Modernity as the text and context of the global history.pdf В работах американских международников последнего десятилетия сохраняется, а после событий «черного сентября» даже усиливается, ощущениеСовременности как экстремального состояния утраты былой определенностибазовых (пространственно-временных и ценностно-нормативных) координатчеловеческого развития. «Неопределенность» данного этапа трансформациисамой мировой системы и непредсказуемость будущего мировой цивилизации обесценивают поиски объективных определений эпохи турбулентности, придавая «некрологический» оттенок всем формам рационального дискурсаМодерности. Начиная с «конца истории» Ф. Фукуямы и заканчивая «поминками по Просвещению» Дж. Грэя, экспертному сообществу демонстрировалась ограниченность прежних объяснительных парадигм Современности, будь они политической, социологической или культурной природы, для выработки стратегии выживания в будущем.Объективными причинами неадекватности прежних подходов к пониманию и управлению глобальными процессами стало усложнение самогопредмета исследований современных авторов. Мультипликация мирсистемы за счет несуверенных акторов сопровождалась ослаблением ее «ответственных игроков» - централизованных властных структур, чей суверенитет был подхвачен олигополиями, этническими и конфессиональнымигруппировками, мафиозными и криминальными сетями.Неустойчивое состояние мирового сообщества отчасти объясняется и крахом прежнего мировидения: по признанию И. Валлерстайна, результатомисторического поражения социализма и либерализма, как двух одинаковопрогрессистских версий, стал реванш фундаменталистских течений, различающихся по своим этическим, этнопсихологическим основаниям и историческому опыту. Массовый выброс на рынок идей зачастую прямо противоО.И. Ивонина28положных социальных, экономических и военно-политических концептов, исходящих от носителей различных локальных и социокультурных идентичностей, заставляет усомниться в наличии единого вектора развития мировогосообщества, а тем более универсальных общезначимых ценностнонормативных регуляторов мирного сосуществования различных культур и цивилизаций [1. С. 236-237].Пришедший на смену биполярному миру «новый мировой беспорядок»дискредитировал в глазах исследователей базовые эпистемологические основания Модерности: рационализм, детерминизм, императив поступательнолинейного развития, универсализм гуманистических принципов международной системы. Разрушение рационалистической парадигмы видения мировыхпроцессов стало следствием внутренней логики развития социальногуманитарных наук, обогативших свой исследовательский арсенал, благодарявзаимодействию с достижениями современного естествознания, принципамитеории относительности, неопределенности, транзитивности, синергетики.Принцип субъективации истины получил наглядное обоснование в постмодернистском акценте на проблемах языка науки как орудии познания, конструирования и презентации изучаемой действительности. Если в соответствии с мнением представителей так называемого фигурального реализмаотталкиваться от понимания истории человечества как текста, то следуетпризнать, что летописцами Современности выступают самые разные авторы, с прямо противоположным ощущением пространства и времени, с разнойоптикой, а главное - предлагающие свое видение Современности различнымсегментам мировой аудитории.Эвристическая значимость категорий «идентичность», «культура», «традиция», введенных постмодернистами в оборот международных исследований, объясняется необходимостью учета ментальных факторов внешнеполитической мотивации различных акторов мировой системы, не принимавшихся в расчет сторонниками теории рационального выбора. Зависимость поведения на мировой арене от пространственно-временного контекста и типаидентичности различных субъектов мировой политики делает ее направленность неопределенной, открывая дорогу множеству альтернатив.Специфическая интерпретация тех категорий, которые еще недавно казались универсальными константами мира политики - «нация», «государство», «суверенитет», «признание» и др., - требует использования компаративных методов анализа и диалоговых стратегий в построении текста Современности, очищенного от незначительных деталей, а потому позволяющего дать более или менее внятное понимание глобальных проблем. Культура диалога способна преодолеть тиранию Запада в конструировании географического и социального пространства Современности, понять альтернативные пути и траектории развития, выйдя на понимание мира как коммуникативной сети, вбирающей в себя и связующей разные общества и их истории. Такая децентрализованная история человечества, сделавшая предметомисследования «встречи с другими» как источник и движущую силу экономических, социально-политических, технологических и иных типов изменеСовременность как текст и контекст глобальной истории29ний, ориентирует свой нарратив на мир «всеобъемлющего обмена» материальными и духовными ресурсами развития [2. С. 132].Содержательной метафорой Современности в работах 90-х гг. ХХ в. стало понятие «глобальной трансформации» мировой системы, затронувшей в числе прочих и ее пространственно-временные характеристики: «сжатиевремени», «расширение пространства» (Д. Харвэй), «ускорение взаимозависимости» (К. Омаэ). Апологеты (в лице С. Стрэнджа, К. Омаэ, Р. Кокса), скептики (С. Краснер, С. Хантингтон, Дж. Томпсон) и трансформационалисты (Р. Кейхан, Дж. Розенау, М. Сэндел) сходились в понимании глобальнойистории как противоречивого многоуровневого процесса, порожденного совокупностью как индивидуальных действий значимых игроков мировой политики, так и кумулятивным взаимодействием различных институтов, режимов и кросскоммуникаций. Причудливый симбиоз интеграции и фрагментации пространства современной истории, порожденный глобализацией, объяснялся разной скоростью и временем включения в глобальные процессытрадиционных и новых акторов, различием их статусных параметров, пониманием приоритетов и пределов глобальной трансформации [3. С. 27-28].Для того чтобы конфликт интерпретаций глобальной истории не привелк реальному «столкновению цивилизаций», необходимо стремиться, по мнению исследователей, к созданию ценностно-нормативной базы современногомиропорядка, интегрирующей в себя общегуманистические принципы равноправия, справедливости, стремления к общему благу, свойственные разным культурам. «Мирное» осмысление современности потребует преодоления как искушений абстрактного универсализма, плодящего эссенциалистские конструкты «мир-экономики», «информационного общества», «демократического мира», так и соблазнов социокультурного релятивизма. Балансв понимании Современности должен основываться на презумпции единстваи многообразия акторов глобальной истории, обладающих равными правами, но разными сценариями мирового развития.

Скачать электронную версию публикации