Переводная художественная литература как имагологический и идеологический инструмент: по материалам периодического издания «Кавказ» (1846-1884 гг.)
Переводная литература в дореволюционной периодике регионов Российской империи активно развивалась начиная с 40-х гг. XIX в. Особая ситуация сложилась в центре Кавказского наместничества, Тифлисе, ставшем культурной столицей многих народов Кавказа и Закавказья. Центральную роль здесь сыграла газета «Кавказ». Цель статьи - выявление, количественный и содержательный анализ корпуса переводной художественной литературы в газете «Кавказ» с точки зрения культурной географии, тематических и жанровых направлений, а также особенностей языка. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Translated literature as an imagological and ideological tool: On the materials of the periodical Kavkaz (1846-18.pdf Переводная литература в дореволюционной периодике регионов Российской империи с 1840-х гг. активно развивалась под воздействием нескольких факторов, среди которых можно отметить законодательноправовые, политические, социально-экономические условия края, этнические и бытовые традиции, степень культурного развития народов, населяющих тот или иной регион. С одной стороны, переводная литература являлась составной частью информационного контента, компонентом программного наполнения печати и выходила в свет, как правило, в соответствующей постоянной рубрике. Переводы в прессе были важным звеном общего литературного и книгоиздательского процесса, а в некоторых случаях именно они станови-241 Литературоведение /Literature Studies лись основой для развития русского литературного языка в регионах империи. С другой стороны, переводная литература была перекодированной информацией в системе линейной коммуникации, которая позволяла реципиентам расширить кругозор, давала возможность рассмотреть мир в новом ракурсе: «...постоянная публикация переводов способствовала знакомству провинциального читателя с зарубежными авторами, повышала их узнаваемость, и в конечном счете читатели самостоятельно обращались к уже более объемным произведениям этих авторов» [1. С. 315]. Таким образом, перевод был одним из видов межкультурных контактов, отражающих творческие взаимосвязи отечественной литературы с иностранной, и в то же время был «обусловлен внутренними потребностями воспринимающей стороны» [2. С. 3]. Хотя переводная литература в периодической печати различных регионов Российской империи развивалась асимметрично, наблюдались некоторые основные тенденции ее становления в губерниях. Начиная с 1860-х гг. взаимосвязь столичного центра с периферией становилась все более динамичной, законодательные и экономические реформы привели к обновлению стратификации общества, к генерированию новых идей, касающихся регионализма и этноцентризма, чем и было обусловлено формирование локальных текстов в провинциях. Именно в периодике наблюдалось своего рода смещение акцентов культурной, в том числе и языковой политики на периферийные области, пресса стала репрезентантом этого процесса, обратившись «вдруг к традициям и новинкам зарубежной литературы, очевидно, за опытом их программного или индивидуального освоения без оглядки на опыт столичных авторов» [3. С. 7], став «инструментом воплощения областнической программы по формированию субэтнического культурного самосознания, развитию общественной элиты и ее контактов с населением» [4. С. 30]. В этом плане довольно интересная картина сложилась в центре Кавказского наместничества, Тифлисе, ставшем культурной столицей многих народов Кавказа и Закавказья. Переводная литература участвовала в развитии национальной литературы, «как и оригинальная литература, на разных этапах общественной жизни служила идеологии различных социальнополитических группировок» [5. С. 3]. Так, например, грузинская литературная критика 1860-х гг. выдвинула на передний план общественную функцию переводной литературы: И. Чавчавадзе смело выступил с критикой безыдейных переводов, сделанных литературными деятелями предшествующего поколения [6. С. 7]. Переводная литература в армянской прессе была обращена к сюжетам, связанным с национально-освободительной борьбой, при этом интеллектуально-философские произведения занимали довольно скромное место [7. С. 215-220]. Для кавказского общества во всем разнообразии составляющих его народностей переводная литература на русском языке имела важное значение: во-первых, она выполняла просветительскую функцию, популяризируя социальные и эстетические взгляды западного мира благодаря обращению к европейской зарубежной словесности; во-вторых, посредством переводов с 242 Никонова Н.Е., Даниелян Т.Р. Переводная художественная литература языков кавказских народов переводной контент интегрировал носителей местной культуры в русскую имперскую культуру и одновременно способствовал социокультурной стратификации в регионе. Русский язык в XIX в. стал главным инструментом межкультурной коммуникации для многонационального Тифлиса. Он, с одной стороны, выступал ретранслятором европейской художественной литературной парадигмы для народов, проживающих в Кавказском наместничестве, с другой - знакомил широкую общественность России с народами Кавказа и формировал отношение к ним. «Созданные на кавказские темы произведения изображали народы неизвестных еще для России стран, прежде всего, как свободолюбивых, воинствующих, непреклонных и самоотверженных, что, конечно, имело объективную сторону» [8. С. 8]. Кроме того, переводы произведений устного народного творчества и сочинений местных писателей на русский язык также способствовали знакомству читателей Российской империи с культурой, ментальностью и особенностями кавказских народов. В этом процессе центральную роль сыграла газета «Кавказ», которая в 1846 г. вышла в свет как частное издание, с 1850 г. перешла в собственность канцелярии управления Кавказского наместника и наряду с местной губернской газетой «Закавказский вестник», которая издавалась с 1838 г., стала официальным органом печати Кавказского наместничества. С 1856 г. «Закавказский вестник» начал печататься в виде официального приложения газеты «Кавказ», которая хотя и представлялась как правительственный орган, но до 1899 г. сдавалась в аренду частным редакторам-издателям. В этом заключалось отличие «Кавказа» от других губернских ведомостей. Отметим, что кроме доходов от продажи издания, размещения объявлений и рекламы, подписки, которая для административных ведомств была обязательной, газета получала правительственную субсидию. С 1899 г. газета перешла в распоряжение главноначальствующего на Кавказе и превратилась в типичное периодическое издание дореволюционного времени. Таким образом, в рассматриваемый нами период XIX в. «Кавказ» играл особую роль «в деле просвещения края, а разнообразие его тематики, живая манера письма, поиск контакта с читателем сделали его популярной газетой», «это была первая газета европейского типа» [9. С. 103]. «Кавказ» - единственное русскоязычное тифлисское литературнополитическое периодическое издание, которое непрерывно выходило в свет со дня основания до закрытия (1846-1918 гг.). В Тифлисе другие частные русские периодические издания литературно-политического направления начали появляться с 1868 г., но их жизнь была кратковременной. В 1864 г. в качестве приложения к «Кавказу» издавался «Литературный листок», но он не имел широкого круга читателей и после выхода 42 номеров прекратил свое существование. Программная политика и тематические предпочтения редакции за рассматриваемый нами период (18461884 гг.) изменялись как под воздействием социально-политических условий, идеологических установок и форм правления имперской власти и 243 Литературоведение /Literature Studies местной администрации, так и предпочтений и личных пристрастий редакторов газеты. Переводной литературе особое внимание уделяли два первых редактора газеты: за 1846-1884 гг. в газете напечатали более 40 переводов: в период редактирования газеты ее основателем О. Константиновым (1846-1850 гг.) - 8 текстов и его преемником И. Сливицким (18511854 гг.) - 12 текстов. Исследования, посвященные тифлисской русской периодической печати, эпизодичны. Это не позволяет сформировать целостное представление о литературном процессе в тифлисской прессе, сконцентрировавшемся на важнейших острых социальных, культурно-исторических и политических вопросах XIX в. Настоящее исследование корпуса переводной художественной литературы в перспективе предоставит возможность для компаративного изучения подобного материала в сопоставлении с другими изданиями Кавказа. Программная политика газеты «Кавказ» входила в рамки имперского контекста, в котором противоречивый процесс этнизации «требовал выработки разветвленных идеолого-символических систем, позволявших опознавать «свое», «национально-маркированное и работающее на консолидацию этнического «ядра» метрополии, и проводить различение с «другим», составляющим дальнюю или ближнюю периферию мира «нации-государства» [10. C. 454]. Как и тифлисская русская журналистика, в целом, «Кавказ» появился и первые годы развивался в основном благодаря личностям, которые по роду своей деятельности являлись чиновниками различных ведомств и не были причастны к литературе: «Журналистами они становились по воле обстоятельств и случая, а следовательно, овладевали профессией, совершенствовали свое мастерство ''на ходу''» [9. С. 183]. Однако на развитие тифлисской культурной жизни немаловажное влияние имела и интеллигенция (декабристы, петрашевцы, участники Польского восстания), которая из-за политических убеждений была отправлена в ссылку в «теплую Сибирь», т.е. на Кавказ, как его назвал Александр I, в «сборный пункт всех бунтарских или хотя бы прогрессивных, демократических нонконформистских элементов николаевской Евразии» [11. S. 127] (цит. по: [12. С. 16]). Переводной контент в силу своей специфики гипотетически мог соответствовать этому многообразию интересов и вкусов авторов и целевой аудитории издания. Первая публикация о значении и функции переводной литературы на страницах газеты «Кавказ» появляется на первом году ее выхода. В ответ на публикацию отрывка поэмы Ш. Руставели «Барсова кожа» («Витязь в тигровой шкуре») в переводе И. Евлахова печатаются «Замечания на перевод Барсовой кожи», в которых, в частности, картвелолог Д. Чубинашвили выдвигает следующий тезис относительно принципов перевода: «Надо сохранить все отличительные качества подлинника: перевести иначе, пересказать только содержание поэмы. Силу впечатлений оригинала составляет, конечно, содержание его драмы, но рассказ драмы, облаченный в одежду мыслей, выражающих современность, в гармонию звука и игру фраз, 244 Никонова Н.Е., Даниелян Т.Р. Переводная художественная литература свойственных языку и вкусу, наконец, в теплоту и наивность, с которыми они сказаны действующим лицом и переданы автором. Отнимите все это -останется труп. Автор исчезнет в изуродованной пародии своего творения, и что же приобретет словесность - ничего» [13. С. 106]. На критику в свой адрес И. Евлахов приводит свои обоснования, отмечая, что буквальный перевод восточных произведений может быть неестествен и бессмыслен, так как часто последующее не имеет связи с предыдущим: «Знаменитейшие переводчики делали отступления от подлинника, прибавки и убавки согласно с духом и свойством того языка, на которой передавали чужеземное произведение. Дело не в буквальности перевода, но в том, чтобы усвоить мысль, чувство, картинность и красоту слова подлинника переплавить все это в горниле поэтической души и вылить с теми же достоинствами в естественные формы языка, которому усвояем творения» [14]. Данная полемика о принципах переводческого искусства переросла в спор, «уже имевший некоторую предысторию» [15], однако показательно в контексте нашего исследования то, что она развернулась на материале знакового произведения грузинской литературы в одном из первых выпусков тифлисской газеты. Отличительной чертой корпуса переводной художественной литературы в газете «Кавказ» является дискретность: публикация переводных художественных произведений не имела строгой периодичности и цикличности, однако обнаруживала типологию сюжетов и мотивов. Континуальность не была присуща и публикациям оригинальных сочинений на русском языке: с 1868 по 1872 г. не было напечатано ни одного художественного произведения. Тематика русскоязычных произведений преимущественно была кавказской, в вольном и в буквальном переводе также представлялись, как правило, произведения представителей местных народов и местные предания, легенды, сказки. Так, например, только за первый год издания газеты (1846 г.) из 16 опубликованных художественных произведений 9 были произведениями кавказской словесности: «Сцена из покорения Джаро-Белакан» [16], «Дагестанское предание» [17] «Замок Вардцихе» [18], «Наезд кунчука» [19], «Буба» [20], «Мта-Цминда, или Святая гора» [21], «Дикло и Шанако» [22], «Рассказ пленного ту-шинца» [23], «Суд отца» [24]. А переводы таких произведений представляли 4 публикации: «Отрывки из грузинской поэмы “Витязь в тигровой шкуре” в переводах И. Евлахова» [25] и И. Бартдинского [26], повесть польского писателя В. Стршельницкого «Два узденя» [27] и «Эпизоды из жизни Кер-Оглы» [28]). Остальные 3 публикации также имели регионально-этническую сюжетную составляющую: послание И. Бартдинского «К князю Г.Л. Дадиану Мингрельскому» приглашало его поэта и соотечественника Ш. Руставели «соединить с ним труды свои для перевода Барсовой кожи» [13], к нему примыкали первоначальная версия стихотворения Я. Полонского «Грузинка» [29] и «Солдатская сказка» о «Православном Русском царстве», которое солдатушки-ребятушки стерегли от басурманской несметной силы [3 0]. 245 Литературоведение /Literature Studies Особое внимание уделялось мусульманской культуре, что делало газету интересной и востребованной среди мусульманского населения кавказского края, для которых «Кавказ» долгое время был единственным местным органом печати. Очевидно, что редакция стремилась к интеграции мусульманского населения в имперскую культуру, чем и была обусловлена чуткая реакция на духовно-культурные потребности читателей, которые должны были согласовываться и с политическими устремлениями царской власти. Не случайно в одном из номеров газеты мы встречаем не типичную для русской газеты обратную языковую конверсию литературного произведения: в персидском переводе печатается произведение М. Семеновского «Условие» [31], оригинал которого заимствован из журнала «Москвитянин» и опубликован в № 65 газеты [32]. Имя автора текста в газете не указано, но он представляется как один из замечательных мусульманских поэтов, который, по оценке редакции, сделал весьма удачный перевод, способный понравиться «своею гиперболической смелостью восточным людям нашего края» [31]. Приведем строки русского оригинала: За один лишь взгляд твой страстный Я на бой идти готов. И, в пылу борьбы опасной, Снять турецких сто голов. А за пламень поцелуя Чрез серальские сады Проберусь, - и принесу я Клок султанской бороды [32]. Автор констатировал, что Кавказ - перекресток всех эпох человеческой цивилизации, от первобытных до современных, «порожденных утонченностью нынешнего европейского просвещения: от дикого Сванета и Хевсур-ца до промышленного или ученого Армянина, - от изящного во всех отношениях тифлисского театра до уличного народного представления Ке-еноба» [33]. Таким образом, переводная художественная литература на страницах газеты по своему сюжетному своеобразию и критическим комментариям позиционировалась в первую очередь как территория, пригодная для установления межнациональной коммуникации с целью формирования наднациональной культурной общности в кавказском регионе за счет сближения различных этнических традиций. Подчеркнем важную деталь в подходе к стихотворным сочинениям в целом, которая обнаруживается в одном из фельетонов редактора Е. Вер-деревского. Автор отмечает, что так как искусству учиться на Кавказе некогда, нельзя требовать строгого изящества и формы от поэтических произведений, и будет достаточным, если в кавказской поэзии читатель найдет сердечную теплоту и правду, увидит, чем вдохновляется здесь всякое неискаженное чувство, потому что «настоящая поэзия Кавказа - дика как его горы, скромна как его женщины, сурова как его вечная война» [34]. Данное 246 Никонова Н.Е., Даниелян Т.Р. Переводная художественная литература утверждение фактически можно считать программным, поскольку оно отражает и специфику переводческих принципов поэзии, которая количественно преобладает над прозой: большая часть переводов выполнены дословно, подстрочно или ритмизованной прозой. До 1880-х гг. издатели стремились в угоду имперской политике укоренить «в разноплеменном обществе края уверенность в том, что русский закон и русские власти одинаково заботливо охраняют интересы каждой отдельной народности, относясь с уважением к преданиям и святыням каждого племени и создания, для каждой из народностей условий, способствующих спокойному развитию их материальных и интеллектуальных сил» [35]. Действительно, за рассматриваемый период в газете были напечатаны и переводы произведений с английского (А. Ходзько - «Кер-Оглу» [36]), французского (Э. Гонсалес - «Кавказские танцоры» [37]), арабского (сказка «Делиля-Ель мухтале» [38], «Восточное сказание» [39]) и персидского («Персидская литература» [40]) языков, однако, как видно уже из самих заглавий, выбор тем и сюжетов определялся теми же этнокультурными настроениями, а их количество незначительно (всего пять текстов). По количеству переводных произведений, напечатанных в газете «Кавказ», первенство занимает грузинская литература. В этой группе доминирует поэзия. В первый год издания, как было упомянуто выше, вышли отрывки из знаменитой грузинской эпической поэмы Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре» в переводе И. Евлахова. В примечании он отмечал, что современники ошибочно переводили грузинское название «Вепхисткаосани» как «Барсова кожа», в то время как буквальный перевод гласил бы: «Герой, покрытый (одетый) барсовой кожей» [25]. В том же году газета опубликовала письмо Д. Чубинашвили из Санкт-Петербурга, в котором он подвергал критике упомянутый перевод и приводил альтернативный перевод того же отрывка, «который исказил г. Евлахов так безжалостно» [13]. В 1849 г. вышел еще один отрывок из грузинской поэмы, на этот раз из «Приезда Автандила к Фридону после разлуки его с Тариэлом». Фрагмент был представлен в прозе, а редакция указывала, что переводчики «держались возможно близкого, буквального переложения на русский язык» [41]. Особую группу составляют произведения, посвященные «Самодержавной и Православной власти», лицам императорского царского двора, официальным представителям кавказской местной власти, русской армии. К таковым относятся ода А. Микеладзе «России» [42], стихотворение Зураба Антонова, посвященное Русскому престолу [43], «Песня о Чолокском вожде», записанная врачом гурийского отряда Григорием Шабуровым [44], «Плач грузин по Императоре Николае 1-м» Г. Эристова [45], песнь «Вождю победителей» И. Кереселидзе [46], стих Д. Бериева, посвященный Генералу-фельдмаршалу князю А.И. Барятинскому [47], письмо А. Микеладзе «Верным сынам Отечества» [48], стих кн. Мачабели, посвященный Великой княгине Ольге Федоровне [49], сочинения А. Церетели [50] и Хр. Ломизе [51], посвященные наместникам Кавказа. 247 Литературоведение /Literature Studies В разные годы в газете публиковались лирические стихотворения, посвященные Российской империи и русским царям: ода имеретинского князя А. Микеладзе «России», которая по идейному содержанию представляет собой клятву в преданности «победоносной и грозной для врагов» России и ее императору, была напечатана с пометкой, что для незнающих грузинского языка, следующая публикация представляет собой «близкий перевод этого оригинального стихотворения»: Непобедимая, победоносная! В даль ты раскинулась, Русь неисходная! Для супостатов своих вечно-грозная! Для православия - щит и поборница! Да и какие же царства сравняются С тем, что зовут Николая державою? Он лишь «Да, здравствует!» - Царь Православия -А перед Ним все враги уничтожатся! [42]. По случаю кончины царя Николая I в газете печатается на грузинском и русском языках произведение князя Г. Эристова «Плач грузин по Императору Николаю 1-ому», в котором переплелись ода и элегия. В примечании редакция обращает внимание на то, что перевод сделан «размером подлинника». Слышны с севера стоны скорбные: Русским, Иверцам сиротство гласят. И мы плачем здесь, как Россия вся, Что на троне нет уж Великого! Его вспомним лишь, Сердце стынет в нас! Как представим мы Его благость всю, И могущество, И величие, Стройный рост Его, красоту Его, Венценосного, Царя Мудрого, Правды рыцаря, Христианина! [45]. В 1859 г. выходит песнь «Вождю победителей» грузинского поэта, публициста и общественного деятеля И. Кереселидзе (1829-1892), посвященная Александру II. Вместе с оригинальным текстом на грузинском языке печатается русский перевод, что позволяет оценить стратегию его автора. В целом текст представляет довольно точный вариант поэтического перевода лирического произведения, однако если в оригинале хвала воздается в первую очередь Кавказу, то в переводе возникают образные определения родства народов, согласно которым появляется «великий отец Иверийцев», который «воспринял и тебя [Кавказ], как сына». В финале автор русского текста акцентирует одическую тональность, но вновь обращает ее не только в адрес Кавказа, но и в адрес народа, с которым он «слился» и «славится 248 Никонова Н.Е., Даниелян Т.Р. Переводная художественная литература величием», добавляя также последнюю строку: «И так воспоем на лире хвалу достойную виновнику сего, герою над героями!» [46]. Не находит соответствия в оригинале и упоминание «черной пучины, объятой тьмою дикости», к которой стремился «утлый челн судьбы» Кавказа без царственно парившего «над высью гор» двуглавого орла: в тексте на грузинском языке речь идет о «сильном тумане». Подобная трансформация, как и заглавие «Вождю победителей», отсылает читателя к одноименному песнопению B. А. Жуковского, посвященному Кутузову-победителю, в котором благода ря «укрупнению патриотического, исторического значения подвига» слог стихотворения «приобретает поэтико-мифологический характер» [52. C. 608]. Стихотворение Кереселидзе в русском переводе определенно связано и с классикой русской патриотической поэзии, посвященной Отечественной войне 1812 г., как и многие последующие переводы с грузинского, опубликованные в «Кавказе». Так, следующей печатается приветственная ода на грузинском языке с русским поэтическим переводом по случаю посещения Имеретии великой княгиней Ольгой Феодоровной. Царица! К нам пожалуй; В тебе отраду ждем; Собою нас порадуй, Пригрей Своим лучом. С любовию стремятся К Тебе наши сердца, Их верность украшает, И искренность живит [49]. А в начале периода Крымской войны (1853-1856) в 1854 г. в вольном переложении представлено стихотворение грузинского драматурга и театрального режиссера Зураба Назаровича Антонова (1820-1854) о доблестной русской армии, посвященное великому князю Николаю Николаевичу Старшему (1831-1891) и графу И.Ф. Паскевичу-Эриванскому, князю Варшавскому (1782-1856). Поборники веры и наши хранители, Пришли к нам каратели вражеских сил, Пашам, сераскирам отважные мстители... Помолимся Богу, чтоб их сохранил! А турку мы скажем: с главой чалмоносную, Изменник трактатам кровавый Осман, Тебе ль ополчаться на Русь громоносную? Креста не поборет твой темный Коран! [43]. Поэтическая риторика Антонова выстраивается на религиознохристианской образности, однако и в данном случае нельзя не вспомнить об эпистолярном обращении Жуковского к тому же адресату. В публичном письме к Паскевичу он использует иную парадигму образности, основываясь вновь на славословии имперской государственности и воспевая «чуд-249 Литературоведение /Literature Studies но-чистую славу России», приобретенную благодаря «превеликой материальной силе, мирной энергии русского вождя» и непоколебимой честности «русского полководца», который, «приняв покорность от целой армии, положившей перед ним оружие, и примерив с этой армией её императора, повёл обратно в отечество полки свои, не оставив на пути своём ни бед, ни разорения» [53. С. 482]. Особой метафорики удостаивается в письме Жуковского «русское войско», совершившее свой подвиг и исчезнувшее «как призрак, как величественная гроза, только освежившая край, посещённый ужасом!» [54. С. 482]. Именно концепт «русскости» становится ключевым в рассуждении романтика, как и дихотомия Креста и Корана в стихотворении грузинского поэта. Те же мотивы использованы и в оде Д. Бериева по случаю возвращения генерала-фельдмаршала князя А. И. Барятинского из Петербурга на Кавказ: «Приди со славой, приди на радость в страну, вверенную тебе Царем. - Встречаем в тебе героя мощного, вождя Иверии. Когда царь поставил тебя правителем над нами, чувство возвещало нам покой, дела наперед обнаруживали, а сердце предсказывало нам тишину. И когда ты, герой, именем креста повел за собой воинство храброе, - мы испрашивали у неба победу и одоление над супостатом» [47]. Торжественные оды в честь кавказских наместников писались и посвящались как современникам, так и правителям прошлых лет. Например, в 1882 г. в газете «Кавказ» было напечатано произведение Хр. Ломидзе, посвященное и поднесенное князю А.М. Дондукову-Корсакову (1820-1893), вступившему в том же году в должность главноначальствующего на Кавказе. Чрез мост Михайловский плетется Грузинка старая, с ней внук, Она бледнеет, сердце бьется, И льются слезы; мальчик вдруг Ее наивно вопрошает: «Бабуля, плачешь отчего? Иль шум Куры тебя пугает? Боишься ли пугало того, Стоит который перед нами? Зачем, родная ты моя, Проходишь мост все со слезами И что-то шепчешь про себя?» - Нет, то не пугало, мой милый, А знаешь кто? Князь Воронцов! То памятник Кавказом чтимый Грозы всей Грузии врагов. Залог того, что не забыли Его времен ряд славных дней, При нем мы русских полюбили По вере братьев и друзей. Не даром Мудрый Император Его наместником избрал! [51]. 250 Никонова Н.Е., Даниелян Т.Р. Переводная художественная литература Основной мотив стихотворения автор заимствовал у А. Церетели. Грузинское стихотворение посвящено деятельности князя М.С. Воронцова на Кавказе. Прозаический перевод этого текста был напечатан в № 103 газеты. Заметим, что это сочинение на грузинском языке издание не опубликовало, так как оригинал ранее вышел в газете «Дроэба»: «Маленький мальчик спрашивает у своей бабушки: отчего, когда мы с тобою проходим через мост, ты постоянно меняешься в лице, сердце начинает у тебя биться и со слезами на глазах ты смотришь на медного человека, поставленного около моста? Боишься, чтоб мост не провалился, или же страшит тебя это черное пугало. - Нет, друг мой, отвечает бабушка, это не пугало, а памятник герою: видишь он с обнаженной головой: как будто оплакивает что-то. Взгляни, он прислушивается к волнам реки, которые повествуют о тех страданиях, какие испытала эта страна, во имя человечества, своего родного языка и веры. Волны эти говорят о самопожертвовании сыновей этой страны во имя христианства....» [50]. В некоторых случаях переводные произведения печатались не в особом разделе, а были составной частью новостного, аналитического или публицистического материала. Так, например, в фельетоне, посвященном приезду в Грузию великого князя Михаила Александровича, в описание оживленной общественной жизни Тифлиса включается стихотворение князя, полковника и предводителя кутаисского дворянства Александра Тариеловича Микеладзе (1818-1881) «Верным сынам Отечества» на грузинском и русском языках. Перевод вновь представляет поэтическое дословное изложение оригинального текста, в котором устанавливается дружественная связь и проводятся параллели между «Иберским племенем» народов Кавказа и русскими. Ьі^АѲ^Бгооті сідоті ѲдЬѲоЬ і^осІАб Ѳ^дАБо ѲіѲ^ц^оЬ ^5 дЬд&оіБ ВддБЬі ^оАЬд&іЬ Ь^АоЬот Ѳ«^д5з^«б Ѳіот В^^ібоЬдді^Ао , 95g5^o6«&g6 йіѲгоотдЬд&іЬ. ot^9q Ѳд іАі діА &^бд&оот А^|Ьо , ѲійАіѲ Ѳд йдйА'ЗоѲіАіі^ ѲоЬд&іЬ. Зд сІѲіБго , ^А9Б«&5 дбБ^б^оот , й^^о Ѳ^зо^дот Ѳ^зо^д^ отдЬд&іЬ. угаді , 0ЬгодАд&5 , отідо з^^іЭдо^оот дАоті^ ^ѲЬЬддА,3^(пот В^^БЬдАотѲотідіАЬі. Здото^9«&о^Бо ,9^5&5^Бо Ьі^ЬБо^ іАідоБ ^о^д^оот бѲ^Ьд йіАЬі , дАотй^^дбі^і отідоЬ Эд^ооАді 9дй
Ключевые слова
художественный перевод,
грузинская литература,
межкультурная коммуникация,
имагология,
газета «Кавказ»,
Российская империя,
Кавказское наместничествоАвторы
Никонова Наталья Егоровна | Томский государственный университет | д-р филол. наук, профессор кафедры романо-германской филологии | nikonat2002@yandex.ru |
Даниелян Тарон Рудольфович | Ванадзорский государственный университет им. Ов. Туманяна | канд. филол. наук, доцент кафедры армянского языка и литературы | t5plus@yandex.ru |
Всего: 2
Ссылки
Жилякова Н.В. Мировая литература в зеркале провинциальной периодики. Рецензия на цикл хрестоматий и учебное пособие, посвященных переводам иностранной литературы в дореволюционных сибирских газетах // Вестник Томского государственного университета. Филология. 2020. № 64. С. 313-317.
Татарчук Е.П. Переводная французская литература в журналах 1820-1840-х годов и формирование русской прозы : автореф. дис.. канд. филол. наук. М., 2005. 22 с.
Никонова Н.Е. Переводная поэзия в периодике регионов дореволюционной России // Русская и зарубежная словесность; рецепция, перевод, коммуникация / под ред. Н.Е. Никоновой, Ю.С. Серягиной. Томск, 2020. С. 7-31.
Никонова Н.Е. Перевод и переводчики в литературной периодике Томска конца XIX века (И.И. Почекас, П.А. Грабовский, А.О. Станиславский и П.Л. Черневич) // Имагология и компаративистика. 2018. № 9. С. 30-52.
Бурджанадзе К.В. Вопросы перевода в грузинской литературной критике второй половины XIX века : автореф. дис. канд. филол. наук. Тбилиси, 1970. 19 с.
Одзели М.В. Проблемы связей грузинской литературы с английской (грузинская литература и творчество Чарльза Диккенса) : автореф. дис.. канд. филол. наук. Тбилиси, 1984. 25 с.
Мхитарян М.А. Из истории восточноармянской периодической печати второй половины 19 века («Пордз», «Ардзаганк»). Ереван : Изд. АН АрмССР. 1976. 558 с. (на арм. яз.).
Матиашвили Г.А. Творчество Ильи Чавчавадзе в русских переводах и литературной критике (1863-1907 гг.) : дис.. канд. филол. наук. Тбилиси, 1984. 195 с.
Махарадзе Н.А. Русская газета на Кавказе в 40-50-е годы XIX века: («Закавказский вестник» и «Кавказ» в 1845-1856 гг.). Тбилиси, 1984. 234 с.
Киселев В.С. Идеологический контекст «Собрания стихотворений, относящихся к незабвенному 1812 году» // Собрание стихотворений, относящихся к незабвенному 1812 году / подгот. текстов и приложений И.А. Айзикова, В.С. Киселёв, Н.Е. Никонова. М., 2015. С. 446-469.
Zawodzinski K.W. W stulecie romantycznego tomu poezji // Tworczosc. 1946. № 10. S. 121-135.
Osuch T. О судьбе ссыльных польских литераторов в Грузии во второй трети XIX века: Тадеуш Лада-Заблоцкий // Acta Polono-Ruthenica. 2002. № 7. С. 15-23.
Д.Ч. Замечания на перевод «Барсовой кожи» // Кавказ. 1846. № 27. С. 106-107.
Ответ на замечания г. Д.Ч. На перевод отрывка из поэмы «Барсова кожа» помещенного в № 15 газеты «Кавказ» // Кавказ. 1846. № 29. С. 113-114.
Вацуро В.Э. Первый русский переводчик «Витязя в тигровой шкуре» // Пушкинская конференция в Стэнфорде, 1999 : материалы и исследования / под ред. Дэвида М. Бетеа, А.Л. Осповата, Н.Г. Охотина и др. М., 2001. С. 490-509. (Материалы и исследования по истории русской культуры. Вып. 7). URL: http://www.ruthenia.ru/document/530593.html#26 (дата обращения: 10.09.2021).
Сцена из покорения Джаро-Белакан // Кавказ. 1846. № 4. С. 13-15.
Айгони Ш. Дагестанское предание // Кавказ. 1846. № 24. С. 93-94.
Замок Вардцихе. Повесть // Кавказ. 1846. № 30. С. 118-120; № 31. С. 122-124; № 32. С. 126-128. Подпись: М. Майсуров.
С. Хан-Гирей. Наезд кунчука. (Предание). // Кавказ. 1846. № 37. С. 145-146; № 38. С. 149-150.
Буба (Лезгинская быль) // Кавказ. 1846. № 44. С. 173-174. Подпись: Арнальдъ Зиссерманъ.
Мта-Цминда, или Святая гора (Предание) // Кавказ. 1846. № 49. С. 193-194.
Дикло и Шанако // Кавказ. 1846. № 27. С. 105-107. Подпись: Тушинец Иван Цискаровъ.
Рассказ пленного тушинца // Кавказ. 1846. № 35. С. 157-158. Подпись: Д. Лисицевъ.
Судъ отца. // Кавказ. 1846. № 45. С. 177-179. Подпись: В. де Сенъ-Тома.
Отрывок из поэмы «Барсова кожа» // Кавказ. 1846. № 15. С. 59. Подпись: И. Евлахов.
Отрывок из поэмы «Тариель, Барсова кожа» // Кавказ. 1846. № 27. С. 107. Подпись: И. Бартдинский.
Стршельницкий В. Два узденя // Кавказ. 1846. № 18. С. 69-71; № 19. С. 73-75; № 20. С. 77-78; № 21. С. 81-83, № 23. С. 89.
Сказка о Кара-Оглу // Кавказ. 1846. № 39. С. 153-154. Подпись: А. В.
Полонский Я. Грузинка // Кавказ. 1846. № 31. С. 121.
Солдатская сказка // Кавказ. 1846. № 46. С. 181.
Фельетон // Кавказ. 1854. № 67. С. 265.
Семеновский. Условие // Кавказ. 1854. № 65. С. 257.
Кавказская поэзия // Кавказ. 1854. № 77. С. 305. Подпись: -.
Фельетон // Кавказ. 1854. № 26. С. 101-102.
РГИА. Ф. 776. Оп. 12. 1883. Д. 51, ч. 1. Л. 50 об.
Ходзько А. Кер-Оглу, восточный поэт-наездник: (Полное собрание его импровизаций присовокуплением его биографии) // Кавказ. 1856. № 21. С. 83-84; № 22. С. 8688; № 23. С. 91-92; № 24. С. 94-96; № 26. С. 103-104; № 27. С. 107-108; № 30. С. 118119; № 31. С. 123-124; № 32. С. 129-130, № 33. С. 133-134; № 34. С. 137-138; № 36. С. 144-146; № 37. С. 149-150; № 38. С. 153-154; № 39. С. 156-158; № 40. С. 161-162; № 41. С. 165-166; № 42. С. 169-170. Подпись: С. Пеннъ.
Гонзалес Э. Les Danseuses Du Caucase // Кавказ. 1876. № 145. С. 1-2; № 146. С. 1-2; № 147. С. 2; № 148. С. 2; № 149. С. 1-2; № 150. С. 2.
Делиля-Ель мухтале // Кавказ. 1851 № 97. С. 393-395; 1852. № 3. С. 9-11; № 6. С. 21-23; № 7. С.25-27; № 8. С. 29-31; № 9. С. 33-34. Подпись: перевелъ Нассикъ-Эфенди.
Восточное сказание // Кавказ. 1853. № 66. С. 283-284.
Персидская литература // Кавказ. 1873. № 25. С. 1-2.
Руставели Ш. Приезд Автандила к Фридону после разлуки его с Тариэлом Кавказ // Кавказ. 1849. № 22. С. 35-36. Подпись: А. Абашидзе.
Микеладзе А. России // Кавказ. 1854. № 26. С. 103. Подпись: Кн. Ал. Микеладзе.
Антонов З. На вступление в Тифлис Драгунского Его Императорского Высочества Великого Князя Николая Николаевича и Его Светлости князя Варшавского Графа Паскевича Эриванского полков // Кавказ. 1854. № 29. С. 115. Подпись: Зураб Антонов.
Песня о Чолокском вожде // Кавказ. 1854. № 77. С. 305-307.
Плачъ грузин по императоре Николае 1-мъ // Кавказ. 1855. № 23. С. 93-94. Подпись: Кн. Г. Эристов.
Вождю победителей (Песнь) // Кавказ. 1859. № 70. С. 385. Подпись: Ив. Кереселидзе.
Генерал-фельдмаршалу князю А. И. Барятинскому (по случаю возвращения его Сиятельства из Петербурга) // Кавказ. 1860. № 17. С. 91. Подпись: Димитрий Бериевъ.
Письма в С.-Петербургъ. XXXI // Кавказ. 1863. № 37. С. 229-231. Подпись: Ротмистръ кн. Ал. Микеладзе.
По случаю посещения Имеретии Ея Императорским Высочеством, Государыней Великой Княгиней Ольгой Феодоровной // Кавказ. 1865. № 8. С. 41-42. Подпись: Княгиня Мачабели.
Церетели А. Князь Воронцов // Кавказ. 1883. № 103. С. 3.
Ломизе Хр. А.М. Дондукову-Корсакову // Кавказ. 1882. № 142. С. 2.
Жуковский В.А. Полное собрание сочинений и писем : в 20 т. / ред.кол.: И.А. Айзиова, Э.М. Жилякова, Ф.Е. Канунова, О.Б. Лебедева, И.А. Поплавская, Н.Е. Разумова, Н.Б. Реморова, Н.В. Серебренников, А.С. Янушкевич (гл. редактор). Т. 1: Стихотворения 1797-1814 гг. / ред. О.Б. Лебедева и А.С. Янушкевич. М., 1999. 760 с.
Жуковский В.А. Полное собрание сочинений и писем : в 20 т. Т. 11 (первый полутом) : Проза 1810-1840-х гг. / ред.: Янушкевич А.С.; редкол.: Айзикова И.А., Жилякова Э.М., Киселев В.С., Лебедева О.Б., Никонова Н.Е., Поплавская И.А. М. : Языки славянской культуры (Кошелев А.), 2016. 1048 с.
Киселев В.С. Книжные и журнальные источники «Собрания стихотворений, относящихся к незабвенному 1812 году» // Собрание стихотворений, относящихся к незабвенному 1812 году: Юбил. изд. / подгот. текстов и приложений И.А. Айзикова, В.С. Киселёв, Н.Е. Никонова. М., 2015. С. 470-493.
Никонова Н.Е. Образы Наполеона в «Собрании стихотворений, относящихся к незабвенному 1812 году» // Собрание стихотворений, относящихся к незабвенному 1812 году: Юбил. изд. / подгот. текстов и приложений И.А. Айзикова, В.С. Киселев, Н.Е. Никонова. М., 2015. С. 494-505.
Памятники письменности Грузии // Кавказ. 1849. № 26. С. 102-103. Подпись: князь Георгий Баратов.
Искатель невозможного // Кавказ. 1860. № 37. С. 227-229. Подпись: с груз. Н. Б.
Чавчавадзе И. [С грузинского] // Киевлянин. 1898. № 148. С. 2.
Чавчавадзе И. Поэт // Киевлянин. 1900. № 37. С. 2;
Чавчавадзе И. Элегия // Киевлянин. 1900. № 37. С. 2.
Русская и зарубежная словесность: рецепция, перевод, коммуникация : коллективная монография, посвященная 25-летию кафедры романо-германской филологии Томского государственного университета / под ред. Н.Е. Никоновой, Ю.С. Серягиной. Томск, 2020. С. 30.