Restoration of Social Justice as a Goal of Criminal Punishment.pdf Вопрос о целях назначения уголовного наказания целесообразно предварить хотя бы очень коротко о его функциях. Это обусловлено тем, что любые цели, для их реальной достижимости, должны представлять собой «идеальное выражение объективной закономерности» [1. С. 472]. Применительно к наказанию - содействовать его функциям, под которыми принято понимать внешнее проявление свойств и особенностей объекта изучения. Функция (от лат. function - исполнение, осуществление) - отношение двух (группы) объектов, в котором изменению одного из них сопутствует изменение другого [2. С. 751]. В социологии функция - это роль, которую определенный социальный институт (или частный социальный процесс) выполняет относительно потребностей общественной системы более высокого уровня организации или интересов составляющих ее классов, социальных групп и индивидов [2. С. 751]. В юридической литературе функции наказания нередко отождествляются с функциями уголовного права вообще, что, видимо, правильно, поскольку общее должно находить свое выражение в том числе и в отдельном. К ним, в частности, относят: охранительную, регулятивную, воспитательную (общепринятые функции), а также социально превентивную, ценностно-ориентационную, оценочную, юридико-регулятивную, социально-интегративную, системно-правовую, поддержания и укрепления государственной власти [3. С. 75-73]. Отдельные авторы пишут о наличии определенной иерархии (разной значимости) функций, выделяя в качестве основной именно для уголовного наказания социально-превентивную функцию [4. С. 21]. Функция всегда предполагает наличие определенного влияния на объект. Значимость функций для общества и государства находит свое отражение в целях применения наказания, т. е. попытке оказания на объект управляющего воздействия. В философии цель определяется как один из элементов поведения и сознательной деятельности человека, который характеризует предвосхищение в мышлении результата деятельности и пути его реализации с помощью определенных средств. Цель выступает как способ интеграции различных действий человека в некоторую последовательность или систему [1. С. 763]. В психологической науке цель понимается в следующих значениях: - как осознанный образ предвосхищаемого результата, на достижение которого направлено действие человека, социальной группы, общества; - как предвосхищение в сознании человека средств, использование которых приведет к достижению желаемого результата [5. С. 288]. В юридической литературе цель применительно к наказанию понимается чаще всего в ее первом значении, т. е. в виде конкретных социальных результатов, к которым стремится законодатель, устанавливая и применяя конкретную меру воздействия. Эти результаты в настоящее время определены в ст. 43 УК РФ «Понятие и цели наказания». Представляется, что употребление словосочетания «цели наказания» не совсем корректно, поскольку собственно уголовное наказание цели иметь не может. Целеполагание присуще только человеку -носителю сознания, наказанию же присущи функции. И тем не менее действующий Уголовный кодекс РФ называет три цели наказания: - восстановление социальной справедливости; - исправление осужденного; - предупреждение совершения новых преступлений. Восстановление социальной справедливости в качестве цели наказания в уголовном законодательстве России упоминается впервые, что не означает отсутствия внимания к ней. Справедливость - понятие о должном, соответствующее определенным представлениям о сущности человека и его неотъемлемых правах. Справедливость является категорией морально правового, а также социально-политического сознания. Рассматриваемое понятие содержит в себе требование соответствия между практической ролью различных людей, социальных групп в жизни общества и их социальном положением, между их правами и обязанностями, между деянием и воздаянием за него, трудом и вознаграждением, заслугами людей и их общественным признанием, преступлением и наказанием. Несоответствие в указанных соотношениях оценивается как несправедливость. Законодатель не определил, что понимается под «восстановлением социальной справедливости», хотя термин «справедливость» присутствует в ч.1 ст. 60 УК РФ, а также в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11.01.2007 г. № 2 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» [6]. Данное обстоятельство обусловило неоднозначное толкование этого термина в научных исследованиях и на практике. Некоторые исследователи не разделяют категорий цели и принципа социальной справедливости и рас- Л.М. Прозументов 14 сматривают содержание цели восстановления социальной справедливости через принцип, содержащийся в ст. 6 УК РФ, т.е. через соответствие наказания характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного, а также через запрет привлечения к уголовной ответственности лица дважды за одно преступление. Так, Е.В. Юдин рассматривает справедливость через соотношение между преступлением и наказанием, указывая при этом на необходимость учета индивидуальных особенностей лица [7. С. 8]. К.Н. Шутов пишет о соразмерности совершенного деяния характеру и степени общественной опасности в смысле ст. 6 УК РФ как о критерии справедливости уголовного наказания [8. С. 58]. Данную позицию разделяет М.Н. Становский [9. С. 17-18]. В таком же направлении рассуждает В.И. Зубкова, определяя социальную справедливость наказания с позиций анализа ст. 50 Конституции Российской Федерации и ст. 6 УК РФ. При этом собственно существо цели восстановления социальной справедливости автор сводит к достижению максимально возможной соразмерности наказания всем обстоятельствам дела и личности лица, совершившего преступление. В. И. Зубкова раскрывает содержание цели восстановления социальной справедливости через три составляющих: во-первых, это максимальная соразмерность степени общественной опасности преступления личности виновного и назначенного ему наказания; во-вторых, необходимость учета интересов потерпевшей стороны; в-третьих, неотвратимость наказания [10. С. 12-13]. По нашему мнению, с позициями исследователей, отмеченных выше, в полной мере согласиться нельзя. Действительно, реализацию принципа справедливости можно рассматривать как одно их средств восстановления социальной справедливости, однако с учетом того, что реализация цели восстановления социальной справедливости основана на назначении и исполнении справедливого наказания, что обеспечивается не только реализацией принципа справедливости. В данном случае мы имеем в виду то обстоятельство, что при назначении уголовного наказания правоприменитель руководствуется и другими принципами, закрепленными в действующем уголовном законодательстве: принципом законности (ст. 3 УК РФ), принципом равенства граждан перед законом (ст. 4 УК РФ), принципом вины (ст. 5 УК РФ), принципом гуманизма (ст. 7 УК РФ). Очевидно, что в совокупности с принципом справедливости и иными общими началами назначения уголовного наказания они создают необходимые условия для достижения рассматриваемой нами цели. В уголовно-правовой науке существует и другой подход к определению цели восстановления социальной справедливости, суть которого заключается в рассмотрении справедливости с компенсационной точки зрения. Одной из сторонников данного подхода была Н. Ф. Кузнецова, которая считала, что восстановление социальной справедливости означает восстановление нарушенных преступлением интересов личности, общества и государства. Материальный ущерб в этой связи должен возмещаться штрафом и вычетами при реализации исправительных работ и ограничениями по военной службе. Физический вред, по мнению исследователя, восстановлению не подлежит или же компенсируется расходами на лечение [11. С. 21]. С последним утверждением трудно согласиться, поскольку взыскание компенсации за расходы на лечение относится к сфере действия гражданского законодательства и не имеет непосредственной связи с уголовным наказанием. При этом, как справедливо отмечает Н.А. Беляев, для того чтобы обязать виновного устранить причиненный материальный и моральный вред, реализация уголовного наказания не нужна. Лицо, совершившее преступление, обязано сделать это в силу предписаний норм действующего гражданского законодательства, поэтому совершение этих действий не является целью уголовного наказания [12. С. 61-62]. Данную позицию разделяют М.Д. Шаргородский, В. К. Дуюнов и другие исследователи. Очевидно, что возмещение материального и морального вреда не реализуется посредством назначения уголовного наказания, а выходит за рамки действующего уголовного законодательства. В этой связи определять сущность восстановления социальной справедливости через такого рода возмещение представляется некорректным. Отметим, что в подтверждение своих позиций сторонники компенсационного подхода рассматривают ограниченный круг деяний, последствия которых можно измерить и, соответственно, соразмерно восстановить прежнее состояние. Иными словами, возможность реализации восстановления социальной справедливости возлагается ими выборочно, применительно к отдельным видам наказаний. Такой подход представляется ущербным, поскольку восстановление социальной справедливости как цель наказания в соответствии с действующим уголовным законодательством распространяется на все указанные в законе виды наказания, а не только на наказания в виде штрафа, исправительных работ и ограничения по военной службе. В этой связи можно утверждать, что рассмотрение цели восстановления социальной справедливости исключительно с позиции компенсации экономических благ является слишком узкой, поскольку справедливость не может рассматриваться только в рамках ее экономического содержания. В уголовно-правовой науке немало сторонников позиции, в соответствии с которой справедливость наказания определяется через категорию возмездия. Такая позиция исследователей не является новой. Так, А. А. Жижиленко еще в двадцатых годах прошлого столетия указывал на то, что преступление и наказание могут соизмеряться в том смысле, что оба они одинаково заключают элементы вторжения в сферу благ личности, отнятие этих благ или их умоление [13. С. 22-23]. При этом исследователь особо подчеркивал, что соразмерность не должна пониматься в смысле установления материального равенства. К. В. Калюжин рассматривал справедливость как требование соответ- Восстановление социальной справедливости как цель уголовного наказания 15 ствия между тяжестью причиненного вреда и мерой воздаяния за него, указывая на то, что соответствие как таковое не означает «целесообразного, технического решения проблемы, когда конкретный результат отвечает эталону справедливости» [14. С. 16-17]. Примерно также рассматривал данную проблему Е.В. Юдин, считавший, что одним из аспектов восстановления социальной справедливость является применение такого наказания, в результате которого виновный ограничивается в своих правах в том же объеме, с каким связано совершенное им преступление [15. С. 87]. Очевидно, что вышеприведенный подход в большей мере может рассматриваться в качестве составного элемента, определенным итогом реализации на стадии назначения уголовного наказания комплекса принципов, что обусловливает его ограниченность. Следовательно, данный подход не отражает многих важных аспектов рассматриваемой нами цели уголовного наказания. Немало сторонников рассмотрения цели восстановления социальной справедливости на основе определения адресата, чей интерес выражает указанная цель. Так, по мнению С. Боробенкова, цель восстановления социальной справедливости, являясь многофакторным уголовно-правовым институтом, подразумевает удовлетворение потерпевшего от преступления, т. е. максимально полное моральное, психологическое, правовое и экономическое удовлетворение потерпевшего [16. С. 48-50]. Профессор Ю.М. Ткачевский рассматривал цель восстановления социальной справедливости исключительно через воздействие на осужденного. По его мнению, такое воздействие должно включать собственно осуждение виновного лица, его ресоциализацию и реализацию карательного содержания наказания [17. С. 24]. Более широкий подход к рассмотрению цели восстановления социальной справедливости прослеживается у М.Н. Становского. Автор при рассмотрении данной цели сосредоточил свое внимание на четырех аспектах, которые, по его мнению, выражают интересы осужденного, потерпевшей стороны, общества, государства [18. С. 18-19]. По мнению автора, интересы осужденного лица выражаются в назначении минимально возможного наказания. Интересы потерпевшей стороны - в назначении лицу, совершившему преступление, наказания в соответствии с действующим уголовным законом, с учетом тяжести совершенного преступления, последствиями, наступившими в результате его совершения, степени возмещения материального ущерба и компенсации морального вреда. По мнению автора, интерес государства состоит в частичном возмещении вреда за счет наказания в виде штрафа или наказаний, связанных с общественно полезным трудом. Интересы общества отражает формирование у граждан убеждения в способности государства обеспечивать правопорядок, реагировать на незаконные действия путем назначения наказания. Представляется, что более точно трактовать социальную справедливость следует с позиции реализации интересов общества в целом, поскольку законодатель указал именно на социальность как на качественный критерий справедливости. Термин «социальный» может иметь значение только при противопоставлении его индивидуальному. Социальная справедливость, в отличие от индивидуальной справедливости, содержит типичные, универсальные образы, что позволяет их использование для обобщения социальных явлений. Социальное имеет место тогда, когда явления формируются помимо воли и действий конкретного человека. И эти модели воплощаются в жизни независимо от воли конкретного человека в его поведении. Различные нормы морали, нравственности действуют в разных общностях людей по-разному, поскольку зависят от сознания конкретных людей и групп. В этой связи очевидно, что удовлетворить интересы антагонистов -преступника и потерпевшего - одновременно вряд ли возможно, поскольку их интересы во многом противоположны и обусловлены в большей мере индивидуальными особенностями. Именно поэтому восстановить социальную справедливость в представлении общества можно, в представлении конкретного индивида -крайне сложно, а в подавляющем большинстве случаев просто невозможно. По мнению К. Шутова, необходимость восстановления социальной справедливости есть следствие самого понятия права как «нормативов справедливости» [18. С. 61]. В данном случае исследователь считает, что справедливость представляет собой состояние правопорядка, в связи с чем каждое совершенное преступление необходимо рассматривать как посягательство на справедливость. Логика в данном случае проста, поскольку право закрепляет определенный уровень прав и обязанностей, так как нарушение их всегда представляет собой несправедливость. В результате совершения преступления, с одной стороны, отрицаются общепризнанные ценности, с другой - утверждаются ценности иного характера. То есть преступление нарушает соотношение признанных обществом ценностей, дестабилизирует психологическое спокойствие и создает чувство тревожности. Именно эти последствия и призвана устранить цель восстановления социальной справедливости. Интересный подход к рассмотрению данной цели у В. В. Похмелкина, считающего проявлением восстановления социальной справедливости, во-первых, удаление виновного лица из системы общественных отношений; во-вторых, нормализацию морально-психического спокойствия населения [19. С. 90-91]. Представляется, что удаление лица, виновного в совершении преступления из системы общественных отношений, не имеет смысла, поскольку на общественное сознание положительным образом влияет не только сам факт ограничения виновного лица в определенных правах, но и другие обстоятельства, в том числе реализация всех принципов и общих начал назначения уголовного наказания. В этой связи можно говорить, что общим проявлением того, к чему стремится наказание при реализации рассматриваемой цели, - восстановление системы нарушенных общественных отношений и формирование в общественном сознании чувства за- Л.М. Прозументов 16 щищенности, убежденности в решимости государства применять к лицам, совершившим преступления, уголовное наказание. В.Д. Филимонов, рассматривая социальную справедливость, обращает внимание на то, что преступление отрицает справедливость общественных отношений и порождает социальную несправедливость. Следствием этого в действие приводятся нормы, требования которых проигнорировал преступник. В результате деятельности правоохранительных органов по реализации этих норм утверждается та справедливость, которая была первоначально заложена в системе общественных отношений и закреплена в нормах права. При этом, по мнению автора, происходит воздействие двух факторов: прямого влияния на сознание лиц, имевших отношение к совершению преступлений, итогов применения наказания и влияния на сознание этих лиц определенной области общественного сознания, которая аккумулирует взгляды и представления людей о карательной деятельности государства за более или менее длительный период ее существования. При этом наказание, по мнению ученого, может привести к восстановлению социальной справедливости только в том случае, когда оно соответствует характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного [20. С. 186-193]. В другой работе В.Д. Филимонов указывает на компенсационный характер восстановления социальной справедливости, по сути, признавая невозможность ее восстановления [21. С. 109]. Представляется, что восстановить социальную справедливость на стадии назначения наказания невозможно, поскольку восстановление социальной справедливости так, как ее рассматривают многие исследователи, в большей мере представляет собой реализацию принципа справедливости. В этой связи возникает вопрос, а можно ли установить справедливость в случае убийства человека? В данном случае личность для государства, общества теряется безвозвратно. При рассмотрении данной цели с более широких позиций, можно констатировать ее «утопичность» в реальной жизни и недостижимость на правовом уровне, что обусловливает необходимость ее исключения их перечня целей, содержащихся в ч.2 ст. 43 УК РФ. В пользу данного предложения говорит и то обстоятельство, что об этой цели не было упоминаний в ранее действовавшем уголовном, исправительнотрудовом законодательстве России, не существует данной цели и в действующем Уголовно-исполнительном законодательстве России.

Скачать электронную версию публикации