Chronology and cultural association of archaeological sites in early metal age of the Lower Ob.pdf Север Западной Сибири в археологическом отношении продолжает оставаться одним из наименее исследованных регионов России. Но, невзирая на суровые природные условия, это регион с богатой историей и своеобразными археологическими культурами. Несмотря на то что пока мы не можем отметить здесь наличие значительного количества памятников, имеющихся материалов вполне достаточно для того, чтобы выявить общие тенденции культурогенеза на этой территории в интересующий нас период. В эпоху бронзового века особенно заметной становится неравномерность социально-экономического развития разных районов Западной Сибири. На юге этот период характеризуется становлением и развитием местной металлообработки меди и бронз, основанной на привозном сырье; на севере бронзовые изделия не носят массового характера. В присваивающем хозяйстве все большее значение приобретает рыболовство; характер охоты и собирательства также влиял на географию расселения местного населения. Становление металлообработки на сопредельных территориях неизбежно способствовало расширению и развитию культурных контактов. Выделяя историографические вехи в процессе познания древней истории обозначенной местности, отметим, что здесь сложно четко отделить этапы накопления материала от его интерпретации и систематизации, поскольку эти процессы происходили параллельно. Сравнительно слабая археологическая изученность региона (по сравнению с таежными широтами или средним Зауральем) неизменно приводила к тому, что ряд исследователей (на отдельных этапах это связано с полным отсутствием прямых аналогий материальной культуры) проецировали историко-культурные реконструкции с более изученных территорий на Нижнее Приобье. Такой подход обусловлен ограниченным количеством имеющихся данных, но в то же время может быть отражением ландшафтных особенностей расселения. Исследователи, характеризуя эпоху перехода от неолита к эпохе достаточно широкого распространения металлических предметов и способов металлообработки, употребляют самые разные понятия: «эпоха раннего металла», «ранний бронзовый век», «энеолит». Однако большинство памятников, отнесенных к этому периоду, металлических предметов, как и следов его обработки, не содержат, поэтому все заключения основаны на анализе массового керамического материала, орудий и различных способах датирования. В связи с появлением новых материалов и их различных интерпретаций, очевидно, назрела необходимость в выработке критериев с учетом региональных особенностей для вышеперечисленных определений. Сам термин «эпоха раннего металла» ввел М.Ф. Косарев для обозначения переходных памятников рубежа III-II тыс. до н.э. в лесостепном и южнотаежном Приобье [1. С. 19]. Позже он употребляется другими исследователями для хронологической атрибутации комплексов в различных ландшафтных зонах [2. С. 35-48; 3. С. 3-7; 4. С. 3-4]. Первым открытым памятником эпохи раннего металла в Нижнем Приобье стала «Салехардская стоянка», открытая М. Штекелисом в 1926 г. [5. С. 5] и обследованная Д.Н. Редриковым в конце 1920-х гг. Материалы эти были опубликованы, что привлекло внимание к древностям Нижнего Приобья. Первые стационарные исследования были проведены в 1946 г. B.Н. Чернецовым [6. С. 8] и В.И. Мошинской [7. C. 179-188, табл. III-IV]. Находки, происходящие из нижнего слоя стоянки, были отнесены к энеолиту -раннему бронзовому веку. Периодом энеолита и бронзы также датируются случайно открытые стоянка на р. Йоркута-яха в юго-западной части Ямала [8. С. 80] и стоянка на р. Хэ-яха - притоке р. Щучья. На материалах стоянки Йорку-ты-яха был выделен йоркутинский культурный тип, хронология которого до сих пор остается спорной. Первая попытка систематизации имеющихся данных была предпринята Л.П. Лашуком и Л.П. Хло-быстиным [9. С. 43-45]. Культурную принадлежность ряда памятников раннего металла исследователи, с одной стороны, выделяли в пернашорский вариант ортинской культуры, подчеркивая, таким образом, связи с территориями, лежащими к западу от Уральского хребта. С другой стороны, на севере Западной Сибири существовали поселения сартынь-инской культуры, происходящие из таежных территорий [10. С. 40-62]. Основываясь на результатах работ последних лет, на территории Нижнего Приобья Е.А. Васильевым выделена культура раннего бронзового века, получившая название «вары-хадыта» (по одноименному памятнику) [11. С. 212]. Предполагается, что в первой половине -середине II тыс. до н.э. культура занимала заполярные территории Нижнего Приобья и южной части п-ова Ямал. Генезис этой культуры связывается прежде всего с сартыньинской культурой, носители которой на одном из этапов ее развития мигрировали в более северные широты [Там же. С. 214]. Вероятно, именно пришельцы принесли сюда навыки металлообработки, сотовый геометризм в орнаментике и традицию изготовления ладьевидных сосудов. К настоящему времени в ареал культуры вары-хадыта включаются следующие памятники: стоянка Салехард I (нижний стратиграфический слой памятника) [7. С. 179-188], развеянное поселение Вары-хадыта I [12. С. 24, 26], поселение Вары-хадыта II [Там же. С. 24-31] и открытое в 2009 г. поселение Горный Самотнёл I [13. С. 192-194; 14. С. 233-234]. Керамический комплекс культуры очень разнообразен и встречает многообразие как по форме изделий, так и по их декоративным особенностям. Наряду с посудой стандартных форм (сосуды с круглым устьем, с прямыми и слегка изогнутыми венчиками и вертикальными стенками, плавно переходящими в округлые или уплощенные днища) получили распространение ладьевидные емкости. Среди этих изделий выделяются уникальные блюда, украшенные зооморфными налепами (преимущественно в материалах поселения Вары-хадыта II). Разнообразие форм сочетается с богатым декоративным разнообразием. Техника нанесения узора, набор декоративных мотивов и организация орнаментального пространства определили выделение трех орнаментальных стилей -геометрического, фигурно-штампового, отступающе-накольчатого, которые обусловливают многокомпо-нентность культуры и отражают ее генетические связи. «Стиль сотового геометризма», характеризующийся сложными геометрическими композициями (зигзаги, прямоугольники, ромбы, шестиугольники-соты), выполненный преимущественно гладким штампом, генетически связан с аналогичными мотивами в сартыньинской керамике. Фигурно-штамповые узоры восходят к местной орнаментальной традиции [8; 9. C. 44]. Керамика, украшенная уголковыми, дуговидными и круглыми штампами в сочетании с оттисками гребенчатых и гладких орнаментиров, соотносится с материалами памятников йоркутинского типа, локализовавшихся в энеолитиче-ское время в низовьях Оби и на Южном Ямале. Наличие орнамента шагающей гребенки в сочетании с этими штампами также указывает на йоркутинские истоки этой традиции. Установить истоки отступающе-накольчатого стиля, наносимого палочкой или лопаточкой, в настоящий момент невозможно, так как посуда, декорированная в подобном стиле, была распространена в таежной полосе Западной Сибири едва ли не повсеместно. Следовательно, происхождение культуры вары-хадыта - это проблема интеграции трех компонентов -сартыньинского, йоркутинского и компонента с отсту-пающе-накольчатой керамикой, истоки которого еще предстоит определить. Наравне с проблемой поиска истоков культуры ва-ры-хадыта существует проблема внутреннего единства. Например, керамика, найденная на поселении Горный Самотнёл I, обнаруживает наибольшую близость (по основным морфологическим и декоративным показателям) с керамическим комплексом поселения Вары-хадыта II, что позволяет включить этот памятник в культурный ареал. Вместе с тем она имеет некоторые специфические особенности в декорировании, в частности использование широкого плоского штампа с фигурной ячеистой нарезкой [14. С. 234], а также более древние радиоуглеродные даты, вследствие чего О.С. Кудрич относит поселение Горный Самотнёл I к эпохе энеолита. Культура вары-хадыта - явление уникальное для археологии Западной Сибири, показывающее, насколько удивительным может быть уровень художественного развития и эстетического восприятия у носителей данной культуры, проживавших в столь неблагоприятных условиях. Поиск, открытие новых памятников и обработка найденного археологического материала помогут очертить ареалы распространения культуры вары-хадыта, позволят судить о контактах её носителей. Первостепенной задачей расширения наших знаний о культуре вары-хадыта видится систематическое проведение раскопок со вскрытием значительной площади. И в этом смысле археологические работы на памятнике Горный Самотнёл являются хорошим знаком. Итоги новых полевых сезонов позволят судить о результативности проведенной нами работы. Включение же обработанной коллекции Горного Самотнёла в научный оборот помогут уточнить сложившуюся модель культурогенеза. Если взглянуть на географическую карту, можно отметить большие «белые пятна» в ареале данной культуры. Проанализировав географическое положение памятников, можно сделать следующий вывод. Их местонахождение в правобережье (стоянка Салехард I на берегу р. Полуй, правом притоке р. Оби, и поселение Горный Самотнёл I на высокой террасе одноименного мыса) и левобережье (поселения Вары-хадыта I, II на левом берегу р. Вары-Хадыта) р. Оби подтверждает вывод о логичности продвижения из более южных широт. Поэтому вопрос о проведении археологических разведок особенно актуален. Проведенная нами в 2012 г. разведка в Приуральском районе Ямало-Ненецкого автономного округа, в правобережье Оби, однако, показала отсутствие памятников данной эпохи [15], что побуждает нас сосредоточить внимание на возможностях геоморфологического подхода к решению обозначенной проблемы. Наиболее перспективным участком для поиска памятников культуры вары-хадыта и вообще памятников эпохи раннего металла нам представляется бассейн р. Щучьей с многочисленными притоками и озерами. В 1949 г. Г. А. Чернов обнаружил здесь девять стоянок [16. С. 96]. Сборы керамики на некоторых из них находят аналогии среди материалов стоянки Салехард I. Учитывая особенности каждого памятника, мы можем предположить, что культурогенез данного региона, при наличии своеобразного социально-экономического уклада, заметно отличается от сопредельных территорий. Причиной тому могли быть периферийное положение и более низкая степень заселенности Ямала. Возможно, культурные ареалы не будут иметь здесь сплошной характер. Для эпохи раннего металла Севера Западной Сибири характерна «мозаичность» культурного пространства. В то время здесь существовало несколько культур и культурных типов, что подтверждается многообразием технологических и декоративных особенностей оформления керамических сосудов. В настоящий момент мы не можем установить, связано ли это со степенью исследования региона либо отражает реальную ситуацию в древности. Пришедшие сюда в разное время отличные по происхождению коллективы и придавали культурно-исторической картине ту «мозаичность», которая постепенно, в процессе контактов между ними, привела к относительной культурной однородности населения в эпоху финальной бронзы.

Скачать электронную версию публикации