To the Question of Pre-Christian Believes of Hungarians.pdf О дохристианской религии древних венгров мы располагаем лишь косвенными данными. Хотя в законах первых венгерских королей Х!-ХП вв. говорится о языческих жертвенных местах и жертвоприношениях, эти обряды не описываются [1]. Для выяснения сущности этой религии очень много сделано венгерскими этнографами. В. Диосеги в 1950-х гг. собрал и систематизировал остатки древних дохристианских верований, сохранившихся до Х1Х-ХХ вв. [2, 3]. Он же посвятил целую книгу религии древних венгров так называемой «эпохи обретения родины» - X в. [4]. Известный венгерский археолог Д. Ласло еще в начале 40-х гг. прошлого века в деталях древневенгерского погребального обряда рассмотрел важные элементы дохристианской религии [5, 6]. На основании этих данных стало ясно, что пережитки религиозных представлений древних венгров составляют единую систему верований, которая соответствует шаманизму, существующему до сих пор у многих народов Сибири и Центральной Азии. Значит, можно прийти к выводу: дохристианской религией древних венгров, несомненно, был шаманизм [4. C. 135]. Этот вывод подтверждается и новыми исследованиями [3, 7]. В венгерском языке сохранилось и название венгерского шамана: taltos (тальтош). Слово имеет безупречную этимологию в языках обских угров (манси и ханты). Из этого вытекает, что данное название возникло тогда, когда предки венгров и обских угров жили еще вместе и говорили на диалектах одного языка [8. C. 228, 231; 9. C. 895; 10. C. 1475]1. Шаман был посредником между людьми и целым пантеоном богов, добрых и злых духов. В представлении древних венгров, так же как и у всех шаманистических народов, мир был разделен на три сферы: верхнюю (где проживали могущественные боги и добрые духи), среднюю (наш земной мир) и нижнюю (мир злых духов). Эти три горизонтальных яруса связываются мировым деревом, или древом жизни, корни которого уходят в нижний мир, а верхние ветви растут уже в верхнем мире. Тальтош (шаман) во время экстаза по этому дереву поднимается в верхний или спускается в нижний мир, чтобы оттуда принести людям помощь или победить злых духов. Существование шаманизма у древних венгров подтверждается не только данными фольклора и архаичных народных верований, но и археологическим материалом древних венгров X в.2 На замечательных произведениях древневенгерской торевтики «пальметоч-ный стиль» является не бессмысленным декором, а представляет изображения или символ мирового дерева. В некоторых случаях образ мирового дерева, или древа жизни, выступает в весьма реалистической форме, как, например, на ажурной накосной бляхе из г. Шарошпатак (рис. 1, 1) [23. C. 169]3. На наконечнике поясного ремня из могильника Башхалом I изображено мировое дерево, направленное вершиной вниз (рис. 1, 2) [23. C. 187; 25; 30. Ill. LXn, 8; 14. C. 104-105; 30. C. 65]. На некоторых ажурных накосных бляхах виден образ древа жизни, верхние ветви которого оканчиваются птичьими головами (рис. 1, 3) [31; 23. C. 393-394]. Это не что иное, как могущественная птица в мифологии многих народов Сибири, орел, который сидит на вершине мирового дерева, приносит на землю души новорожденных шаманов или знаменитых людей [32], иногда в виде маленьких птиц, как это видно на бляхах из Ракамаза (рис. 4, 6) [23. C. 65, 163]. Орел не случайно играл видную роль в мифологии древних венгров: он был тотемным животным рода Арпадов [33, 34]. На это указывает и ременная накладка из д. Карош в виде изящно оформленной фигуры орла (рис. 5, 3) [23. C. 84-85]. Рис. 1. 1 - Древо жизни на накосной бляхе из г. Шарошпатак; 2 - наконечник ремня из с. Башхалом; 3 - накосная подвеска (место находки неизвестно); 4-5 - накосные бляхи из с. Земплин и Альдебро; 6 - бляха от поясной сумки из с. Тисабездед Рис. 2. Орнамент чаши из с. Кетпо Рис. 3. Пара накосных В изображениях фантастических животных на древневенгерских накосных бляхах мы, вероятно, вправе усматривать вместилище добрых духов, которые, по представлениям древних венгров, могут их защитить от злых духов, разносящих болезни. Все эти существа изображены в органическом единстве с символом древа жизни, например бляха из могильника у с. Альдебро (рис. 1, 5) [23. C. 382]. Особую группу соих из с. Шошхартьян ставляют бляхи с изображением фантастического коня с древом жизни (рис. 1, 4). У этих лошадей иногда изображаются не копыта, а когти, что также указывает на сверхъестественность этих существ [23. C. 32; 35. C. 201; 14. C. 104; 30. C. 65]. Тут, видимо, изображен конь-шаман, т.е. экстатическая душа (или свободная душа) шамана в виде коня, поднимающегося в небо, в мир верхних богов и духов [24. C. 310]. Некоторые из древневенгерских погребений X в., возможно, принадлежали шаманам. Так, в одном из погребений в г. Хайдудорог был найден костяной наконечник в виде головы совы. Исследователи долго считали его наконечником рукояти плети (рис. 5, 4) [23. C. 226]. Однако намного позже в погребении с конем у г. Сегхалом был найден подобный наконечник, но здесь нашли еще один костяной наконечник с другого конца палки. Поскольку все вещи лежали в могиле in situ, можно было установить и длину палки, которая составляла 1,2 м (рис. 4) [36. C. 155. Табл. 48]. Деревянная палка такой длины, естественно, не могла быть рукоятью плети и, вероятно, была посохом шамана. Как известно, не все шаманы имели бубен, иногда только посох. Это предположение подтверждается и тем, что в архаичных народных верованиях венгров сова выступает как «птица-душа», «птица смерти» или «птица-шаман» [37; 38. C. 8-9]. Рис. 4. Древневенгерское погребение с конем у г. Сегхалом и костяные наконечники от шаманского посоха Рис. 5. 1 - наглазники и наротик на черепе из могильника Башхалом II; 2 - золотые наглазники и наротик из с. Ракамаз; 3 - накладка из с. Карош; 4 - костяной наконечник из г. Хайдудорог; 5 - изображение шамана на накладке из с. Кишзомбор Рис. 6. 1-3 - накосные подвески (Тисашуй, Шарретудвари, Первомайская); 4-7 - накосные бляхи (Бихаркерестеш, Терекканижа, Ракамаз, Земплин) Судя по этнографическим данным, у древних венгров также существовали различные категории шаманов, и они выполняли разные функции. Одной из главных форм их деятельности, вероятно, было лечение. Этими лекарями-шаманами проведены, видимо, те сложные и удачные операции, следы которых сохранили трепанированные черепа из древневенгерских погребений. А так называемые символические трепанации говорят о другом виде лечения. Они предполагали, что все болезни причинены злыми духами и тем, что свободная душа, или «душа-тень», покидает на долгое время свое вместилище, голову человека. В таких случаях шаманы делали волшебный круг на голове, чем они пытались вернуть туда свободную душу [23. C. 294; 39; 40. C. 244-245]. Изображения человеческих фигур в древневенгер-ском искусстве являются чрезвычайно редкими. К ним относится обломок ажурной бронзовой накладки из могильника у с. Кишзомбор, изображающий человеческие фигурки в молящейся позе (рис. 5, 5) [41. C. 26]. В них мы, вероятно, вправе рассматривать изображения самих шаманов, вернее, вместилища шаманских духов-помощников. На основании письменных источников, языковых, этнографических и археологических данных можно судить и о представлении древних венгров о душе. По всей вероятности, у них было такое же представление о душе, как у многих народов Северной Евразии [42], в том числе и у финно-угров [43; 44. C. 25-26; 45. C. 166; 46. C. 155]. Они верили в существование двух душ. Первая - это телесная, или жизненная, душа (название у венгров этой души lelek от слова lelegzik, т.е. «дышать»). По их представлениям, эта душа находится в грудной клетке и после смерти человека, т.е. с прекращением дыхания она перестает существовать. Вторая душа - это свободная душа, или «душа-тень», которая находится в голове, откуда может уходить во время сна, но когда она уходит на продолжительное время, причиняет болезнь. После смерти человека эта душа еще остается в живых в течение определенного времени, может посещать живых и причинять им зло, поэтому надо проводить умерших, как полагается. Эта душа у венгров называлась так же, как у обских угров [47, 48]. Погребальные маски, от которых в древневенгер-ских погребениях сохранились либо тонкие серебряные пластинки на месте глаз и рта, либо золотые наглазники и наротники (рис. 5, 1-2), несомненно, связаны с данным представлением о душе. Их назначением была защита головы, вместилища свободной души, от злых сил потустороннего мира и одновременно также защита живых от возвращения свободной души мертвого [49; 24. C. 115]. Данным представлением можно объяснить и некоторые, странные на первый взгляд, данные письменных источников и археологии. В 954 г. при осаде венграми г. Камбре (Северная Франция) защитники схватили близкого родственника командира венгерских войск Бульчу (по Константину Багрянородному, он был третьим в иерархии у венгров и исполнял должность главного судьи (karcha)), отрезали ему голову и повесили над стенами города. За голову своего родственника Бульчу обещал камбрейцам все награбленное им во время похода добро, освобождение заложников и прекращение осады города [50. C. 75-78]. Объяснение этого странного предложения мы находим в так называемой «секретной истории монголов». Монголы эпохи Чингисидов, если не имели возможности принести домой труп погибшего вдалеке воина, отрезали ему голову и хоронили ее на родном кладбище [51. Гл. 8. § 198; 52. C. 86, 165]. По всей вероятности, такой же обряд мы можем предполагать и у древних венгров. В древневенгерском могильнике у с. Батайница (район Земуна, левый берег р. Савы, Сербия) в девяти погребениях были найдены только мужские черепа [53. С. 211]. Как монголы, так и древние венгры полагали, что голова является вместилищем свободной души (или души-тени), т.е. самого покойника, и ее надо хоронить так же, как все тело, соблюдая древние традиции. Причем хоронить ее надо там, где похоронены родственники и предки умершего, на родном кладбище, а не там, где он погиб, далеко от родной земли. Видимо, этим объясняется, что пока найдены лишь единичные древневенгерские погребения в Европе, куда венгры совершали многочисленные походы в конце IX и первой половине Х в. [23. C. 437-439; 34. C. 43, 46]. Хотя и немного, но в древневенгерских могильниках были найдены также кенотафы, где обнаружены только кости животных, остатки заупокойной пищи [23. C. 229]. Естественно, были случаи, когда и головы погибших не смогли принести из далеких стран. Мы должны вспомнить, что Плано Карпини, посетивший Монголию в 1245-1247 гг., упоминает, что там было целое кладбище, где похоронены татары, погибшие во время татарского нашествия в Венгрию 1241-1242 гг. [54; 55. C. 104]. Монголы вряд ли принесли из Венгрии большое количество человеческих голов (путешественник пишет, что в Венгрии погибло много татар). Не исключено, что они принесли скальпы умерших или пучок волос (примечательно, что в Венгрии пока не найдено ни одного монгольского погребения XIII в., не считая случайной находки вещей аскызской культуры, которые, вероятно, происходят из погребения воина татарской армады [56]. В рассказе о пребывании венгров в монастыре Санкт Галлен (Швейцария) в 924 г. говорится, что они сожгли трупы двух своих погибших воинов [34. C. 4142]. Как известно, трупосожжение абсолютно неизвестно в погребальном обряде древних венгров. При объяснении этого странного явления в Санкт Галлене мы не должны забывать, что в венгерских народных верованиях душа шамана (тальтоша) иногда появляется в виде красного или синего пламени [57. C. 32-35]. Вероятно, в данном случае венгерские воины сжигали тела умерших своих бойцов в убеждении, что их свободные души вылетят из головы в виде пламени или искры и полетят на родную землю, где их и будут провожать родные (именно остатками таких похоронных церемоний являются кенотафы). В некоторых случаях удалось найти и следы суеверия, многократно зафиксированного венгерскими этнографами: если покойник чем-то недоволен после похорон, его свободная душа по ночам выходит из могилы и беспокоит живых. Против этого живые старались предпринимать различные меры: труп прибивали гвоздями ко дну гроба, связывали труп и пр. В двух древневенгерских погребениях было замечено, что после похорон могилу снова вскрыли, голову умершего отделили от тела и зарыли глубже [24. C. 322]. Этим действием, видимо, хотели предотвратить дальнейшие возвращения и злодеяния свободной души покойного. Неоднократно за пределами могильника (чаще всего к северу от него) были зафиксированы погребения старых женщин, которые часто страдали разными болезнями. По этнографическим наблюдениям, в таких случаях предполагали, что их души после смерти будут причинять живым зло, поэтому их отделили от общества мертвых [26. C. 322-323]. Их часто хоронили с противоположной (восточной) или северной ориентировкой, на животе или в скорченном виде. При раскопках древневенгерских могильников X в. наблюдается ряд явлений, отражающих различные религиозные представления, но они, как правило, связаны с суевериями и мало говорят о сущности религиозной системы древних венгров. Как уже отмечалось, при реконструкции древневенгерской религии исследователи опирались главным образом на данные сравнительной этнографии. В то же время в венгерской литературе неоднократно высказывалось мнение, согласно которому древневенгерская религия не может быть реконструирована на основании этнографического материала ХК-ХХ вв., поскольку венгерское общество в Х в. стояло на более высоком уровне развития, чем общество шаманистических сибирских народов XIX в. На это указывает и богатая религиозная терминология древневенгерского языка [58, 59]. По письменным источникам вряд ли можно сомневаться в том, что это общество было весьма похоже на соседнее хазарское. Где-то около середины IX в. у венгров под влиянием хазар было установлено так называемое двоецарствие. При этом первый из двух «королей», вероятно, так же, как у хазар, был небесного, сакрального происхождения: его название было kundu (от древнетюрк. кип -«солнце») [60. C. 317]. Государственное образование у венгров IX-Х вв. Д. Дьерфи называл образцом полукочевых государств [61]. В таком обществе, естественно, религия не могла быть шаманизмом типа сибирского шаманизма XIX в., а должна была соответствовать уровню общества. Письменные источники дают весьма скудную информацию о религии древних венгров. Ибн Руста передает информацию Джайхани, записанную в 920-х гг. и отражающую состояние 870-х гг., когда венгры жили еще на территории восточноевропейских степей. В этом произведении отмечается лишь, что венгры огнепоклонники, не исповедуют ни одну из мировых религий [62. C. 73]. В литературе долгое время приводилось только это сообщение восточных источников. Однако недавно И. Зимони обратил внимание на сообщение испанского арабского историка и географа ал Бакри, около 1068 г. закончившего свое географическое произведение, в котором он использовал не дошедшее до нас упомянутое произведение Джайхани. Автор пишет, что венгры верят только в Бога Неба и кроме него у них нет других богов [Там же. C. 232]. Это сообщение, без сомнения, подтверждает, что у древних венгров мы можем предполагать существование такой же религиозной системы, какая была в государстве тюрков, уйгуров и хазар. В этих ранних государственных образованиях почитали также небо, бога Неба, хана Тенгри [60. C. 340], поэтому в научной литературе эта религиозная система называется часто тенгризмом [63]. В этих государствах владетеля верховной власти, кагана, считали лицом небесного происхождения, который был окружен шаманами высшей категории, исполнявшими церемонии, связанные с почитанием Тенгри и его небесного пантеона [64-67; 68. C. 314-215; 69. C. 140-153; 21. C. 14-17; 70]. Следы этой шаманистической религии прослежены у народов Алтая и Сибири. В шаманизме этих народов есть намеки на былое существование особой категории («белых») шаманов [71]. Существование этой высшей категории шаманов по письменным источникам и языковым данным можно установить уже у азиатских и европейских гуннов, аваров, а позже у тюрков, уйгуров и монголов [72. C. 137-138; 73. C. 113-114, 124; 74. С. 300; 75. C. 12-14). И. Диенеш назвал эту категорию шаманов, игравших значительную роль в политической жизни государств, «шаманской аристократией» [75]. Существование тенгризма у древних венгров подтверждают, правда лишь косвенно, и археологические данные. Как известно, у древних тюрков встречаются изображения богов небесного пантеона, а именно женского божества Умай [76]. По обоснованному предположению С.А. Плетневой, бронзовые ажурные амулеты-подвески с изображением всадников (типа подвески из станицы Первомайской; рис. 6, 3), найденные на территории Хазарии, олицетворяют главное небесное божество Тенгри-хана, и с его культом связаны «солнечные амулеты», изображающие солнечный диск [77. C. 176-178]. Привески (ажурные накосные украшения) такого же типа найдены и в древневенгерских погребениях у с. Тисашуй, Шарретудвари и Хайдусобосло (рис. 6, 1-2) [23. C. 260, 292; 78. C. 81-82. Табл. 72/5]. «Солнечные амулеты» в виде накосных пластинчатых блях с изображением свастики или лучей вращающегося солнечного диска найдены у с. Бихаркерестеш и Терекка-нижа (рис. 6, 4-6) [23. C. 217, 355]. Не исключено, что изображения орла на бляхах из с. Ракамаз и Земплин (рис. 6, 6-7) связаны с легендой о происхождении сакральной династии Арпадов4 [Там же. C. 32, 163-165; 79. C. 38-39]. По всей вероятности, мы вправе прийти к выводу, что дохристианскую религию венгров можно называть тем же тенгризмом, что и религию древних тюрков, аваров, уйгуров и монголов. Это была самая высокая форма шаманизма, которую можно считать своеобразной государственной религией, где выделились шаманы небесного культа, игравшие важную роль и в политической жизни. Но одновременно были и шаманы, связанные лишь с родовым культом (только последние пережили эпоху ранних государственных образований, первые же оставили за собой лишь еле заметные следы [71. C. 64]). Не исключено, что «первый король» венгров (кын-ды), являвшийся сакральным лицом, выполнял и роль «главного шамана», т.е. политическая и религиозная власть была сосредоточена в одних руках, как это было у некоторых тюркских каганов [65. C. 15]. Эта форма религии непосредственно предшествовала принятию мировой религии во всех названных госу-дарствах5. Однако шаманизм, даже его наиболее развитая форма, не может удовлетворить требования государственной религии развитых государственных образований [84. C. 91; 85. C. 71]. Мы его можем считать переходной формой, так же как кочевые / полукочевые государственные образования. Именно поэтому и древние венгры, после их переселения в Карпатскую котловину (895 г.), спустя относительно немного времени приняли мировую религию - христианство. Не случайно этот процесс шел параллельно со значительными политическими и экономическими изменениями, образованием государства нового, европейского типа. Этот процесс был длительным, начало его прослеживается уже у венгров, живших в Восточной Европе, где они освоили многие элементы оседлого хозяйства, внедрили указанную политическую структуру хазарского типа и, кроме этого, познакомились с элементами христианства византийского типа [87; 88; 89. C. 340-347]. Пластина от поясной сумки из с. Тисабездед, которая, может быть, была изготовлена еще на восточной родине венгров, наглядно иллюстрирует дохристианские, синкретические верования венгров того времени. Древо жизни обрамляет византийский крест, а в верхней части композиции изображены два сенмурва, связанных с мифологией сасанидского Ирана (рис. 1, 6; 7) [23. C. 181-184; 90; 91]. Эта форма шаманизма у древних венгров, по всей вероятности, во многом облегчила процесс принятия христианства, настоящей государственной религии. ПРИМЕЧАНИЯ 1 Раньше среди венгерских лингвистов господствовало мнение, по которому слово является болгаро-тюркским заимствованием в венгерском языке [11. C. 73-92]. Однако этой этимологии противоречит, что в аналогиях «тальтошу» из тюркских языков отсутствует значение «шаман» [8. C. 228]. К тому же, если заимствование и было, то произошло не раньше VI в. - периода начала венгеро-тюркских контактов в Поволжье и Приуралье. В то же время имеются доказательства существования шаманизма у угорских народов уже во время угорского единства, т.е. в эпоху бронзы [12]. 2 В венгерской археологии с начала XX в. существует традиция рассматривать изобразительное искусство древних венгров как отражение мифологии и религиозных верований данного общества [13-16]. Однако в последнее время было высказано искусствоведческое соображение, по которому изобразительное искусство древних венгров - и вообще всех кочевников - является лишь орнаментацией, не имеющее смыслового содержания [17. C. 138-142]. Не разбирая тут детально данный вопрос, хотелось только обратить внимание читателей на новые работы по теоретическому осмыслению искусства древних кочевников Евразии [18, 19]. Большую роль археологии в исследовании истории религиозных верований неоднократно подчеркивали и западноевропейские ученые [20-22]. Древневенгерское искусство не составляет исключение и должно рассматриваться так же, как искусство всех кочевников Евразии. При этом нельзя упускать из виду состояние общества, религиозные верования и мифологию народов, создавших это искусство. 3 Такое же реалистическое оформление древа жизни мы видим в орнаментальной полосе серебряной чаши X в. из с. Кетпо (рис. 2). Внешнюю сторону чаши под венчиком украшает позолоченная полоса, в которой проходит извивающаяся ветка с полупальметками. Однако в одном месте в ритм орнамента включен мотив дерева: ствол с трилистником. Как будто бы древний мастер хотел разъяснить смысловой фон растительного орнамента. Внутри чаши, в середине дна изображена четырехлепестковая розетка с позолоченной поверхностью [23. C. 236-237; 24. C. 308-309]. В народных верованиях венгров древо жизни представляется как высокое дерево, среди верхних ветвей которого находятся солнце, луна и звезды. Они так и изображены в венгерском народном искусстве [25. C. 298-311; 26-28]. В искусстве древних венгров X в. однозначных изображений мы не находим, но, вероятно, можно рассматривать образ именно такого древа жизни на серебряных накосных бляхах из могильника у с. Шошхартьян (рис. 3) [24. С. 314-315; 25. С. 408]. 4 Первые венгерские хроники сохранили тотемистическую легенду о происхождении Альмоша, отца Арпада. По этой легенде отцом Арпада была птица turul (от тюркского названия орла или сокола). 5 Как известно, среди исследователей нет единого мнения в вопросе, является ли шаманизм религией, или нет. Одни считают, что шаманизм не религия, а лишь «система верований» [80. C. 117; 81. C. 7-8], «древняя техника экстаза» [82. C. 23], «комплекс различных обрядов и верований» [83. C. 1], «религиозно-мифологическая система» [66], «тенгризм» [63] и пр. [84. C. 85-87; 85. C. 65-67]. Имеются, однако, и противоположные мнения. Одним из самых ярких представителей этих исследователей был видный русский этнограф Л.П. Потапов. Он считал, что определить суть шаманизма указанными сложными, временами весьма туманными терминами невозможно. Шаманизм является своеобразной религией [65. C. 3-5; 86. C. 84-115]. Но эта религия была основана не людьми или богами, а возникла в течение длительного периода времени и включала в себя множество древних верований. У нас нет письменных свидетельств о ее догмах, канонах и теологии, до нас дошли лишь некоторые следы в фольклоре, и больше всего нам известны ее культовые предметы (бубны, костюмы и пр.) [86. C. 307]. По его мнению, не выражает суть шаманизма и термин «тенгризм» [86. C. 18]. Шаманизм был государственной религией с гуннского времени до конца существования тюркской империи [86. C. 310-311]. Автору этих строк представляется более убедительной теория Л.П. Потапова, особенно в отношении шаманизма в кочевых империях.

Скачать электронную версию публикации