Modern written chastooshka: the new art form in a modern cultural paradigm.pdf Насколько аксиоматичным для исследователей является положение отом, что фольклор есть одна из значимых форм осуществления культуры,настолько дискуссионным является вопрос о его границах, о типах и спосо-бах его экспликации.В данной статье рассматривается специфика современной письменнойчастушки как факта фольклорной динамики, художественно обработаннойжанровой формы, заимствовавшей признаки частушки традиционной итрансформировавшейся в соответствии с установками постмодерна.Традиционная частушка - жанр позднетрадиционного фольклора, основ-ное назначение которого - выразить экспрессивно окрашенный отклик нареальную бытовую ситуацию.Различные определения частушки, представленные в научно-справочнойлитературе, фиксируют ее следующие основные черты: 1) особый характертекстовой формы - ее стихотворную, словесно-музыкальную организацию [1-8и др.]; 2) широта тематического содержания [2-7 и др.]; 3) особый способ от-ражения мира - фиксация живого отклика на действительность [2-9 и др.];4) особый способ интерпретации действительности - доминантность лириче-ского начала [2-5, 7 и др.], мажорность основного эмоционального тона [6 идр.], принципиально оценочный характер содержания [2-5, 7, 8 и др.].Характеристика частушки как жанра позднетрадиционного фольклораявляется в плане понимания ее специфики крайне важной. С одной стороны,это жанр фольклора традиционного (если иметь в виду его положение в сис-теме жанров крестьянской - в противоположность городской - фольклорнойкультуры, а также его активное функционирование в рамках культурногослоя ушедшей эпохи). С другой стороны, если хронологически истоки жан-ровых форм, обозначаемых исследователями как «классический фольклор»(например, былина, истоки которой - в архаической эпической традиции),имеют достаточно отдаленную точку отсчета на временной шкале развитияустной народной культуры, то время появления частушки - конец XIX - на-чало XX в. [2, 3, 5-7 и др.] - характеризует ее как жанр позднетрадиционногофольклора. В момент ее появления фольклор уже активно подвергался иссле-довательской рефлексии. Воочию наблюдая процесс формирования новогожанра в молодежной среде, Д.К. Зеленин в 1901 г. писал о том, что «тепе-решние частушки - это что-то вроде соединительного моста. Если одноюсвоею стороной они коренятся в произведениях старинной вековой народнойпоэзии, то с другой стороны они ничем не отличаются от созданий чистокнижной, искусственной литературы. Это сказывается прежде всего во внеш-ней форме частушек. Некоторые наблюдатели (г-н Львов) справедливо отме-тили уже «литературную форму» новых народных песен» [1. С. 30]. В каче-стве ориентированных на «литературную форму» признаков частушкиД.К. Зеленин выделяет «литературно-тоническое стихосложение, а не народ-но-тоническое», обязательность рифмы и др. [1. С. 30]. Таким образом, одиниз значимых признаков частушечного текста - его ориентация на «литера-турную форму», допустимость нарушения принципов народно-тоническогостихосложения, что можно охарактеризовать как одно из проявлений разомк-нутости народно-песенной герметики, невозможной для классических фольк-лорных песенных жанров.Еще один значимый признак частушки как жанра позднетрадиционногопесенного фольклора проявляется в особом характере ее дискурсивного бы-тия. Данный жанр изначально, по своей природе выделяется в системефольклорных жанров содержательной ориентированностью «вовне» на фонедостаточно герметичной текстовой среды фольклора в целом. На данноесвойство частушки исследователи обращают особое внимание. Так,Б.Н. Путилов пишет: «Основной жанровый массив фольклора чужд хрони-кальности, сиюминутности и даже просто откровенной злободневности. Укаждого жанра свои сферы бытия, свои общественные функции и свои воз-можности. Что касается злобы дня, то это прерогатива слухов, сплетен, раз-ного рода толков, острот, живой речевой стихии. Злобе дня посвящаютсячастушки и, конечно, анекдоты» (курсив мой. - И.Т.) [10. С. 53].Такое качество частушки, как ориентация на реальную жизненную ситуа-цию, является принципиально значимым, формируя особые «отношения ме-жду исполнителем частушки и субъектом частушечной речи» [9. С. 164], обо-значенные С.Б. Адоньевой как «тождество субъекта речи и исполнителя» [9.С. 164] (субъект речи в данном случае - герой частушечного сюжета, являю-щийся его «повествователем»), которое заключается в том, что исполнительчастушки «несет ответственность за свое высказывание» [9. С. 60], за транс-лируемый текст, наполняя его в момент исполнения индивидуально-личностным содержанием.Итак, формирование частушечного текста изначально характеризуетсяориентацией на внешние по отношению к фольклору сферы: 1) текстоваяформа частушки ориентируется на форму литературно-художественную;2) текстовое содержание частушки ориентируется на ситуацию ее исполне-ния, в результате частушка отличается злободневностью, принципиальнойкорреляцией с условиями ее дискурсивного существования.Происхождение и бытование частушки изначально ограничивалось моло-дежной крестьянской средой и средой городских окраин. В советский периодчастушка стала использоваться как одно из средств агитации и пропагандысоветской власти (Ой, спасибо Ленину, Ой, спасибо Сталину, Ой, спасибоеще раз За советскую за власть! // Жизнь зажиточна в колхозе. Все работанаших рук. Так сказал товарищ Сталин - Наш рабочий вождь и друг). Час-тушки такого типа представляют собой один из первых опытов «искусствен-ного» создания жанровой формы, такая частушка не исполнялась вне «кон-цертных» условий, не становилась средством фольклорной коммуникации(отметим, что в рамках фольклорных экспедиций подобные частушки регу-лярно фиксируются, но их актуализация отвечает дискурсивным задачам«вспомнить как можно больше…»; подобные условия фиксации текстов врядли можно считать естественными).Современная фольклорная действительность сохранила частушку какжанр, функционирующий в естественных условиях в крестьянской среде.При этом бытовой интерес к частушке как жанру, в содержательном отноше-нии имеющему игровую, смеховую основу, а в формальном отношении -стихотворному, жестко организованному и поэтому «узнаваемому», во-первых, поддерживает ее естественное функционирование; во-вторых, спо-собствует обращению к данной форме в «концертных» условиях; в-третьих,порождает активное творческое использование частушечной формы в целяхпроизводства текстов «на злобу дня» в повседневных условиях. Последнееимеет реализацию при участии обывателей (в том числе городских) в различ-ного рода конкурсах, организуемых СМИ, отделами культуры и т.д.1 (в этомслучае имеет место как обращение к «готовым» текстам частушек - «ктобольше знает…», так и производство актуальных текстов при использованиичастушечной модели), а также при участии обывателей в наполнении специ-альных страниц на интернет-сайтах (anegdoty.narod.ru/chastushki; chastuchka.yaxy.ru; prazden.ru/pozdravlenie/pozdravlenie07.htm и др.).Активной жизниальтернативной ценностной картины мира, проявленной в том числе и в ис-пользовании речевых форм, для «опровергаемой» нормы не приемлемых.Изначально частушка была направлена на выражение «антинормы» по отно-шению к нормам традиционного деревенского коллектива, что проявлялось впозитивной подаче ситуаций, нарушающих вековые этические законы, в ак-тивном тиражировании семантики низа и т.д. В тоталитарный период жизнирусского общества частушка (как факт народной культуры) наряду с анекдо-том (как фактом культуры интеллигентской) взяла на себя функцию публич-ного выражения «антинормы» по отношению к норме официальной, отсюда -«вал» социальных, политических частушек. Ориентация на разрушение офи-циальной нормы позволяет исследователям говорить о функциональномсближении частушки и анекдота [12, 13]. Признаки сближения проявляются ив том, что «все чаще частушка превращается в некоторое театральное дейст-во, где разыгрывается мини-драма, фарс, где есть свои герои, наделенныеголосами, и рассказчик, повествующий о событиях, характеризующий героя,оценивающий его действия» [13. С. 40]. Еще большему сближению указан-ных жанров способствует современная - письменная - форма их бытования,обеспечивающая «разрыв» между субъектом частушки и исполнителем (ис-полнитель анекдота не принимает на себя ответственность за данное выска-зывание).Особой в указанном смысле «питательной средой» для функционирова-ния частушки (и анекдота) является Интернет, дискурсивно ориентирующийпользователя на свободу самовыражения и отсутствие внешней и внутреннейцензуры.Таким образом, в настоящее время частушечная форма функционирует втрех типах осуществления: 1) в естественных условиях - в основном в дере-венской среде; 2) в «концертных» условиях; 3) в условиях, провоцирующих квоспроизводству и созданию частушечного текста в письменной форме, - вСМИ, в Интернете.В первом случае частушечная коммуникация осуществляется в исконнойдля данного жанра форме: транслируемый текст соответствует личностнымустановкам исполнителя в момент исполнения.Во втором случае имеет место моделирование реальной частушечнойкоммуникации. Сценическое исполнение частушки предполагает воспроиз-ведение в первую очередь ее «внешних» музыкально-акциональных проявле-ний - дискурсивные свойства ситуативной обусловленности частушки моде-лируются через определенные сценические «знаки» ролевой игры - мимику,жесты, диктуемый содержанием гендерный/возрастной тип поведения ис-полнителей, возможно, особые костюмы исполнителей и т.д.Последний способ функционирования частушки заслуживает отдельногорассмотрения. В этом случае частушечная коммуникация реализуется осо-бым образом. Коммуникативная трансформация осуществляется по линии«исполнитель/слушатель (аудитория)» и проявляется в их особом - свойст-венном дискурсу СМИ и интернет-дискурсу в принципе - дистанцировании«исполнителя» и воспринимающей аудитории. Письменная форма частушеч-ной коммуникации накладывает особый отпечаток на структуру жанровоготекста. Частушки, воспроизводимые или создаваемые вне живого непосред-ственного общения, фиксируемые в письменной форме, утрачивают ситуа-тивную мобильность актуализации и исполнительскую музыкальную форму.Указанные характеристики позволяют поставить под сомнение жанровыйстатус подобных текстов.С другой стороны, наиболее выпуклыми жанрообразующими признакамичастушки являются особая частушечная текстовая форма и выраженный ха-рактер реагирования на конкретную жизненную реальность. Указанные при-знаки в рассматриваемых текстах сохраняются (Мы с Матаней собирали Нагоре смородину. Подыми, матаня, ногу, Дай взглянуть на Родину // Спутник,спутник, ты летаешь, Ты летаешь до небес. И навеки прославляешь Матьтвою - КПСС // Хорошо, что Ю. Гагарин Не еврей и не татарин, Не тунгуси не узбек, А наш, советский, человек). Кроме того, письменный характер бы-тования, определяемый внешними по отношению к фольклору принципамиинформационного обмена современного общества, не нарушает основныхспособов распространения фольклорной информации, в основе формирова-ния которых - коллективное авторство, воспроизводимость, вариативностьфольклорного текста.В данной статье мы не ставим отдельную задачу определить место тек-стов, созданных/воспроизведенных по частушечной модели и зафиксирован-ных в письменной форме в СМИ и Интернете, в жанровой системе современ-ного фольклора, но перечисленные выше признаки позволяют при анализеподобных текстов подходить к ним с позиции анализа фольклорного произ-ведения, обозначив их жанровый статус как «современная частушка, бытую-щая в письменной форме». Мы присоединяемся к актуальной для современ-ной фольклористики позиции, признающей возможность письменного быто-вания фольклора1 (см. работы С.Б. Борисова, Н.В. Брагинской, В.С. Ефимо-вой, М.М. Красикова, М.Л. Лурье, А. Петровой, С.Ю. Неклюдова и др.), и впроцессе анализа учитываем его специфику.Обозначенная выше логика определяет возможность трактовать термин«современная частушкает их содержанию дополнительную ироническую огласовку. Частушки, бы-тующие в Интернете и СМИ, могут быть присланы/«исполнены» читателямиили подобраны/«исполнены» редакцией как принципиально безавторские или«сочинены» специально по случаю (например, частушки, присланные на кон-курсы, проводимые в рекламных целях и посвященные определенному видутоваров) с указанием авторства. Представляется, что указание на авторствопоследних не играет существенной роли в определении жанровой формы:авторство в данном случае лишь «точка отсчета» их потенциального даль-нейшего бытования, которое может состояться или не состояться, как и в от-ношении к частушке классической.Рассмотрим современные частушки, представленные в СМИ (в основномприсланные читателями) и в интернет-среде (выложенные на специальныесайты как их создателями, так и пользователями), в соотношении с классиче-скими представителями данного жанра.Отметим, что уже письменный характер бытования частушки накладыва-ет определенный отпечаток на ее форму: ориентированная на чтение, ото-рванная от условий живого исполнения, письменная частушечная среда по-рождает тексты, которые с точки зрения фонетической, ритмико-интонационной исполнять практически невозможно, кроме того, в письмен-ный текст могут вводиться особые графические знаки, способствующие пол-ноценному прочтению смысла (*Кризис*: палтус, градус, плинтус, Катехи-зис, Cantus Firmus, Дафнис, сифилис, автобус, Эпидермис, аэробус). Нередкочастушечный смысл оказывается полностью построенным на игре с пись-менной формой (например, на игре омофонов), воспринять которую оказыва-ется возможным только при условии ее визуализации (Коcмоса подорожа-ли - И колбаска в мисочке: Раньше "МИР" в руках держали, А теперь - Пи -Piece - очки…).Формальная структура текста письменной частушки также отличается оттекста частушки, предназначенной для устного исполнения: более жесткойстановитсяразом, современная частушка, бытующая в письменной форме, является ре-чевым произведением, предназначенным не для исполнительства, а, скорее,для прочтения. Исполнительское воздействие - в совокупности невербальныхсредств выражения эмоциональности (мимика, жесты, плясовые движения,голосовые медиации и т.д.) и средств музыкально-мелодических (пение) -уходит, но диктуемый жанром высокий уровень эмоциональности сохранятсяза счет игры с текстом, его структурно-логической неординарности.Игра с формой отчетливо осознается исполнителем. Установка на игрувообще и игру с формой в частности находится в пресуппозиции обращенияк фольклору такого типа.Установка на использование частушечной формы, таким образом, являет-ся осознанной.Осознание частушки как особого типа текста, особой жанровой формыпроявляется в том, что сама авантекстовая частушечная (по С.Ю. Неклюдову[15]) модель участвует в создании каждого - исполняемого устно или пред-ставляемого письменно - частушечного текста. Формирование текста по час-тушечной модели реализует информативно-оценочную и развлекательнуюцели. При этом если «классическая» частушка своей актуализацией обязана впервую очередь информативно-оценочным коммуникативным установкам(«новостью является не сам текст, но акт приписывания некоего текста не-коему конкретному факту, или, точнее, сотворение некоего социального фак-та - новости (события) - посредством верификации определенного текста»[9. С. 165]), то в основе формирования/воспроизведения частушки, бытую-щей в письменной форме, в качестве базовой лежит установка развлекатель-ная (выраженная, утрированная оценочность работает как средство реализа-ции развлекательной цели; информативность оказывается на периферии, илипредстает как информация о состоянии коллективных эмоций). Зафиксиро-ванная в современных частушках, бытующих в письменной форме, оценкаможет даже не совпадать с личной оценочной установкоймоей милашки… / У моей малышки… (У моей милашки Обломилась клизма.Ходит-бродит по Европе Призрак коммунизма). Подобная трансформация, вцелом сохраняя апелляцию к классической частушке, размывает частушеч-ный образ боевой деревенской девушки.Креативная сторона современной письменной частушки отличается отчастушки, исполняемой устно, особой постмодернистской ориентацией назначимость текстовой формы, на перформанс в основе ее создания, что опре-деляет активность «втягивания» в частушечный текст множества речевыхфактов, заимствованных из речевого арсенала современного обывателя.Их присутствие в частушечном тексте свидетельствует в первую очередьоб освоенности соответствующих текстов-источников современной повсе-дневной культурой, что проявляется в наделении их статусом фиксаторовопределенных ее кодов. Полидискурсивные условия существования совре-менного человека предполагают знание этих кодов, в том числе в их тексто-вом проявлении. Определенный тип текста при этом связывается с конкрет-ной составляющей модели мира, находящей эстетическое воплощение в час-тушке.Сам перечень сфер-источников указанных текстов определяется наличи-ем в них стабильных речевых форм: художественная литература, в первуюочередь - поэзия (Я другому отдана И буду век ему верна, Как верна былаМуму Своему Герасиму); советские патриотические песни (Наша женщинаравна Четырем франсузихам. Широка моя страна, А Ширака - узенька);политические тексты (Депутат, депутат, бьет коленкою под зад, тычетмордой сверху вниз - Видно, ищет компромисс / Мой милёнок-эмитентОбещал мне дивиденд! Ох, обманет он меня, Не заплатит ни рубля... / По-любила депутата - Мужик здоровенный. Только жаль, что он совсем Не-прикосновенный), в том числе - тексты советской политической культуры -лозунги, документы, названия советских СМИ (Об…и выходной, ОтменилиПасху, Спасибо партии родной За любовь и ласку); детские песни и стихо-творения (Мне мой милый изменял, Бил меня и оскорблял. Все равно его неброшу - Потому что он хороший!); текстовая среда документа (Если скотстоит без корма, Персонал навеселе - Это значит, что реформа Состоя-лась на селе // Молоко с трудом доится, У коров амбиции. Ждут, когда вживотноводство Хлынут инвестиции) и некоторые другие.Итак, современная культурная парадигма, сформированная в условияхнового информационного режима, демонстрирует трансформированное от-ношение к фольклорным формам. Частушка в их ряду - один из жанров, ак-тивно востребованных в настоящее время. При этом в условиях письменногобытования, оторванного от живого, непосредственного исполнения, данныйжанр приобретает выраженную специфику по сравнению с классическим об-разцом. В основе указанной специфики - развлекательная целеустановка,особый способ выражения частушечного смысла, заключающийся в том, чтокомический эффект, входящий в структуру жанровых когнитивных устано-вок, формируется не только за счет игры с описываемой ситуацией, но и засчет игры непосредственно с текстом, словом, что отвечает принципам со-временного - постмодернистского - восприятия текста.

Скачать электронную версию публикации