Understanding and following tradition in the changing world: fr. A. Men' historical conception aspects.pdf Изменения происходят как в социальном укладе жизни обществ, так и в политическом, экономическом, технологическом, культурном. Мир меняется, и при всем его многообразии и многообразии форм проявления в нем традиционные культуры продолжают существовать и развиваться и при этом сохраняют свою суть и свои традиции. В чем же заключается способность современных носителей традиционных культур, следуя традиции и развивая ее, избегать как ее окоснения, так и модернизации? Попытаемся обозначить принципы понимания традиции и следования ей в меняющемся мире в христианской культуре на примере религиозно-философской мысли о. Александра Меня - выдающегося православного мыслителя России XX в. Для этого обратимся к пониманию им взаиморасположения, взаимоотношений религиозных культур, что наиболее ярко, на наш взгляд, раскрывает особенности его модели истории, его исторической мысли. Для описания концепции религиозного мыслителя логично было бы сказать «иерархия», однако уникальность взглядов о. Александра требует от нас применения этого термина в расширенном значении. В понимании иерархичности культур о. А. Менем неотъемлемо присутствует принцип телеологичности, представление о наличии божественной заданности, присутствия высшей цели исторического процесса. Описывая его понимание взаимоотношений, взаиморасположений культур, выделим еще одно яркое, на наш взгляд, определение - это системность - восприятие многообразия культур как некоей целостности элементов, уникальность и многообразие которых являются ценностью. С точки зрения монотеистических культур, можно говорить о всеохватности Откровения, о его раскрытии, проявлении в мире соответственно уровню развития мира, о содержании всей полноты Откровения в Священных текстах, раскрытие чего также возможно постепенно [1-5]. Выделим два принципиально важных аспекта: ценность Откровения и важность верной его интерпретации. Априорной установкой при интерпретации Откровения является ограниченность, недостаточность человеческого восприятия, кругозора, языка, выразительных средств для передачи высших смыслов, но также и способность приближаться к ясности формулировок вследствие личного озарения либо коллективного1. Необходимое условие - следование установленным, вербализированным догматам, непротиворечие сути, духу учения. Согласно принципу In necessariis unitatem, in non-necessariis libertatem, in utriusque caritatem, подчеркнем важность для учения сохранения necessariis - главного: стержня, остова, тех догм, норм, без которых оно теряет самое се-бя2. Также - свободы в non-necessariis - не необходимом, второстепенном: при живом формировании и развитии учения неизбежно появляется вариативность, определенная гибкость традиции позволяет ей, в том числе и путем изменения внешней своей формы, сохранять себя при изменении реалий окружающей действительности. И здесь встает вопрос определения сути и значимости составляющих традиции. Что в ней является тем главным, что нельзя менять, пусть и при уважении свободы и во имя любви? А что при уважении свободы и во имя любви как раз и стоит изменить? Если в отношении понимания для христианской культуры важности вероучительных догматов (троических, христоло-гических, о Церкви и т.д.) мы не встречаем разногласий, как и в отношении ряда обычаев, преданий - «благочестивой традиции», то существуют и вопросы, по которым единого мнения нет (к таковым, например, относится единовременное, или эволюционное, создание человека - продолжительность творения не влияет на суть учения). Но есть и вопросы, не имеющие в окружающей их действительности однозначного решения в соответствии с вероучительными текстами, и такие вопросы могут являться точкой преткновения и ядром конфликта для носителей разных мнений. Понимание веры и практическое следование ей являются важнейшими составляющими религиозных практик христианской культуры. Но как определить правильность ортодоксии и ортопраксии? Современными мыслителями традиционных религиозных культур в настоящее время активно разрабатывается и вопрос важности личностного развития и личностного отношения к явлениям окружающего мира, вызванный практической невозможностью как законодательно их описать и систематизировать, так и абстрагироваться от его многообразия и изменчивости [1-4, 7-9]. Потребность приспосабливаться к меняющемуся миру, в том числе к неизбежности межкультурного взаимодействия, диалога и, вместе с тем, сохранять суть религии, является одним из важных аспектов современного существования и развития традиционных религиозных культур. Одним из ярчайших мыслителей обозначенного типа (в России) является священник Александр Мень. Его позиция, понимание важности личностного восприятия, идеи принципов межкультурного взаимодействия, большинство из которых были оформлены им еще в 1970-1980-е гг., как никогда актуальны для современной ситуации в мультикультурном мире, характеризующейся тенденцией к расширению сферы сакрального и, соответственно, запретного. Историческая концепция о. Александра интересна и с учетом рода служения социального положения автора, несомненно, уникальна подходом к осмыслению основ культуры. Важным принципом здорового функционирования, развития, даже существования культуры он видит диалогичность. Под диалогом о. А. Мень понимает как живое, личностное, заинтересованное общение, так и, шире, способность к восприятию нового, иного, в итоге - возможность к развитию. Критерием развития является сохранение целостности каждой конкретной личности, ее индивидуальности. Не механическое приятие нового иного и стирание индивидуальности, унификация, стандартизация, а творческая переработка, осмысление. Таким образом, сознательная личность становится практически не ограниченной в выборе источников и аспектов развития. Это, с одной стороны, расширяет его возможности и перспективы, с другой - сферу возможных ошибочных, деструктивных решений - возрастает роль личной ответственности за собственные решения и их последствия. «На протяжении веков люди исходили несметное множество дорог и тропинок; они испытали и взвесили почти все, что в состоянии был охватить человеческий дух, - от мироотрицающей мистики до богоот-рицающего материализма» [10. С. 9]. Развитие истории, религиозной истории о. Александр видит телеологически, не как случайные ненаправленные изменения, а как продвижение на пути к Высшей Цели. В свете такого восприятия разнообразие этих путей и решений, религиозных поисков видится как «не скопище заблуждений, а потоки рек и ручьев, несущих свои воды в океан Нового Завета» [Там же. С. 12]. Личное христианское восприятие истории не мешает о. Александру интересоваться изучением других культур, их историей, мировидением. При религиозном отношении очевидным является восприятие своей культуры как единственно истинной, верной. В таком случае остальной мир с его многообразием культур может восприниматься как противопоставленный ей, явное или неявное олицетворение темных сил, или сознательных отходов от истины и заблуждений, как враждебный, в дихотомическом ключе. Это может породить многие и многие сложности отношений, сосуществования культур в этом самом мире [11, 12]. Либо может восприниматься как масса недоразвитых культур - получается иерархический подход, при котором своя культура воспринимается как единственно истинная и полноценная, а остальные, хотя и не считаются ее (явными) врагами и антиподами, воспринимаются как некие «ступеньки», этапы развития культур. Естественным следствием такого восприятия являются патерналистские тенденции как стремление «обогатить» другие культуры своей культурой, довести, «поднять» до своего уровня (см. европоцентризм). Эти подходы являются наиболее логичными, ясными и распространенными в истории. Христианскому восприятию свойственны и логичность, и иерархичность, но, с другой стороны, как непостижимое (в учении) вписать в иерархию? Если речь идет о религии, то каждый последователь неизбежно будет переинтерпретировать все другие в свете собственного откровения как конечной цели всех других возможных откровений. В этом случае утрачивается аутентичность понимания. Это неизбежно, но если определить границы и закономерный характер переинтерпретации, то внутри нее можно выделить что-то инвариантное, такую форму откровения, которая является самоценной, в какой бы религиозной традиции ни открывалась. Сложность заключается в том, что однозначное установление правоты методами рассудка в межрелигиозных отношениях невозможно, поскольку оно касается сверхчувственного и не предполагает общих религиозных предпосылок, из которых можно было бы логично обосновать те или иные доводы. Поэтому понимание чужого религиозного опыта с неизбежностью кажется противоречивым. В то же время отсутствие общего религиозного опыта не исключает возможности диалога, поскольку специфика отношения к религиозному опыту представителя другой конфессии в том, что он может пониматься именно как иной опыт, без изменения собственного религиозного самоопределения - с личностно нейтральной позиции, и вполне может быть понятен [13. С. 98]. О. Александр обращался именно к самоценным аспектам других религиозных традиций. «Говоря о любой культурной традиции, А. Мень подчеркивает, что все ее формы определяются в первую очередь тем, как воспринимает человек окружающий мир, что он думает о себе, о жизни, о Высшем, какие этические принципы руководят его поступками, какие идеалы вдохновляют его творчество. Культура, по его мнению, зарождается в недрах того, что можно назвать религией в широком смысле слова, и история дает множество примеров того, как идеи и верования двигали миром, как мифы, концепции и убеждения меняли облик культуры» (История религии. Т. 1. С. 27) [14. С. 84]. Подход о. А. Меня уникален тем, что, будучи верующим, конфессиональным человеком, священником и проповедником, миссионером, считая православие истинным и лучшим из учений, он с интересом относится к другим культурам. В том числе и нехристианским. С. С. Аверинцев так пишет о его труде «История религии»: «.он написан с самым серьезным вниманием к смысловой стороне тысячелетней истории поисков Бога. Это не могло быть иначе: автор - верующий христианин, более того, священник Русской Православной Церкви. Как само собой разумеется между честными людьми, его взгляд на факты определен его убеждениями; и все-таки читатель ошибется, если предположит, что вот сейчас начнется уговаривание - вербовка в прозелиты. Ибо, с другой стороны, автор - человек современной светской культуры, и это сказывается не только на его знаниях, приобретенных непрерывным трудом всей жизни, но прежде всего на его интеллигентной позиции по отношению к читателю. Установка на пропаганду в тривиальном смысле слова исключается» [10. С. 8]. Интерес о. А. Меня к другим культурам, можно сказать, не столько теоретически-исследовательский, сколько практический. Он ищет ценное, важное, уникальное в других традициях, подчеркивает их ценные для личности черты, традиции, навыки и качества - как ритуальные, самих традиций, так и людей, их придерживающихся. То, что может быть положено в основу понимания культур, уважения иных культур. Замечая их, с точки зрения православной культуры, недостатки, он не считает это препятствием изучению - они могут быть поводом и более глубокого осмысления как других, так и своей культуры, уважения своей культуры. Отец А. Мень акцентируется на личности, ее сознательном творческом поиске, становлении, - уникальном, невозможном по шаблонам и схемам. Особенно в условиях информатизации, поликультурности, при неизбежности нестандартных ситуаций и необходимости искать ответы, формировать отношение к ним. Выявляет пути и принципы следования традиции, интерпретации, применения учения в меняющихся условиях, подчеркивает необходимость обращать внимание и на суть, а не только форму. При таком понимании важно осознавать, для чего ты к другой культуре приближаешься. Зачем нужно знакомство, общение с другими традициями - чтобы конструктивнее критиковать другие и расхваливать свою перед ними? Важно выделять важное: христианин, например, может изучать буддизм, приближаться к нему - и через знакомство с другой традицией глубже познавать свою и себя. Видя ценное и в других традициях, о. Александр стоит в православном учении и видит Высшую цель именно в нем. При этом его подход уникален тем, что не сводим к наиболее логичным, но и менее глубоким - иерархическому, или дихотомическому, восприятию. Он допускает возможность достаточно глубокого изучения других культур. Понимая развитие истории как процесс телеологический, в существовании многообразия культур он видит некую целостность, систему. ПРИМЕЧАНИЯ 1 Главным образом речь о постановлениях, правилах, принятых при соблюдении полноты Вселенских, Поместных церковных соборов. 2 (Verbo dicam: Si nos servaremus) In necessariis unitatem, in non-necessariis libertatem, in utriusque caritatem (optima certe loco essent res nostrae) - (Говорю, если будем сохранять). В главном - единство, во второстепенном - свободу, и во всем - любовь (обстоятельства, несомненно, будут лучшими (перевод в скобках мой. - К.П.)). История фразы: [6. С. 390-391].

Скачать электронную версию публикации