P.A. Slovtsov’s activity as a visiting supervisor of Siberian educational institutions.pdf В результате образовательной реформы 18031804 гг. учебные заведения Сибири, находящиеся в ведомственном подчинении Министерства народного просвещения, были переданы под управление Императорского Казанского университета и вошли в состав Казанского учебного округа [1]. Наиболее полно история Казанского учебного округа в период отнесения к нему сибирских учебных заведений нашла отражение в работах И.Е. Крапотки-ной [2, 3]. Однако ряд сюжетов, в том числе формы управления и контроля над сибирскими учебными заведениями, нуждается в конкретизации. К таковым относится и институт визитатора, самым тесным образом связанный с именем П.А. Словцова. Личность П.А. Словцова неоднократно становилась объектом внимания исследователей и рассматривалась в работах Н.Л. Степанова, В.Г. Мирзоева, Л.Г. Беспаловой. Однако период биографии известного сибирского общественного деятеля, литератора, историка, связанный с его деятельность на посту визитатора сибирских учебных заведений, не получил должного освещения в исследованиях, посвященных его жизни и творчеству [4-6]. Настоящая статья, основанная на исторических (преимущественно документы, отложившиеся в Национальном архиве Республики Татарстан) и историографических источниках, направлена на раскрытие деятельности П.А. Словцова в должности визитатора сибирских учебных заведений. Принципы управления сибирскими учебными заведениями в период отнесения к Казанскому учебному округу определялись «Уставом Императорского Казанского университета» 1804 г. и не отличались от общеимперских. В соответствии с гл. XV «Об управлении и надзирании училищ» при университете должен был быть создан училищный комитет, занимающийся вопросами начальных и средних учебных заведений округа [7]. Согласно архивным материалам, данная структура, подотчетная университетскому совету под председательством ректора в составе шести ординарных профессоров и секретаря, по согласованию с министерством, предварительно получив одобрение попечителя Казанского учебного округа С.Я. Румовского и университетского совета, была создана только в октябре 1811 г. [8. Л. 1-2]. Одновременно для инспектирования учебных заведений был введен институт ви-зитаторов. Без изменений сложившийся вариант контроля просуществовал до назначения в июне 1819 г. на должность попечителя Казанского учебного округа М.Л. Магницкого, который, по воспоминаниям А.С. Стурдзе, «никогда не был человекоугодником и более всего дорожил сокровищем совести и веры... теснили ль его обстоятельства, или осуждали люди, или угрожала скудность средств, он всегда винил самого себя и крепче лишь прижимал к груди своей наложенный свыше крест» [9]. Сравнивая М.Л. Магницкого с его предшественниками на посту попечителя Казанского учебного округа, К.А. Ильина отмечает: «.Магницкий решил взять власть в свои руки. Он был чиновником созданного в 1817 г. Министерства духовных дел и народного просвещения, проводником новой образовательной политики государства, человеком другого поколения и других идеалов и стремлений, по сравнению с С.Я. Разумовским и М.А. Салтыковым» [10. С. 67]. По мнению А.Ю. Минаковой, проводимые им мероприятия преследовали одну цель - «пересоздать русские университеты и всю систему общественного воспитания в России» [11. С. 34]. Новые подходы были изложены М.Л. Магницким в январе 1821 г. в инструкции директору Казанского университета, опубликованной в мае этого же года в журнале Департамента народного просвещения. По мнению К.А. Ильиной, появление инструкции стало результатом несовершенства действующего законодательства, особенно в отношении попечителя учебного А.В. Блинов 6 округа, поскольку законодательной основой его деятельности являлись отстающие от требований времени «Предварительные правила народного просвещения» 1802 г. и университетский устав 1804 г. [12]. М.Л. Магницкий, определяя инструкцию как одну из форм закона, наравне с уложением, уставом, указом и манифестом, отмечал, что инструкция - это «или пояснительное дополнение к закону, или закон временный, в ожидании постоянного, или руководство в таком чрезвычайном обстоятельстве, к которому общие законы приложены быть не могут» [13. С. 48]. С административной точки зрения инструкция выстраивала иерархическую пирамиду со строгой дисциплиной и регламентированной во времени отчетности во главе с попечителем, перед которым был подотчетен ректор университета. Перед последним должны были отчитываться члены академической корпорации и местные чиновники училищного ведомства. Все это, по замыслу М.Л. Магницкого, должно было позволить попечителю поддерживать баланс сил, реализовывать свои решения, закладывать новые традиции с помощью формальных и неформальных методов. В замыслах М.Л. Магницкого была разработка подобных инструкций и для директоров гимназий: «...равным образом, на точном основании сей инструкции, составит он (университет. - А.Б.) наставления директорам гимназий по части учебного образования, с теми ограничениями, кои по кругу их действий нужны» [11. С. 158]. Первым шагом в рамках намеченной программы по совершенствованию системы управления учебными заведениями, подчиненными Императорскому Казанскому университету, стало усиление контроля с помощью института визитаторов. Сам факт не был чем-то экстраординарным. Как уже отмечалось, устав Императорского Казанского университета предусматривал такую должность, но на нее могли назначаться только члены училищного комитета или университетские профессора [7.]. Предлагаемые попечителем нововведения были качественно иными. М.Л. Магницкий первым отказался от назначения визитаторов из числа профессоров университета, выступив сторонником определения на эту должность специальных чиновников. О своем решении попечитель сообщил в Министерство духовных дел и народного просвещения в августе 1819 г., мотивируя его тем, что университетские визитаторы не приносят пользы [14. Л. 1]. Подтверждением тому может служить протокол ревизии учебных заведений Тобольской губернии осенью 1816 г. профессором Казанского университета Ф.Х. Эрдманом и адъюнктом И.Х. Ремердером: «Осмотрели поверхностно залу и библиотеку Тобольской гимназии, где приветствованы были латинской речью учителей уездного училища. За сим в присутствии членов гимназии, уездного и приходских училищ читано было предписание Совета Императорского Казанского университета о цели их прибытия в Тобольскую губернию. За сим изволили слушать в каждом классе особенное преподавание учителей гимназии. За сим отправились в уездное училище для слушания там частного преподавания учителей, где там же приветствованы были речами, произносимыми учениками.» [15. Л. 43-43 об.]. Подобный же эффект имела и ревизия адъюнкта А.И. Лобачевского (младший брат Н.И. Лобачевского), командированного в Сибирь по решению училищного комитета в июле 1818 г. [16. С. 527-528]. Визитатор-ская функция для А.И. Лобачевского являлась второстепенной, так как основной задачей, согласно предписанию министра народного просвещения А.Н. Голицина, было «путешествие по Сибири для узнания производств заводских и составления записок по части металлургии и минералогии» [17. Л. 7]. Весной 1819 г. на утверждение А.Н. Голицыну были предложены три кандидатуры: экстраординарный профессор Казанского университета Кондырев для проверки учебных заведений Саратовской, Оренбургской, Кавказской и Астраханской губерний, чиновник от окружного управления коллежский асессор Макше-ев для Тамбовской, Пензенской, Симбирской и Нижегородской губерний и директор Иркутской гимназии Словцов для Томской, Тобольской, Казанской, Пермской и Вятской губерний [Там же. Л. 41 об.]. Кандидатуры двух первых визитаторов были утверждены в сентябре 1819 г., и только с кандидатурой П.А. Словцова решение затянулось до ноября. Столь длительное согласование кандидатуры П.А. Словцова было связано с его политической неблагонадежностью в прошлом и высочайшим секретным указом на имя сибирского генерал-губернатора И.Б. Пестеля от 18 февраля 1808 г., разрешающим ему проживать и служить только в сибирских губерниях. В ноябре 1819 г., согласно высочайшей монаршей воле, П.А. Словцов не только был допущен к участию в данной проверке, но и получил разрешение «впредь употреблять его на службе по учебной части в губерниях, составляющих Казанский учебный округ» [14. Л. 11]. Как впоследствии вспоминал сам П.А. Словцов, согласно предписанию попечителя М.Л. Магницкого от 10 ноября 1819 г., он должен был вступить в обязанности визитатора учебных заведений Тобольской, Томской, Пермской, Вятской и Казанской губерний с 1 ноября 1820 г. [18. Л. 6]. К этому времени он успел зарекомендовать себя как активный и компетентный чиновник учебного ведомства, занимая с августа 1815 г. должность директора Иркутской гимназии. Визитаторская деятельность П.А. Словцова регламентировалась как действующими правилами для ви-зитатров Казанского учебного округа, так и специальной инструкцией, содержащей подробные правила проверки учебных заведений. Инструкция, составленная под личным контролем М.Л. Магницкого, содержала ряд рекомендаций и предусматривала проверку учебных заведений по трем направлениям: нравственному, учебному и хозяйственному. Если правила проверки по двум последним направлениям не сильно отличались от правил для визитаторов Казанского учебного округа, то проверка моральных качеств и принципов предусматривала ряд следственных действий. Например, для выяснения профессиональных и личностных качеств руководителей учебных заведений, педагогического и обслуживающего персонала, отношений внутри педагогического коллектива, политической и моральной благонадежности визитатор Деятельность П.А. Словцова на посту визитатора сибирских учебных заведений 7 должен был проводить личные беседы, изучать общественное мнение и т.д. [14. Л. 3]. После согласования всех нюансов со стороны попечителя, направления рекомендательных писем руководителям гражданских и учебных ведомств инспектируемых губерний осенью 1820 г. П.А. Словцов приступил к ревизии. По этому поводу он писал: «Сдав должность иркутского директора училищ старшему гимназии учителю Сидорову, я по предписанию его превосходительства господина попечителя от 10 ноября 1819 г., состоявшему вступить в обязанность визитатора с 1 ноября (1820), полагая за возможное и за довольное осмотреть училища на самом тракте и близ тракта лежащие» [18. Л. 6]. В период с 1 ноября по 22 декабря 1820 г. было проверено несколько учебных заведений трех сибирских дирекций: с 1 по 12 ноября Иркутской, с 15 по 21 ноября Томской и с 26 ноября по 21 декабря Тобольской. В результате был очерчен круг проблем, среди которых на первое место ставился недостаток квалифицированных педагогических кадров и незначительное количество учащихся: «...в Иркутской дирекции приходские училища страдают от недостатка учеников; в Томской дирекции уездные училища - от недостатка учителей; в Тобольской дирекции уездные и приходские училища - от недостатка прилежных и усердных учителей». [Там же. Л. 29 об.]. П.А. Словцовым был предложен ряд мер по увеличению контингента учащихся. Во-первых, активизация деятельности представителей гражданской власти: «Если строго хотят требовать, чтобы гражданские училища не были пусты и учение приносило плод, так надобно правительству объявить на то свою решительную волю, а не довольствоваться одним добрым советом, как все учреждения до ныне были в таком тоне... сельские приходские училища страдают от недостатка учеников и могут быть поправлены одною властью гражданской: ибо крестьяне, которые всегда пахали землю и платили подати без учения, никак не понимают пользы науки, но на все согласны, к чему взывают их гражданские начальства» [Там же. Л. 33 об.-34]. Во-вторых, на ближайшие 15 лет рекомендовалось ввести особые меры, обязав каждое селение (не менее 300 ревизских душ) открыть и содержать приходское училище в комплекте не менее 25 учеников, а детей чиновников обязать обучаться в уездных училищах. В противном случае, без свидетельства об окончании данного вида учебного заведения, удваивать срок пребывания в канцелярских должностях (шесть лет вместо положенных трех) [Там же. Л. 36]. Что касается учительских кадров, то П.А. Словцов предлагал решить эту проблему за счет привлечения на данные должности выпускников сибирских гимназий и учреждений духовного ведомства. На этом визитаторская деятельность П.А. Словцова не закончилась, а приобрела качественно новое выражение. Дело в том, что в результате ходатайства окружной администрации и поддержки данного начинания М.М. Сперанским высочайшим указом от 3 июля 1821 г. для надзора за учебными заведениями сибирских губерний Казанского учебного округа была введена штатная должность визитатора, не связанная с университетом. По представлению попечителя М.Л. Магницкого на данную должность был назначен статский советник П.А. Словцов [19. С. 763]. Вступив в новую должность, П.А. Словцов разработал новый проект инструкции визитатора, поставив перед собой цель - сохранить единообразие сибирских школ и создать условия для образования и воспитания юношества. Для достижения поставленной цели были определены три основные задачи: инспектирование учебных заведений, оказание им помощи и контроль над соблюдением с их стороны требований вышестоящего училищного начальства. В соответствии с задачами определялись конкретные виды деятельности: во-первых, визитатор как доверенное лицо попечителя и отчетное перед ним обязан был каждые два года осматривать учебные заведения трех училищных дирекций: Тобольской, Томской и Иркутской; во-вторых, в промежутке между проверками он должен был находиться в губернских городах, где имелись гимназии, и присутствовать на ежемесячных испытаниях их воспитанников. При посещении учебных заведений необходимо было обращать внимание на морально-нравственные качества и принципы сотрудников образовательного учреждения, организацию учебного процесса, успехи учащихся по освоению программы, хозяйственные вопросы. Все достоинства и вскрытые недостатки по отдельным учебным заведениям необходимо было фиксировать в «частных» журналах, которые по окончании визитации полагалось передавать в Казанский университет. Помимо этого, осмотр каждого учебного заведения должен был заканчиваться мерами практического характера: вынесением поощрений (взысканий), письменных или устных распоряжений служащим учебных заведений. Визитатор имел право прибегать и к более жестким мерам воздействия. Например, в случае вскрытия факта растраты имущества учебного заведения он, при помощи полиции, имел право проводить следствие. В отношении преподавателей, которым трижды выносились публичные замечания, визитатор мог ходатайствовать перед университетом об их профессиональном несоответствии. Без ведома визитатора директора учебных заведений не имели права представлять попечителю кандидатов на учительские должности, послужные списки учителей, сметы на хозяйственные расходы [20. Л. 33-37 об.]. Однако разработанный П.А. Словцовым проект инструкции визитатора сибирских училищ так и не был представлен на утверждение в министерство, по всей вероятности, затерявшись в бумагах окружной канцелярии. О его существовании вспомнили лишь в 1825 г. в связи с разработкой общей инструкции для визита-торов, когда дважды, в марте и августе 1825 г., в адрес попечителя Казанского учебного округа со стороны министерства был сделан запрос с просьбой предоставления данной инструкции [21. Л. 51]. Так или иначе, опираясь на инструкцию или действуя по собственному усмотрению, официально находясь в должности визитатора, П.А. Словцов не изменил своего мнения, сформировавшегося в ходе первой визитации, считая, что панацеей по выходу из сложившейся ситуации являлось усиление контроля над А.В. Блинов 8 образовательным процессом со стороны региональной учебной и гражданской властей. Так, в декабре 1821 г., отправляясь на проверку училищ Пермской губернии, он писал попечителю: «...прежде, нежели приступлю к училищам пермской дирекции, еще раз, на минуту, возвращаюсь к благоустройству сибирской школы. Мера, мною представленная (не знаю, будет ли она принята), была бы решительной по утверждению народного образования среди Сибири» [18. Л. 42]. В качестве меры П.А. Словцов предлагал усилить институт почетных смотрителей, назначив на эти должности представителей городских властей «в замену почетного смотрительства, так как училища по городам, далеко от дирекций отстоящим, расстраиваются от уверенности в неответственности и от равнодушия городских жителей, полезно было бы некоторым образом связать с местною уездных городов властью и с любовью граждан. По симу я полагаю истинным и назидательным учреждением то, чтобы допустить влияние городничих и городских голов по части сибирских уездных училищ» [Там же. Л. 42 об.]. По мнению П.А. Словцова, городские власти обязаны были следить за порядком в учебных заведениях, сообщая обо всех недостатках губернскому директору училищ. Деятельность П.А. Словцова была достаточно активной не только с теоретической, но и с практической стороны: с июня по сентябрь 1822 г. были проверены учебные заведения Тобольской губернии, в мае 1824 г. -Томской губернии (Каинское и Томское) и Енисейской (Красноярское и Енисейское), в июле-сентябре 1824 г. -Иркутского уезда, в феврале-марте 1825 г. - Якутского уезда. [22. Л. 21; 23. Л. 10-26, 75]. Благодаря усилиям П.А. Словцова продолжалось открытие уездных и приходских училищ. За период с 1819 по 1828 г. было открыто три городских приходских училища (38% от общего количества к 1828 г.) и семь уездных (31%). Городские приходские училища были открыты в Каинске (1821), Туре (1822), Томске (1829); уездные - в Нарыме (1819), Красноярске (1819), Каинске (1822), Енисейске (1826), Кузнецке (1826), Ки-ренске (1827), Нерчинске (1828) [24. С. 369-373, 455459]. Рост количества учебных заведений привел и к увеличению контингента учащихся. По данным О.Г. Ни-киенко, за время работы П.А. Словцова в должности визитатора сибирских учебных заведений число учащихся увеличилось с 600 до 2 000 человек [25]. По мнению же самого П.А. Словцова, изменения, ставшие следствием развития школьного дела, проявлялись не только в количественных, но и в качественных изменениях. В письме «О способностях Сибиряков», датируемом декабрем 1826 г., он писал: «Образованные люди, недавно исправлявшие звания учителей, и небольшое племя молодых людей, учившихся в губернских гимназиях, очевидно способствуют к правильности и ясности гражданского письмоводства, украшая при том свои связи небывалыми познаниями. Даже волостное письмоводство по Западной Сибири есть плод уездных училищ. Между тем, в залог просвещения, не перестает расти скромное семейство наставников, почитающих за честь своего звания посвящать досуги наукам» [26. С. 106]. На время визитаторской деятельности П.А. Словцова приходится и попытка, предпринятая со стороны М.Л. Магницкого и генерал-губернатора Западной Сибири П.М. Капцевича, открыть в Сибири отделение Казанского университета, что в дальнейшем могло бы привести к предоставлению ему самостоятельного статуса, а это было прямым основанием, согласно «Предварительным правилам народного просвещения» 1803 г., для учреждения сибирского учебного округа. По мнению В.С. Манассеина, данная инициатива была навеяна двумя записками П.А. Словцова: «Запиской об училищах Сибирских, по применению к Иркутским» (1819) и «Мнением о цели Сибирских училищ» (1821) [27. С. 16]. Факт причастности к данному проекту П.А. Словцова подтверждается сохранившимися архивными материалами, свидетельствующими о том, что в мае 1822 г. совет Казанского университета направил в его адрес проект о Большой (главной) Тобольской гимназии, прося высказать свое мнение. В январе 1823 г. визитатор представил на рассмотрение Совета свои размышления, отмечая, что, «так как образование в существующих гимназиях поверхностное, то главная сибирская гимназия, которая представляется частью Казанского университета, может дать полный курс наук. что место сибирской гимназии по физическим удобствам не может лучше быть назначено как Барнаул.» и т.д. [20. Л. 4-4 об.]. Сравнивая предложения П.А. Словцова с положением об устройстве учебной части в Сибири, направленным на рассмотрение Министерства духовных дел и народного просвещения М.Л. Магницким, и рапорт на имя его императорского величества Николая I от П.М. Кап-цевича, можно отметить разительное сходство. Несмотря на все попытки, реализовать проект не удалось. Во многом этому способствовало введение новых принципов управления сибирскими учебными заведениями на основании «Устава гимназий и училищ уездных и приходских, состоящих в ведомстве университетов: С. Петербургского, Московского, Казанского и Харьковского» 1828 г. Устав упразднял должность визитатора для училищ сибирских губерний и передавал все учебные заведения Сибири в подчинение гражданских губернаторов, наделенных правами попечителей округов: «.по затруднениям иметь Казанскому университету надзор за учебными заведениями, в Сибирских губерниях состоящими, подчинить сии заведения начальству тамошних гражданских губернаторов с тем, чтобы губернаторы, состоя по сей части в непосредственном отношении к министру просвещения, входили к нему с представлениями о делах учебных на том же основании, как попечители учебных округов. За сим звание постоянного визитатора, как уже ненужное упразднить» [28]. Таким образом, в период отнесения сибирских учебных заведений к Казанскому учебному округу институт визитатора являлся основной формой контроля над их деятельностью, претерпев качественные изменения с вступлением в должность попечителя М.Л. Магницкого. Назначение на данную должность особого чиновника способствовало отходу от формализма и концентрации внимания на проблемах сибир- Деятельность П.А. Словцова на посту визитатора сибирских учебных заведений 9 ской школы. Период с 1819 по 1828 г. в истории института визитатора сибирских учебных заведений неразрывно связан с именем П.А. Словцова - опытного и грамотного чиновника, уделявшего особое внимание вопросам контроля, увеличению количества учебных заведений и контингента учащихся. Однако визитаторская деятельность П.А. Словцова, находящаяся на пике активности, была прервана в 1828 г., не позволив воплотить на практике ряд проектов, инициатором и участником которых он являлся.

Скачать электронную версию публикации