Konstantin Vysotsky and the Media Revolution in a Siberian Regional Town of the Second Half of the 19th Century.pdf Заслужив у современников репутацию гуманиста, учителя и Дон Кихота [1. С. 142, 143], К.Н. Высоцкий вошел в историю сибирской культуры как человек, первым открывший в уездном городе Тюмени фотомастерскую (1866), литографию (1867), типографию (1869), основавший первую городскую газету «Сибирский листок объявлений» (1879). Закономерно, что в современной науке Высоцкий изучается с разных точек зрения и в границах различных сфер гуманитарного знания. Так, О.В. Желткова [2] и С.Г. Филь [3] реконструируют его биографию и исследуют ее спорные моменты. Н.А. Миненко рассматривает деятельность Высоцкого в рамках истории города и в контексте краеведческой проблематики [4]. Место Высоцкого-фотографа в истории светописи в Тобольской губернии исследуют В.Е. Копылов [5] и Л.В. Боярский [6]. Судьбу созданной Высоцким газеты изучает С.Н. Кубочкин [7]. К такой грани многообразной деятельности Высоцкого, как картография, обращена работа Е.Н. Коноваловой [8]. В рамках книговедческого подхода издательская деятельность Высоцкого исследуется прежде всего с точки зрения репертуара, а также в контексте процессов, происходивших в книжной культуре Сибири во 2-й половине XIX в. [9-11]. К.Н. Высоцкий и медийная революция в уездном сибирском городе 87 Необходимость локальных подходов к изучению многообразной деятельности Высоцкого не вызывает сомнений, однако, с нашей точки зрения, объем накопленных фактов и концепций настоятельно требует нового, системного и интегративного подхода к осмыслению феномена Высоцкого. Так, локальное, в рамках краеведения, изучение газеты «Сибирский листок объявлений» не позволяет увидеть тот факт, что с точки зрения журналистики и истории медиа это информационно-рекламная газета, а следовательно, Высоцкий должен быть признан отцом тюменской рекламы. Создание в Тюменском государственном университете в 2019 г. цифровой коллекции «К.Н. Высоцкий и медиакультура Тюмени», включающей 192 уникальных документа, в том числе фотографии и книги [12], также предполагает целостное, системное осмысление феномена Высоцкого. Такое осмысление возможно, в частности, в рамках подхода, сложившегося в работах исследователей, рассматривающих книгопечатание и чтение в контексте истории медийных трансформаций / революций [13-15], когда цифровая революция рубежа XX-XXI вв. и предшествовавшие медийные революции, связанные со сменой свитка кодексом или с изобретением книгопечатания, толкуют и помогают понять друг друга. Наиболее близка нашим задачам аналитическая парадигма, предложенная Ф. Барбье в рамках культурной истории в книге «Европа Гутенберга. Книга и изобретение западного модерна (XIII-XVI вв.)». Язык описания представлен здесь следующими ключевыми понятиями: промышленная революция (техника и новая экономика), модернизация общества, город как пространство модерна / революция городов, медийная революция / смена медиа как новое структурирование мира, графосфера, система-книга [15]. Цель нашего исследования - на основе методологического подхода, предполагающего изучение книгопечатания как культурной практики в контексте экономических, социальных, культурных, медийных трансформаций, системно описать опыт Высоцкого по превращению Тюмени в «печатающий город» (Барбье) с учетом того факта, что почти одновременно, с небольшим промежутком во времени, он открывает фотографию, литографию и типографию, а позднее и газету. Кроме того, исследование осуществляется в рамках контекстного подхода на основе книговедческого, структурно-типологического и интертекстуального анализа. Материал исследования - книжное, Н.П. Дворцова 88 фотографическое, газетное наследие К.Н. Высоцкого, хранящееся в Российской национальной библиотеке, Тобольском историко-культурном музее-заповеднике, Музейном комплексе им. И.Я. Словцова (Тюмень) и вошедшее в цифровую коллекцию ИБЦ ТюмГУ «К.Н. Высоцкий и медиакультура Тюмени». В 1866 г., когда в Тюмени, первом русском городе в Сибири, появилась фотомастерская, городу исполнилось 280 лет. В 1855 г. в Тюмени проживали 11 тыс. человек, в 1869 - более 13 тыс., в 1897 -29 544 человека, благодаря чему по числу жителей, как отмечает В.М. Кружинов, город вышел на первое место в Тобольской губернии [16. C. 81, 87, 125]. Портрет Тюмени 2-й половины XIX в. создан в различных публицистических, мемуарных и художественных произведениях. Чаще всего он носит гротескный и карикатурный характер и позволяет понять атмосферу Тюмени, в которой Высоцкий начинает свои медийные преобразования. В 1866 г. Н.М. Ядринцев печатает свой знаменитый фельетон «Тюленьская жизнь», а позднее напишет «о сонном и апатичном состоянии сибирских городов, о скуке и полной безжизненности их в течение 50-х и даже 60-х годов» [17. C. 630]. «Тюленьская» жизнь (патриархальность, обжорство, пьянство и карточные игры) во многом близка жизни героя книги М. Знаменского «Моя поездка на кумыс. Клубные сонные грезы», изданной Высоцким в 1875 г. Об отношении тюменцев к прогрессу в романе «Деды» рассказывает внук Высоцкого, писатель В. В. Князев, создавший символическую картину противостояния сибиряков строящейся чугунке - железной дороге: «Мещане и купечество сибирского города Кандалинска вышли навстречу первому поезду торжественным крестным ходом, думая остановить антихристову колесницу ладанным каждением, псалмопением и чудотворными иконами и действительно остановили “колесницу” и даже попятили ее (машинист не мог поступить иначе: не давить же народ!)» [18. C. 102]. За сорок лет (1869-1909) существования типографии Высоцких (после смерти Высоцкого типографию унаследовала его дочь Л. К. Высоцкая) Тюмень изменилась кардинальным образом. В 1860-е гг. в Тюмени появились телеграф (1862), первая публичная библиотека (1864), первый в Сибири водопровод (1864). В 1868 и 1871 гг. в городе состо- К.Н. Высоцкий и медийная революция в уездном сибирском городе 89 ялись первые Тюменские публичные выставки промышленных товаров и изделий кустарных промыслов, в которых будет участвовать и которые будет фотографировать Высоцкий. В 1879 г. в городе откроется Александровское реальное училище, которым будет восхищаться не только Н.М. Чукмалдин, но и Дж. Кеннан. В 1885 г. откроется железная дорога Екатеринбург-Тюмень. В 1890-е гг. появятся первый книжный магазин (1890), театр (1892), первая телефонная станция (1894) [16]. Главной причиной городских трансформаций будут становление пароходства и появление железной дороги. Чукмалдин пишет об этом: «С развитием пароходства, с проведением железной дороги весь строй жизни города начал быстро принимать иной характер и иное направление. Приехали новые люди, выросло новое поколение, развилось до неслыханных размеров переселенческое движение, и город скоро принял новую физиономию» [1. C. 342]. В 1893 г., в цикле публикаций о Тюмени в газете «Сибирский листок», Чукмалдин на основе статистических данных и ландшафтного анализа пишет о «разительном контрасте» Тюмени 1850-х и 1890-х гг. Наибольший интерес вызывает здесь характеристика городского пространства, в котором он выделяет четыре основных территории: Затюменка, Зарека, Центр и Потоскуй. Заречная часть города, где «сосредоточены все кожевенные заводы», придающие ей «особенный колорит и окраску», несмотря на все изменения, продолжает жить «особенной промышленной жизнью - кожевенным производством, исконной промышленностью, с которой «знакомы даже наши древние киевские былины» [Там же. C. 341]. Изменения в ландшафте связаны прежде всего с Потоскуем и Тыч-ковкой, которые из окраины «стали лучшими местами в городе» благодаря тому, что территории эти оказались рядом с пароходными пристанями и путями железной дороги. В результате земли, примыкающие к реке Туре, «стали неузнаваемы»: их осушили, прорезали дамбой и насыпью полотна железной дороги, застроили пристанями и складами, народными столовыми и бараками для переселенцев. На Потоскуе, - пишет Чукмалдин, - «лачуги все сломаны, новые дома построены, недвижимость приносит изрядный доход» [Там же. C. 344]. Центр города, где «сосредоточены городское управление, присутственные места, реальное училище, гостиный двор, лавки и магазины» Н.П. Дворцова 90 и где «размещалась вся главная интеллектуальная сила городского населения», фактически смещается в сторону пароходных пристаней, Потоскуя и Тычковки, - утверждает Чукмалдин [1. C. 342]. По этой же причине - изменение роли Потоскуя - утрачивает свое прежнее значение и Затюменка, которая, как пишет Чукмалдин, «запустела, зачахла и улицы ее заросли травою» [Там же. C. 338]. Важно подчеркнуть, что медийные преобразования Высоцкого отражают и фиксируют изменения пространственной структуры Тюмени, они так или иначе связаны с Центром города и Потоскуем. Высоцкий был и объектом, и субъектом изменений города, что в первую очередь связано с его ролью в истории тюменского пароходства и железной дороги. В 1860-е гг. Высоцкий активно включается в обсуждение проектов строительства железной дороги, соединяющей Москву с Сибирью. В 1868 г. в «Тобольских губернских ведомостях» он публикует «Заметку об Уральской железной дороге», в которой на основе статистических данных, экономического и социального анализа критически осмысляет два проекта Уральской железной дороги: г. Рашета и г. Богдановича. Важным аргументом для него является «знание местности и народных потребностей» [19. C. 19]. Обосновывая «факты убыточности» проекта Рашета, Высоцкий приводит целую систему аргументов в пользу проекта Богдановича, который впоследствии, как известно, и был осуществлен. Аргументы Высоцкого были связаны не только с тем, что проект Богдановича предполагал «кратчайшее сообщение между Россией и Сибирью», которое значительно улучшит торговлю хлебом, овчиной, маслом, салом, кожей и другими товарами, но и с тем, что, как он пишет, голос Тюмени - «голос за истину и пользу» [Там же. C. 23]. С проектом Богдановича были связаны блестящие перспективы Тюмени как города, где впервые за Уралом в единую транспортную систему соединяются железная дорога из Москвы и судоходство по сибирским рекам, начальной точкой и родиной которого и был первый русский город в Сибири [20. C. 209]. В 1869 г., в год открытия типографии, «по инициативе тюменского городского головы Ф.С. Колмогорова» Высоцкий совместно с Чук-малдиным пишет «Записку о плавании по реке Туре пароходов и о направлении предполагаемой железной дороги». Она «предполагалась для отсылки в Пермский железнодорожный комитет от лица К.Н. Высоцкий и медийная революция в уездном сибирском городе 91 тюменского общества» и была напечатана в типографии Высоцкого в 1872 г. «Записка» продолжала тему споров вокруг проектов устройства железной дороги из европейской части России в Сибирь, но теперь она рассматривалась в новом ракурсе: авторы обосновывали идею о том, что за Уралом железную дорогу в первую очередь необходимо строить не к реке Тобол и к Тобольску, а к реке Туре и, следовательно, к Тюмени, что фактически определило исторические судьбы городов. В «Записке» обсуждаются проблемы судоходства на Туре и воссоздается история пароходства в Тюмени (1840-е - 1868 г.). Насыщенная статистическими данными, экономическими аргументами, «Записка» свидетельствует о стратегическом мышлении авторов, умеющих видеть исторические перспективы развития края [21]. Помимо «Записки» Высоцкого и Чукмалдина, еще 10 книг из 56, изданных в типографии Высоцких за 40 лет ее существования, так или иначе посвящены пароходам и рекам [22]. Шесть из них изданы при финансовой поддержке И.И. Игнатова, крупнейшего тюменского пароходовладельца, и связаны с деятельностью товарищества «Курбатов и Игнатов». В ряду этих книг, помимо расписания движения пароходов товарищества «Курбатов и Игнатов» (1886, 1891, 1892, 1893), издания, которые составляют славу сибирского книгопечатания 2-й половины XIX в.: «3000 верст по рекам Западной Сибири» (1878) и «Карта-дорожник по рекам Западной Сибири» (1880). Фигура Высоцкого, сложность и неоднозначность которой отмечена современниками, с нашей точки зрения, может быть понята на пересечении культурных контекстов, связанных с феноменом новых людей в России 1860-1870-х гг.: новых людей Чернышевского, идей сибирского обновления Ядринцева и Дон Кихота Тургенева («Гамлет и Дон Кихот»), а также реального опыта жизни уездного сибирского города, воссозданного в документальных свидетельствах современников Высоцкого (Чукмалдина, Калганова). Чукмалдин, говоря о «новой физиономии» Тюмени, связывает ее появление, в частности, с новыми людьми, новым поколением [1. C. 342]. К таким новым людям и новому поколению принадлежали и Высоцкий, и сам Чукмалдин, рассказывающий о своей дружбе с первым тюменским фотографом и издателем в мемуарных «Записках о моей жизни» (1902), являющихся самым развернутым свидетельством современника о жизни и деятельности Высоцкого. Н.П. Дворцова 92 «Записки» представляют собой историю жизни крестьянского мальчика из деревни Кулаково, что в 20 километрах от Тюмени, ставшего московским купцом-миллионером, талантливым писателем, объехавшим полмира. О тюменском периоде своей жизни (18501870-е гг.), который Чукмалдин называет счастливым, в частности и потому, что в это время судьба свела его с Высоцким, он рассказывает в главе с характерным заглавием - «К свету и воле». Главное, что определяло его жизнь в это время, - страсть к самообразованию, к тому, что Н.Г. Чернышевский в романе «Что делать?» называет развитием. Так, Чукмалдин пишет: «Читать книги охота была сильная»; «Мания учиться завладела мною сильно»; «С каждым месяцем и годом мое материальное и умственное состояние росло и развивалось». В результате о Чукмалдине и его друзьях «в Тюмени заговорили как о чем-то невиданном и неслыханном в торговом мире» [23. C. 91, 94, 106]. С Высоцким, в то время учителем Тюменского уездного училища, Чукмалдина объединили и подружили именно эти две общие у них страсти: чтение и учение. «Сколько длинных вечеров проводили мы с ним за чтением книг и потом за разговорами как по поводу прочитанного, так и по поводу общих вопросов», - пишет Чукмалдин о Высоцком. Вечера дополнялись утренними часами: «...я вставал в пять часов утра и приходил к нему в фотографию, чтобы никто не мешал нам обсуждать содержание книги», - вспоминал Чукмалдин [Там же. С. 150, 151]. Парадоксально, но факт: хотя Высоцкий и Чукмалдин были одногодками (оба родились в 1836 г.), но для Чукмалдина, утверждавшего, что Высоцкому он «обязан многим» в своем «душевном складе и развитии», он был прежде всего «человекомучителем» [Там же. C. 157]. Чукмалдин видел в Высоцком также «человека с благородной и возвышенной душой», «гуманиста» [1. C. 142, 143]. Это проявилось, в частности, в его отношении к художнику И. Калганову, в котором Высоцкий разглядел «великий талант, глохнущий в захолустье» [23. С. 151]. Чукмалдин рассказывает о том, что именно по настоянию Высоцкого он «вытащил» Калганова из маленького городка Туринска и привез его в Тюмень. Проявление гуманизма Высоцкого Чукмалдин обнаруживал в его «любимой теме»: «Как надобно держать у себя слуг и работников, чтобы не были они слуги-рабы, а были бы “мень- К.Н. Высоцкий и медийная революция в уездном сибирском городе 93 шие братья” и помощники, которых хозяева обязаны воспитывать, а не выжимать из них сок, как из губки воду» [23. С. 151]. Важным представляется тот факт, что появление в Тюмени в 1869 г. первой печатной книги «Устав Приказчичьего Клуба в городе Тюмени» стало следствием, подтверждением и результатом дружеских отношений и нового образа жизни, который Высоцкий и Чукмалдин, инициатор открытия Клуба, предлагали всему городу. «Цель учреждения Клуба, - говорилось в Уставе, - заключается в приятном и полезном препровождении времени, как то: в дозволительных играх, танцах, взаимном ознакомлении между собой приказчиков, в обмене мыслей по специальностям и в приобретении, через чтение, элементарных, технических и промышленных знаний» [24. C. 1]. Следует подчеркнуть, что в Клубе категорически запрещались азартные игры, о процветании которых в Тюмени писали и Чукмалдин, и Знаменский, и Ядринцев. Для игр, танцев и чтения в Клубе назначались дни собраний, а для чтения предполагалось «выписывать первоначально периодические издания, а по мере накопления средств и другие книги». Собрания при этом могли бесплатно посещать гости и, в частности, «дамы из семейств членов Клуба» [Там же]. Устройство жизни в Клубе, управляемом шестью избранными общим собранием старшинами, по сути своей представляет версию того образа жизни и «нового порядка», который новым людям в России 1860-х гг. был знаком по мастерским Веры Павловны, героини романа «Что делать?». Чукмалдин не упоминает в «Записках» имени Чернышевского, произведения которого, как известно, были под запретом, но очевидно, что понятие новых людей, а также противопоставление старого и нового порядка жизни после выхода в свет романа Чернышевского «Что делать?» (1863) приобрели в России особый смысл. Интертекстуальные переклички «Записок» и «Что делать?» в комплексе мотивов, связанных с темой новых людей, которых Чернышевский называет «обыкновенными порядочными людьми нового поколения», представляются нам очевидными. У Чернышевского, как и у Чукмалдина, можно выделить четыре таких мотива: книг и чтения; выхода «из подвала» к воле и свету; развития; нового порядка жизни в мастерских Веры Павловны / в типографии Высоцкого / в организации торговли у Чукмалдина. Так, о Лопухове в романе говорится, что у него «голова забита книгами», Кирсанов «был страшный охотник читать» [25]. Рахметов Н.П. Дворцова 94 «в первые месяцы своего перерождения почти все время поводил в чтении» [Там же]. Вера Павловна «начала читать книги вслух во время работы» девушек в своих мастерских, так что они превратились в «лицей всевозможных знаний», в котором учеба легко совмещалась с различными развлечениями [Там же]. Апология «развития», призыв автора к героям и читателям: «Поднимайтесь из вашей трущобы, друзья мои, поднимайтесь, это не так трудно, выходите на вольный белый свет» [Там же], - широко известны и, как показывает анализ «Записок» Чукмалдина, близки тюменским новым людям. Чукмалдин и Высоцкий каждый по-своему проживали время обновления жизни в Тюмени, но стратегия внутреннего, личностного обновления, связанная с движением «к свету и воле» и способами их достижения, объединяет их с героями Чернышевского. Чукмалдин уверенно превращался в купца-миллионера, Высоцкому же «ничто не удавалось в смысле денежного успеха», так как он «всюду прилагал новые гуманные приемы, с окружающей обстановкой трудно примиримые» [23. С. 150]. Возможно, поэтому И. Калганов рисовал Высоцкого в образе Дон Кихота, фигуру которого в 1860 г. актуализировал в русском обществе И.С. Тургенев. В статье «Гамлет и Дон Кихот» он противопоставлял Гамлету, человеку сомневающемуся, ироничному, не верящему в себя и не знающему, зачем он живет, Дон Кихота как энтузиаста, человека, верящего в идеал, живущего для других и готового на самопожертвование ради истины и справедливости [26]. Нам неизвестны факты для утверждения о том, что книжник Высоцкий выстраивал свою жизнь по модели жизни Дон Кихота, но свидетельства современников о его донкихотстве как выражении духа времени новых людей представляются нам точными и справедливыми. Высоцкого и новых людей Тюмени 2-й половины XIX в. невозможно понять вне еще одного контекста - сибирского областничества с его идеей сибирского обновления. Известно, что Н. Ядринцев и Г. Потанин были хорошо знакомы с Тюменью и Высоцким. Они принадлежали к одному поколению, познакомились, возможно, в Санкт-Петербурге, где Высоцкий получал образование в Императорской Академии художеств, а Потанин и Ядринцев учились в университете. Об этом поколении, поколении Высоцкого, Ядринцев писал: «Масса образованных людей, наводнивших Сибирь с 1860-х годов, времени К.Н. Высоцкий и медийная революция в уездном сибирском городе 95 обновления России, не могли не внести своих взглядов и не повлиять на сибирское общество». С его точки зрения, «представители сибирского обновления были исполнены самых благих стремлений и помыслов, настаивая на необходимости университета для Сибири, создания печати, расширения научной деятельности» [27. C. 635]. Отмечая особую роль книжного и газетного дела, Ядринцев подчеркивал: «Появление местной печати явилось не случайностью, но совпало с обновлением общества, с живым стремлением выражать свои местные нужды и разрабатывать местные вопросы» [Там же. C. 685]. «Книгопечатание, - утверждает Ф. Барбье, - знакомит нас с принципом гиперреальности, т.е. представления более “истинного”, поскольку более сильного, чем реальность». Мир книг как мир медиа, считает он, действеннее и реальнее, чем сама реальность [15. C. 438, 440]. Медийные преобразования, осуществленные Высоцким в Тюмени, создают в городе особую гиперреальность, порожденную образами его фотоискусства, литографии, книгопечатания и - в меньшей степени - газеты и рекламы. Дошедшие до нас фотографии Высоцкого [12] разнообразны по технике исполнения: крупный план, панорамное изображение, необычные ракурсы, например съемка с колокольни церкви Петра и Павла. По тематике фотографии также отличаются широким разнообразием: снимки городских зданий (Уездное училище и женская школа, 1866- 1871 гг.) и окрестностей Тюмени (Улица в деревне Гусевой); портреты жителей (типы сибиряков, типы татар Тюменского округа); городские (Виды в Загородном саду, 1868-1871 гг.) и горные (виды Урала) пейзажи; значимые городские события (Тюменская выставка местных произведений, 1871; Молебен на Александровской площади, 1867 г.); фотокопии карикатур местной знати, созданных художниками И.А. Калгановым и М.С. Знаменским). Высоцкий создает визуальный образ города как открытого, распахнутого в окрестности пространства, лишенного налета провинциальности, полного разнообразной и сложной жизни. Значение осуществленной Высоцким первой документальной фотофиксации города в том его облике, который навсегда ушел в историю, будет, видимо, возрастать во времени. Обращение Высоцкого к книгоизданию после занятий фотографией объясняется, очевидно, не только общими тенденциями времени, связанными с движением новых людей «к свету и воле», но и важной Н.П. Дворцова 96 особенностью самой фотографии, отмеченной М. Маклюэном. С его точки зрения, фотография произвела «великую революцию» в традиционных искусствах [13. C. 219], к которым во второй половине XIX в., безусловно, принадлежало искусство книгопечатания. Появление фотографии, по сути, дублирующей реальность, активизировало обращение традиционных искусств к «миру внутреннего ландшафта» [Там же. C. 229]. «Вместо изображения мира, дублирующего тот, который мы уже знаем, человек искусства обратился к изображению творческого процесса, в котором предлагалось принять участие публике», -писал Маклюэн [Там же. C. 220]. Книги, изданные в типографии Высоцких, могут быть поняты как единый медиатекст, книговедческий и структурно-типологический анализ которого позволяет реконструировать рождающийся благодаря им образ города. Главной особенностью книжного репертуара типографии Высоцких является то, что в нем нет, за редчайшим исключением, литературнохудожественных изданий. Исключение составляет книга ссыльного журналиста П.А. Рогозинского «Сброшенные оковы». Автор называет ее «драмой в 4 действиях из современной жизни». Она была напечатана в 1908 г. тиражом 600 экземпляров и стала последней книгой, изданной в типографии Высоцких. Время действия в драме - перед восходом солнца, что является прямой отсылкой к заглавию известной пьесы Г. Гауптмана и ситуации, сложившейся в России после революции 1905 г. Вопрос о том, есть ли пределы и границы у свободы и является ли она абсолютной ценностью, остается в пьесе без ответа. Книги писателя и художника М.С. Знаменского («Моя поездка на кумыс» и «Обрыв») при всей их литературной значимости не являются традиционными литературно-художественными изданиями, ибо состоят прежде всего из рисунков, нередко карикатурных, которые сопровождаются небольшим по объему текстом, что позволяет нашим современникам видеть в них истоки книг-комиксов. Интерес фотографа Высоцкого к книгам Знаменского, творчеству художника Калганова, издание литографированных книг («Карта-дорожник по рекам Западной Сибири», 1880), а также книг, иллюстрированных литографиями («Календарь на 1870 год», 1870 и др.), -реальное свидетельство того, насколько значимы для него были визуальные языки времени. Особого внимания заслуживает вторая из К.Н. Высоцкий и медийная революция в уездном сибирском городе 97 напечатанных в типографии книг, своего рода рекламное издание, -«Календарь на 1870 год. Типография и агентура печатных бумаг К. Высоцкого». Высоцкий здесь выступает как «содержатель типографии», автор текста и, очевидно, создатель литографированного рисунка на обложке, который можно рассматривать как портрет города и своеобразный логотип типографии. Литография представляет собой изображение пароходной пристани, речных судов, движущегося поезда, дымящих труб и других примет новой жизни [27]. С сожалением необходимо подчеркнуть, что творчество Высоцкого-литографа фактически не изучено. В репертуаре типографии есть еще одна уникальная книга, свидетельствующая о том, что в деятельности Высоцких словесный / книжный и визуальный (фотография, литография и графосфера, пространство видимого слова) языки не противостоят друг другу, а дополняют друг друга: «Образцы шрифтов, политипажей и украшений типографии Л.К. Высоцкой в Тюмени» (1887). Подавляющее большинство произведений, изданных Высоцкими, на современном языке называется литературой нон-фикшн. Они представлены в широком жанровом разнообразии - календари, каталоги (библиотек, выставок, музеев), карты-дорожники, расписание движения пароходов, травелоги. Самое большое количество книг можно назвать деловыми: это многочисленные уставы («Устав Тюменского общественного собрания», 1883 и др.), отчеты («Отчет по мещанскому сословному управлению города Тюмени за 1892 год», 1893 и др.), постановления («Обязательные постановления, составленные Тюменской городской думою», 1881 и др.), инструкции («Инструкция вольного пожарного общества», 1883 и др.), правила («Правила для врачебно-санитарной помощи в городе Тюмени», 1893 и др.). Так, за время существования типографии изданы уставы 10 наименований, отчеты - 14 наименований. Особое место в ряду «нехудожественных» книг Высоцких занимает книга А. Павлова «Русская азбука», имеющая подзаголовок «О том, как учить читать и писать». Книга вышла в 1873 г., через год после знаменитой «Азбуки» Л.Н. Толстого, активно читаемого в Тюмени. Маленькая книжечка из 20 страниц со стихами И. Крылова, Н. Некрасова, И. Никитина и пятью молитвами - очевидное свидетельство просветительских установок издателей. Н.П. Дворцова 98 В ряду книг, изданных Высоцкими и свидетельствующих о их вовлеченности в процессы социальных и культурных преобразований города, - объемная книга «Сибирское переселение», первый выпуск которой имел подзаголовок «Цифровой материал для изучения переселений в Сибирь, собранных при регистрации движения переселенцев на путях Тобольской губернии (в Тюмени и др. пунктах) в 18851895 гг.» (1899. 356 с.). Репертуар типографии Высоцких, в котором доминируют «нехудожественные» издания, не только свидетельствует об активной включенности издателей в динамичную деловую и культурную жизнь города, но и фактически фиксирует его новое состояние, создает его документальный портрет. Новая гиперреальность, появившаяся в Тюмени благодаря книгам Высоцких, формируется образом города с активной деловой, промышленной, культурной жизнью, умеющего критически оценить себя и осознающего перспективы своего существования в Сибири и России. Фотографический и книжный портреты Тюмени вошли в историю города со статусом «первые» и существенно дополняют друг друга, являясь документальными по характеру. Талантливый публицист, фотограф, литограф, типограф, издатель книг и газеты, отец тюменской рекламы, учитель и Дон Кихот, Высоцкий действительно изменил медийное лицо уездного города и зафиксировал его переход из патриархально-провинциального в ряд тех городов, которые стали агентами перемен в эпоху сибирского обновления.

Скачать электронную версию публикации