Muslim necropolis of XVII-XIX centuries near the Toms.pdf Рубеж XX и XXI вв. ознаменовался бурным ростом интереса к феномену сибирского ислама и его региональным особенностям как со стороны отечественных, так и зарубежных исследователей [1-4]. Нижнее Притомье находится на северо-восточной периферии исламского мира. Скудность и неоднозначность письменных свидетельств о времени появления новой религии диктуют необходимость привлечения данных других научных дисциплин. Этнографические описания погребального обряда томских татар наглядно демонстрируют, что, несмотря на официальное принятие ислама, эта сфера еще долго сохраняла традиции, отличные от мусульманского канона. Погребальный обряд населения Нижнего Притомья XVI-XVII вв. изучен достаточно хорошо и также демонстрирует весьма сложную и неоднозначную картину [5-8]. На этом фоне видится необходимым изучение и более поздних некрополей XVII-XIX вв., которые могут дать новые знания об изменениях в погребальных традициях населения Нижнего Притомья в связи с распространением ислама. Поэтому актуально введение в научный оборот неопубликованных данных об исторических мусульманских некрополях XVII-XIX вв., исследованных непосредственно в окрестностях г. Томска. В статье анализируется погребальный обряд двух некрополей - Старого Мусульманского Кладбища и Кладбища на Юрточной горе, в настоящее время полностью уничтоженных городской застройкой. Впервые публикуются выдержки из полевых дневников А.П. Дульзона 1955-1956 гг., содержащие описания мусульманских захоронений на Томском Мусульманском Кладбище [9, 10], и приводится анализ мусульманских погребений на Юрточной горе, осмотренных С.М. Чугуновым в 1898 г. [11]. Могильник Томское Старое Мусульманское Кладбище. Находился в черте г. Томска на мысу правого коренного берега Томи высотой 25-30 м (в настоящее время - участок с левой стороны от дороги при въезде в Томск по Коммунальному мосту). Памятник открыт в конце XIX в. С.К. Кузнецовым. В 1955-1956 гг. А.П. Дульзон исследовал здесь 87 погребений: 27 -эпохи неолита, 3 - эпохи бронзы, 2 - VII-VIII вв. и 55 мусульманских погребений [9, 10]. Материалы этого могильника широко известны в археологии Сибири и долгое время являлись опорными для построения культурно-хронологических схем [12]. Однако мусульманские погребения до настоящего момента полностью выпадали из орбиты внимания исследователей. Целью раскопок могильника А.П. Дульзоном являлось, прежде всего, изучение погребений эпохи неолита и бронзы, а мусульманские погребения ввиду их безынвентарно-сти не были осознаны как важнейший источник для изучения региональных особенностей ислама. В его полевых дневниках о большинстве мусульманских захоронений лишь упоминается, а подробного описания положений костяков и устройства могил не приводится, в то время как погребения других хронологических периодов описаны более полно [9, 10]. В ходе работы авторов с полевыми дневниками А.П. Дульзона, хранящимися в архиве Томского областного краеведческого музея, выявлено 12 описаний мусульманских погребений, поэтому целесообразным видится их полная публикация с соблюдением авторской редакции. Исследования 1955 г. «Раскоп 1. Погребение № 2. Находилось на уровне 1,6 м от поверхности. Костяк в нем лежал (в подбое, вырытом с южной стороны прямоугольной могильной ямы) на спине, в направлении с запада на восток, с небольшим отклонением на северо-запад, головою на запад, лицом к югу. Руки лежали вдоль туловища. Никаких предметов при скелете не обнаружено. Погребение № 3. На глубине 1,1 м от поверхности, в засыпи могилы мусульманского погребения № 3 найдена монета «денга» 1737 г. Раскоп 2. Погребение № 2. Мусульманское, было расположено западнее погребения № 1. Могильная яма прямоугольной формы была вырыта в направлении с севера на юг. Скелет ребенка лет четырех лежал в вытянутом положении на спине, головой на юг, в подбое, вырытом на дне могильной ямы к западу. Подбой был закрыт широкой тонкой доской, положенной на ребро. Предметов при нем не было. Раскоп 3. Погребение № 2. Позднее (мусульманское) погребение находилось в яме, очертания которой не были прослежены, но, судя по обрезу раскопа по линии 2-2, имела прямоугольную форму. Скелет лежал на глубине 0,7 м от поверхности в скорченном положении, в направлении с юга-востока на северо-запад, головой на северо-запад, на левом боку; череп лежал лицом вниз. Левая рука была согнута за спиной, правая лежала под туловищем. Обе лопатки лежали тыльной стороной кверху. Правая нога была сильно согнута в колене, которое находилось на близком расстоянии от тазовых костей. Левая нога тоже была сильно согнута, но колено находилось ниже таза. Правое предплечье было сломано, и кости передней части руки отсутствовали. Из предметов обнаружены только случайные черепки в засыпке могилы. Раскоп 5. Погребение № 1. Позднее мусульманское погребение найдено на глубине 1,6 м от поверхности. Костяк лежал в вытянутом положении, на спине, с руками вдоль туловища, головой на северо-запад, лицом на юг, в подбое. Его рост был равен 1,4 м. Раскоп 6. Погребение № 4. К северо-западу от погребения № 1 находилось позднее мусульманское детское погребение № 4, направленное с запада на восток, головою на запад. Раскоп 7 Погребение № 1. На глубине 1,6 м от поверхности находилось мусульманское погребение № 1. Костяк в нем лежал в вытянутом положении с юго-востока на северо-запад, головой на северо-запад, на спине, лицом на юг. Вдоль костей рук, вытянутых вдоль тела, с задней стороны обнаружены следы позумента. Такие же следы обнаружены вдоль голени с задней (нижней) стороны. Рост похороненного был равен 1,5 м. Остатки позумента были найдены также на тазовых костях и под ними, а также на позвонках. Вероятно, одежда была отделана широким позументом. Над погребением проходила в продольном направлении довольно широкая (не менее 15 см в диаметре) норка; в ней попадались гнилушки, лежавшие в разных направлениях, так как они были растащены зверьком. Гроба не было, во всяком случае, под костяком остатки дерева не были обнаружены. По-видимому, не было также деревянной обкладки. Гнилушки, скорее всего, представляют собой остатки доски, поставленной на ребро вдоль подбоя с правой стороны покойника. Об этом говорит сохранившийся в этом месте кусок около 0,5 м длины и до 3 см ширины. Погребение № 2. Находилось на расстоянии 0,4 м от линии К-К к западу и в 1,6 м от линии 6-6. Костяк полностью был обернут тканью, прошитой тонкой медной проволокой. Рост костяка 1,7 м. Костяк лежал на спине с вытянутыми вдоль тела руками, головой на запад, лицом на юг. Раскоп 8. Погребение № 2. Находилось на глубине 1,4 м от поверхности. В нем был костяк взрослого, лежавший в вытянутом положении на спине, головой на северозапад. Руки были соединены на животе выше таза. Череп лежал лицом кверху. Рост был равен около 1,75 м. В пробитом слева черепе найдена сплющенная пуля. Раскоп 10. Погребение № 2. Погребение находилось на глубине 1,4 м от поверхности и было ориентировано с СЗ на ЮВ, головой на СЗ. Скелет лежал на спине, череп покойника на правом виске, как обычно, лицом на ЮЗ. Ноги похороненного были поджаты к животу, кости левой руки лежали на костях правой руки, перекрещиваясь, коленные суставы доходили почти до грудины. В отдельных местах прослеживалась на костях медная зелень и что-то розоватое, оставшееся от сгнившей ткани. Могила имела нормальную длину, хотя костяк в ней занимал только половину. Раскоп 11. Погребение № 1. Погребение содержало скелет старухи, ориентированный с СЗ на ЮВ, головой на СЗ. Лицом на ЮЗ. Костяк лежал в подбое, находившемся на ЮЗ от вырытой ямы. Подбой был закрыт широкой, тонкой (0,5 см) доской. Сохранились седые волосы; следов савана нет. Глубина могилы 1,4 м от поверхности» [9]. Исследования 1956 г. «Раскоп 6. Погребение № 9. Костяк лежал на глубине 1,55 м от поверхности, в подбое, который был закрыт кирпичом-сырцом желтовато-серого цвета. По-видимому, подбой был полностью выложен кирпичом-сырцом в ногах, так как костяк был сверху покрыт слоем той же глины. Костяк лежал на правом боку, в вытянутом положении, лицом на юго-запад. Кости левой руки лежали на тазовых костях. На лице, в глазницах, на костях рук и ног, особенно на коленях и ступнях видны были, в виде зелени, остатки медного позумента. Рисунок разобрать было нельзя. Рост костяка 1,65 м. Раскоп 9. Погребение № 5. Костяк лежал у юго-западного края могилы; подбоя не было. В этой части могильная яма была выложена кирпичом-сырцом серого цвета. Сверху костяк был закрыт тем же кирпичом-сырцом. Череп лежал на правом виске. Костяк был направлен с северо-запада на юго-восток, головой на северо-запад, лицом на юг» [Дульзон, 1956]. Для этих описанных в дневниках 12 мусульманских погребений из 55 изученных А.П. Дульзоном характерны следующие черты: 1) отсутствие инвентаря (12 случаев); 2) положение умерших на спине (10 случаев) при западной-северо-западной ориентации умерших с поворотом лица на правый бок (11 случаев); 3) наличие подбоев, как правило, перекрытых либо доской, либо кирпичом-сырцом (5 случаев). Очевидно, что безынветарными были и все остальные 43 погребения, неописанные А.П. Дульзоном, но отнесенные им к мусульманским, так как в случае наличия инвентаря это непременно было бы указано в дневнике и отмечено на плане. Относительно второго пункта - ориентировки, согласно приложенному к дневнику плану, остальные погребения (43 случая) также имели западную и северно-западную ориентацию. А вот было ли тело или голова повернуты при этом на правый бок, по весьма условным чертежам не всегда восстановимо. Из дневников также не всегда ясно, в скольких случаях у неописанных могил имелись подбои. Например, на плане раскопа 1956 г. нарисовано 7 могил с подбоями, хотя в дневнике этого же года содержится лишь одно описание могилы с подбоем [10]. В целом, судя по ориентациям могил и положению скелетов на плане раскопа, скорее всего, погребальный обряд не учтенных в дневниках погребений идентичен обряду, отраженному в нашей статистике. Отметим, что в качестве устойчивых признаков мусульманского захоронения археологи признают всего два: безынвентарность погребения и соблюдение киб-лы - обращение лица покойного в сторону Мекки. Все остальные признаки - оформление надмогильных и внутримогильных сооружений - имеют весьма широкую вариабельность в разных региональных традициях [13-15]. В этой связи, исходя из привлеченных источников, вывод о принадлежности погребального обряда к мусульманским традициям не оставляет сомнений. Реконструкция обряда на рассматриваемом могильнике по археологическим данным в общих чертах сводится к следующему: умерших хоронили без сопроводительного инвентаря, вытянуто на спине, придерживаясь ориентировки головы на северо-западный сектор при повороте тела или головы на правый бок таким образом, чтобы лицо покойного было обращено к Мекке. При этом доворот всего тела на правый бок отмечен в дневниках только единожды (раскоп 6, погребение 9). Качество прорисовок не описанных в дневниках погребений не позволяет определить эту особенность положения костяка в других случаях. Облачение покойников в саван археологически может быть не всегда зафиксировано, тем не менее в дневниках несколько раз отмечены остатки тканей от савана и позумента. В ряде случаев сооружались могилы с подбоями, однако точное количество установить сегодня невозможно. Другое мусульманское кладбище располагалось в 2,5 км севернее Старого Мусульманского Кладбища на Юрточной горе, на месте современного Дома офицеров (пр. Ленина, 50). В 1898 г. более 80 погребений без каких-либо вещей и следов гробов было разрушено при строительстве Дома общественного собрания. В мае и июне этого же года антрополог С.М. Чугунов присутствовал при строительных работах и описал 4 погребения на Юр-точной горе. Все скелеты залегали на глубине 0,751,75 м от поверхности, лежали на спине с вытянутыми вдоль туловища руками, головой на запад, лицом на юг, без предметов [11. С. 237-238]. То есть обряд этого кладбища полностью схож с описанным выше ритуалом захоронения на Старом Мусульманском Кладбище. Исключение составляет отсутствие подбоев, но сам С.М. Чугунов объяснил это тем, что в случае чрезмерной рыхлости грунта, какая имела место быть, подбоев не делают, а умершего укладывают на дно могилы [Там же. С. 238]. Крайне важно, что обряд погребения на Мусульманском Кладбище и Юрточной горе резко отличается от общей ритуальной картины позднесредневековых комплексов XVI-XVII вв. в Нижнем Притомье (курганные могильники Козюлинский, Коларовский, Тоя-нов Городок). Для них характерны: подкурганные захоронения; наличие разнообразного погребального инвентаря; полное отсутствие подбоев; частое захоронение умерших на погребенной почве, а не в могиле; юго-юго-восточная ориентация умерших [5; 7. С. 7585]. Из названных могильников несколько мусульманских погребений выявлено нами только на могильнике Тоянов Городок [16. С. 136]. Погребальный обряд, зафиксированный на Старом Мусульманском Кладбище и Юрточной горе, более всего схож с похоронными обычаями поволжских татар периода Казанского ханства. К общим чертам относятся: глубокие могилы; западная-северо-западная ориентация умерших с поворотом головы на правый бок, лицом на юг; наличие подбоев, перекрытых от могильной ямы доской или кирпичами; отсутствие инвентаря; облачение умерших в саван [17. С. 87-94; рис. 35-43]. Вероятно, это связано с переселением в Нижнее Притомье татар-мусульман из Поволжья, Предуралья, а также бухарцев. Как известно, переселения поволжских татар и бухарцев в Сибирь началось еще до присоединения Сибири к России [18. С. 180; 19. С. 88-90]. Касательно территории Нижнего Притомья письменные источники сообщают о присутствии здесь казанских татар и бухарцев с начала XVII в., т.е. фактически с момента основания Томска [20. С. 95-108, 112, 118]. О распространении ислама в среде томских татар и их соседей в XVII в. свидетельствуют и европейские путешественники. В 1673 г. Альбрехт Доббин описывал, что сибирские татары магометанской веры делают обрезание, знают письменность [21. С. 393]. В том же дневнике читаем: «... а при реке Томи опять находятся татары. Последние соблюдают обрезание» [Там же. С. 394]. Как видно из исторических и археологических источников, в XVII-XVIII вв. район Нижнего Притомья входил в ареал активного распространения ислама. Тесные культурные контакты и совместное проживание пришлых групп с местным тюркским населением привели к трансформации погребального обряда и утверждению мусульманского канона. Этнографические источники XIX в. зафиксировали обряд томских татар, принявших ислам. Н.А. Костров приводит описание похорон у томских татар в середине 1870-х гг.: «Кладбища здешних татар находятся недалеко от их селений. Роща - необходимая принадлежность всякого татарского кладбища. Вокруг могилы татары делают бревенчатую ограду, чтобы туда не заходил скот и не нарушал покоя умерших. Отпевание состоит в чтении муллами или абыхами, а иногда и простыми людьми молитв сначала на дворе дома покойника, потом не доходя шагов сорока до могилы, наконец, уже на кладбище; после этого тело опускается в могилу, выкопанную для женщин глубже, нежели для мужчин; при этом наблюдается, чтобы голова покойника была обращена к западу, в сторону, где находится Мекка. Могильщик развязывает с обоих концов саван, прикрывает покойника досками, из которых был сделан гроб, и потом уже забрасывает землею» [22. С. 29]. Н.А. Томилов сообщает, что помимо западной ориентации у некоторых томских татар встречалось направление покойного головой на северо-запад [6. С. 109], что характерно и для погребального обряда на Томском Старом Мусульманском Кладбище. Этнографические данные также сообщают о безынвентарности поздних погребений томских татар, о наличии в могиле боковой ниши, обшитой досками, куда укладывали тело покойного. Глубина могильных ям варьировалась: для женских могил она измерялась длиной человеческого тела по грудь, мужских - по пояс, детских - по колено [Там же. С. 110, 112]. Юрточная гора, где жили татары и бухарцы до того, как переселились на соседнюю территорию Заисточья в связи с ростом города, пожалуй, являлась первым историческим районом проживания мусульман в черте Томска [23. С. 149]. С.М. Чугунов полагал, что татарские погребения на Юрточной горе синхронны костякам Воскресенской горы и относятся к XVII в. [11. С. 240]. Учитывая историю расселения бухарцев и татар в южной части города, мы склонны согласиться, что мусульманское кладбище на Юрточной горе предшествовало появлению могил на Томском Старом Мусульманском Кладбище и может быть датировано предположительно XVII в. Касательно датировки Томского Старого Мусульманского Кладбища, точно можно определить его верхнюю дату - 1892 г. В этом году глава томских мусульман Ахун Хамитов попросил городские власти отвести новое место для мусульманского кладбища южнее лютеранского в связи с тем, что на действующем кладбище не осталось свободного места. Просьбу Ахун Хамитова удовлетворили [24. С. 6]. На карте города Томска 1898 г. уже обозначена значительная территория Нового Магометанского Кладбища в юговосточной части Томска (рис. 1, Б), а также отмечена территория Старого Мусульманского Кладбища у верхнего перевоза через р. Томь (рис. 1, А). Рис. 1. Фрагмент карты г. Томска 1898 г. А - Томское Старое Мусульманское Кладбище; Б - Новое Магометанское Кладбище Намного сложнее определить нижнюю дату Старо- точного ответа не дают. Появление этого могильника, го Мусульманского Кладбища, поскольку источники по мнению авторов, связано с заселением Заисточья (Татарской слободы) - одного из первых исторических районов компактного проживания мусульман в южной черте г. Томска [11; 25. С. 151-152; 26. С. 102-103]. В описании И.Г. Гмелиным Томска в 1734 г. уже указывается Татарская слобода как особый район по другую сторону р. Ушайка [11. С. 239]. На плане Томска, составленном в 1767 г. прапорщиком геодезии Петром Григорьевым, северная часть Заисточья уже заселена, в отличие от южной, граница которой доходила до верхнего перевоза (современного Коммунального моста), т.е. изучаемое нами кладбище входило в территорию Татарской слободы, составляя ее южную периферию [27. С. 31]. Найденная А.П. Дульзоном монета 1737 г. в одной из мусульманских могил указывает, что кладбище в это время уже существовало. В 1734 г. томских татар в Томске насчитывалось 93 человека, а общее число бухарцев и татар в 1771 г., по данным И. Фалька, составляло 200 человек, уже имевших на тот момент свою деревянную мечеть в За-источье [19. С. 197]. Таким образом, учитывая исторические источники, нижнюю дату Старого Мусульманского Кладбища мы определяем предположительно началом XVIII в. и связываем с образованием Татарской слободы до возможного появления новых надежных источников. Из дневников А.П. Дульзона и других привлеченных материалов можно сделать вывод, что в XVIII в. это кладбище сначала располагалось на верхней террасе, а затем разрослось и спустилось вниз, на нижнюю террасу [10] и прекратило, как говорилось выше, свое существование в 1892 г. из-за отсутствия свободного места для новых захоронений. По всей видимости, описанные выше некрополи использовались как приезжими мусульманами, так и томскими татарами, принявшими ислам, учитывая их совместное проживание и тесные культурные контакты. Проведенные комплексные исследования мусульманских некрополей позволили надежно соотнести археологические данные и этнографические свидетельства с историческими картами и документами, что само по себе является достаточно редким случаем.

Скачать электронную версию публикации