Books of baroness N.M. Stroganov in the library of the Tomsk State University: problems identificational and study.pdf Первым и самым крупным вкладом в библиотеку Сибирского университета стал дар Сергея и Александра Строгановых, передавших университету книжное собрание отца, графа Г.А. Строганова (1770-1857), дипломата, посла Александра I в Испании, Швеции, Турции. Вместе с книгами самого Григория Александровича в Томск также попали книги некоторых других Строгановых. В настоящей статье будет представлена обзорная характеристика книг с владельческими атрибутами баронессы Н.М. Строгановой (17451819). Наталья Михайловна - вторая супруга барона С.Н. Строганова (17381771), который доводится дядей Г.А. Строганову по отцовской линии. Биографические сведения о баронессе Н.М. Строгановой довольно скудны и получены из нескольких источников. Наиболее полным и достоверным на сегодняшний день следует считать рукописный «Дневник Белосельских-Белозерских» (опубликован в 2005 г.) [1. С. 72, 74]. Краткие статьи в «Российской родословной книге» П. Долгорукова [2. Ч. 1. С. 220] и «Русских портретах» [3. Ч. 5. С. 192-193] дополняют картину, но пестрят ошибками в именах и датах. Наталья Михайловна Строганова родилась в Петербурге, в семье князя Михаила Андреевича Белосельского и его супруги Натальи Григорьевны (урождённая Чернышёва). Крёстной матерью княжны Натальи Белосельской стала императрица Елизавета Петровна, а крёстным отцом - будущий император Пётр III. В 1755 г., когда Наталье не было еще и десяти лет, скончался от чахотки её отец, а в декабре 1760 г. умерла мать. Оставшись сиротой в пятнадцатилетнем возрасте, Наталья Михайловна до своего замужества жила в Москве в семье Е.Г. Племянниковой, родной тётки по материнской линии. В феврале 1766 г. она вышла замуж за барона С.Н. Строганова, в августе 1771 г. овдовела и больше не выходила замуж, целиком посвятив себя воспитанию сына Александра, которому в день смерти отца не исполнилось и трёх месяцев. Для исследователей, занимающихся историей русско-французских культурных связей в XVIII в. и франкофонии в среде русской аристократии, баронесса Строганова - это прежде всего автор «Дневника», который она писала по-французски во время заграничного путешествия в 1780-1982 гг.5 Рукопись «Дневника» попала в Томск в составе Строгановского книжного собрания, где находится в настоящее время. Авторство баронессы Строгановой, которая ведёт повествование от первого лица и нигде не называет себя в «Дневнике», было установлено составителями первого печатного каталога библиотеки и зафиксировано в специальном примечании к библиографической записи [4. С. 24] (рис. 1). Характеристика состояния библиотек - это важный аспект в изучении умственного состояния общества той или иной эпохи. Как правило, состав библиотеки не бывает случайным, он отражает интересы владельца, свидетельствуя об уровне его образованности и культурных запросах [5. С. 124]. Отбор книг в двадцатитысячном Строгановском собрании проводился на основании владельческих атрибутов: двух книжных знаков, печати, подписи, суперэкслибриса. Проблемы, с которыми пришлось столкнуться при работе по выявлению книг баронессы Строгановой, следующие: разнообразие её книжных знаков; их ложная атрибуция у некоторых авторов; рассредоточенность по всему двадцатитысячному массиву Строгановского книжного собрания. Основной проблемой сегодня остаётся отсутствие владельческого каталога либо описи, что не позволяет судить ни о количественной стороне её библиотеки, ни о составе. Большинство книг баронессы Строгановой отражены в рукописном каталоге сына Александра, однако особенности этого каталога таковы, что не дают представления ни об издании, ни об экземпляре и, самое главное, не позволяют выделить книги матери и сына в самостоятельные библиотеки6. Хронологический охват книг баронессы Н.М. Строгановой с 1711 по 1787 г., язык произведений французский, география изданий - Париж, Гаага, Амстердам, Женева и др. Исключение составляет единственное русское издание - «Церковный словарь» П.М. Алексеева (М., 1775-1776). Специального владельческого стиля в оформлении книг не наблюдается, все переплёты имеют скромный вид, зачастую книги приобретались в готовом переплёте. На сегодняшний день зарегистрировано чуть более тридцати названий книг с владельческими атрибутами баронессы Н.М. Строгановой. Условно их можно поделить на две группы: для себя и для воспитания сына. Все книги, представленные в обзоре, отобраны и описаны de visu. Баронесса Строганова имела два экслибриса, один суперэкслибрис и гербовую печать. Оба экслибриса впервые были опубликованы В.А. Верещагиным в книге «Русский книжный знак», причём первый экслибрис был ошибочно приписан барону Николаю Григорьевичу Строганову (1706-1758), а сама баронесса названа Елизаветой [6. С. 2]. Заметим, что эти ошибки тем не менее не отменяют большой практической ценности названного пособия. Как сказано выше, экслибрис на основе гербовой печати с надписью внутри овала "B N Strogonoff' (Baronne Natalie Strogonoff) длительное время связывали с именем барона Н.Г. Строганова. Книги, выявленные в Томске, доказывают ложность такой атрибуции. Экслибрис с фамилией баронессы Строгановой зарегистрирован в Томске в нескольких вариантах. Наиболее показательным примером в этом ряду следует считать собрание сочинений госпожи Ламбер (Lambert, marquise de, 1647-1733) (рис. 2). Экслибрис, отпечатанный черной краской на бумаге, обрезан по контуру и наклеен на авантитул первого тома, а в томе втором сохранился только след от утраченного экслибриса. Кроме того, на кожаных переплётах двухтомника сохранились суперэкслибрисы, идентичные тому, что мы наблюдаем на картонаже «Дневника»: наклейка зелёного сафьяна с латинскими инициалами «B S» (размер оттиска 3,2 х 2,8 см). Год издания -1785 - также убедительно говорит в пользу нашей атрибуции. Аналогичный экслибрис имеется также на переплёте упомянутого выше словаря П.М. Алексеева. Оригинально оформлены «Моральные и критические письма» маркиза д'Аржана (D'Argens, J.B. de Boyer, 1704-1771): экслибрис с фамилией баронессы Строгановой отпечатан на бумаге киноварью и наклеен на кожу как суперэкслибрис (рис. 3). В книге на форзаце сохранилась владельческая запись: «A la Bne Natalie Strogonoff» (угасает). Наконец, книга Ж. Жирара «Друг природы» (Париж, 1787) имеет слепой оттиск экслибриса на синем картоне переплёта. Экслибрис с фамилией на основе личной печати - не единственный книжный знак баронессы Строгановой. Второй экслибрис - геральдический (Верещагин, рис. 3; Ивенский, № 55), он символизирует супружеский союз княжны Натальи Бело-сельской и барона Сергея Строганова. По утверждению С.Г. Ивенского, это офорт самой баронессы Натальи Михайловны [7. С. 29]. Экслибрис наклеивался на оборотной стороне форзаца либо авантитула. В Томске выявлено девять названий с таким экслибрисом, в том числе два сочинения принадлежали прежде покойному супругу барону Сергею Николаевичу: «Мемуары для истории госпожи Ментенон и прошедшего века» (Гаага и Лейден, 1757) и «Характеры» Мадлены Пьизьё (Париж, 1751). В двенадцатитомных «Мемуарах» утрачены десять из двенадцати экслибрисов - изъяты вместе с авантитулами, за исключением второго тома, где хорошо заметны следы отпаривания экслибриса. В «Характерах» (изданы анонимно) сохранились неатрибутированные пометы карандашом, в разделах, касающихся выбора гувернёра и выработки общей стратегии воспитания. Остальные семь изданий - это собственные приобретения баронессы Строгановой. Остановимся на характеристике некоторых из них. Важнейшей чертой светского человека было умение вести беседу. Человеку, свободно говорившему по-французски, но для которого этот язык не был родным, порой приходилось прибегать к помощи специальных пособий [8. С. 119]. В качестве примера подобных пособий можно назвать книгу Во-мориера «Искусство нравиться в разговоре». Это самая ранняя в хронологическом отношении книга с экслибрисом Строгановых-Белосельских (Амстердам, 1711). Наполовину оторванная запись неустановленного лица на форзаце говорит о том, что книга досталась Наталье Михайловне из вторых рук, а крохотные латинские буковки «B S» на титульном листе - о том, что она стала собственностью Натальи Михайловны не ранее 1766 г. (год замужества). Пьер Вомориер Дортиг (Pierre d'Ortigue (d'Aurtigue) de Vaumoriere, ок. 1610-1693) известен как автор модных романов в духе Ла Кальпренеда (1610?-1663). «Он блистал повсюду, - писала о нём Мадлена де Скюдери, -и более всего был известен не как литератор, а просто как порядочный человек. ...Он умел воодушевить любую беседу. Вомориер хорошо говорил, а ещё лучше писал» [9. P. 29-30]. Книга Вомориера «Искусство нравиться в разговоре» была опубликована первым изданием в Париже в 1688 г., а затем выдержала несколько переизданий (рис. 4). Вомориер - человек XVII в. (умер в 1693 г.), в начале XVIII в. книга продолжала пользоваться спросом, но поскольку зачастую она печаталась анонимно, с авторством произошла странная метаморфоза. Текст Вомориера обнаруживается в составе посмертного собрания сочинений аббата де Бельгарда (Гаага, 1761. Т. 8), а на корешке экземпляра с экслибрисом Н.М. Строгановой читается: «Lettres par Mr. Bellg.». Это заблуждение было широко распространено в XVIII в., достаточно упомянуть такого энциклопедически образованного человека, как Честерфилд (1694-1773), и лишь в ХХ в. вопрос с авторством был благополучно разрешён в пользу Вомориера [10. С. 301]. «Письма к сыну» Честерфилда (1-е изд. 1774 г.) сразу приобрели популярность и ежегодно переиздавались. Русские читатели XVIII в. знакомились с текстом писем по оригинальному изданию либо по французскому (как в случае с баронессой Строгановой) или немецкому переводу. Экземпляр баронессы Строгановой выполнен с седьмого английского издания (Амстердам, 1779). В оформлении «Писем к сыну» Честерфилда мы наблюдаем два владельческих атрибута баронессы Строгановой: кожаный ярлык малинового цвета с инициалами латиницей «B. S.» на верхней крышке переплёта (утрачен на т. 3) и геральдический экслибрис Строгановых-Белосельских на обороте авантитула (утрачен вместе с авантитулом на т. 4). Назовём ещё три книги, в оформлении которых присутствует геральдический экслибрис Строгановых-Белосельских. Это «Письма и любовные послания Элоизы с ответами Абеляра» (Б.м., 1777), псевдоготический роман «Аделаида, или Мемуары маркизы М***» Кералио-Робер (Нёшатель, 1782), а также широко известное в России сочинение К.Л. де Сен-Мартена (1743-1803) «О заблуждениях и истине» (2-е изд. Саломонополис, 1781). Больше всего сомнений при определении владелицы вызвали книги с печатью. Как уже указывалось выше, в основу рисунка печати положен герб баронов Строгановых, и это означает, что с равной долей вероятности печать могла принадлежать нескольким Строгановым. Сомнения рассеялись, когда с такой печатью была зарегистрирована книга, бесспорно принадлежавшая баронессе Строгановой. Это «Парижский альманах на 1782 год» (Almanach de Paris pour l'annee 1782). На форзацах в начале и в конце книги есть записи карандашом: фамилии парижских знакомых Натальи Михайловны. Всего выявлено 22 книги с такой печатью. Назовём некоторые из них: «История революций в Российской империи» (Париж, 1760, автор Жак Лакомб); «Всеобщая история театров всех наций» (Париж, 1779-1880. 12 т.); «Похвальное слово Вольтеру» Ж.-Ф. Лагарпа (Париж, 1780) и др. «Наблюдения о Лондоне и его окрестностях» анонимного автора (Париж; Лондон, 1777) содержат сведения о городе, в котором баронесса Строганова побывала осенью 1782 г. Большинство книг с печатью баронессы Строгановой, несомненно, приобретались для сына Александра. В их числе «Французский баснописец, или Собрание лучших французских басен, начиная от Лафонтена» (Париж, 1771); «Жизнеописания славных полководцев» римского историка Корнелия Непота (Париж, 1781). «Исторический словарь по воспитанию» Ж.Ж. Филассье (Париж, 1771) и др. Запись чернилами: «Baron de Strogonoff» на титульном листе «Словаря» привнесла свою долю сомнений при определении владельца. Обращение к рукописным владельческим каталогам рассеяло эти сомнения. «История Пьера Террайля, по прозванию шевалье Байяр, рыцарь без страха и упрёка» (Париж, 1772, автор Гийяр де Бервиль) -книга с несколькими владельческими атрибутами: кожаный ярлык с инициалами, печать на авантитуле, владельческая запись малолетнего барона А.С. Строганова на титульном листе. Это одна из тех книг, которые входили в непременный круг чтения дворянской молодёжи XVIII в. Второй такой книгой сразу после её выхода в свет стала «Российская история» П.Ш. Левека (1736-1812). В Строгановском книжном собрании есть два экземпляра этого сочинения. Во-первых, это экземпляр с владельческой подписью юного Григория Строганова (Ивердон, 1783). Другой экземпляр с печатью баронессы Строгановой на авантитуле представлен оригинальным изданием (Париж, 1782) (рис. 5). Скорее всего, книга была приобретена во время заграничного путешествия, хотя уже в ноябре 1782 г. она раздавалась многочисленным подписчикам в Петербурге [11. С. 205]. Подводя итог сказанному, выскажем осторожное предположение, что в Томске выявлены все книги с владельческими атрибутами баронессы Строгановой. Их небольшое количество, а также тридцатилетняя лакуна (с 1788 по 1818 г.) позволяет сделать вывод, что не все книги баронессы Строгановой влились в библиотеку Г.А. Строганова, а затем попали в Томск. Наталья Михайловна пережила сына почти на пять лет. В 1819 г. (год смерти баронессы) были живы и здравствовали её многочисленные племянники и племянницы. Назовём самых известных из них. Это Зинаида Александровна Волконская, дочь князя Александра Михайловича Белосельского-Белозерского (он младший брат Натальи Михайловны) и Софья Владимировна Строганова, дочь Натальи Петровны Чернышёвой известной как «Усатая княгиня» (она двоюродная сестра Натальи Михайловны), от брака с князем Владимиром Борисовичем Голицыным. Наиболее новые и современные книги баронессы Строгановой могли быть подарены родным и друзьям ещё при жизни владелицы, а также отойти им по наследству (текста завещания мы не имеем). В подтверждение этой мысли можно привести сведения с сайта Нижегородской областной библиотеки. Там представлено описание собрания сочинений французского драматурга Нерико Детуша с владельческими атрибутами (подписью, печатью) Н.М. Строгановой и высказано предположение, что книги попали в фонд библиотеки из нижегородского дома Строгановых (принадлежал С.В. Строгановой). Впоследствии книги могли разойтись по библиофильским собраниям, владельческие книжные знаки продолжили своё существование в отрыве от книги в качестве предмета коллекционирования. В связи с этим настало время расширить границы поиска для создания более полной картины читательских интересов русской аристократки эпохи Просвещения.

Скачать электронную версию публикации