The archetype of the national system of criminal procedure and the prosecutor as its dominant subject.pdf Целью нашего исследования является выявление архетипических признаков национальной уголовно-процессуально-правовой системы противодействия преступности и обоснование руководящей в ней роли прокурора. В отечественном правоведении уже использовался термин «архетип» для обоснования уникальности российского уголовного процесса, в котором отразился национальный, т.е. русский, славянский архетип [1. С. 5-10]. Имели место и попытки выявления архетипических признаков уголовно-процессуальной системы, причем в контрастном идеологическом освещении [2. С. 64-69; 3. С. 199-207; 4. С. 75-86; 5. С. 54-61]. Попытаемся это сделать и мы. В основе любой правовой организации противодействия преступности лежат принципы власти государства на привлечение к уголовной ответственности виновника преступления. От того, как в законе решен вопрос о власти, зависит определенный архетип уголовно-процессуально-правовой организации противодействия преступности. Тип уголовного процесс - это определенный процессуальный порядок или организация выработки решения о применении уголовного закона - средства уголовно-правового воздействия. Она включает и модель получения процедурного знания, установления истины. Отделение обвинения от суда - это главный критерий, по которому делятся два типа уголовнопроцессуальных систем: следственная во главе с судебно-следственным органом и состязательная (обвинительная) во главе с органом обвинения, отделенного от суда. Между этими двумя противоположными моделями есть смешанные разновидности с индивидуальными наборами вторичных признаков (критериев-идентификаторов), которые выражают видовые различия, распределение и баланс властных полномочий между различными органами государства. Все эти признаки в совокупности составляют атрибутивнопроцессуальную квалификацию правового противодействия преступности. Они же являются показателями доминантности субъекта уголовно-процессуальной деятельности: таковыми могут выступать следователь и суд или прокурор и суд. «Доминантный субъект» в уголовно-процессуальной системе - это компетентный государственный орган, уполномоченный, во-первых, на выдвижение обвинения, т.е. тот участник процесса, который принимает решение о привлечении к уголовной ответственности или альтернативное решение, констатирующее совершение лицом преступления, и, во-вторых, являющийся субъектом доказывания обвинения, который устанавливает (доказывает), «формирует» основание обвинения и эвентуально - основание для применения нормы уголовного закона. Императивно-атрибутивный тип процессуальной организации противодействия преступности складывается из первичных и вторичных признаков. У каждого из двух типов процесса имеется свой набор этих признаков. К первичным признакам уголовно-процессуальной системы относятся следующие: а) порядок начала уголовного расследования (возбуждения уголовного дела); б) процедура выдвижение обвинения и привлечения к уголовному преследованию; в) реализация уголовнопроцессуального принуждения: задержание, меры пресечение; г) форма совершения процессуальных-следственных действий (прежде всего сопряженных с ограничением конституционных прав граждан и вторжением в сферу охраняемой законом тайны); д) применение мер обеспечения возможного судебного решения по делу (наложение ареста на имущество); е) передачи уголовного дела в суд; ж) институт прекращения досудебного уголовного преследования (уголовного дела) -альтернативный исход досудебного производства. Типовой показатель процесса, а вместе с тем и уголовно-процессуально-правовой организации противодействия преступности проявляется в структурном значении досудебного производства, с присущей ему следственной формой реализации власти обвинять, доказывать и применять уголовный закон, причем последнее является производным от первых двух. Локализация следственного досудебного производства, включающего две стадии, в структуре процесса является главным показателем следственной атрибутивнопроцессуальной природы государственно-правовой организации противодействия преступности [6. С. 5051; 7. С. 98-100]. Чем выше мера следственной власти на обвинение и доказывание, тем более следственным является уголовное судопроизводство и противодействие преступности. Можно констатировать, что типологическим признаком современного российского уголовного процесса является процессуальное полновластие следователя на возбуждение уголовного дела, предъявление обвинения и на его исход в досудебном производстве, как обычный - в виде обвинительного заключения, так и альтернативный - в виде постановления о прекращении уголовного дела, а также иных решений. Вторичные признаки, дополнительно конкретизирующие конфигурацию отношений внутри обвини-тельно-прокурорской/следственной власти, выражаются в следующих деталях: а) процедуры установления-продления процессуальных сроков (которые должны быть в идеале «разумными»); б) порядок сношения органов предварительного расследования и прокуратуры с судебной властью при осуществлении судебного контроля на досудебных стадиях; в) процедура «заси-ливания» решений о прекращении уголовного дела (преследования); г) дифференциация результатов оперативно-розыскной деятельности и предварительного следствия (расследования), требующего преодоления и перевод первых в разряд вторых и др. (очевидно, что это неисчерпывающий перечень вторичных признаков, характеризующих в настоящее время конфигурацию отношений в треугольнике «следователь - руководитель следственного органа - прокурор». Подчеркнем, что в системном, институциональном значении досудебного производства для отечественного уголовного процесса заложен тот предел уступчивости, который нельзя перейти, не изменив своей национальной правовой традиции, отказавшись от своей истории, культуры. Следует исходить из того, что в вопросах оптимизации уголовно-процессуальной деятельности прокурора надо исходить из первичных -архетипических признаков данного типа уголовнопроцессуальной организации противодействия преступности как объективной закономерности. Иными словами, произвольно их менять недопустимо, ибо они укорены в национальном архетипе - общей организации власти в государстве. Можно ставить вопрос только об их частичной модификации. В то время как вторичные признаки производны от первичных и более подвижны - их можно менять более решительно. В российской - смешанной - уголовно-процессуальной модели сложился во многом уникальный расклад полномочий прокурора и органа предварительного следствия относительно обвинения и доказывания: формально этот расклад в пользу органа предварительного следствия. Формально следователь является центром уголовно-процессуального механизма применения уголовно-правовых норм к лицам, совершающим нарушения уголовного закона. Разумеется, эта власть не безгранична, а находится под судебным и ведомственным контролем, а также под прокурорским надзором. Между тем роль прокурора имеет решающее значение на завершающем этапе выдвижения обвинения - перед судом, когда прокурор принимает решение об утверждении обвинительного заключения (иного резолютивного процессуального акта органа предварительного расследования) и направлении дела в суд и далее подтверждает поддержание данного обвинительного утверждения в судебном заседании. Механизм выдвижения обвинения включает в себя следственную и прокурорскую части и потому носит смешанный характер. При этом, на наш взгляд, имеет место дисбаланс полномочий в пользу следователя и, соответственно, нехватка полномочий у прокурора, чтобы оперативно определять судьбу обвинения (уголовного дела) и исход уголовного дела. Следственный механизм привлечения в качестве обвиняемого фактически совпадает с привлечением к уголовной ответственности и закреплен в кодексах (на отождествление привлечения в качестве обвиняемого и привлечение к уголовной ответственности указывают нормы ст. 8, 75-76.1, 299, 300, 305 УК РФ, ст. 154 ч. 1 п. 2 УПК РФ. А под этими нормативно-правовыми схемами скрывается глубинная следственная модель привлечения к уголовной ответственности), в чем можно усматривать преемственность с советской моделью. Не случайно наблюдается полное сходство в нормативно-правовой модели вынесения следователем постановления о привлечении в качестве обвиняемого и предъявления обвинения по советскому кодексу (Глава 11 УПК РСФСР) и действующему уголовно-процес-суальному закону (Глава 23 УПК РФ). Именно поэтому в отличие от других глав УПК РФ, эта глава не претерпела ни одного изменения. Ведь это сердце современного уголовно-процессуального организма, от работы которого зависит его существование. Ряд решений Конституционного Суда России [8-14] позволяют по-прежнему считать постановление о привлечении в качестве обвиняемого, равно как и обвинительный акт, обвинительное постановление, обвинительное заключение, процессуальными актами органа предварительного расследования по привлечению к уголовной ответственности обвиняемого. Значит по закону в его конституционно-правовом истолковании форма предварительного расследования является формой привлечения к уголовной ответственности. И поскольку ни прокурор, ни суд непосредственно не участвуют в вынесении этих актов и обеспечивают только их отложенную проверку, постольку можно считать, что данный этап реализации уголовной ответственности находится в полной власти органа предварительного следствия. Мы оцениваем такую правовую схему, как и некоторые другие ученые [15. С. 123-137; 16. С. 129-134], не вполне правильной, поскольку она не отвечает критерию смешанного типа уголовного процесса и не содержит соответствующую меру участия прокурора. Вместе с тем признаем, что в настоящее время переход к состя-зательной-исковой уголовно-процессуальной модели обвинения [17. С. 35-47] невозможен. Поэтому проект усиления меры прокурорского участия в досудебном производстве состоит в следующем: 1) превращение прокурора в полноценного субъекта уголовнопроцессуальной деятельности в обеих ее главных составляющих, что подразумевает закрепление в кодексе правового предписания о направлении прокурору копии постановления о привлечении в качестве обвиняемого; 2) введение санкционирования постановления о привлечении в качестве обвиняемого в отношении отдельных категорий лиц (спецсубъектов, перечисленных в ст. 447 УПК РФ, субъектов предпринимательской деятельности). Под санкционирование прокурора предлагается поставить механизм окончания уголовных дел в досудебном производстве по нереабилитирующим основаниям в связи с отказом прокурора от выдвижения обвинения в суде. В этой связи предлагаем дополнить ст. 171 УПК РФ частью пятой следующего содержания: «5. Процессуальный прокурор вправе потребовать от следователя направления копии постановления о привлечении в качестве обвиняемого для получения санкции на предъявление обвинения». Предлагаем дополнить ст. 171 УПК РФ частью шестой: «6. Санкционирование надзирающим, процессуальным прокурором постановления о привлечении в качестве обвиняемого является обязательным по уголовным делам в отношении следующих лиц: а) лиц, указанных в статье 447 УПК РФ; б) субъектов предпринимательских преступлений, обвиняемых в совершении налоговых преступлений и преступлений экономической направленности; в) несовершеннолетних лиц, обвиняемых в совершении тяжких или особо тяжких преступлений». Предлагаем также дополнить ст. 172 УПК РФ ч. 1.1 следующего содержания: «1.1. Обвинение должно быть предъявлено лицу, указанному в части 6 статьи 171 настоящего Кодекса, не позднее 3 суток со дня санкционирования прокурором постановления о привлечении его в качестве обвиняемого в присутствии защитника, если он участвует в уголовном деле». Наконец, предлагаем изложить часть первую ст. 221 УПК РФ в следующем виде: «1. Прокурор рассматривает поступившее от следователя уголовное дело с обвинительным заключением и в течение 10 суток принимает по нему одно из следующих решений: 1) об утверждении обвинительного заключения и о направлении уголовного дела в суд; 2) о возвращении уголовного дела следователю для производства дополнительного следствия, изменения объема обвинения либо квалификации действий обвиняемых или пересоставления обвинительного заключения и устранения выявленных недостатков со своими письменными указаниями; 3) о направлении уголовного дела вышестоящему прокурору для утверждения обвинительного заключения, если оно подсудно вышестоящему суду; 4) о прекращении уголовного дела в полном объеме или в его части по основаниям, предусмотренным настоящим Кодексом; 5) о поддержании ходатайства стороны защиты о рассмотрении уголовного дела в особом порядке, предусмотренном главой 40 настоящего Кодекса; 6) о дополнении или сокращении списка лиц, подлежащих вызову в суд, за исключением списка свидетелей защиты». Такова наша позиция по изменению положения прокурора в первой архетипической основе правовой организации противодействия преступности. Вторая мера усиления роли прокурора в национальной уголовно-процессуальной системе - это форма доказывания. Каждому типу процесса присуща своя парадигма, технология доказывания, своя информационнокоммуникативная модель выработки процедурного знания, признаваемого истинным [18. С. 6-19]. Советская процессуальная школа открыто закрепляла приоритет предварительного следствия над судебным: у следователя больше, чем у суда, возможностей раскрыть преступление, всесторонне, полно и объективно расследовать его, установить объективную истину [19. С. 5-6, 43-44, 74; 20. С. 61]. Современные уголовно-процессуальное законодательство, практика и доктрина по-прежнему практикуют следственную парадигму формирования доказательств, установления объективной истины [21. С. 102-104; 22. С. 7491; 23. С. 109-112]. Современные ученые утверждают, что государство как единой субъект доказывания (орган предварительного расследования + надзирающий прокурор) проводит «всестороннее, объективное и полное расследование», устанавливает «объективную истину» и применяет уголовный закон к правонарушителю [24. С. 10]. Концепция объективной истины по-прежнему, несмотря на нападки, является идеологическим стержнем отечественного уголовного судопроизводства и концептуальной основой понимания сущности основных уголовно-процессуальных явлений и институтов, включая досудебное производство и прокурорский надзор. Прокурор наряду с органом предварительного расследования, согласно этой концепции, является субъектом доказывания объективной истины в досудебном и судебном производствах. Прокурор, по мнению авторитетных ученых [25. С. 31-36; 26. С. 28-34], не является процессуальнодееспособным субъектом доказывания ни в стадии возбуждения уголовного дела, ни в стадии предварительного расследования. Прокурор не имеет права ни самостоятельно проводить следственные действия, ни участвовать в них, ни давать указания следователю относительно проведения предварительного следствия и установления фактических обстоятельств. В качестве субъекта доказывания надзирающий прокурор выступает главным образом на этапе оценки и проверки полученных органами предварительного расследования доказательств. Процессуальных же полномочий по оперативному вмешательству в собирание доказательств, а тем более самостоятельному собиранию и фиксации доказательств, в досудебных стадиях прокурор не имеет. Это означает отсутствие у него полномочий на получение доказательств в уголовном судопроизводстве. На наш взгляд, эта одна из самых острых проблем современной правовой организации досудебного производства и уголовно-процессуально-правовой организации противодействия преступности. Полагаем, что подобное положение должно быть кардинально изменено. Прокурору должны быть возвращены полномочия на активное участие в досудебном доказывании, в том числе предоставлены права на участие в следственных действиях, самостоятельное проведение следственных действий без принятия дела к своему производству, дача в письменном виде указаний на производство следственных действий любому органу предварительного расследования. В целом мы выступаем на возвращение к существовавшей до 2007 г. модели участия прокурора в досудебном доказывании по уголовному делу. В концентрированном виде наша позиция по оптимизации правового положения прокурора в досудебном производстве и уголовном судопроизводстве в целом как основе российской правовой организации противодействия преступности представлена в следующем проекте ст. 37 УПК РФ: «1. Прокурор является должностным лицом, уполномоченным в пределах компетенции, предусмотренной настоящим Кодексом, осуществлять от имени государства публичное уголовное преследование и исполнение законов в ходе уголовного судопроизводства, а также надзор за исполнением законов и процессуальное руководство деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия. 2. Процессуальный прокурор обязан организовать взаимодействие органов предварительного следствия и органа дознания, координировать их действия по раскрытию преступления, выявлению лица, совершившего преступление, и несет ответственность за результаты досудебного производства и установление объективной истины. 3. В ходе досудебного производства по уголовному делу прокурор уполномочен: 1) проверять исполнение требований федерального закона при приеме, регистрации и разрешении сообщений о преступлениях; 2) возбуждать уголовное дело и в порядке, установленном настоящим Кодексом, принимать его к своему производству и проводить расследование или поручать его расследование следователю, дознавателю; 3) по уголовным делам, находящимся в производстве органа предварительного расследования, участвовать в производстве следственных, процессуальных действий или проводить отдельные следственные, процессуальные действия без принятия уголовного дела к своему производству; 4) поручать органу дознания производство следственных действий и иных процессуальных действий, а также проведение оперативно-розыскных мероприятий; 5) требовать от органов дознания и следственных органов устранения нарушений федерального законодательства, допущенных при приеме, регистрации и разрешении сообщений о преступлениях, производстве дознания или предварительного следствия; 6) давать дознавателю, следователю письменные указания о направлении расследования, производстве процессуальных действий, которые являются обязательными для дознавателя, следователя, других сотрудников органов предварительного расследования; 7) санкционировать ходатайство дознавателя, следователя на возбуждение перед судом об избрании, отмене или изменении меры пресечения либо о производстве иного процессуального действия, которое допускается на основании судебного решения; 8) истребовать и проверять законность и обоснованность решений дознавателя, следователя, других должностных лиц органа предварительного расследования и принимать по ним решение в соответствии с настоящим Кодексом; 9) отменять незаконные, необоснованные постановления, указания нижестоящего прокурора, а также любые решения дознавателя, следователя, иного должностного лица органа предварительного расследования в порядке, установленном настоящим Кодексом; 10) рассматривать ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве и постановление следователя о возбуждении перед прокурором ходатайства о заключении с подозреваемым или обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве, выносить постановление об удовлетворении такого ходатайства либо об отказе в его удовлетворении, заключать досудебное соглашение о сотрудничестве, выносить постановление об изменении или о прекращении действия такого соглашения в порядке и по основаниям, предусмотренным настоящим Кодексом, а также выносить представление об особом порядке проведения судебного заседания и вынесения судебного решения по уголовному делу в отношении обвиняемого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве; 11) участвовать в судебных заседаниях при рассмотрении в ходе досудебного производства вопросов об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, о продлении срока содержания под стражей либо об отмене или изменении данной меры пресечения, а также при рассмотрении ходатайств о производстве иных процессуальных действий, которые допускаются на основании судебного решения, и при рассмотрении жалоб в порядке, установленном ст. 125 настоящего Кодекса; 12) при наличии оснований возбуждать перед судом ходатайство о продлении срока запрета определенных действий, срока домашнего ареста или срока содержания под стражей по уголовному делу, поступившему или направляемому в суд с обвинительным заключением или постановлением о направлении уголовного дела в суд для применения принудительной меры медицинского характера, а также ходатайство о разрешении отмены постановления о прекращении уголовного дела или уголовного преследования в случае, предусмотренном ч. 1 ст. 214 настоящего Кодекса; 13) разрешать отводы, заявленные нижестоящему прокурору, дознавателю, следователю, а также их самоотводы; 14) отстранять дознавателя, следователя от дальнейшего производства расследования, если им допущено нарушение требований настоящего Кодекса; 15) изымать любое уголовное дело у органа дознания и передавать его следователю с обязательным указанием оснований такой передачи; 16) передавать уголовное дело или материалы проверки сообщения о преступлении от одного органа предварительного расследования другому (за исключением передачи уголовного дела или материалов проверки сообщения о преступлении в системе одного органа предварительного расследования) в соответствии с правилами, установленными ст. 151 настоящего Кодекса, изымать любое уголовное дело или любые материалы проверки сообщения о преступлении у органа предварительного расследования федерального органа исполнительной власти (при федеральном органе исполнительной власти) и передавать его (их) следователю Следственного комитета Российской Федерации с обязательным указанием оснований такой передачи; 17) утверждать постановление дознавателя, следователя о прекращении уголовного дела (преследования) в полном объеме или в части по нереабилитирующему основанию; 18) утверждать обвинительное заключение, обвинительный акт или обвинительное постановление по уголовному делу; 19) возвращать уголовное дело дознавателю, следователю со своими письменными указаниями о производстве дополнительного расследования, об изменении объема обвинения либо квалификации действий обвиняемых или для пересоставления обвинительного заключения, обвинительного акта или обвинительного постановления и устранения выявленных недостатков; 20) приостанавливать или прекращать производство по уголовному делу; 21) иметь полный доступ к материалам, документам и иным сведениям, касающимся проведения предварительного следствия или дознания; 22) истребовать и ознакомливаться в течение разумного срока с материалами уголовного дела, находящегося в производстве у дознавателя, следователя; 23) принимать решение о производстве предварительного следствия следственно-оперативной группой, а также об изменении состава следственнооперативной группы; 24) продлевать и устанавливать разумные сроки дознания, предварительного следствия; 25) вносить представление для получения согласия на лишение неприкосновенности и привлечение к уголовной ответственности лиц, обладающих иммунитетом и привилегиями от уголовного преследования; 26) проверять законность задержания и выносить постановление об освобождении лиц, задержанных с нарушением требований настоящего Кодекса; 27) освобождать подозреваемого или обвиняемого, содержащегося под стражей без законных на то оснований или сверх сроков, установленных настоящим Кодексом; 28) разрешать жалобы на решения и действия (бездействие) нижестоящего прокурора, дознавателя, следователя, иного должностного лица органа предварительного расследования; 29) давать поручения о применении мер защиты потерпевшего, свидетеля и других лиц, участвующих в уголовном судопроизводстве; 30) осуществлять иные полномочия, предоставленные прокурору настоящим Кодексом. 4. В ходе судебного производства по уголовному делу прокурор поддерживает государственное обвинение, обеспечивая его законность и обоснованность. 5. Прокурор вправе поручить поддержание государственного обвинения в суде представителю органа предварительного следствия или органа дознания при рассмотрении дела в особом порядке. 6. Полномочия прокурора, предусмотренные настоящей статьей, осуществляются прокурорами района, города, их заместителями, приравненными к ним прокурорами и вышестоящими прокурорами».

Скачать электронную версию публикации