Reports of administrative officials on change of the political situation in Western Siberia in 1900-1914.pdf Территория Западной Сибири (Тобольская и Томская губернии) в XIX в. в общественно-политическом отношении являлась слаборазвитой частью страны. Какие-либо общественные акции можно было наблюдать лишь в губернских центрах (Томске и Тобольске) и отдельных уездных городах. Оживлению общественной жизни содействовали такие факторы, как рост местного и пришлого населения, развитие учебных заведений, растущая политическая и административная ссылка, увеличение объемов торгово-промышленных операций и др. К концу XIX в. в таких городах Томской губернии, как Мариинск, Ка-инск, Кузнецк, Барнаул, Бийск и Колывань, а Тобольской губернии - Тюмень, Курган, Ишим, Тара, Тюка-линск и Ялуторовск, уже сложилась достаточно сложная социальная структура, здесь сосредоточивалось значительное число образованных людей. В частности, открытие первого в Сибири Томского университета заметно прибавило забот полиции. Ссыльных из города по большей части выдворили, а «Сибирскую газету», как источник смуты, власти закрыли [1. С. 16]. В рамках данной статьи исследуются донесения административных чиновников (полицейских и жандармов) об изменении общественно-политических настроений и ценностных ориентиров сибирского населения. Служебные донесения как массовые источники информационно-справочного и отчетно-аналитического характера отличались многоаспектной тематикой, краткостью, обстоятельностью и описательностью. По существу, они содержали официальную трактовку текущего положения в городах и селах, данную чиновниками местного административного аппарата. При анализе донесений важно учитывать профессиональный уровень докладчиков, их грамотность в оценке происходящих событий, а также личную заинтересованность в представлении тех или иных сведений. Анализ донесений позволил выделить три основных этапа в освещении общественно-политической ситуации. Так, в первый этап (1900-1904) каких-либо изменений против прежних лет не замечалось. В Томской губернии к 1 января 1900 г. состояло под негласным надзором полиции 60 человек. В особенности обращали на себя внимание поднадзорные, проживавшие в гг. Барнаул, Бийск, Кузнецк и Змеиногорск, где большая часть из них служила в Управлении Алтайского горного округа и в Статистическом бюро. За 1899 г. возбуждалось 35 дел по политическим преступлениям. Отдельные случаи волнений отмечались в среде крестьян, преимущественно в Кузнецком уезде, и были вызваны их отказом платить подати, но эти недоразумения не приняли острый характер, так как администрация вовремя приняла меры, арестовав главных виновников беспорядков [2. Л. 11]. В Тобольской губернии, согласно донесению начальника местного губернского жандармского управления за 1899 г., «общее настроение населения не отличается от предыдущего года; все народонаселение предано Правительству, спокойно и ровно относится ко всем мероприятиям оного. Чувства любви и преданности Престолу особенно привиты сельскому сословию». В этом году было произведено 26 дознаний в порядке ст. 1035 Устава Уголовного Судопроизводства. Такой незначительный объем дел свидетельствует о том, что «народонаселение по-прежнему продолжает оставаться преданным своему Государю» [3. Л. 1]. При этом чиновник отмечал, что интеллигентный класс местного общества состоял из чиновников и небольшого процента образованного купечества. Ссыльный элемент низшего класса давал дурной пример местному крестьянскому населению вследствие того, что ссыльные в большинстве случаев вели нетрезвый и бродячий образ жизни, совершали разного рода преступления, занимались кляузами и доносами. Большое число государственных преступлений, предусмотренных ст. 246-248 Уложения о наказаниях, совершенных по невежеству и в состоянии опьянения, выпадало на долю ссыльного элемента [Там же. Л. 3]. Некоторое беспокойство в общественное спокойствие на первом этапе вносили органы местного самоуправления в лице городских дум и управ. В частности, в Ишимской городской управе происходили пререкания и распри, большей частью на личной почве, что не без вреда отзывалось на интересах города. Здесь городским головой был избран Иосиф Бокарев, человек малограмотный и малоразвитый, который попал под влияние бывшего начальника Ишимской почтово-телеграфной конторы Артемьева, состоявшего под судом за растрату по службе, но оправданного Правительствующим Сенатом. После этого он сам пытался «пройти» в городские головы, но его кандидатура, ввиду его небезупречного прошлого, не прошла, и ему удалось попасть только в гласные думы, при этом он вполне использовал в своих интересах нового неопытного главу города [3. Л. 4]. В целом, согласно донесениям чиновников, деятельность городских управлений Томской и Тобольской губерний хотя и оставляла желать лучшего, но в противозаконных деяниях особого упрека не снискала. Импульсом к изменению общественных настроений на этом этапе городские власти не стали. В 1902-1903 гг. хорошая урожайность и активизация торговли способствовали нормальному ходу жизни. В частности, в южной части Томской губернии урожай хлебов был выше среднего. Жители стали спокойно относиться к налогам и с усердием исполнять натуральные служебные повинности, до этого они не проявляли такой сознательности. По мнению жандарма, в положительную сторону изменилось отношение русского элемента к инородческому, а с введением в северной части Тобольской губернии винной монополии устанавливался более нормальный порядок для нравственных требований жизни [Там же. Л. 5]. К ссыльным местные крестьяне относились скорее враждебно, чем безразлично. Жители среднего и старшего возраста (за исключением молодежи) верили заветам своих отцов, государю-императору и родине. Политические ссыльные жили не в местах своего выдворения, а там, где им более выгодно. Уездная полиция вследствие своей малочисленности совершенно была бессильна что-либо изменить в проживании ссыльных, которые свободно разъезжались по губерниям. Общественно-политическая жизнь в регионе получает тенденцию к изменению в ходе Русско-японской войны [4]. Уже в донесении от 1 марта 1905 г. жандармский чиновник отмечал, что настроение народонаселения под влиянием военных неудач России отклонилось в отрицательную сторону: «Чувствуется повсюду недостаток в рабочих руках, что сильно отражается на экономическом быте населения» [5. Л. 1]. Публичные чтения для народа постепенно расширялись, и это явление дало благоприятные результаты в контексте повышения культурного уровня местного населения и формирования его нравственных ориентиров. Местная печать, несмотря на подчиненность цензуре, становилась рупором общественного мнения, что, по мнению жандармов, «может иметь вредное влияние на читающую публику» [Там же. Л. 2]. Второй этап (1905-1907) развития общественно-политической ситуации в Западной Сибири сопровождался чередой манифестаций, стачек и забастовок, ма-родерств и погромных акций, что побудило власти ввести военное положение. Наиболее кровавым стал погром в г. Томске 20-22 октября 1905 г., жертвами которого стали 66 погибших и 126 раненых [6. С. 4]. В годы Русско-японской войны и Первой российской революции социально-политические волнения наблюдались во многих уездных городах и отдельных селениях Западной Сибири. Спокойное настроение под влиянием неудачно оконченной войны с Японией, охватившего Россию освободительного движения, под гнетом железнодорожных и почтово-телеграфных забастовок резко ухудшилось, повсюду и во всем ощущались недостаток и общее неудовольствие положением вещей и дороговизной жизни. Очаги напряженности фиксировались большей частью на юге Тобольской губернии - в Кургане, Иши-ме и Тюмени, а также в крупных центрах Томской губернии - Томске, Барнауле и Новониколаевске. Скажем, 18 января 1905 г. в Томске произошли беспорядки. Учащаяся молодежь вышла около часа дня на демонстрацию вблизи почтово-телеграфной конторы. Участники демонстрации размахивали красными флагами с революционными надписями. На требование полиции разойтись демонстранты открыли огонь из револьверов, ранив шесть полицейских. Для устранения беспорядков были вызваны до 50 казаков, также встреченных выстрелами. Чины полиции и казаки применили ответный огонь, толпа рассеялась. В результате был задержан 121 человек, из них получивших ранения - 23 (один скончался), началось расследование [7. С. 1]. Согласно донесению жандарма, в Тюмени 28 и 31 мая 1905 г. прошла забастовка рабочих экономического характера, окончившаяся благополучно после мирного разрешения экономических вопросов между хозяевами и рабочими. В Тюмени и Кургане состоялась двукратная железнодорожная забастовка, длившаяся по две недели, затем почтово-телеграфная забастовка в Тюмени. Забастовка служащих и рабочих на станции Курган Сибирской железной дороги отразилась и на обстановке в самом городе. На митинге в октябре 1905 г. собралось около 4 тыс. рабочих, разбрасывались прокламации, поднимался красный флаг. Когда полиция вызвала войска, толпа рассеялась [8. Л. 1]. В это же время недовольство кипело среди учеников Ишимского духового училища [9. С. 49]. После публикации Высочайшего манифеста 17 октября 1905 г. Тюменская городская Дума приняла либеральное направление, выразившееся в открытом сочувствии забастовщикам и в посылке по этому поводу телеграммы председателю Совета министров С.Ю. Витте. Такое же либеральное направление приняла и Тобольская городская дума. Но благодаря усилиям со стороны городского головы Трусова и вице-губернатора Троицкого деятельность думы удалось вернуть в нормальное русло [8. Л. 3]. Третий этап (1908-1914) начался с отмены в 1908 г. военного положения в губерниях Западной Сибири. На особом положении оставалась полоса отчуждения Сибирской железной дороги. В политическом обзоре за этот год отмечено, что неправильных действий со стороны общественных или правительственных учреждений не было, за исключением Тарского уезда Тобольской губернии, где была обнаружена растрата; многие чиновники и служащие в различных учреждениях, безусловно, либерального направления, но активного участия в политике не принимали, ограничиваясь лишь обсуждением различных социальных вопросов [10. Л. 11]. После 1905 г. МВД и губернаторы при утверждении результатов выборов высших должностных лиц городских управлений особое значение придавали их политической благонадежности, о чем чиновники периодически докладывали в Департамент полиции. Так, один из «тяжких» конфликтов разразился в Томске по результатам прошедших 22 ноября 1909 г. выборов в городскую думу. На выборах городского головы 27 декабря 1909 г. был избран Е.Л. Зубашев, левый кадет, бывший директор Томского технологического института, о чем губернское отделение Союза русского народа поспешило донести министру внутренних дел. Согласно донесению, «профессор Зубашев, известный всему Томску лентяй, ведущий нетрезвый образ жизни, бесхарактерен и может быть орудием в руках местных революционных заправил». Его революционная деятельность вынудила Временного генерал-губернатора принять такую исключительную меру, как устранение его от должности директора института и выслать его в феврале 1906 г. на время военного положения за пределы Сибири. В этой связи Союз ходатайствовал перед МВД о его неутверждении в должности [11. Л. 85]. Из Главного управления по делам местного хозяйства 11 февраля 1910 г. последовал ответ, что итоги выборов министром не утверждены, необходимо провести перевыборы. В этой ситуации местная дума дважды забаллотировала предложенную губернатором кандидатуру прежнего городского головы И.М. Некрасова (1906-1910). Гласные думы проголосовали против, поскольку за время его «правления» выросло недовольство жителей ошибками в управлении местным хозяйством. На вновь назначенных выборах думцы решили избрать головой крупного купца-промышленника Д.Е. Зверева, но он также не был утвержден. По настоянию томского губернатора министр применил ст. 119 закона 1892 г., назначив на должность того же Некрасова (т. е. в обход решения думы). Гласные думы сочли такое назначение «безотносительно личности» фактом «прискорбным и обидным в истории города Томска» [Там же]. После 1908 г. количество «политически неблагонадежных» в Сибири стало сокращаться. Например, в Тобольской губернии в это время под специальным надзором находилось всего 21 лицо [8. Л. 2], что было в три раза меньше, чем в 1905-1907 гг. Начальник Тюменского отделения губернского жандармского управления Поляков 9 января 1909 г. докладывал, что волнений среди рабочих не было, хотя противоправительственная пропаганда среди них шла путем распространения нелегальной газеты «Тюменский рабочий», издававшейся Тюменским комитетом РСДРП; в городе две нелегальные организации: социал-демократов и социал-революционеров, и, по мнению жандарма, «они развиты слабо и враждуют между собой» [12. Л. 128-129 об.]. В 1909-1913 гг. административным органам удалось подавить революционные настроения широких масс сибирского населения. Лишь изредка фиксировались случаи разбрасывания прокламаций и небольшие стачки, преимущественно в Тюмени и Томске. В частности, послереволюционное затишье в Томске первыми нарушили студенты технологического института, которые устроили уличные демонстрации с пением «Вечная память», дабы почтить кончину Л. Толстого. В декабре 1910 г. студенты института требовали отменить чересчур жесткий порядок сдачи зачетов и экзаменов. Ученый совет не принял требований и закрыл институт. Студенты объявили месячную забастовку, а 17 января 1911 г. студенческая сходка была арестована и 375 человек исключены из института [1. С. 43]. Согласно донесению по Тобольской губернии за 1911 г. «ни голодный год, вследствие неурожая, ни влияние ссыльных не отразились на общем настроении народонаселения уездов в смысле подготовки удобной почвы для пропаганды, создания каких-либо вредных политических организаций. вообще настроение, по примеру прежних лет, вполне спокойное, и никаких брожений не замечается» [13. Л. 16]. Тюменский уездный исправник 6 августа 1913 г. рапортовал, что «забастовок и случаев недовольства существующим государственным строем не проявлялось.. Пресса, просветительские организации, общества и учащаяся молодежь никакой явной агитационной деятельности не ведут» [9. С. 356]. Таким образом, по мнению чиновников, основной причиной нарастания общественно-политической напряженности в регионе стали экономические факторы: дороговизна, инфляция, отсутствие тех или иных товаров, низкая оплата труда, тяжелые условия труда, продолжительность рабочего дня и др. К тому же обстановку «накаляли» нелегальные организации, ссыльные и местная печать, влияющие на нравственность жителей, их отношение к войне, власти, ссылке, что особенно проявилось во время социального катаклизма 1905-1907 гг. Благодаря административным мерам ситуацию удалось успокоить. Очевидно, что местные жандармы и полицейские не имели сил и особого желания вникать в суть происходящих изменений в общественно-политической жизни региона, о чем свидетельствуют их доклады. Во многих случаях они упрощали проблему, сводя ее к низким урожаям, влиянию ссыльного элемента или «лентяя» профессора на население, а ряд фактов замалчивали. Соответственно и методы разрешения конфликтов со стороны административной власти не отличались глубиной и системностью. Полиция не стремилась разобраться в явных причинах проблем и договориться, а пыталась подавить их за счет запретов и устранения неблагонадежных лиц.

Скачать электронную версию публикации