Law enforcer's reasonableness.pdf Любая деятельность человека как существа разумного должна носить осознанный характер. Иными словами, затевая то или иное мероприятие, он должен отдавать себе отчет, во-первых, какой цели желает достичь в результате, а во-вторых, какие способы являются наиболее благоприятными для ее достижения. Когда речь идет о деятельности правоприменителей, ее цели определяются исходя из интересов общества и государства. При этом закон должен предусматривать определенные границы, в рамках которых будет строиться такая деятельность. Вместе с тем любые предписания закона - это всего лишь набор инструментов, грамотность использования которых целиком и полностью зависит от уполномоченных на то лиц. Как верно указывает А.В. Ка-шанин, «общие правила неизбежно остаются до известной степени неопределенными, т.е. не предоставляющими возможности определить содержание индивидуальных правоприменительных решений в конкретном случае. Соответственно, применение общих правил неизбежно связано с дискрецией правоприменителя» [1, с. 20] Нет никакого сомнения в том, что дискреция правоприменителя не должна выходить за рамки разумного. Но как определить эти рамки в конкретном случае и обеспечить их соблюдение? Разумность представляет собой достаточно сложное и многогранное явление, которое пронизывает все человеческое бытие, а потому проявляется абсолютно во всех областях жизни и знания. Всякий человеческий поступок, всякое явление, всякое суждение могут быть оценены с точки зрения разумности. Многие ученые рассматривают разумность как присущую субъекту познавательную способность. При этом одни акцентируют внимание на том, что такая способность предполагает нормальную деятельность сознания, направленную на «установление, упорядочение, систематизацию и выявление смыслового содержания, внутренних и внешних связей вещей и явлений» [2, с. 10]. Другие говорят, что она призвана «не просто упорядочивать, систематизировать уже имеющиеся знания о вещах и явлениях, но также обнаруживать связь последних и действовать целесообразно этой связи» [3, с. 18]. Третьи обращают внимание на то, что «в идеале разумные решения должны быть всегда результатом логичной, творческой, познавательной деятельности» [4, с. 34]. Четвертые рассматривают разумность как «основанный на добросовестности баланс своих и чужих интересов, то есть справедливость действующего субъекта по отношению к другому лицу» [5, с. 32]. В приведенных определениях разумность представлена, главным образом, как характеристика мыслительной деятельности, а также совершаемых в результате ее осуществления поступков. Если же мы обратимся к толковому словарю В.И. Даля, то обнаружим, что слово «разумный» (через которое раскрывается смысл разумности) имеет три значения: «одаренный разумом», «рассудительный» и «логичный, основанный на разуме, целесообразный» [6, с. 53]. Как видим, первые два значения определяют качество субъектов и только третье - его деятельность. Таким образом, можно сделать вывод о том, что «разумность» проявляет себя в различных ипостасях - как характеристика личности, как характеристика его мышления и, наконец, как характеристика поведения. При этом, когда речь идет о разумности мышления и поведения, имеется в виду не только процесс их осуществления, но и конечный результат, который, в свою очередь, предполагает протекание определенных изменений субъективной (в процессе мышления) и объективной (в процессе деятельности) реальности. Такого рода изменения выступают в качестве связующего звена между субъектом, его мышлением и поведением. Что касается разумности как правовой категории, то она соответственно должна характеризовать субъектов права, их мышление и поведение как при создании правовых норм, так и при их реализации. Задача законодателя - принимать разумные нормативно-правовые акты, способные эффективно регулировать ту или иную сферу общественных отношений. В свою очередь, участники правоотношений, действуя в установленных законодателем границах, должны выбирать наиболее оптимальные пути их развития. Однако следует понимать, что закон далеко не всегда предлагает конкретные варианты регулирования правоотношений, в ряде случаев он лишь очерчивает границы дозволенного поведения, в рамках которых субъект должен выработать свой собственный подход к решению правовых задач, и этот подход, безусловно, должен быть разумным. Российское законодательство содержит ряд положений, призванных обеспечить разумность правоприменителей: это и нормы, устанавливающие требования, предъявляемые к лицам, претендующим на соответствующие государственные должности; и нормы, определяющие их права, обязанности, принципы деятельности, и, конечно, нормы, предусматривающие санкции за недобросовестное исполнение должностных обязанностей. Все эти положения, бесспорно, играют немаловажную роль, однако не стоит их переоценивать, ведь одних только внешних факторов недостаточно для достижения высоких целей, которые ставит перед собой закон. Необходимо формирование правильного, осознанного и добросовестного мышления. Человек, наделяемый властными полномочиями, должен в полной мере осознавать значимость каждого принятого им решения и всегда помнить о том, что действует не в личных интересах, не в интересах системы и даже не в интересах закона, а в интересах людей, ради защиты прав которых этот закон принят. И в этом смысле мы не можем говорить о профессионализме правоприменителей в отрыве от их морально-нравственного облика, проявляющегося не только в видимом ненарушении общепринятых моральных норм, но и в духовной зрелости. Конечно, закон не способен заставить субъектов, его применяющих, в одно мгновение стать духовно развитыми, да и определить содержание данного критерия он также не может. И не должен. Это задача совсем другой науки - психологии, в которой за последние годы сделано немало открытий, успешно решающих данные вопросы. «Экзистенциальная феноменология, экзистенциальные практики и экзистенциальная психология позволяют практически иметь дело с таким уровнем человеческого бытия, на котором человек ответственен за то, что возникает в действительности. То есть ответственен не только за то, что является предметом социального соглашения, но и за само бытие, за смысл возникающего становящегося, за смысл изменения... Речь идет не о власти человека над бытием, а именно об ответственности, о свободе и обязанности человека выбирать содержание, форму и уровень сложности своего ответа на вопросы, парадоксы и вызовы действительности» [7, с. 41]. Любая наука жива до тех пор, пока она приносит благо, развивает ту сферу общественных отношений, которую исследует. Такое развитие возможно лишь при налаженном взаимообмене информацией: между практикой и теорией, между разными научными школами и, безусловно, между разными науками. В современной юридической науке повсеместно разрабатываются новые подходы к решению стоящих перед ней задач, предлагаются конкретные меры по совершенствованию законодательства, формируются новые подходы к реформированию системы права в целом. В свою очередь, психологическое знание открывает новые горизонты к познанию личности, путях ее развития. Постоянное взаимодействие данных наук и комплексное применение полученных результатов способно существенно повысить уровень профессионализма (в подлинном смысле этого слова) правоприменителей. Осознанная, ответственная личность, грамотно применяющая справедливый закон -не это ли главное условие обеспечения законности и правопорядка в обществе? Конечно, речь идет об идеальной модели, повсеместное достижение которой маловероятно, но это вовсе не значит, что мы не должны к ней стремиться.

Скачать электронную версию публикации