Review: Drobchenko V.A. Trade Unions into the public and political Life in Siberia (march 1917 - may 1918). Tomsk: Tomsk.pdf Владимир Александрович Дробченко зарекомендовал себя как серьезный исследователь истории Сибири периода революции и Гражданской войны. Его перу принадлежит значительное количество публикаций по истории рабочего и профсоюзного движения Сибири в 1917 - 1918 гг., истории местного самоуправления Томской губернии в период революции, краеведческие исследования по истории Кузбасса. Очередная попытка осмыслить опыт профсоюзного движения в 1917 - первой половине 1918 г. представлена в рецензируемой монографии историка.Её вполне логичная структура включает три главы, в рамках которых материал расположен по проблемному принципу. Первая описывает профсоюзное строительство, вторая - работу политических партий в профсоюзах, третья - взаимодействие сибирских профессиональных организаций и органов власти. Внутри первой и третьей главы материал располагается в соответствии с периодизацией профсоюзного движения. Вторая же глава учитывает партийно-политический спектр. В трех её параграфах анализируется работа либеральных, социалистических партий и особо - большевиков. Самостоятельную ценность имеют обширные приложения. Основная их часть содержит сведения о названии, времени образования, количестве членов, именах руководителей и политической ориентации сибирских профсоюзов. Каждая информация снабжена отсылкой на источник и позволяет сопоставить сведения, собранные предшественниками и вновь вводимые в научный оборот. Остальные 17 таблиц подкрепляют основной текст и статистическими данными.Большим подспорьем в работе автора стали опубликованные в начале 1990-х гг. Проблемной научно-исследовательской лабораторией истории, археологии и этнографии Сибири Томского государственного университета материалы съездов и конференций, проходивших в сибирских губерниях в феврале 1917 - ноябре 1918 г. Данные публикации имеют более широкие хронологические рамки - февраль 1917 - ноябрь 1918 г. С тех пор историография пополнилась рядом крупных монографических исследований, в которых первые месяцы советской власти и время так называемой демократической контрреволюции рассматриваются в единстве и противопоставляются колчаковской диктатуре (Н. Перейра, Э.И. Черняк, М.В. Шиловский и др.). Хотя опубликованные данные позволяли В.А. Дробченко сделать то же самое и оперировать сопоставимым материалом в более широких хронологических рамках до ноября 1918 г., автор четко обозначил свержение советской власти как начало принципиально иного периода в истории профсоюзов, лежащего за рамками его исследования. Периодизация истории революции и Гражданской войны в Сибири, на которую опирается В.А. Дробченко, кажется нам глубоко оправданной. Важный исторический этап завершился свержением советской власти в мае - июне 1918 г. Напротив, государственный переворот 18 ноября 1918 г., приведший к власти адмирала А.В. Колчака, хотя и был рубежом развития антибольшевистского движения, но не изменил принципиально тенденции социальных, экономических и политических процессов. В.А. Дробченко не пошел за своими предшественниками. Он не стал воспроизводить подходы, заложенные в широко использованных ими публикациях источников и материалов, и проводить искусственную хронологическую границу.Автор обильно привлекает публикации предшественников, чем показывает, что накопленный советской историографией огромный фактический материал можно очистить от идейно-политического контекста. Фрагментарность сохранности архивных источников В.А. Дробченко удачно компенсировал обращением к многочисленным периодическим изданиям.Приятно поражают клиометрические успехи В.А. Дробченко. Ему удалось зафиксировать 594 профсоюзных организации. Такая солидная, думается, весьма близкая к полноте, выборка позволила анализировать динамику создания профсоюзов по периодам (март - июнь, июль - октябрь 1917, ноябрь 1917 - май 1918 гг.), социальный срез профессиональных организаций (рабочие, служащие, смешанные). Выделение более дробных групп дает основание для заключений о профессиях, проявивших максимальную и минимальную активность в профсоюзном движении. Последний феномен получил в монографии объяснение с точки зрения социальной психологии.Особо детально изучены профсоюзные форумы различного уровня. Несмотря на разноплановость событий, от частных совещаний местного характера до официальных региональных съездов, В.А. Дробченко удалось выявить ключевые тенденции и сделать ценные обобщения. Он сконцентрировался на изучении представительства и повесток заседаний. В результате его выводы о политических предпочтениях участников профсоюзного движения и работе политических партий среди различных групп рабочих и служащих получили четкое обоснование.Автору удалось убедительно показать, что в первые революционные месяцы максимальную активность проявили служащие, и лишь с лета 1917 г. окончательно «проснулось» профсоюзное строительство в рабочей среде. Исследователь отметил, что более половины профсоюзных форумов по своему реальному представительству не соответствовали заявленному уровню. О сходных тенденциях деформации принципа свободного волеизъявления трудящихся свидетельствует и тяга пролетарских профсоюзов к введению обязательного членства. В итоге на фоне роста численности усиливалась и пассивность рядовых членов. Это позволяет ставить более общий вопрос о характере политических процессов в революционной России. Падение старого строя разбудило общественную жизнь. Потенциально профсоюзы являлись важнейшей частью быстро формирующегося «гражданского общества». Но игра в гражданские свободы оборачивалась самозванством, узурпацией активным меньшинством права представительствовать от имени всех. Это был стихийный процесс, а большевики являлись лишь частью общего потока. Все это наталкивает на мысль о необходимости еще раз более тщательно и на более разнородном материале (Комитеты общественной безопасности, советы всех видов и уровней, профсоюзы и прочие, выросшие как грибы, революционные учреждения) обратиться к анализу механизмов революционного представительства. Естественно, к демократии все они имели самое косвенное отношение.Важно и другое наблюдение. Представители интеллигенции старались не говорить о своих материальных и экономических интересах, предпочитая формулировать общегосударственные проблемы. Куда большим прагматизмом отличались служащие промышленных предприятий. Максимальной нацеленностью на защиту узкоклассовых интересов отличались рабочие профсоюзы. Организованность и напор сибирских пролетариев заставляли предпринимателей идти на уступки.В третьей главе В.А. Дробченко показал пути сращивания профессиональных союзов с революционным административным аппаратом. В первые месяцы после Февраля 1917 г. сибирские профсоюзы, как это было повсеместно, стали частью «псевдодемократического», а по сути корпоративного представительства, выдвинув своих делегатов в КОБы, советы. Начиная с лета постепенно, а с рубежа 1917-1918 гг. всё более активно, профсоюзы стали явочным порядком и с санкции местных советов взваливать на себя хозяйственную работу. Причем если советские историки пытались найти различия между функциями различных хозяйственных органов и организаций, действовавших на заре советской власти, то В.А. Дробченко пришел к выводу, что деятельность профсоюзов, органов рабочего контроля, советских отделов народного хозяйства переплеталась и дублировалась.Большинство задач изучения собственно профсоюзного движения автором решены в достаточно полной мере. Но по ходу изложения ему пришлось затронуть широкий контекст социально-трудовых отношений в революционную эпоху. Детально объять их в одной монографии не представляется возможным. Нуждается в более тщательном изучении деятельность профсоюзов по регулированию производственных отношений. Сейчас историки располагают крайне противоречивыми сведениями из источников, начиная от мнения предпринимателей, что органы рабочего контроля довели предприятия своим вмешательством в сложный процесс управления до разорения, до мысли самих рабочих о спасении ими производства от буржуазного саботажа. Очевидно, что здесь необходим непредвзятый экономический анализ протекавших процессов. То же самое относится и к необходимости квалифицировать экономические требования профсоюзов с точки зрения элементарной производственной целесообразности. «Не исследован на сегодняшний день вопрос о том, насколько предъявляемые рабочими требования были реалистичны», - пишет В.А. Дробченко (с. 52). Конечно, вопрос этот нельзя назвать совершенно неисследованным. Но все же можно согласиться с автором, что источники позволяют дать и более глубокий анализ происходивших событий. Таким образом, ценность монографии заключается еще и в постановке ряда актуальных задач для будущих исследований.Но считать рассмотренную В.А. Дробченко тему исчерпанной все же нельзя. В монографии оказалась упущена нарративная история профсоюзов -то, с чего изучение крупной темы, как правило, начинается. В тексте невозможно обнаружить самую элементарную справочную информацию о том,когда и при каких обстоятельствах формировались крупные городские, губернские и отраслевые союзы, кто был их лидером в разное время. Конечно, отечественная историография имеет несколько специальных сборников материалов по истории рабочего и профсоюзного движения (железнодорожников, горняков, пимокатов и печатников). Но они останутся плодом советской историографической конъюнктуры. Собиравшие в первые годы советской власти материалы об истории профсоюзов отделения Сибистпрофа еще современниками подверглись критике за склонность к общим фразам и игнорирование конкретных фактов, дат. В результате в советских архивах сформировалась специальная подборка источников о профсоюзном движении, дающая фрагментарное и искаженное представление. Предшественники В.А. Дробченко опирались именно на эти источники, но и их использовали весьма избирательно. Они донесли до нас историю профсоюзов Сибири в идеологизированном виде, раскрывая преимущественно революционное прошлое рабочих профсоюзов, да и то в той мере, в которой оно отражает деятельность большевиков. Поэтому общая характеристика основных событий и персоналий профсоюзной истории не только улучшила бы общее восприятие монографии, но и решила бы одну из важных научных проблем. Эта задача лишь на первый взгляд представляется примитивной. Непредвзятая и максимально полная реконструкция событийной канвы требует кропотливого сбора материала и очень важна как для специалистов по истории революции, так и для историков профсоюзного движения.Между тем даже имеющиеся архивные источники использованы далеко не полностью. Богатый фонд «Документов по истории рабочего и профсоюзного движения в Сибири» (ГАНО, Ф. Д-149, 182 единицы хранения), собранный специальной комиссией Сибистпрофа, остался практически не востребованным. Более активное обращение к нему позволяло уточнить многие названия профсоюзов (в табл. 1 Приложения автор часто передает не точные названия, а только указания профессии), даты основания и количество членов профсоюзных организаций. Использование подготовленных работниками Сибистпрофа аналитических обзоров явно обогатило бы некоторые разделы монографии.Отмеченные упущения не снижают ценность того, что сделано автором. С выходом монографии В.А. Дробченко целый круг научных проблем можно считать решенным. С высокой степенью репрезентативности просчитаны количественных характеристики профсоюзного движения в Сибири. Даны обоснованные и не вызывающие сомнений оценки основных тенденций профсоюзного строительства, их роли в политической жизни. В динамике показан социальный срез профсоюзного движения. На этом фоне тем более очевидными становятся пробелы отечественной историографии. Монографию В.А. Дробченко не с чем сопоставить. Проследить продолжение изученных тенденций на сибирском материале невозможно, так как существующие исследования, фундаментальные по советским меркам, совершенно не удовлетворяют современным требованиям. Между тем на повестку дня встает изучение места и роли профсоюзного движения в антибольшевистском тылу и во второй половине 1919 - начале 1920 г., когда профсоюзы еще не превратились окончательно в «приводной ремень» РКП (б). Общероссийские исследования акцентируют внимание на теоретических дискуссиях о природе профсоюзов в советском государстве (А.Ф. Киселев) либо на участии пролетарских профессиональных объединений в протестном движении. У В.А. Дробченко представлен совершенно другой ракурс, остающийся пока слабо востребованным специалистами. Другим важным качеством монографии томского историка является региональный срез проблемы. Действительно, учитывая существенную разницу в динамике событий революции и Гражданской войны на окраинах бывшей Российской империи, региональный подход к анализу поднятых проблем может быть более плодотворен. Но соседний уральский регион, куда более промышленно развитый, чем Сибирь, не только не изучался, но и не может быть изучен на сопоставимом уровне в ближайшие годы. Причина проста. В.А. Дробченко в значительной мере опирался на упомянутые уже публикации материалов съездов, совещаний социально-классовых, политических, национальных и религиозных организаций Сибири. Кроме того, предшественниками В.А. Дробченко накоплен достаточно большой материал. Так что и до его монографии сибирская традиция изучения профсоюзного движения являлась наиболее глубокой по сравнению с другими крупными регионами Востока России. Можно лишь констатировать, что с появлением рецензируемой монографии эта традиция существенно углубилась, что открывает богатые возможности для изучения смежной тематики.

Скачать электронную версию публикации