Vasily Markovich Florinsky and his contribution to Russian Muzeology.pdf В.М. Флоринский хорошо известен как профессор-медик, устроитель Императорского Томского университета, руководитель Западно-Сибирского учебного округа. В самое последнее время стали издаваться работы, авторы которых характеризуют его музейные труды [1-5]. В этом направлении изучения плодотворной музееведческой деятельности В.М. Флоринского подготовлена и настоящая публикация. Известно, что с юности В.М. Флоринский увлекался трудами по философии и истории, собирал разные диковинные вещи. После окончания Медикохирургической академии в Петербурге он защитил докторскую диссертацию и в 1861 г. отправился в заграничную поездку, в которой не только изучал медицину, но и побывал в музеях Вены, Парижа, Лондона и Берлина. В Берлинском музее его поразили материалы этнографического отдела, собранные Александром Гумбольдтом. Не случайно, видимо, по возвращении в Россию В.М. Флоринский посетил археологические музеи в Одессе и Керчи, в которых хранились памятники античности Северного Причерноморья [6. C. 2]. «Заразившись» интересом к археологии и музейному делу, В.М. Флоринский использовал любую возможность для знакомства с археологическими памятниками. Как постоянный член Ученого комитета Министерства народного просвещения, а некоторое время спустя - профессор Казанского университета, он совершал служебные поездки по стране и обязательно осматривал посещаемые им места, собирал различные свидетельства и документы. Летом 1874 г. Флоринский совершил длительную поездку по Оренбургской, Уфимской и Пермской губерниям для осмотра археологических памятников, чуть позже он осмотрел древнее городище Булгар и начал собирать собственную коллекцию археологических предметов [Там же. C. 2-3]. В 1875 г. состоялось знакомство В.М. Флоринского с Д.Я. Самоквасовым (впоследствии профессором Варшавского, затем - Московского университетов). Возможно, это знакомство с самым знаменитым в то время археологом, на счету которого были раскопки древнерусского кургана Х в. Черная Могила близ Василий Маркович Флоринский и его вклад в российское музееведение 191 Чернигова, сыграло решающую роль в научных предпочтениях Флоринского. Тем более, что Самоквасов подарил начинающему археологу два фрагмента кольчуги, найденных в славянском кургане [1. C. 26]. Следует особо подчеркнуть, что, занимаясь медицинской проблематикой, подготавливая, например, работу «Усовершенствование и вырождение человеческого рода», опубликованную в журнале «Русское слово» в 1865 г. и переизданную 130 лет спустя, В.М. Флоринский выказывает хорошую научную подготовку, стремление рассматривать любое явление в историческом развитии, опираться на работы других ученых: К. Бера, Вейсбаха, А.П. Щапова. Он рассуждает об изменчивости человеческого типа в зависимости от происхождения и этнической принадлежности, детально описывает человеческие черепа, их внешний вид, соотношение сторон черепа и его емкость, используя при этом собственные наблюдения и записи. Так, описывая смешение русских с монголами, В.М. Флоринский сообщал: «Я имел случай особенно наблюдать это в Вятской, Пермской, отчасти Тобольской и Казанской губерниях, равно как и в окрестных деревнях Петербурга и Псковской губернии». Используя собранные материалы и наблюдения, В.М. Флоринский пришел к следующему выводу: «Таким образом, как русская жизнь сложилась и выработалась у нас под влиянием географических условий, дружественных и враждебных столкновений с соседями, так и русский тип или, лучше сказать, русские типы складывались и формировались мало-помалу под влиянием тех же столк-новений^» [7. C. 10-15]. Характерно, что наряду с медицинскими трудами, В.М. Флоринский подготовил и издал такие работы, как «Русские простонародные травники и лечебники. Собрание медицинских рукописей XVI и XVII столетия» (Казань, 1879), «Дипломатическое собрание дел между Российским и Китайским государствами с 1619 по 1792 г., составленное по документам, хранящимся в Московском архиве государственной коллегии иностранных дел, в 1792-1803 году Николаем Бантыш-Каменским. Издано в память истекшего 300-летия Сибири В.М. Флоринским с прибавлениями издателя» (Казань, 1882) и др. Будучи профессором Императорского Казанского университета, В.М. Флоринский стал членом Общества истории, археологии и этнографии, открывшегося при университете в 1878 г. Созданию Общества истории способствовал 4-й Археологический съезд, проводившийся в Казани Московским археологическим обществом. Интерес к древностям, успешное участие в подготовке Устава Казанского общества истории, археологии и этнографии, видимо, послужили главным основанием поручить Флоринскому разработать проект 1878 г. музея. Он справился с поручением в кратчайшие сроки, и уже в проект историко-этнографического музея был опубликован в «Изве-Общества истории, археологии и этнографии, а в следующем году отдельным изданием. На первой странице проекта В.М. Флоринский стиях» вышел изложил свое понимание музея, не утратившее своего значения и в наши дни: «Сохранение для истории следов человеческой жизни есть потребность и обязанность всякой образованной нации. С целью разыскать и разгадать эти следы прошедшего и увековечить для потомства быстро изменяющиеся формы народного быта существуют отдельные науки, созидаются обширные музеи, жертвуются значительные средства и сотни просвещенных людей в каждой образованной стране трудятся на этом поприще. Археология, нумиз- А.Д. Дементьев 192 матика, история наук и искусств, этнография, общественные книгохранилища и многочисленные исторические музеи - суть выражения одной и той же идеи - сохранить в человеческой памяти следы прежней жизни» [8. С. 1]. В.М. Флоринский детально прописал структуру будущего музея, разработал типологию музейного собрания, предлагал ввести две больших раздела (он называл их главными группами) - предметы древности и предметы нового времени (текущего столетия). А внутри каждого раздела все музейные предметы классифицировались по тематическим группам (названным автором проекта разрядами) и отделам. Например, предметы древности группировались следующим образом: доисторические древности (предметы каменного, бронзового и железного веков); предметы народов, обитавших по Волге и ее притокам до появления русских (билярские и булгарские, увекские и са-райские древности); русские древности до XVIII в.; русские древности XVIII в.; собрание монет и медалей. Предметы нового времени подразделялась на русский, инородческий и дополнительный азиатский отделы. Подразделив будущее музейное собрание на разделы, тематические группы и отделы, В.М. Флоринский предложил классификацию всех предметов по разрядам. Каждый из разрядов соответствовал определенной теме: предметы и принадлежности религии; одежда и обувь; предметы для приготовления, сохранения и употребления пищи и питья и др. Предлагаемая группировка музейных предметов могла использоваться во всех направлениях фондовой и экспозиционной работы [Там же. C. 5-12]. Вполне естественно, что особое внимание В.М. Флоринского привлекала учетная документация. Он предлагал завести инвентарную книгу, в которую следовало записывать все поступавшие на хранение предметы, давать им номер по порядку поступления и наклеивать этот номер на каждый предмет. Кроме того, планировалось ведение разрядных книг, по одной на каждый из сформированных разрядов. В разрядной книге требовалось более полное описание поступивших на хранение предметов, с указанием номера по инвентарной книге, а также назначения и использования, времени, места, цены и обстоятельств приобретения. Записи разрядной книги В.М. Флоринский предлагал дублировать на особых карточках [Там же. С. 14], и приводил образцы записей на карточках: Группа В. Русский Шуба-яг^ отдел. Разряд 2. Одежда и обувь. № Зимняя одежда, употребляемая во время извоза или вообще при отдаленных поездках в очень холодное время. Надевается сверх обыкновенной шубы или полушубка шерстью вверх, не подпоясывая. Употребительна в Пермской и Тобольской губерниях. Доставлена из Шадринского уезда, села Песков. Цена 8 руб. Пожертвована NN в 1879 году. На общем собрании Общества археологии, истории и этнографии 11 апреля 1879 г. состоялось обсуждение проекта В.М. Флоринского, который получил полное одобрение собравшихся. Тогда же предпринимались попытки осуществить проект, но полностью реализовать его в Казани не удалось [2. С. 94]. И все же казанский опыт музейного проектирования В.М. Флоринского был не напрасен. Василий Маркович Флоринский и его вклад в российское музееведение 193 Прибыв в 1880 г. в Томск, В.М. Флоринский руководил всеми работами по возведению и открытию Императорского Томского университета. В декабре 1882 г. еще до завершения строительных работ он инициировал создание первого в университете Археологического музея, положив в его основу коллекцию, приобретенную на пожертвование купца М.К. Сидорова. Впоследствии В.М. Флоринский привлек в музей новых жертвователей и дарителей, сам вносил в фонды музея различные предметы и коллекции [9. С. 132133]. Но поскольку университет открылся в 1888 г. в урезанном виде, то штаты для Археологического музея не полагались. Поэтому созданным музеем заведовал сам В.М. Флоринский, и вплоть до отъезда из Томска в 1899 г. был его единственным сотрудником. Более того, в свободное от основных обязанностей время он описал музейное собрание и подготовил издание каталога, включающее более 4,5 тыс. предметов по археологии, этнографии, истории, нумизматике [3. С. 30-32; 10]. Судя по каталогу и сохранившимся фотографиям, в музее была построена интересная экспозиция, которая привлекала внимание многих посетителей - и сибиряков, и зарубежных исследователей, и путешественников [11. С. 87-88]. Возникает естественный вопрос, каким образом в такое короткое время удалось создать столь большой и интересный музей? А ответ кроется как раз в обращении к казанскому опыту Флоринского, который он использовал в Томске. Если сравнить казанский проект и томский каталог В.М. Флоринского, то можно заметить большое сходство в их структуре и содержании. Для начала нужно отметить, что и проектируемый в Казани, и созданный в Томске музеи включали в себя две большие части, только в Казани они обозначены как разделы древности и современность, а в Томске стали именоваться этнографическим и археологическим отделами. В казанском проекте все музейные предметы подразделялись на тематические группы и отделы, а внутри них - на разряды с соблюдением хронологии происхождения и этнической принадлежности предметов. Схожий способ расположения предметов и коллекций В.М. Флоринский использовал в Археологическом музее Томского университета: отделы состояли из пронумерованных витрин, в которых размещались предметы. Археологический отдел включал 4 витрины: коллекция М.К. Сидорова; коллекция тобольских древностей А.И. Дмитриева-Мамонова; древности Томской губернии и Семиреченской области; каменные орудия. В этнографическом отделе было 3 витрины: американская коллекция И.П. Кузнецова; амурская коллекция; этнографические предметы Семиречен-ской области, западного Китая и Монголии; утварь и предметы северных инородцев, русский отдел, сойотская витрина (коллекция Г.П. Сафьянова), поступившие предметы за 1888 г. В витринах в Археологическом музее расположение предметов подчинялось тому же принципу, что и в казанском проекте, т.е. классификация по происхождению, этнической принадлежности и материалу изготовления [10. Паг. 3. С. 1-155]. Иной принцип группировки применялся только в витринах, содержавших заранее сложившиеся коллекции (например, коллекция И.П. Кузнецова). Каталог Археологического музея включает порядковый номер описываемого предмета, содержит краткое описание внешнего вида, указание места обнаружения и имя дарителя. Порядок записи сведений о предметах не случаен и практически идентичен образцу инвентарной карточки, которую 194 А.Д. Дементьев B. М. Флоринский предлагал заводить на каждый предмет в проектируемом казанском музее. Особо нужно подчеркнуть то, что после окончания работы над каталогом Археологического музея Флоринский снабдил его приложением, которое по своему объему и содержанию является самодостаточным научным исследованием. Автор коснулся историографии сибирской археологии, провел музеографическое изучение университетских коллекций, сопоставил описанные им памятники с аналогичными находками виднейших археологов XIX в. - Г. Шлимана, А.С. Уварова, И.Е. Забелина и др. [12. Паг. 4. C. 1-275]. Привлекая коллекции Археологического музея, Флоринский провел одно из первых в стране краниологических исследований, предпринял описание некоторых исторических памятников [13-15]. Не случайно труды В.М. Флоринского получили столько приветственных и одобрительных отзывов от профессиональных исследователей и любителей археологии, в их числе члена-корреспондента Петербургской академии наук, члена Императорского Русского археологического общества В.Г. Тизенгаузена, академика Петербургской академии наук, президента Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии, профессора Д.Н. Анучина, почетного члена Петербургской академии наук, председателя Императорского Русского географического общества, великого князя Константина Николаевича (Романова) [11. С. 85; 16. С. 24-25, 173-176, 201-202]. Вклад В.М. Флоринского в развитие музейного дела невозможно переоценить. Безукоризненная преданность делу и высокопрофессиональный подход к работе позволяют согласиться с мнением Н.М. Дмитриенко о том, что В.М. Флоринский является основоположником сибирского музееведения [3. С. 35]. Считаю, что своими трудами он вписал свое имя в число выдающихся музееведов всей России.

Скачать электронную версию публикации