Social dimension of the Third Reich: promises and expectations (the case study of the German labour front activities in .pdf В «Карманной азбуке национал-социализма», изданной в 1930 г., на вопрос «Какая первая заповедь национал-социалиста?» предписывалось отвечать: «Люби Германию превыше всего и своего единоплеменника как самого себя!» [1. С. 28]. С утверждением Национал-социалистической немецкой рабочей партии у власти эта заповедь в значительной степени определила смысл «народного сообщества» - понятия, которое тянулось непрерывной нитью через все сферы политики, в том числе социальной. О социальных перспективах «народного сообщества» рассуждали с трибун партийных съездов, на министерских совещаниях, на собраниях многочисленных нацистских организаций, в том числе Германского трудового фронта (ГТФ), который функционировал в 1933-1945 гг. Его руководитель Роберт Лей относился к разряду превосходных пропагандистов Volksgemeinschaft как средства самоутверждения и самореализации человека, консолидации и мобилизации общества (по определению А. Гитлера, национализации масс [2. С. 281]) для воплощения задуманных нацистами «народных» проектов. Указом «О характере и цели Германского трудового фронта» от 24 октября 1934 г. определялась цель организации - создание подлинного народного и производственного сообщества всех немцев за счет объединения рабочих, служащих и предпринимателей [3. S. 243], в 1935 г. были приняты решения о включении в структуру ГТФ торговцев и крестьян [4. S. 473, 478]. Уже само появление организации, объединяющей людей независимо от их социального и экономического положения, было новым словом в социальной политике. Очевидно, что ГТФ воспринимался как площадка для формирования новой социальной модели, в которой возможно достижение консенсуса относительно общих интересов и общей пользы; прежде всего внимание фокусировалось на возможности перешагнуть через классовые противоречия и развернуть социальное партнерство труда и капитала. В 1935 г. Лей констатировал как свершившийся факт, что Германия - единственная европейская страна, которая покончила с классовой борьбой [5]. Национал-социалисты получили свои электоральные голоса на парламентских выборах 1932 г. в значительной степени благодаря настойчивому продвижению указанных выше идей. Они сделали свое предложение удовлетворить спрос на социальное участие, равные возможности, социальную мобильность той части общества, которая испытывала на себе социальные разрывы в Веймарской республике. В одном из интервью 1934 г. Гитлер рассуждал: «Национальное сообщество - это означает объединение всего производительного труда, что означает единство всех жизненных интересов, что означает уход от буржуазного индивидуализма и стремление к объединению механически организованных масс, что означает безусловное приравнивание судьбы одного человека к судьбе нации, личности и народа» [6. С. 544]. На практике выходцам из нижних слоев предоставлялся шанс взобраться на высокую должность, получить свою долю государственной заботы. Германский трудовой фронт в полной мере солидаризировался с этими установками. Роберт Лей заявлял: «Нам нужно сообщество! Наивысших достижений вообще можно добиться только в сообществе. Счастье человек находит только в сообществе. Мы видим нашу высшую цель в сообществе людей_ Но если мы хотим создать такое упорядоченное сообщество, мы должны согласиться, что каждый отдельный человек имеет права в этом сообществе. Если мы возлагаем на него обязанности, то должны дать ему и права. Первое и наиважнейшее право: дать дорогу прилежному. Молодой человек из самой глухой деревни должен иметь возможность проделать путь наверх, если он что-то может. Здесь я вспоминаю свой собственный жизненный путь. Как трудно было раньше! Почти невозможно пробиться молодому парню, вынужденному влачить свои дни в какой-нибудь богом забытой деревушке. Пережитые нами война и революция это изменили. Мы открыли дорогу каждому человеку» [7. С. 190]. При этом отметим, что все подобные рассуждения имели жесткие рамки: заявленная цель Германского трудового фронта и просматриваемый в документах его всеохватывающий характер подпадали под общие ограничения режима, обусловленные «санитарными чистками» «народного тела» - были определены по этническому, социальному, физиологическому, идеологическому параметрам группы нежелательных для «народного сообщества» людей, которые не попадали в сферу ак- Социальные горизонты третьего рейха: обещания и ожидания 47 тивного действия организации и на которых не распространялись ее социальные обещания. Заняв место традиционных немецких профсоюзов, Германский трудовой фронт за короткое время вырос до уровня самой массовой и одной из наиболее мощных организаций в государстве, а в 1935 г. получил статус «организации, присоединенной к партии». О достигнутых им масштабах и средствах достижения этих масштабов свидетельствует выступление Лея о воспитании «народной общности» перед хозяйственными руководителями в Дюссельдорфе 14 апреля 1934 г. В частности, он отмечал: «Сегодня 24 млн человек состоят в НСДАП и Трудовом фронте: 4 млн - это члены партии; 20 млн - члены ГТФ_ Если кто-нибудь говорит: “Я не хочу вступать в Трудовой фронт!”, - мы ему отвечаем: “Мой дорогой друг, от тебя это не зависит! Вспомни о своих школьных годах: если кто-то отделялся от своих школьных товарищей, какие душевные муки должен был испытывать этот обособленец”. У Германского трудового фронта есть неписаные законы, и никто не может не подчиняться им» [8. S. 100-101]. Постепенно Германский трудовой фронт превратился в разветвленную структуру, в которую входили вспомогательные учреждения, издательства, строительные и страховые компании, продовольственные магазины, банки, автомобильный завод «Фольксваген». Она аккумулировала финансовые потоки, которые формировались из средств прежних профсоюзных организаций, членских взносов и государственных денежных субсидий. Имея такие человеческие, организационные, финансовые ресурсы и запуская в оборот лозунги заботливого государства, бессменный руководитель Трудового фронта претендовал на большую долю контроля над социально-экономической сферой. При этом в публичном пространстве он акцентировал внимание на том, что для его организации контроль - это не самоцель, а средство: «Если мы не оформим судьбу каждого немца, не сможем практически вмешаться в социальную и вместе с тем в экономическую политику, то все наше влияние не будет иметь никакого смысла» [9. S. 136]. Выделяется ряд направлений социальной политики, в которых Германский трудовой фронт предполагал себя проявить, озвучить и практически воплотить в жизнь привлекательные для большей части общества (прежде всего целевой аудиторией были рабочие и служащие) обещания в духе «народного сообщества». Актуальной сферой Трудовой фронт определял трудовые отношения, и в частности оплату труда. В значительной степени эта тема была политически острой и связывалась с «завоеванием» рабочих для НСДАП. В декабре 1933 г. в очередном номере Arbeitertum, печатном органе ГТФ, с удовлетворением было отмечено, что организация добивается повышения заработной платы; так, посещение Р. Леем предприятий биле-фельдской металлопромышленности имело практические результаты для рабочих [10]. ГТФ точечно на локальном уровне пытался вмешиваться в сферу оплаты труда, вел пропаганду повышения зарплаты, вступал в прямые конфликты с министерством труда. Но, несмотря на кажущуюся активность организации, ее успехи в этом направлении не назовем впечатляющими: в течение 1933-1939 гг. размер почасовой зарплаты по тарифному договору сохранялся ниже уровня 1932 г., не было преодолено неравенство в оплате труда мужчин и женщин (за 1932, 1936 и 1939 гг. для квалифицированного рабочего почасовой тариф составлял 81,60, 78,30 и 79,10 пфеннига соответственно; для квалифицированной рабочей - 53,10, 51,60 и 51,50 соответственно [11. S. 165]; исключения в тарифах отмечались для отраслей, связанных с военным производством). Более того, само стремление Трудового фронта к «справедливой зарплате» вызывало критику рейхсканцлера, который не намеревался предоставлять этой организации реальные полномочия в данной сфере. В 1937 г. было издано распоряжение для всех партийных подразделений, но явно главным адресатом просматривался ГТФ, поскольку в документе прямо предписывалось отказаться от дешевого популизма и не подталкивать к повышению заработной платы. Государство имело оправдание своим действиям: поддержание низких тарифов - условие, которое позволяло ему удешевить военные заказы, а поскольку они напрямую связывались с подготовкой к борьбе за жизненное пространство, ответственный член «народного сообщества» должен был с пониманием относиться к такой тарифной политике [12. С. 7-8]. Кроме этого аспекта, сотрудники ГТФ сталкивались с жалобами работников на многочисленные вычеты, которые «съедали» значительную часть зарплаты: подоходный налог, страховые взносы, членские взносы в Трудовой фронт, разные «добровольные» пожертвования и сборы - на «зимнюю помощь», на бомбоубежища, на покупку портрета фюрера и т.д. К этому добавлялся рост цен на товары и стоимости аренды жилья. В такой ситуации одни находили выход в сверхурочных часах и дополнительной сдельной работе, другие - в забастовках (несмотря на то, что в соответствии с законом «Об организации национального труда» от 20 января 1934 г. это классифицировалось как нарушение духа производственного сообщества [13. S. 45-46]), кто-то последовательно полагался на защиту со стороны ГТФ. Трудовой фронт, в свою очередь, мог частично компенсировать собственную слабость в тарифных отношениях, используя косвенные возможности поддержать доход работника, например аккордные надбавки, праздничные вознаграждения, пособия многодетным родителям, бесплатное обслуживание в столовых и спортивных залах. Не выходя из сферы трудовых отношений, ГТФ закрепил за собой более спокойную в политическом отношении нишу - условия и охрана труда; повышение их уровня оценивалось как еще одна своеобразная компенсация невысоких зарплат. В рамках организации было создано управление «Красота труда», которое отслеживало соблюдение работодателями производственно-гигиенических норм: требовались чистота на предприятиях, комфортные комнаты отдыха, санитарное оборудование, озеленение территории, программы профилактики профессиональных болезней. Для мотивации работодателей включиться в программы «Красоты труда» использовались налоговые льготы, обещания роста производительности труда и при- 48 С.В. Арапина, Е.В. Ипатенко были, принуждение. Согласно статистике казалось, что в этом вопросе обещания организации плавно переходили на уровень оправданных ожиданий: к 1939 г. было проинспектировано 67 тыс. промышленных предприятий, благоустроено 26 тыс. рабочих помещений, сооружено умывальных комнат и раздевалок 24 тыс., оборудовано столовых и комнат отдыха 18 тыс. Но «приятную картину», составленную из цифр, портили критические отзывы работников-выгодоприобретателей: в частности, инспекторы фиксировали предложения вместо «красоты» выдать премии, отмечали жалобы на размывание «красоты» по социальному признаку (например, разная степень комфортабельности помещений для рабочих и служащих) [14. С. 72-73]. Поскольку эта тема была значимой для пропаганды успехов режима, подобные расхождения нуждались в сглаживании, требовали постоянного вмешательства ГТФ в эту сферу и переговорного мастерства его сотрудников. С приходом к власти национал-социалисты поставили цель - оздоровление системы социального обеспечения и включение в нее всех членов «народного сообщества». Они провозглашали, что каждому полноценному немцу должно быть гарантировано право на социальную поддержку в трудной жизненной ситуации, особенно когда он утрачивает трудоспособность. Общими усилиями министерства труда и Германского трудового фронта разрабатывались планы «народной социальной защиты». Защита выстраивалась таким образом, что человек, включаясь в систему социального страхования, брал на свои плечи большую долю материальной ответственности за свое будущее: делал взносы в период трудовой деятельности, а не надеялся на государство, которое стремилось минимизировать свои затраты в этой сфере [15. С. 160]. ГТФ являлся составной частью системы социального обеспечения: он предусматривал пособия по инвалидности, по старости, материальную помощь в случае нужды. Денежная выплата, на которую мог рассчитывать человек, зависела от продолжительности членства в ГТФ и, соответственно, уплаты членских взносов; пособия получали только те, кто состоял в организации не менее одного года [16. S. 230]. Экономически и политически актуальным был вопрос безработицы и связанной с ней поддержки безработных. Игнорировать проблему и оставить безработных без помощи в нищете национал-социалисты не могли, но поощрять социальное иждивенчество и расходовать в большом объеме государственные средства не входило в их планы, поэтому решение они связывали не с обсуждением размеров пособий, а с сокращением количества безработных. Полноценным гражданам (прежде всего мужчинам) обещали рабочее место, которое должно было обеспечить материальный достаток, а может быть, и расширило бы возможности социального продвижения. Германский трудовой фронт вписывался в эту общую установку своими программами профессиональной подготовки и переподготовки кадров, которые были нацелены на развитие профессиональных навыков и повышение шансов работника на рынке труда. В структуре ГТФ появился Германский институт по техническому обучению рабочих (ДИНТА), в конце 1936 г. насчитывалось свыше 400 учебных мастерских, более 100 дополнительно строились, были задействованы 25 тыс. преподавателей, курсы посещали 2,5 млн рабочих [14. С. 50]. Вся эта система опиралась на формулу «повышение квалификации - возможность карьерного роста - возможность статусного роста». Но на практике было понятно, что это не может стать траекторией развития каждого рабочего в силу разных обстоятельств: личностных качеств, ограничений рынка труда, потребностей производства и т.д. Самым показательным направлением в деятельности ГТФ была организация досуга. Для его реализации создали отдельное подразделение «Сила через радость» (КдФ). Разработанные программы - путешествия для рабочих и служащих, спортивные мероприятия, просветительские лекции, групповые посещения театров, кино и т.д. - были нацелены на социальную интеграцию, уничтожение различий в статусе и рассматривались как осязаемое свидетельство создания органичного «народного сообщества»: распространение развлечений среднего и высшего классов (парусный спорт, теннис, театр, путешествия) на широкие массы воспринималось как наведение мостов между классами. КдФ с каждым годом все более и более усиливала свое влияние: в 1934 г. она охватила 9 млн человек, в 1939 г. - около 55 млн; в 1934 г. число участников отпускных поездок составляло 2,3 млн человек, в 1938 г. -10,3 млн [17. S. 501]. Предлагая ряд разнообразных мероприятий, которые ранее были недоступны многим членным Трудового фронта, «Сила через радость» встречала часто положительную реакцию. Приобщение к развлечениям более высокого уровня позволяло простому человеку представить, что он поднимается по социальной лестнице вверх, и за это он выражал искреннюю благодарность. Сотрудники Германского трудового фронта, анализируя отзывы участников мероприятий, могли уверенно сказать, что КдФ - это подлинное положительное достижение национал-социалистов. Позже немецкие историки, осмысливая нацистское прошлое, именно для таких достижений ввели понятие «сияние Третьего рейха», которое затеняло преступные цели режима [18]. Однако и у КдФ отмечались свои недостатки и связанные с ними разочарования: например, организация не могла полностью удовлетворить спрос на путешествия, дешевые туры не обеспечивали хороших условий отдыха, а дорогие туры могли себе позволить только работники с неплохой зарплатой (более 250 марок в месяц); дешевые театральные билеты предлагались на худшие места в зале; большой туристический пароход, призванный олицетворять бесклассовое общество, делился на каюты разного класса [6. С. 513]. Тем не менее подобные замечания скорее воспринимались как допустимые издержки низкой стоимости услуг, а не как нарушение громких обещаний. Серьезным же провалом стал проект «народного автомобиля», который позиционировался как доступный каждому немцу независимо от класса и собственности. Потенциальному покупателю предлагали делать еженедельные взносы в размере 5-15 марок, а после выплаты 750 марок он Социальные горизонты третьего рейха: обещания и ожидания 49 получал ордер на приобретение автомобиля. В программе успели принять участие более 300 тыс. немцев, которые выплатили взносы в размере 280 млн марок [15. С. 171]. Однако их надежды на приобретение собственной машины не оправдались. Разразившаяся в сентябре 1939 г. война нарушила планы продажи «Фольксвагена» гражданскому населению. В заключение отметим, что Германский трудовой фронт в течение 1933-1939 гг. поставил на прочную основу диалог с немцами в духе «народного сообщества». Используя установки коллективистской этики, он претендовал на формирование у людей, «обиженных» Веймарской республикой, ощущения равных возможностей, классовой солидарности, встроенности в единый социальный организм. Р. Лей, заинтересованный в положительной репутации своей организации, озвучивал привлекательные обещания, но вопросы вызывала их реализация. Как показала практика, частично ГТФ оправдывал ожидания, поддерживая тем самым благоприятный образ заботливого государства и обеспечивая капитал доверия режиму со стороны населения. Но часть ожиданий оказалась в ряду неоправданных, поскольку сама организация имела определенную ограниченность. Во-первых, она поддерживала общий дискриминационный настрой режима, и часть немцев, по тем или иным причинам признанных «нежелательными», исключалась из сферы ее деятельности и не могла рассчитывать на поддержку. Во-вторых, она не выдерживала конкуренции с профильными государственными ведомствами и вынуждена была отклоняться от своих обещаний, как это было в сфере трудовых отношений. В-третьих, сфера ее деятельности и ее обещания зависели от экономической, политической конъюнктуры.

Скачать электронную версию публикации