To stay with the dying empire? (Cognitive-discursive model of Russias future).pdf У каждого человека и у человечества в целом потенциально существуетмножество судеб. Человек и общество проецируют себя в будущее.Экзистенциально человек относится к будущему с надеждой и пониманием.Интеллектуально он строит его, экстраполируя в будущее тенденциинастоящего, выявляя вызовы будущего и возможные ответы на них. Поэтомубудущее всегда не единственно. У него разные варианты. В процессахвосприятия, мышления и деятельности человек не столько отражаетокружающий мир, сколько активно творит его. В мире настоящего, гдесоциум достиг в своей эволюции высочайшей сложности, проблема будущегозаявляет о себе с предельной остротой: «картина будущего» размытапредчувствиями, предсказаниями, сценарными представлениями.Современный уровень развития лингвистической научно-прикладнойпарадигмы предоставляет обширную теоретическую базу для разработкиновых перспективных подходов в междисциплинарных исследованиях.Предлагаемое направление в исследовании политического дискурсапредполагает системное объединение философии, методологии прогностики,политологии и политической лингвистики в исследовании моделей будущегона материале средств массовой информации. Когнитивно-дискурсивноепрогнозирование исследует модели будущего, сконструированные на базепоисковых прогнозов авторов политических текстов, используя инстру-ментарий прогностики и когнитивной лингвистики.Сутью политического дискурса, который является одной из важнейшихсфер бытия человека социального, является борьба за власть. Борьбасоциальных идей и идеологий - это всегда борьба за будущее.Прогнозирование - сложный многоэтапный процесс научного предвидения,который является обязательным компонентом в аналитической деятельностижурналиста. Для аналитической статьи политической проблематики важналогическая цепочка развития событий с возможным прогнозом на будущее.Адресат видит политический мир опосредованно - через призму СМИ, ихязык и логику. Журналист интерпретирует факты, подталкивая аудиторию ктому, чтобы она сама сделала нужные ему выводы. СМИ «фильтруют»поступающую информацию таким образом, что предписанное имивосприятие существующей реальности определяет и видение будущего,формирует структуру содержания прогноза. Такая специфика аналитическойжурналистики, по своей сути представляющей поисковый прогноз, даетвозможность изображать не столько реальный, сколько виртуальный мир.Расчет на то, что представление об образе возможной реальности рано илипоздно сформирует и саму реальность, приводит к тому, что аналитическаяжурналистика активно моделирует образ мысли аудитории. СМИ могутбыстро и эффективно «посеять публичное негодование и сконструировать то,что можно назвать моральной паникой вокруг определенного типа девиации»[1. С. 193]. Такое моделирование сродни манипуляции, поскольку журналистполучает возможность вызвать определенную спровоцированную реакцию насвой материал, заранее управляя заданной им же самим ситуацией.Конструирование образа будущего служит, прежде всего, тому, что «субъ-ект хочет установить контроль над тем, что он воспринимает» [2. С. 55]. Кон-троль предполагает модель вещи, которая включает только те аспекты, кото-рые релевантны целям субъекта и его действию. В качестве метамодели в дан-ном направлении предлагается матрица - «методология прогнози-рования иретроспективных моделей» [3. С. 65], которая охватывает динамику различныхпараметров социально-политической системы (рис. 1). На основе набора об-щих характеристик будущего можно путем различных сочетаний выработатьего вероятностные характеристики, которые не существуют, но могут сущест-вовать. Главная стратегическая роль и ценность такой метамодели - служитьосновой для создания частных моделей, привязанных к текущему состояниюобщественно-политической системы, к особым условиям места и времени, кспецифике картины мира той или иной лингвокультуры.В фокусе внимания настоящей статьи - исследование закономерностейпессимистического представления образа будущего России сквозь призмумодели статической матрицы на материале статьи Russia Crumbles (The NationalReview, 20.04.2007), в которой прогнозируется развитие нашей страныв первой четверти XXI в. Целью названной аналитической статьи являетсяразбор конкретных ситуаций и процессов, которые могут, по мнению автора,служить отрицательным примером как для всего социума, так и дляотдельных его сегментов. Статья включает разъяснение сути общественныхсобытий в России, демонстрацию тенденций их развития, оценку ихзначимости, а также критику неэффективных путей развития, ложныхустановок и вредных ориентиров, выявление и изложение связей,направленных как в будущее явления, так и в его прошлое. Выборжурналистом жанра аналитической статьи задает макроструктурусоздаваемого текста, т.е. набор содержательных блоков, из которых ондолжен состоять, и порядок их следования, что объясняет использованиеследующих аналитико-синтетических операций: сравнения, оценки,детализации, разъяснения, обобщения и собственно предсказания.Рис. 1. Когнитивно-дискурсивная метамодель будущегоПоказательно, что несмотря на то, что материал исследования ограниченрамками одного публицистического произведения, большинство параметров,определенных нами в качестве базовых на основе анализа корпусаполитических текстов СМИ Великобритании и США, являютсявостребованными для создания модели будущего.Описание когнитивно-дискурсивной модели будущего, созданной в рам-ках анализируемой статьи, включает следующие аспекты: обработка образных и иных стилистических средств, нацеленных насоздание модели грядущего, зафиксированных в политическом тексте; соотношение параметров «внутренняя» и «внешняя политика»: уста-новление доминантных концептов, образных и иных стилистических средств,задействованных в конструировании подпараметров, параметров и моделигрядущего в целом; дискурсивная характеристика модели: концептуальные векторы, веду-щие эмотивные характеристики, их взаимосвязь с существующей политиче-ской ситуацией, конкретными политическими событиями, политическимивзглядами, интенциями субъектов коммуникации и др.; характеристика прагматического потенциала когнитивно-дискурсивноймодели - способности продуцировать образы «темного/светлого будущего».Для более детальной интерпретации когнитивно-дискурсивной моделибудущего, сконструированной на основе выбранного для анализа текстовогодокумента, составим предмодельный сценарий, который предназначен длясодержательного исследования и описания прогнозируемых процессов. Онсодержит общие предварительные соображения о возможном состоянии объ-екта исследования в будущем с учетом данных прогнозного фона - в нашемслучае отобранных базовых параметров.Параметр «внутренняя политика»Политико-экономическая ситуация. Возврат к политической неста-бильности: демократическая трансформация не доведена до конца; политиче-ская инфраструктура и политическая культура очень слабы; правлениеВ. Путина прекращается досрочно вследствие его нездоровья; политическаяэлита и бюрократия на всех уровнях контролирует политические процессы;коррупция и организованная преступность остаются существенными факто-рами в будущем России: In the face of these threatening disasters, Putin's centralized regime of silovikiinitially maintained stability surprisingly well by a policy that included selectiveassassination… Moscow's paralysis was due in part to the slow-motion collapseof the Putin regime. Putin himself had resigned on grounds of ill-health andleft Russia not long after the Nunavut oil and gas discovery. (Перед лицом угро-жающих катастроф путинский централизованный режим силовиков вначалена удивление неплохо поддерживал стабильность в стране с помощью поли-тики, которая базировалась на избирательных политических убийст-вах…Паралич Москвы частично был результатом медленного краха путин-ского режима. Сам же Путин ушел в отставку по состоянию здоровья и уехализ России вскоре после открытия месторождения нефти и газа в Нунавуте.)Экономическая стагнация или упадок: низкие цены на нефть и прекраще-ние иностранных инвестиций ведут к усилению депрессии с политическимипоследствиями: Neither private investors nor international agencies were willing to plug thegaps in the Kremlin's finances. Their number declined still further with the fall inthe oil price as marginal fields closed down and exploration was curtailed… Highoil prices were more a threat than a benefit to Russia in the long run. They stimulatedgovernment over-spending, corruption and buying voter popularity. Theydiscouraged moves towards the transparent markets and genuine democracyneeded for long-term economic growth. And they camouflaged Russia's worseningsocial problems… But the EU's stagnation was a mild problem compared to theeconomic disasters that now began to overwhelm Russia. (Ни частные, ни меж-дународные инвесторы не желали латать дыры в кремлевских финансах… Ихчисло (этнических русских) еще больше уменьшилось с падением цен нанефть, так как приграничные месторождения были закрыты, а работы по об-наружению месторождений сокращены… Высокие цены на нефть были ско-рее угрозой, чем благом для России в долгосрочной перспективе: они стиму-лировали чрезмерные траты правительства, коррупцию и покупку популяр-ности избирателей. Они препятствовали движению к прозрачному рынку иподлинной демократии, необходимых для долгосрочного экономическогороста, и маскировали обострение социальных проблем России… Но стагна-ция ЕС была не слишком острой проблемой в сравнении с экономическимибедствиями, обрушившимися на Россию.)Народонаселение. Депопуляция, необратимый процесс внутреннего пе-рерождения российской цивилизации. Существенные демографические про-блемы: продолжительность жизни ниже восполняемого уровня, неуклоннаяубыль населения. Плотность населения на территории России при простран-ствах, охватывающих одиннадцать временных зон, низкая. Миграционноенашествие, представляющее одну из основных угроз для внутренней ста-бильности, национальной безопасности и территориальной целостностистраны. By 2020 Russia's population had fallen below 100 million and was stillheading downwards… Chinese workers had been migrating to the thinly populatedRussian areas of Siberia and the southeast for the previous 30 years "to do thework that Russians won't do." In fact there were simply too few Russians to developthe oil and gas fields in those regions. There may have been as few as tenmillion ethnic Russians between the Urals and the Pacific by 2015… By 2020much of the region was Russian in name only. Ethnic Russian provincial governors,appointed by Moscow, ruled over a heterogeneous population of which Chinesemigrants were the largest single component. Moscow lacked both the will andability to evict the trespassers. Russia had gone from weakness to impotence. (К2020 население России снизилось до отметки менее 100 миллионов и про-должало снижаться… В течение предшествовавших 30 лет китайские рабо-чие мигрировали в малонаселенные области Сибири и на юго-восток, «чтобысделать работу, которую русские делать не станут». Фактически в этих об-ластях было просто слишком мало русских, чтобы разрабатывать месторож-дения нефти и газа. К 2015 году на территории между Уралом и Тихим океа-ном этнических русских могло насчитываться лишь десять миллионов… К2020 году большая часть региона лишь номинально была российской. Губер-наторы областей, этнические русские, назначенные Москвой, управляли ге-терогенным населением, наибольшей и единой частью которого были китай-ские мигранты. У Москвы не было ни желания, ни возможности выселятьнарушителей. Слабая Россия стала бессильной.)Территория. Территориальный распад. Новые многочисленные обществен-но-политические формации на бывшей территории Российского государства. He arrived on stage in the unlikely form of the Commander of Russia's FarEast Military District. Together with the governors of Russia's seven most Easternregions, he proclaimed the establishment of the Far East Republic (DVR) under aprovisional military government in Vladivostock, with independent internal andforeign policies. In an anodyne and pacific response, Moscow pretended that thisnew state was merely a re-arrangement of provincial responsibilities within theRussian Federation. The Kremlin now relaxed, believing that the crisis was over.(Он появился на сцене в малообещающем образе Командующего Дальнево-сточным военным округом России. Вместе с губернаторами семи самых вос-точных регионов России он провозгласил образование Дальневосточной Рес-публики (ДВР) с временным военным правительством во Владивостоке, снезависимыми внутренним и внешним политическими курсами. Москва про-реагировала спокойно и мирно, сделав вид, что это новое государство былолишь реорганизацией органов местного управления в пределах РоссийскойФедерации. Кремль расслабился, считая, что кризис миновал.) As Oxford's Regius Professor of History, Pavel Stroilov, has written in hisclassic The Fall of the Russian Republic: "In Russia itself, the successful separationof the Far East provoked a chain reaction. Within a year, another half a dozenindependent republics were proclaimed in Siberia. Russia's de facto Eastern border was now at the Ural Mountains. Once the siloviki fled Russia entirely, the taskof defending its territorial integrity was inherited by colonels. In early 2023 theywithdrew the most loyal forces from North Caucasus and stationed them along theVolga River. That left the small Muslim republics in Caucasus to their own fate.The Chechen War, which had continued with varying intensity ever since 1994,was now concluded with the complete defeat of Russia". (Как написал ПавелСтроилов, профессор истории Оксфорда, в классическом произведении «Па-дение Российской Республики»: «В самой России успешное отделение Даль-него Востока спровоцировало цепную реакцию. В течение года в Сибири бы-ли провозглашены несколько независимых республик. Фактически теперьвосточная граница России проходила по Уральским горам. Когда все силови-ки уехали из России, защита территориальной целостности стала задачей во-енных. В начале 2023 года они вывели свои самые преданные силы с Север-ного Кавказа и разместили их на Волге, предоставив мелкие кавказские му-сульманские республики их собственной судьбе. Чеченская война, продол-жавшаяся с разной интенсивностью с 1994 года, была закончена полным по-ражением России. Пророссийские лидеры были казнены в считанные дни,иногда их собственными телохранителями.)Природные ресурсы. Россия зависит от добывающих отраслей промыш-ленности, следовательно, - от цены на нефть. Топливно-энергетические ре-сурсы исчерпаемы и невозобновимы. Истощение месторождений. Moscow's revenue from oil prices was falling by a larger percentage everyyear. Neither private investors nor international agencies were willing to plug thegaps in the Kremlin's finances. Their number declined still further with the fall inthe oil price as marginal fields closed down and exploration was curtailed… (До-ход Москвы от продажи нефти с каждым годом намного уменьшался. Ни ча-стные, ни международные инвесторы не желали латать дыры в кремлевскихфинансах… Их число (этнических русских) еще больше уменьшилось с па-дением цен на нефть, так как приграничные месторождения были закрыты, аработы по обнаружению месторождений сокращены.)Вооруженные силы. Нарастание технической отсталости в сфере воору-женных сил. Стержневым элементом военного планирования в будущем ос-танется возможность использования стратегических ядерных сил. Но даженаличие ядерных вооружений не позволит России поддерживать статус «Ве-ликой державы». The Russian army relied on Muslims for 50 percent of its conscripts… Russia'sarmed forces were showing in the Caucasus that they lacked equipment andmorale. Almost the only weapon that the Kremlin had in this crisis was its nucleararmory. But how could it be used?.. High oil prices had been the more important ofthe two factors sustaining Russia's claim to be a great power. The other was its Soviet-era nuclear armoury. (Российская армия на 50% от общего числа призывни-ков состояла из мусульман… Вооруженные силы России демонстрировалиПараметр «внешняя политика»Отношения со странами Азии. Невозможность правительства Россииадаптироваться к изменяющимся условиям вызовов, которые исходят непо-средственно от ближайшего окружения России - Ирана, Китая; наличие во-енных конфликтов. Иран. Iran had risen to the rank of a regional superpower in the previousdecade. It had acquired a modest nuclear capability, effectively guaranteeing itagainst attack, and conducted a forward foreign policy, largely through Hezbollah,in the Gulf, the Caucasus and Central Asia. But Russia had been a constraint onIranian ambitions in the latter two regions as well as Iran's ally against the U.S.Now, with Russia descending into poverty, Iran forged an alliance with China toadvance their joint interests in security and energy. To be precise, both powerseyed Russia's virtual monopoly of energy pipelines to Europe with predatory intent.(В предыдущем десятилетии Иран стал региональной сверхдержавой. Онприобрел скромный ядерный потенциал, гарантирующий ему защиту от воз-можного нападения, и претворял в жизнь преимущественно с помощью«Хезболлы» «развязную» внешнюю политику в заливе, на Кавказе и в Цен-тральной Азии. В двух последних регионах Россия являлась сдерживающимфактором для иранских амбиций, будучи тем не менее его союзником в борь-бе против США. Теперь же, когда Россия погружалась в нищету, Иран создалсоюз с Китаем для продвижения общих интересов в области безопасности иэнергетики. Точнее, обе державы внимательно наблюдали за нынешней рос-сийской монополией по транспортировке энергоносителей в Европу, вына-шивая захватнические намерения.) Турция. Turkey was more seriously inconvenienced by Russian developments.Following the EU's rejection of Turkish membership in 2012, the resentfulTurks had moved in two directions, emphasizing their Islamic identity in MiddleEastern policy while forging an anti-U.S. alliance with Russia in return for cheapenergy. (Более серьезно событиями в России была обеспокоена Турция. По-лучив отказ во вступлении в Евросоюз в 2012 году, обиженные турки двину-ли в двух направлениях, делая акцент на исламской идентичности в политикена Ближнем Востоке и одновременно заключив антиамериканский союз сРоссией в обмен на дешевую энергию.) Китай. As the UN diplomatic process dragged on, Beijing, citing the precedentsof Kosovo and Iraq, threatened unilateral intervention in Russia's Far East.Iran simultaneously moved its own troops northwards to the borders of Armeniaand Turkmenistan. Iranian-backed groups also exploded bombs and launchedseemingly coordinated guerrilla attacks on Russian forces in Chechnya, Georgia,Dagestan, and other parts of the Caucasus. Taken together, all these moves lookedlike a Sino-Iranian pincer attack designed to seize the bulk of Asian oil and most ofthe means of delivering it to Europe. The world held its breath. Russia held itstongue. (Так как дипломатический процесс, затеянный ООН, продвигалсякрайне медленно, Пекин, ссылаясь на прецеденты в Косово и в Ираке, в од-ностороннем порядке вторгся на Дальний Восток России. Иран тут же пере-дислоцировал свои войска на север к границам Армении и Туркменистана.Поддерживающие политику Ирана группировки бомбили территорию и на-чали, по-видимому, скоординированные партизанские нападения на россий-ские войска в Чечне, Грузии, Дагестане и в других районах Кавказа. Все этовыглядело как китайско-иранское двустороннее нападение с целью захватабольшей части азиатской нефти и способов ее поставки в Европу. Весь мирзатаил дыхание. Россия прикусила язык.) On Aug. 14, 2022, Russia fired "a tactical nuclear missile" into an uninhabitedregion of the Taklimakan Desert as a "warning to all who might harbour aggressiveintentions towards Mother Russia." The following day China fired fivetactical nuclear missiles into uninhabited Russian regions of the Arctic. (14 авгу-ста 2022 Россия запустила «тактическую ядерную ракету» в незаселенныйрайон пустыни Такла-Макан как «предупреждение всем, кто мог вынашиватьагрессивные намерения по отношению к Матушке России». На следующийдень Китай произвел запуск пяти тактических ядерных ракет в незаселенныеарктические регионы России).Отношения со странами ближнего зарубежья. Россия теряет влияние вСредней Азии и на Кавказе. Today's Caucasus is divided between jihadist regimes such as Dagestan alliedto Iran, unstable moderate Muslim regimes such as Chechnya, and relativelystable regimes linked to the West such as Georgia. (Сегодняшний Кавказ разде-лен между джихадистскими режимами (например, Дагестан, который являет-ся союзником Ирана), нестабильными умеренными мусульманскими режи-мами (такими как Чечня) и относительно стабильными прозападными режи-мами (такими как Грузия.)Отношения с США. Российско-иранский, российско-турецкий союзыпротив США.Отношения с Евросоюзом. Россия занимает положение поставщикаэнергоносителей на мировые рынки и прежде всего на рынок Европейскогосоюза. В анализируемой статье отношения с Америкой и странами Евросою-за представлены косвенно. США и Евросоюз являются сторонними наблюда-телями событий, происходящих в России.Рис. 2. Когнитивно-дискурсивная модель будущегоТаким образом, вероятный сценарий развития событий в России будуще-го выстроен следующим образом (рис. 2).Властные структуры теряют контроль над страной. Паралич государствен-ной власти сопровождается дискредитацией властных структур, коррупцией,маразмом «державности». Экономический кризис продолжает углубляться.Россия остается зависимой от добывающих отраслей промышленности, следо-вательно, - от цены на нефть. Низкие мировые цены на нефть уменьшаютспрос на российские нефтепродукты на внешнем рынке. Нефтяные месторож-дения истощены, часть из них закрыта. Усиливающийся приток в страну ки-тайских мигрантов, возрастание в российском обществе удельного веса ислам-ских народов усугубляют демографический кризис. Россия не только теряетстатус региональной державы, но и утрачивает суверенитет: полный коллапс ираспад страны. Моральная и технологическая деградация армии. Россия болеене является ведущей военной силой и гарантом безопасности в Средней Азии ина Кавказе. Ближайшие десятилетия для страны - время эскалации напряжен-ности, масштабных политических провокаций, локальных войн в постсовет-ском пространстве, в качестве итога - глобальный конфликт в финале сущест-вования, реальность нанесения России ядерного удара.Гнетущая атмосфера ужасного будущего России, созданного автором ста-тьи, усиливается с помощью выбора журналистом лингвистических средств.При моделировании будущего России в рамках данной статьи востребованаморбиальная метафорика, отвечающая всем признакам, по которым метафори-ческую модель можно охарактеризовать как доминантную: частотность ис-пользования; представленность в тексте различных фреймов и слотов; исполь-зование метафор в различных частях текста; использование метафор в наибо-лее сильных позициях текста; использование ярких, индивидуально-авторскихобразов, привлекающих внимание читателей [4. С. 124-125].Логическое развертывание мысли публициста прослеживается на уровнеметафор, которые организованы таким образом, что если их вычленить изтекста, то они образно воссоздадут структуры статьи:«Russia Crumbles»: «Россия гибнет»:Russia's weakness слабость Россииa fatally weakened giant гигант смертельно слабfrom weakness to impotence от слабости к бессилиюMoscow's paralysis паралич Москвыthe dying empire умирающая империяКонцепты, присутствующие в анализируемом тексте в качестве источни-ков метафорической экспансии, представляют собой яркие знаки явной дис-гармонии в обществе «ужасного будущего». Метафорические наименованиянемногочисленны, но употреблены в сильных позициях текста:- в названии статьи «Russia Crumbles»;- в начале абзацев: China was the first to take direct advantage of Russia'sweakness. (Первым воспользовался слабостью России Китай). Moscow's paralysiswas due in part to the slow-motion collapse of the Putin regime. (ПараличМосквы частично был результатом медленного краха путинского режима);- в конце абзацев: The country enjoyed tense relations with almost all itsneighbors… All around Russia, however, its hostile neighbors sensed a fatallyweakened giant and began to prepare. (Страна была в напряженных отношени-ях почти со всеми своими соседями… За пределами России враждебные со-седи почуяли, что гигант смертельно слаб, и начали готовиться). Moscowlacked both the will and ability to evict the trespassers. Russia had gone fromweakness to impotence. (У Москвы не было ни желания, ни возможности вы-селять нарушителей. Слабая Россия стала бессильной). With growing poverty,unemployment and inflation in their future, Russia's regions had little reason tostay with the dying empire. (В будущем растущая бедность, безработица и ин-фляция в регионах России были не слишком весомым поводом для того, что-бы остаться вместе с умирающей империей).Метафоры болезни в рамках создания модели будущего России не слу-чайны. Подобные метафоры прилагают образ одного фрагмента действитель-ности к другому ее фрагменту, обеспечивая его концептуализацию по анало-гии с уже сложившейся системой понятий: статья «Russia Crumbles», яв-ляющаяся по своей сути поисковым прогнозом с точки зрения политическогопрогнозирования, аналогична медицинскому прогнозу в отношении болезнипациента, его жизнедеятельности и трудоспособности. Развитие страны ин-терпретируется в морбиальных метафорических образах: патологическийпроцесс развивается постепенно, описывается клиническая стадия болезнен-ного состояния - период полного развития болезни с характерными для неевсе усиливающимися симптомами. К основной болезни присоединяются но-вые вследствие создавшихся в организме России условий, способствующихих возникновению (общее ослабление, понижение иммунитета, различныеизменения в пораженных органах). Автор не диагностирует болезнь, скореедетально описывает историю болезни ушедшего из жизни пациента, о чемсвидетельствует выбор грамматических средств: прогноз, нацеленный наопределение того, что произойдет с Россией в будущем, составлен с исполь-зованием только прошедших видовременных форм английского языка: Past Simple: Moscow's paralysis was due in part to the slow-motion collapseof the Putin regime. Past Continuous: Former president Putin was still fighting to stay in Brazil. Past Perfect: Russia had gone from weakness to impotence. Past Perfect Continuous: Chinese workers had been migrating to the thinlypopulated Russian areas of Siberia and the southeast for the previous 30 years.Выбор прошедших времен для описания будущих событий выполняет праг-матическую функцию, создавая эмоциональный фон высказывания, усиливаянапряженностьвую очередь выполняет функцию поиска проблемных узлов [5. С. 95]. Имен-но политическая и как следствие экономическая системы России несовмес-тимы с нормальным функционированием ее организма. Они - причина воз-никновения и назревания проблемной ситуации. Причем, по мнению авторапрогноза, состояние России в 20-х гг. XXI в. - рецидив заболевания: Following his (Putin's) example, other siloviki took their money and themselvesto nations which combined warm climates with the absence of extraditionlaws. The regime's second-string authoritarians - men very similar to the nohoperswho had attempted the 1991 Soviet coup - had no idea of how to cope withRussia's proliferating problems. Their previous policies of high spending and expensivepopulism evaporated along with the high oil revenues that had sustainedthem. (Последовав примеру Путина, остальные силовики, собрав в кучку себяи собственные деньги, эмигрировали в страны с теплым климатом и отсутст-вием законов об экстрадиции. Управленцы второго эшелона - очень похожиена безнадег, предпринявших попытку государственного переворота в 1991, -понятия не имели о том, как справиться с растущими проблемами России. Ихпрежняя политика высоких расходов и дорогого популизма испарилась вме-сте с доходами от добычи нефти, на которых эта политика основывалась.)Журналист отбирает в мире фактов и явлений прошлого те, которые, поего мнению, служат некоей моделью, образцом, копией фактов и событийгрядущего. Коммуникативные действия автора связаны с выбором второгообъекта, с акцентированием и утрированием его негативных свойств и ка-честв и с максимальным сближением объектов [6. С. 95]. Намеренно проводяпараллели с 90-ми, автор прямо сопоставляет явления, индуцируя негативныеассоциации и логические связи. После распада Советского Союза Россия ока-залась в ситуации полнейшего политического и экономического развала, ко-торая еще более ухудшилась из-за установившихся в том десятилетии низкихмировых цен на нефть. Неожиданно свалившиеся на Россию нефтяные день-ги 2000-х не были использованы для модернизации, диверсификации или ре-формирования политических и экономических институтов. Поэтому спустянесколько десятилетий ситуация повторилась вновь: Energy prices were now cheap everywhere, Russia was in decline. (Вездебыли низкие цены на нефть, Россия пришла в упадок.)Основная проблема России, по мнению автора данного поискового про-гноза, - неэффективность сферы управленияRussia itself is not very different, with some two dozen democracies, kleptocracies,and outright tyrannies. (В России наблюдается похожая ситуация: де-сятка два демократий, клептократий и откровенных тираний.) There were still loose ends to tie up. Russia and the northern Caucasus hadbeen reduced to new and dangerous Balkan regions with failing and rogue statesthat offered a haven to jihadists or Russian mafia veterans according to taste. (Ос-тались лишь последние штрихи. Россия и Северный Кавказ были превраще-ны в новые и опасные Балканские регионы - в слабеющие, неконтролируе-мые государства-изгои, предоставлявшие убежище джихадистам или ветера-нам русской мафии, это лишь вопрос вкуса.)Отображением и продолжением внутренних общественных отношенийявляется «внешняя политика», т.е. внешнеполитический курс любого госу-дарства определяется, главным образом, характером его внутренней полити-ки. Внимательно наблюдавшие за событиями в России недоброжелательныесоседи воплотили в жизнь свои хищнические намерения без особых усилий.Все было сделано до них и за них, осталось только раздробить и добить сла-бое и больное государство: China welcomed the division of Russia and the creation of a weak bufferstate that would surely accept its fate as an obedient suzerain of the Middle Kingdom.(Китай горячо приветствовал раздел России и образование слабого ре-зервного государства, которое наверняка безропотно примет судьбу послуш-ного сюзерена Срединного Царства.)Таким образом, сценарий возможного будущего предрекает распад стра-ны и как вариант - ее полное уничтожение при условии активного преда-тельства ее интересов нынешней властной федеральной элитой. Когнитивно-дискурсивная модель в целом и каждый ее параметр в отдельности прониза-ны откровенно отрицательным концептуальным вектором. Рассмотренныйматериал в полной мере иллюстрирует мысль об особой значимости концеп-туального вектора морбиальной метафорики, включающего в себя эмотивныесмыслы ужасного, предрешенного, «летального» будущего. Создатели тек-стов СМИ избирают те средства вербализации, которые в наибольшей степе-ни соответствуют взгляду на событие, который журналист хочет сформиро-вать у аудитории. Журналист не ставит перед собой задачу всестороннегоизучения явления, прогноз здесь - лишь в первом приближении к истине. Ав-тор данной корреспонденции, предвосхищая события, не видит способов ре-шения проблемы, скорее готовит общество к их неизбежности.

Скачать электронную версию публикации