Population of Tomsk of the 17-th-19th Centuries and Anthropological Diversity of European Russia.pdf Антропологические исследования по русским Сибири значительно уступают по количеству и объему материала подобным исследованиям по Европейской России. Особенно остро стоит вопрос о физических особенностях русского населения XVII-XIX вв. Православное население Томска первых двух веков его существования оказалось первым, которое было изучено за Уральским хребтом с точки зрения морфологии черепа [1]. После систематических сборов черепов из православных кладбищ, которые проводил выдающийся русский антрополог Сергей Михайлович Чугунов (18541920) на рубеже XIX и ХХ вв., новые материалы по краниологии русских Сибири появились только спустя столетие [2, 3]. Однако хотелось бы обратить внимание на то, что морфометрические данные, полученные С.М. Чугуновым, и поныне остаются ценн^ім источником для дальнейшей разработки проблемы происхождения и особенностей формирования популяций русских Сибири. Этому способствует огромный труд по переработке цифрового материала, опубликованного С. М. Чугуновым, проделанный значительно позднее Владимиром Анатольевичем Дрёмовым (1940-1996) [4]. Цель настоящей работы - сравнительная краниологическая характеристика населения Томска XVII-XIX вв. и попытка найти параллели его антропологическому типу среди населения Европейской России как несколько более раннего времени, так и синхронного. Поставлены следующие задачи: 1. Объективными методами сопоставить данные С. М. Чугунова, как наиболее многочисленные, и данные В. А. Дрёмова, как не вызывающие сомнения с точки зрения методики, что важно для использования цифрового материала обоих исследователей в дальнейших сравнительных анализах. 2. Сравнить между собой характеристики краниологических «типов», эмпирически выделенных С.М. Чугуновым. 3. Сравнить антропологические особенности населения Томска с особенностями русского городского населения Европейской России XVI-XVIII вв.1 Материалы С. М. Чугунова, при всей их основательности, были опубликованы без подсчета средних показателей и элементарной статистической обработки. В. А. Дрёмов переработал его цифровой материал и дал современное описание краниологических особенностей обобщенной выборки мужского и женского населения Томска XVII-XIX вв. Судя по всему, В. А. Дрёмов делал поправку на западносибирский масштаб изменчивости краниометрических признаков, чем определяются расхождения между его характеристиками и описаниями в настоящей работе, где оценка дана строго в соответствии с категориями Г.Ф. Дебеца [5. С. 112-122]. Мужское население Томска В. А. Дрёмов характеризует как мезобахикранное, со средними величинами горизонтальных диаметров мозговой коробки. Высота свода черепа описана как большая, в действительности значение её расположено на границе средних и больших величин. Длина основания черепа средняя. Лоб он обозначает как умеренно широкий, однако наименьшая ширина лобной кости относится к средним значениям. Лицо средней ширины и высоты, значительно профилированное в горизонтальной плоскости, выступает средне (скорее мезо-гнатное, нежели ортогнатное). Отметим, что верхняя ширина лица большая. Нос описан В. А. Дрёмовым как высокий, среднеширокий, сильно выступающий. Стоит уточнить, что нос средней высоты, но имеет сдвиг к большим значениям и выступает совсем не резко. Кроме того, им отмечается, что орбиты широкие и низкие, а переносье высокое, с чем можно полностью согласиться. Для женского населения, как полагал В. А. Дрёмов, довольно близкого к морфологическому типу, представленному у мужчин, характерны относительно более крупное лицо, мезогнатия и некоторая его уплощенность, более низкое переносье и слабее выступающие носовые кости. Проведенное в данном исследовании категориальное сравнение средних, полученных по мужским и жен- Д.В. Пежемский 110 ским черепам, свидетельствует в пользу мнения В. А. Дрёмова о значительной их морфологической близости. При этом различий выявлено значительно меньше (особенно с учетом малого числа - от 8 до 11 - наблюдений по сохранившимся женским черепам). Разница между мужчинами и женщинами вполне уклад^івается в известные представления о нормальном половом диморфизме. Тем не менее стоит отметить более широкую, брахикран-ную, с более длинным основанием, мозговую коробку у женщин, а также более уплощенное лицо на среднем уровне. Прочие отличия не стоит подчеркивать, так как они, скорее всего, недостоверны. Для целей дальнейшей работы и выявления возможности сравнения цифрового материала XIX в. было чрезвычайно важно выяснить, насколько реальна и значима разница между современной методикой и измерительной техникой С.М. Чугунова. В.А. Дрёмов писал о расхождениях своих данных по краниометрической характеристике населения Томска с результатами измерений С.М. Чугунова. Он был склонен объяснять их значительно меньшим числом черепов, сохранившихся до сего дня, и разн^ім их составом [4. С. 144]. Однако детальный анализ различий краниометрических данных предшественников при помощи t-критерия Стьюдента уверенно показал, что дело не только в названных причинах (табл. 1). По большинству признаков, даже невзирая на столь большую разницу в числе черепов, данные С.М. Чугунова и В.А. Дрёмова достоверно не отличаются (!). Статистически достоверная разница на самом высоком уровне значимости обнаруживается только по трём признакам: ширина и высота орбиты, а также ширина носа (и, как следствие, носового указателя). Судя по всему, при измерении этих важнейших признаков С. М. Чугунов пользовался отличным от современного способом их фиксации. Проблема заключается в методических расхождениях, что лишает нас возможности использовать указанные элементы обязательного краниометрического бланка в ходе сравнительного анализа. Его придётся проводить по сокращенной программе, описанной ниже. В соответствии с представлениями своего времени, большинство черепов С.М. Чугунов распределил по нескольким краниологическим типам, выделенным визуально, в том числе «русско-славянскому», «русско-инородческому», «тюрко-монгольскому». С точки зрения современного расоведения и этнической антропологии, принять этот подход невозможно, однако морфологическое разнообразие, описанное таким способом, необходимо рассмотреть заново и по возможности интерпретировать. Начнём с сопоставления «русско-славянского» и «русско-инородческого» типов. Для женской части выборки это можно сделать с серьезн^іми оговорками, ибо «русско-инородческий» тип у женщин представлен лишь пятью черепами. Мужская часть выборки позволяет принять во внимание точку зрения С.М. Чугунова и выявить реальные отличия двух типов, так как первый насчитывает 65 черепов, второй - 32 (табл. 2). Поскольку статистические параметры не опубликованы, оценить различия между ними можно только при помощи t-критерия Стью-дента, используя стандартные значения среднего квадратического отклонения [5. С. 123-127]. Проведенное сравнение уверенно выявило абсолютную реальность морфологических различий между «русско-славянским» и «русско-инородческим» типами. В будущем, если удастся их содержательно интерпретировать, безусловно, нужно изменить использованные С.М. Чугуновым названия как полностью устаревшие. По лицевому скелету разница между «типами» максимальна и достоверна на самом высоком уровне значимости (за исключением ширины орбиты). По мозговому отделу черепа различия менее резки. Так, поперечный диаметр, ушная высота и наименьшая ширина лба не обнаруживают отличий. Но реальные отличия фиксируются по продольному диаметру и черепному указателю. В категориальном отношении обе группы черепов описываются одними и теми же характеристиками. Им свойственных средних размеров продольный и поперечный диаметры, высокий (!) по абсолютному значению свод черепа и относительно среднеширокая лобная кость. Однако «русско-славянский» тип брахикранен, относительная высота его свода при этом невелика, лоб средней ширины, «русско-инородческий» - мезокранен, с большой относительной высотой свода и широким лбом. Лицевой отдел у обеих групп средних размеров и пропорций, но у «русско-инородческой^) группах лицо достоверно шире и ниже. Орбиты низкие (и абсолютно, и относительно) в обоих случаях, но у «русского-инородческой» группы они ниже, чем у «русско-славянской^). Высота носа у этой группах большая, у «русско-инородческого» типа - средняя. Нос среднеширокий, по указателю даже узкий в первой группе, во второй группе он существенно шире, как и дакри-альная ширина переносья. В целом, видимо, отличия между «русскославянским» и «русско-инородческим» типами С.М. Чугунова сводятся к заметному участию в формировании «русско-инородческого» типа компонента уральского происхождения (не в географическом, а в расоведческом смысле). Вполне возможно, что «русско-инородческий» тип собственно и представляет тот или иной вариант уральской расы. Дальнейший ход исследования, возможно, покажет направления его антропологических связей. Сравнительная краниологическая характеристика жителей Томска проведена В.А. Дрёмовым эмпирически и только на фоне имевшегося на тот момент опубликованного цифрового материала [6]. Он сопоставил данн^хе по населению Томска с данными по русскому населению различных губерний XIX в., опубликованными В.П. Алексе-евым2, и отметил более крупные размеры томских черепов - горизонтальных диаметров мозгового отдела, скуловой ширинах, высоты лица и носа. Этот вывод хорошо согласуется с известным своеобразием абсолютно всех изу-ченн^хх групп современн^хх русских Сибири [8]. Население Томска XVII-XIX вв. в системе антропологического разнообразия Т а б л и ц а 1 Краткая краниометрическая характеристика мужского населения Томска XVII-XIX вв. Признак, № по Р. Мартину По Чугунову (n = 127) По Дрёмову (n = 19) t-критерий Стьюдента 1. Продольный диаметр 181,2 180,6 0,40 8. Поперечный диаметр 144,3 143,8 0,41 8:1. Черепной указатель 79,6 79,7 0,13 17. Высотный диаметр 136,0 136,9 0,71 17:1. Высотно-продольный указатель 75,1 75,9 1,00 17:8. Высотно-поперечный указатель 94,5 96,2 1,50 9. Наименьшая ширина лба 97,9 97,6 0,28 45. Скуловой диаметр 135,2 136,8 1,25 48. Верхняя высота лица 71,8 73,1 1,26 48:45. Верхний лицевой указатель 53,1 53,5 0,50 51а. Ширина орбиты от d 39,2 40,9 3,97 52. Высота орбиты 32,1 33,3 2,51 55. Высота носа 53,8 52,8 1,37 54. Ширина носа 25,0 26,4 3,09 54:55. Носовой указатель 46,6 50,1 3,39 Примечание. Подчеркнуто значение t-критерия Стьюдента при р = 0,05 лены значения при р = 0,01 - уровень достоверности различий 99%. - уровень достоверности различий 95%, полужирным шрифтом выде- 111 Т а б л и ц а 2 Для решения основной задачи этой статьи был выбран канонический дискриминантный анализ, проведенный при помощи программы MultiCan, разработанный Н.Н. Гончаровой и И. А. Гончаровым в 2013 г. Краниометрические материал^і по населению Томска использовались в многомерном статистическом анализе в следующих вариантах: «русско-славянский^> тип, «русско-инородческий^) тип, «тюрко-монголь-ский^> тип и «другие инородческие типы^> (по С.М. Чугунову), а также обобщенная выборка, т. е. население Томска в среднем (по В.А. Дрёмову). Приведенн^ій выше анализ цифрового материала позволяет уверенно опираться при сравнении только на 7 краниометрических признаков: продольн^ій, поперечный и высотный диаметры мозгового отдела черепа, наименьшая ширина лобной кости, скуловая шири- 3 на, верхняя высота лицевого скелета и высота носа , которые отражают общие, габаритные размеры черепа. К сравнительному анализу были привлечены локальные краниологические серии, представляющие городское население Европейской России XVI-XVIII вв. (всего 21 мужская выборка): - 4 серии черепов из Пскова [9, 10]; - 4 серии из Великого Новгорода [11-14]; - 5 выборок из православных кладбищ Казани [6; неопубликованные данные Е.М. Макаровой], а также - Чебоксар, Йошкар-Олы и Перми [15, 16; неопубликованные данные Е.М. Макаровой]; - серии из Старой Ладоги, Себежа, Симбирска [6]; - серии из Твери [17] и - Свияжска [18]. По результатам проведенного канонического дискриминантного анализа краниометрических данных первые два канонических вектора (КВ) описывают 66,2% общей изменчивости. На КВ I падает 44,7%, ко- Сравнительная характеристика двух краниологических типов, встречающихся среди населения Томска XVII-XIX вв. (по С.М. Чугунову) Признак, № по Р. Мартину Мужские черепа Женские черепа «РС» (n = 65) «РИ» (n = 32) t-крит. «РС» (n = 19) «РИ» (n = 5) t-крит. 1. Продольный диаметр 180,1 182,8 2,05 174,1 174,2 0,03 8. Поперечный диаметр 144,0 143,4 0,56 140,3? 141,6 0,54 8:1. Черепной указатель 80,0 78,4 2,32 80,6 81,3 0,44 17. Высотный диаметр 137,7 137,0 0,66 131,3 133,4 0,89 17:1. Высотно-продольный указатель 76,5 74,8 2,54 75,4 76,6 0,77 17:8. Высотно-поперечный указатель 95,6 97,6 2,10 93,6 94,2 0,27 9. Наименьшая ширина лба 97,8 99,3 1,58 94,2 99,0 2,22 9:8. .Лобно-поперечный указатель 67,9 69,2 1,82 67,0 69,9 1,75 45. Скуловой диаметр 133,4 136,1 2,45 125,6 128,0 0,99 48. Верхняя высота лица 72,2 69,6 2,94 68,1 71,4 1,73 48:45. Верхний лицевой указатель 54,1 51,2 4,26 54,2 55,7 0,95 51а. Ширина орбиты от d 39,0 39,3 0,82 37,8 38,6 0,99 52. Высота орбиты 32,2 31,1 2,68 31,7 31,8 0,12 52:51а. Орбитный указатель 82,6 79,3 2,91 84,0 82,4 0,61 55. Высота носа 54,4 52,3 3,35 50,9 52,6 1,25 54. Ширина носа 24,5 25,8 3,34 23,6 25,2 1,87 54:55. Носовой указатель 45,2 48,5 3,73 46,4 48,9 1,21 DC. Дакриальная хорда 21,6 22,9 2,72 20,3 23,2 2,79 Примечание. Подчеркнуты значения t-критерия Стьюдента при р = 0,05 лены значения при р = 0,01 - уровень достоверности различий 99%. уровень достоверности различий 95%, полужирным шрифтом выде- 112 ш -1,0 Д.В. Пежемский Те ерь О- " РС" о Йошкар-; О Ола П ерМЬ ^ о ^ о Новг_Дм "Иі іС -г "РИ" іом " Р^' о ск_ср СВ! яжск о о Оз о° 0° Q о о Новг С о лавно " ТМ" . о -1,5 -0,5 0,5 1,5 1,0 2,0 ими «управляют» высота носа и высота лица, связанные отрицательно. КВ II описывает 21,5% общей изменчивости, которая заключена в основном в скуловой ширине лица и высоте свода, также скоррелированных отрицательно. Следовательно, этот вектор отделяет широколицые и низкосводные группы от относительно узколицых и высокосводных. Существенную дифференциацию по значениям КВ II показывает только «тюрко-монгольский» тип С.М. Чугунова, задающий 1,5 1,0 0,5 0,0 -0,5 -1,0 -1,5 -2,0 -2,5 -3,0 -2,0 здесь масштаб межгрупповой изменчивости в пределах двух рас и, соответственно, «сжимающий» морфологическое пространство всех остальных сравниваемых выборок (рис. 1). За отсутствием в анализе признаков, традиционно использующихся для расовой диагностики, было важно показать, что «тюрко-монгольский» тип чрезвычайно далек от всего того краниологического многообразия, которое диктуют выборки Европейской России. 0,0 КВ I Рис. 1. Расположение мужских краниологических серий из городов Европейской России в пространстве значений первого и второго канонических векторов: Томск_ср - обобщенная характеристика населения Томска (по В. А. Дрёмову); «РС» - «русско-славянский»; «РИ» - «русско-инородческий»; «ТМ» - «тюрко-монгольский»; «Ин» - «другие инородческие» типы С.М. Чугунова; Новг - Великий Новгород; ДмС - церковь Димитрия Солунского Важнейшими результатами данного сравнительного анализа явились следующие: - большинство привлеченных выборок представляют собой очень компактное, относительно однородное на межгрупповом уровне, морфологическое явление (Псков, Старая Ладога, Себеж, две выборки из Великого Новгорода, Казань, Симбирск, Чебоксары)4; - очевидным своеобразием обладает население Твери (возможно, за счет материалов XIX в.), Перми и Йошкар-Олы (расположенных в зоне межэтнических контактов), Свияжска и Великого Новгорода, что потребует специального рассмотрения в дальнейшем; - мужское население города Томска продемонстрировало исключительную самостоятельность своего антропологического типа по отношению к населению подавляющего числа городов Европейской России, при этом «русско-славянский» тип С.М. Чугунова, против ожиданий, совершенно не находит себе очевидных аналогий в среде последнего (!). При дальнейшей характеристике результатов важно не упустить из виду не только тот факт, что все «типы» томичей морфологически изолированы от городского населения Европейской России, но также, что эти типы относительно близки между собой, в том числе «другие инородческие». Нельзя не увидеть, что «русскославянский» тип максимально удален от европейских выборок и демонстрирует свою относительную самостоятельность по отношению к другим выборкам с территории Томска. С учетом сказанного выше особое значение приобретает единственная аналогия краниологическим особенностям населения Томска - это очень небольшая серия черепов из раскопок И.В. Антипова в церкви Население Томска XVII-XIX вв. в системе антропологического разнообразия 113 Дмитрия Солунского, расположенной в Плотницком конце Великого Новгорода (условно датирована XVII в.). Данная выборка всегда привлекала внимание своей исключительной непохожестью на всё известное нам разнообразие черепов из городских кладбищ Северо-Западного региона. Далеко идущих выводов, например, о сходстве населения Томска и Великого Новгорода, делать на этом основании категорически нельзя. Однако из этого обстоятельства образуется важное следствие - краниологическая специфика населения Томска не полностью «независима» от краниологического разнообразия Европейской России. Не исключено, что в дальнейшем ей найдутся более точные аналогии. Выводы: 1. Сопоставление измерительных данных С.М. Чугунова и морфометрических данных В. А. Дрёмова показало, что, не взирая на существенные различия в численности наблюдений, они не имеют достоверных отличий за исключением некоторых признаков (размеры глазницы, ширина носа), что объясняется методическими расхождениями, а не составом серий. 2. Краниологические особенности населения Томска XVII-XIX вв. пока не находят себе близких аналогий среди краниологического разнообразия русского православного населения Европейской России эпохи финальных этапов этногенетического процесса, что не исключает их обнаружения в дальнейшем. ПРИМЕЧАНИЯ 1 Задача привлечь весь известный материал не ставилась, а выборки с территории г. Москвы, как и сельские группы русских, на данном этапе исключены из анализа умышленно; первые - из-за чрезвычайного краниологического разнообразия населения столицы, вторые - в силу известных глубинных различий между городским и сельским населением. 2 Недавно была высказана точка зрения, согласно которой это население в целом можно считать сельским [7], с чем довольно трудно согласиться. 3 Номера по Р. Мартину - 1, 8, 17, 9, 45, 48, 55. 4 Они занимают центральное положение на графике и для простоты восприятия лишены условных обозначений.

Скачать электронную версию публикации