Tomsk in books: the epoch of the blooming complexity.pdf Из истории книжной культуры Сибири известно, что с конца 1880-х гг. и до 1917 г. Томск был главным центром издательского дела на огромных российских пространствах за Уралом, потеснив лидеров предшествующих эпох - Иркутск и Тобольск [1]. Именно в это время (1891 г.) Томск стали называть Сибирскими Афинами. Этот поистине золотой для книжного Томска период и стал объектом изучения в монографии «Книжная культура Томска (XIX - начало XX в.)», первом системном исследовании томской книги, предпринятом учеными Томского государственного университета и, что немаловажно, поддержанном областной администрацией и грантом РГНФ (проект № 11-14-70002 а/Т). Исследование в целом осуществлено в русле традиции новосибирской книговедческой школы (ГПНТБ СО РАН): вне созданной новосибирцами парадигмы книговедческого анализа локального книжного пространства вряд ли сегодня возможно изучение регионального книгоиздания. Вместе с тем исследование томских ученых опирается на концепцию «культурных гнезд» Н.К. Пиксанова, что во многом определяет своеобразие и его важнейшую идею о «ярко выраженной специфике... томского культурного гнезда» [2. С. 383]. Сосредоточенность на локальном книжном пространстве позволяет томским исследователям аргументированно оспорить известную идею «об отставании провинции от центра» и обосновать концепцию «неравномерного развития книжного дела в различных регионах» [Там же. C. 396]. Заслугой авторов «Книжной культуры Томска» представляется скрупулезное - на основе архивных материалов - доказательство того, что во многом «именно правительственная политика являлась тормозящим фактором» развития книжного дела в Томске, да и в Сибири в целом. Томские исследователи убедительно доказывают, что удаленность от центра с его административным и духовным диктатом парадоксальным образом оказывалась позитивным фактором становления экономической и культурной самостоятельности края [Там же. C. 383]. В четырех главах исследования представлена оригинальная, с нашей точки зрения, концепция многообразия томской книжной культуры в указанный период. Если воспользоваться словами К.Н. Леонтьева о цветущей сложности как особом периоде процесса развития, то можно вести речь о концепции цветущей сложности томской книжной культуры. При этом качество анализа структуры и тенденций развития томского книгоиздания может быть охарактеризовано как скрупулезность, удачное сочетание изучения микро- и макроуровней книжного дела. В монографии (гл. 1) на основе различения и взаимосвязи издательского дела и полиграфии дается системный и вместе с тем детальный анализ становления и развития полиграфической, бумажной и издательской индустрии, типографской техники и технологий; характеризуются издающие организации и издательские предприятия, а также региональный книжный репертуар. Особое внимание в первой главе и книге в целом уделяется личности П.И. Макушина, которого справедливо называют «вторым Ермаком, покорившим Сибирь книгою». Акцентирование личностного аспекта - важнейшая особенность монографии, что, в частности, проявляется во внимании исследователей к личным книжным собраниям (гл. 3) и проблеме местного авторского корпуса. Культура распространения книги в обществе исследуется в монографии (гл. 2) в ходе изучения структуры и развития книжной торговли (§ 2.2). Особое внимание исследователи уделяют взаимосвязи книжной торговли и просвещения края, а также роли рекламы в книгораспространении. Важным представляется акцент на распространении не только так называемой разрешенной, но и различного рода запрещенной книги. Системному анализу библиотечной сети (библиотек учебных заведений, общественных организаций, народных, частных личных и частных публичных, «продажных» и т. д.) посвящена едва ли не половина книги (§ 2.2; 3.1-3.4; 179 страниц из 397). Этот раздел в немалой степени способствует констатации двух явлений: во-первых, многообразия томской книжной культуры рубежа XIX-XX вв., во-вторых, существования особой, точнее, высокой культуры хранения и изучения книжных собраний, прежде всего личных, в современном Томске. Особый интерес в монографии вызывает анализ старообрядческих библиотек, объединяющих книги печатные и рукописные, в том числе рукописи на бересте. Уникальные издания из библиотеки первого старообрядческого епископа Сибири Савватия, библиотеки Нифантовых, Скитской и Заимочной библиотек позволяют по-новому осмыслить феномен старообрядческой книжной культуры. Роли и функциям рукописной книги в томском репертуаре посвящена гл. 4, свидетельствующая о высоком уровне археографических исследований в Томском государственном университете. В ней анализируется динамика сосуществования печатных и рукописных книг XV-XXI вв.; выделяются разновидности рукописных книг; обосновываются критерии сибирского происхождения рукописей (бумага, почерк, орнаментика, переплет, конструкция блока и справочно-вспомогательные элементы); выявляются читательские интересы томичей по материалам рукописных книг; раскрываются особенности взаимодействия культуры рукописных книг с системой книгопечатания. Богатство материала, глубина его осмысления, оригинальность концепции цветущей сложности томской книжной культуры XIX-начала XX в., разработанной исследователями, не означают, тем не менее, отсутствия вопросов к ним по ряду общезначимых для сибирского (да и российского) книгоиздания проблем. Прежде всего вопрос вызывает тот факт, что в монографии не ставится проблема периодизации томской книжной культуры и, соответственно, особенности места в истории томской книги выбранного для анализа периода. Причем если вопрос о генезисе и истоках периода XIX - начала XX в. в книге бегло, но рассматривается, то вопрос о будущем и судьбе достижений томской книжной культуры этого времени, к сожалению, не ставится, хотя, подчеркнем, в работе есть для этого все основания. И дело даже не в проблеме периодизации как таковой, вопрос - в самом чувстве истории томской книжной культуры, ощущении ее процессуально-сти, а не фрагментарности. В издании, кроме того, никак не оговаривается тот факт, что речь в нем идет о русской книжной традиции - не единственной национальной традиции в Сибири. Вопрос к авторам монографии рождает еще и то, что, рассматривая книжную культуру в единстве ее структурных элементов (культура книги, культура книгораспространения, культура чтения), как это принято в современном отечественном книговедении, они почти не обращаются к изучению такого важного ее аспекта, как искусство книги, связанного с художественным конструированием изданий, искусством иллюстрирования, редакторской подготовки изданий. К сожалению, на сегодняшний день вопрос о редакторском корпусе сибирского книгоиздания - один из самых малоизученных. Не сказывается ли это на статусе редактора в современном издательском деле? К числу дискуссионных вопросов, рожденных исследованием «Книжная культура Томска», относится и вопрос о методологии и методике изучения чтения и читательских практик. Самодостаточен ли тот путь, который избрали авторы книги, когда чтение изучается косвенными методами: через анализ репертуара и структуры различного рода библиотек? Очевидно, что все эти вопросы связаны с перспективами исследований томских книговедов. Дискуссионный характер ряда проблем истории и теории книжной культуры в монографии томских исследователей позволяет точнее обозначить ее бесспорную особенность: ее основные положения и выводы базируются на анализе уникальных книжных собраний отдела рукописей и книжных памятников Научной библиотеки Томского государственного университета, Томского областного краеведческого музея, Института истории СО РАН и других организаций. Это тот фонд, который по праву называется национальным достоянием и книжным сокровищем Сибири. Уже сам факт его существования - свидетельство высокой книжной культуры современного Томска, выразительнейший штрих книжного портрета города. Монография об эпохе цветущей сложности томской книжной культуры XIX - начала XX в. оказывается, таким образом, бесспорным доказательством высокого уровня сегодняшней книжной и исследовательской культуры Сибирских Афин. Немаловажным подтверждением этого является и тот факт, что книга томских исследователей прочно вошла в практику университетского обучения студентов-издателей, в частности в Тюменском государственном университете.

Скачать электронную версию публикации