The Jewish community of Irkutsk in the late 19th - early 20th century: a case of the Russian phenomenon of “dual rabbina.pdf Введение В результате трех разделов Речи Посполитой (1772, 1792, 1795) на территории Российской империи оказалось еврейское население. Невзирая на раннюю имперскую политику по его интеграции, еврейское общество еще долго оставалось абсолютно закрытым, отдаленным от государственного контроля и существовавшим по принципу «государство в государстве». Появление ряда законов, которыми в течение XIX в. пытались регулировать взаимоотношения государства и еврейских общин, а также попытки еврейских просветителей, выступавших за реформирование общин, привели к тому, что к концу XIX в. российские евреи частично были интегрированы в российское общество, а 25% еврейского населения России знало русский язык. Одним из направлений имперской политики в вопросе еврейской интеграции стал контроль государства за назначением глав еврейских общин - раввинов, по отношению к которым в течении 1820-1850-х гг. был выработан и установлен жесткий образовательный ценз. Но стремление евреев сохранить институт раввинов в неприкосновенности как важнейший институт традиционного еврейского общества привело к появлению в Российской империи уникального феномена «двойного раввината». Его суть заключалась в том, что с середины XIX в. общины обязывались избирать в качестве казенного раввина человека, отвечавшего требованиям государства, но мало сведущего в религиозных вопросах и не выполнявшего в общине религиозных функций. Кандидатура избранного казенного раввина утверждалась властями. Он являлся официальным руководителем общины, его имя фигурировало во всех официальных документах. Однако втайне от властей избирался настоящий - духовный раввин, признанный специалист в религиозном законе, который по молчаливому согласию членов общины решал все религиозные вопросы. Поскольку духовные раввины не участвовали в жизни еврейской общины как ячейки российского общества, сведения о них не фиксировались в официальных документах. Установить их личности, роль и авторитет в той или иной общине представляется весьма затруднительным. В связи с вышеизложенным большой интерес представляет ситуация, связанная с еврейской общиной дореволюционного Иркутска. Здесь «двойной раввинат» с последнего десятилетия XIX в. и до 1917 г. был абсолютно открытым, а должности казенного и духовного раввинов существовали параллельно. К теме раввината в Сибири обращались Л.В. Каль-мина, Е.А. Берман, А.Г. Кержнер, Н.А. Орехова [1-4]. Анализ историографии проблемы позволил сделать заключение о ее недостаточной изученности. Состояние историографии проблемы обусловило цель исследования, связанную с выявлением основных черт проявления российского феномена «двойного раввината» в условиях существования еврейской общины Иркутска (конец XIX - начало XX в.). Достичь заявленной цели исследования представляется возможным лишь в случае последовательного решения комплекса исследовательских задач: определения специфики института раввината в иудаизме, установления сущности института раввината в Российской империи, анализа условий становления казенного и духовного раввина-тов в Сибири, выявления направлений и особенностей деятельности казенных и духовных раввинов Иркутска. Основу источниковой базы исследования составили нормативно-правовые акты Российской империи и РСФСР, документы, обнаруженные авторами в Российском государственном историческом архиве, Государственном архиве Российской Федерации, Государственном архиве Иркутской области, Государственном архиве Красноярского края, Государственном архиве Томской области. При подготовке исследования авторы прибегали к принципам историзма, объективности, целостности. Были использованы сравнительно-исто-рический, проблемно-хронологический, просопогра-фический методы исследования, метод периодизации, методы индукции и дедукции, анализа и синтеза. Институт раввината в иудаизме С разрушением в I в. н.э. Иерусалимского храма и последовавшим за ним расселением евреев в диаспору закончился древний период в истории иудаизма. Отсутствие богослужений в Храме, ритуальных жертвоприношений и многих других древних еврейских об- Проблемы антропологии, этнологии и этнографии / Problems of anthropology, ethnology and ethnography 130 рядов сформировало к VI в. у евреев новые правила: храмовая служба была замещена публичным чтением Торы, свитки которой признали средоточием святости, а центры богослужений переместились в синагоги, главной фигурой в которых становился раввин - духовный лидер, религиозный наставник и толкователь священных еврейских текстов. Основной формой иудаизма у евреев с того же времени является так называемый талмудический, или раввинистический, иудаизм, который стал считать себя единственным законным наследником древнего иудаизма. С VI по XI в. назначение раввинов в еврейские общины происходило центральным институтом еврейской диаспоры того времени - Вавилонским гаонатом. С упадком вавилонских центров в конце X в. местные еврейские общины Европы начали независимо от вавилонских институтов избирать себе духовного руководителя с высокими личными интеллектуальными и моральными качествами. Со временем значение местных раввинов возросло, сложился идеал раввинов как образованнейших законоучителей и харизматических ученых. Позднее обязанности раввинов расширились: они должны были быть членами религиозного суда, заключать браки и совершать разводы, поскольку для этого требовались знание религиозного закона и соблюдение судебной процедуры. Религиозный авторитет раввинов выражался в обращениях к ним с просьбами вынести решение по тому или иному галахическому вопросу. Следует отметить, что в обязанности раввинов никогда не входило отправление функций священнослужителя: раввин не должен был вести синагогальную литургию, благословлять членов конгрегации и т.п. Первоначально раввины не получали денежного вознаграждения, поскольку считалось, что Тору не следует преподавать за деньги. С XIV в. начался процесс постепенного превращения должности раввина в службу с оплатой его деятельности. Ашкеназские общины стали требовать от кандидатов на должность диплом раввина - удостоверение о получении высшего еврейского религиозного образования в иешиве1. Тогда же возникла концепция одного раввина для одного места, его авторитету должны были подчиняться все остальные местные ученые. В настоящее время сформировавшаяся в Средние века концепция раввина сохраняется во многих современных ортодоксальных еврейских общинах, и на ней основана религиозная структура Государства Израиль [5]. Институт раввината в Российской империи Следствием вхождения евреев Речи Посполитой в состав населения Российской империи стал ряд законов, регулировавших взаимоотношения государства и еврейских общин. Поскольку центральное положение в еврейских общинах по-прежнему занимал раввин, многие пункты законов касались непосредственно его функций и обязанностей. Власть стремилась к преобразованию еврейского традиционного общества в соответствии с идеями просвещенного абсолютизма, но далекие от знаний государственных законов и занимающиеся исключительно религиозным просвещением раввины не соответствовали ее политике. Поэтому на должности раввинов предлагалось избирать людей законопослушных и сведущих в общественных вопросах, кандидатуры которых утверждались губернскими властями. В «Высочайше утвержденном положении о евреях», опубликованном 31 мая 1835 г., раввинам предписывалось «направлять евреев к соблюдению нравственных обязанностей, к повиновению общим государственным законам и установленным властям» [6. С. 372]. В том же Положении на раввинов возлагалось ведение метрических записей [Там же. С. 359376], что было делом затруднительным, так как практически все раввины не знали русского языка. Для подготовки раввинов, соответствовавших требованиям власти, указом 1846 г. были созданы казенные раввинские училища. Здесь предполагалось воспитать новое поколение раввинов, сочетавших определенное знание религиозного закона с общим гимназическим образованием и приверженностью русской культуре. Но евреи не были готовы принять религиозных наставников подобного рода. Ни один из выпускников раввинских училищ так и не стал настоящим раввином. Чтобы каким-то образом изменить сложившуюся ситуацию, власти издали в 1855 г. закон, в соответствии с которым на должность раввина могли избираться только лица, окончившие курс в раввинских училищах или в высших и средних общих учебных заведениях. Далее, в 1855 г., последовали правила об ограничениях определения в раввины, вводившие для них первый обязательный образовательный ценз. В 1856 г. вышел закон о порядке назначения по одному «ученому еврею» при начальниках губерний [7]. В 1857 г. новое «Положение о порядке избрания раввинов» окончательно утвердило должность казенного раввина при Министерстве Внутренних Дел Российской империи [8. С. 880]. С того времени из коробочного сбора2 еврейских общин правительство платило казенным раввинам пособие, однако к 1880-м гг. такое обеспечение было ликвидировано и переложено на еврейские общины [9]. По «Положению о порядке избрания раввинов» 1857 г. община была обязана избирать казенного раввина каждые три года. После выборов кандидатура раввина утверждалась генерал-губернатором, от которого он получал Свидетельство на звание раввина. Казенный раввин3 являлся официальным руководителем общины и ее представителем у различного рода властей. Он регистрировал браки, разводы, рождения и смерти, принимал присягу у евреев-новобранцев, читал патриотические проповеди в дни имперских праздников и был гражданским наставником в толковании государственных законов и просветительной деятельности. В еврейских общинах мнения относительно казенных раввинов имелись различные. Большинство общин черты постоянной еврейской оседлости считало казенных раввинов навязанной правительством обузой и такими же представителями власти, как полицейские и другие казенные чины. Поскольку жалование в таких общинах практически всегда было мизерным, то и кандидаты на должность избирались далекие от соответ- Берман Е.А., Генина Е.С., Орехова Н.А. Еврейская община Иркутска в конце XIX - начале XX в. 131 ствия определению «раввин» [3]. Еврейский писатель и драматург, один из основоположников художественной литературы на идиш Шолом-Алейхем (Соломон Наумович (Шолом Нохумович) Рабинович) в 18811883 гг. служил казенным раввином в уездном городе Лубны Лубенского уезда Полтавской губернии. В своем рассказе «Слово за слово» он очень точно, со свойственным ему юмором описал статус казенного раввина еврейской общины [10. С. 503-518]. В некоторых крупных общинах черты и в большинстве общин за чертой оседлости, где сильны были идеи еврейских просветителей, выступавших за реформирование общин, на должность казенного раввина избирались люди, достойные чести быть главой общины. Они могли не быть раввинами как таковыми, но пользовались известностью и уважением в обществе. Среди достойных людей, занимавших этот пост, необходимо отметить общественных деятелей и публицистов Минора Шлома Залмана - казенного раввина Минска (1859-1869), а затем Москвы (1869-1892), Якова Мазе, казенного раввина Москвы (1893-1917); журналиста, д-ра Иегуду-Лейба Кантора - казенного раввина Либавы (1890-1904), Вильны (1905-1908), Риги (1909-1915) и некоторых других, внедрявших светское просвещение в традиционном еврейском обществе [11]. Образованным и уважаемым казенным раввином в Иркутске был Соломон Хаимович Бейлин (1901-1921). После Октябрьской революции 1917 г. должность казенного раввина была упразднена. Совет Народных Комиссаров РСФСР снял с духовных учреждений функции регистрации браков, разводов, рождений и смертей. Они были переданы специальным гражданским отделам при городских или районных управах Декретом ВЦИК, СНК РСФСР «О гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния» от 18 декабря 1917 г. [12. С. 161-163] и Декретом ВЦИК, СНК РСФСР «О расторжении брака» от 19 декабря 1917 г. [13. С. 151-152]. В 1918 г. данные функции окончательно закрепились за отделами записей актов гражданского состояния в Кодексе законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве от 22 октября 1918 г. [14. С. 10451074]. Однако в Сибири казенные раввины исполняли свои функции до начала 1920-х гг. Казенный и духовный раввинаты в Сибири Становление казенного и духовного раввинатов в Сибири происходило по тем же принципам, что и в западной и центральной частях Российской империи, но с некоторым опозданием. Отсутствие духовных раввинов объясняется в первую очередь тем, что общины были молодыми, состояли из людей, хотя и получивших традиционное воспитание, но «разношерстных» и далеких от звания духовного раввина - учителя и толкователя религиозного закона. Практически ни одна сибирская община не могла позволить себе «выписать» раввина из черты: у нее не было денег его содержать, а у большинства раввинов - жить вне черты [1]. Чаще всего в практике еврейских общин духовного раввина заменяли шойхеты - забойщики скота или птицы, которые в силу своих знаний и обязанностей находились ближе всего к еврейским религиозным традициям и обрядам. Поэтому, если духовные раввины и существовали, то светские власти они не интересовали, и утверждение их в должности не требовалось. Тем не менее в Государственном архиве Красноярского края сохранилось дело под названием «Духовный раввин Мовша Клебанов». В 1909-1910 гг. М. Клебанов официально служил резником при Ачинской синагоге, исполняя функции духовного раввина. Он владел древнееврейским языком, хорошо знал еврейские обряды и традиции, а его 15-летний сын учился на звание духовного раввина в Сувалкской губернии (губерния Царства Польского и Российской империи). В архивном деле сохранились документы на древнееврейском языке, в том числе текст патриотической речи, произнесенной М. Клебановым перед солдатами иудейского вероисповедания 29-го сибирского стрелкового полка, дававшими присягу на верность Царю и Отечеству (1 мая 1909 г.). Впоследствии из-за разногласий с хозяйственным правлением Ачинской синагоги М. Клебанову, кирсановскому мещанину Тамбовской губернии, пришлось оставить службу [15. Л. 3-5]. Отсутствие казенных раввинов можно объяснить равнодушием и отсутствием рвения местных чиновников исполнять новый закон 1857 г. вследствие малочисленности евреев и хлопотности нововведений. В большей части сибирских общин функции духовного раввина и казенного раввина совмещало так называемое Духовное правление, где староста отвечал за статистическую подушную отчетность, а «ученый еврей» - за религиозно-духовную составляющую общины. По-иному дело обстояло с казенными раввинами. Местным органам власти было необходимо контролировать общины и вести учет еврейского населения. В первую очередь - для набора в армию и выявления евреев, незаконно проживавших в Сибири. Поэтому, хотя и медленно, казенные раввины в Сибири появлялись. К началу 1870-х гг. вопрос о применении к сибирским евреям общих правил об устройстве религиозных дел евреев так и не был решен. В 1872 г. генерал-губернатор Восточной Сибири Н.П. Синельников сообщал директору Департамента духовных дел иностранных исповеданий о «неурядицах», существовавших в еврейских обществах Сибири в связи с отсутствием там раввинов: «В Красноярске метрические записи о родившихся и умерших евреях не ведутся, евреи венчаются и разводятся без всяких на это документов» [16. Л. 38]. Когда вопрос о выборе раввина все-таки вставал, главными критериями при отборе кандидатов являлись наличие высшего или среднего образования и право постоянного жительства в Сибири. Так, в Верх-неудинске на должность казенного раввина был избран дипломированный зубной врач Э. Мильштейн, в Иркутске - агроном П. Хоммер [2]. Обнаруживаются и раввины, совмещавшие духовный и казенный статусы. В 1860-1908 гг. в Томске практически пятьдесят лет совмещал обязанности духовного наставника с должностью старосты Томского Проблемы антропологии, этнологии и этнографии / Problems of anthropology, ethnology and ethnography 132 еврейского Духовного правления, а затем казенного раввина купец второй гильдии Бер Израилевич Левин, получивший от российского императора в 1881 г. серебряную, а в 1885 г. - золотую медаль «За усердие». Далеко не всегда и не везде в общинах действовали казенные раввины. Мелкие общины в силу своей бедности не могли содержать вообще никакого раввина. В Томской губернии к 1913 г. было всего два казенных раввина: в Томске - М.Ш. Певзнер, в Мариинске -Я.Ш. Голубчик. Томский казенный раввин М.Ш. Певзнер стал практически единственным раввином Сибири, образование которого полностью соответствовало предъявляемым к казенному раввину требованиям. Он окончил раввинское училище в Санкт-Петербурге, получил звание и документ раввина - раввинскую смиху [17. Л. 12], и занял место главного раввина в Томске. М.Ш. Певзнер оставался в своей должности и с приходом советской власти. В 1930-е гг. он уехал в Москву, работал секретарем в Московской хоральной синагоге, в 1948 г. был арестован, осужден и умер в заключении [18]. Иногда казенные раввины меняли место службы, переезжая из одного сибирского города в другой. Так, казенный раввин Коппель Исаакович Шмеркович с 1879 г. служил в Чите. В 1885 г. по приглашению Енисейского еврейского общества он переехал в Енисейскую губернию (первоначально - в Енисейск, а с 1889 г. - в Красноярск). Он был единственным раввином, который отправлял службу в Енисейской губернии более 35 лет [19. Л. 2]. Казенные и духовные раввины Иркутска Еврейская община сформировалась в Иркутске к середине XIX в. из бывших каторжан, ссыльнопоселенцев, бывших кантонистов и николаевских солдат, а также из мастеров, ремесленников и некоторых других категорий евреев, которым было дозволено жить повсеместно в Российской империи [20]. В течение второй половины XIX в. община быстро росла. К концу XIX в. она стала самой крупной еврейской общиной Сибири. Так, в 1863 г. еврейское население Иркутска насчитывало 280 человек, в 1873 г. - 560 человек, в 1883 г. -1 400 человек, в 1893 г. - 3 300 человек, в 1897 г. -3 600 человек. В 1909 г. численность евреев Иркутска составляла 6 100 (5,6%) из 108 тыс. человек общего населения города [21. С. 56]. Первое руководство молодой общиной взял на себя бывший ссыльный, иркутский купец 1 -й гильдии Яков Савельевич Домбровский. Он предоставил общине свой дом для молельни, по собственной инициативе начал вести первые метрические записи. Специального раввинского образования Я.С. Домбровский не имел, его религиозные знания ограничивались десятью годами хедера4, а светское образование, в том числе знание русского и английского языков, он получил самостоятельно [21]. Единая община под духовным руководством Я.С. Домбровского просуществовала около двадцати лет, но затем в результате внутреннего конфликта распалась на две - мещанскую и солдатскую. Каждая из них имела свою неофициальную молельню. Молельня Я.С. Домбровского, как и две последующие молельни, не имела официального статуса. В 1878 г. иркутские евреи получили официальное разрешение на постройку каменной синагоги, которая была возведена в 1879 г., но в том же году сгорела в результате крупного городского пожара и вновь была отстроена уже в 1882 г. Еще до постройки синагоги, с 1879 г., у общины был незарегистрированный, неофициальный духовный раввин - религиозный авторитет, наставник и толкователь еврейского закона и шойхет Ицхок Ноте Маше-вицкий. Родился раввин в небольшом городке Ново-грудке (Невардеке) Минской губернии, который на протяжении нескольких столетий выполнял функции важнейшего религиозного центра классического ортодоксального иудаизма литвацкого течения. Благодаря И. Машевицкому в городе с 1881 г. существовали Общество псалмопевцов «Хевро-Тилим», Общество любителей древнееврейского языка «Тарбут» и ортодоксальная организация «Агудас-Махазикей-Гадос». В своих записях казенный раввин С.Х. Бейлин называет его «духовный раввин господин Машевицкий» или «раввин Ицхок-Ноте Машевицкий из Новогрудка Минской губернии» [22. Л. 4]. Свои духовные обязанности раввин И. Машевицкий исполнял вплоть до 1914 г., когда в почтенном возрасте умер и был похоронен в Иркутске. После его смерти должность духовного раввина Главной синагоги оставалась вакантной вплоть до 1919 г., пока ее не занял Натан Израилевич (Нота Срульевич) Олевский. Министр внутренних дел, разрешая в Иркутске постройку молельни, указывал на необходимость избрания казенного раввина и Хозяйственного правления для заведования хозяйственною частью, что было установлено для всех молелен вне черты. Однако все 1880-е гг. благодаря невмешательству местной администрации еврейская община Иркутска пользовалась большой автономией и свободой в делах самоуправления. Государственные ведомства практически не касалась ее внутренних дел и формы управления. Единственными нечастыми требованиями были отчетности о рожденных, умерших и бракосочетавшихся, а также полицейские и статистические сведения. Поэтому административной формой еврейского самоуправления общины, подобно самоуправлению в черте постоянной еврейской оседлости, было Духовное правление с избираемым старостой, «ученым евреем» и казначеем [21]. С 1879 по 1895 г. старостами Духовного правления побывали шесть человек: Яков Моисеевич Перцель, Леонтий Осипович Лейбович, Михаил Яковлевич Домбровский, Гдалий Яковлевич Домбровский, Борис Леонтьевич Горфин, Михаил Меерович Шейнис (табл. 1), а «учеными евреями» - только три человека: Моисей Исаевич Шмулевич, Евсей Иосифович Ряб-кин, Исай Матвеевич Файнберг (табл. 2). Практически все старосты и ученые евреи были купцами. М.М. Шейнис являлся потомственным почетным гражданином Иркутска [23]. Все эти годы община не хотела избирать казенного раввина по финансовой причине: и без дополнительного раввина на ней лежало содержание духовного Берман Е.А., Генина Е.С., Орехова Н.А. Еврейская община Иркутска в конце XIX - начале XX в. 133 раввина, кантора, резников и шамеша5. В 1891 г. по приказу генерал-губернатора А.Д. Горемыкина общине пришлось избрать первого казенного раввина. Им стал постоянно проживавший в Иркутске витебский мещанин Дон Хаимов Медведников, бывший учитель еврейского казенного училища Симферополя [24. Л. 1-1 об.]. После второго трехлетнего правления казенного раввина Д.Х. Медведникова на эту должность был избран сын иркутских старожилов - цехового Мордуха (Март-хеля, Марка) Хаимова Хоммера и его супруги Сарры Файвишевой (Павловой), агроном с высшим образованием Файвиш Мордухов (Павел Маркович) Хоммер [21]. В 1901 г. казенным раввином Иркутска стал Соломон Хаимович Бейлин. Именно этот человек вошел в историю еврейской общины Иркутска как один из самых образованных и авторитетнейших. В должности казенного раввина Иркутска Соломон Хаимович оказался неслучайно. Богатой и крупной еврейской общине Иркутска, самой крупной в Сибири, хотелось иметь умного, образованного и авторитетного руководителя, своим авторитетом равнозначного казенным равнинам Санкт-Петербурга и Москвы. На должность казенного раввина Иркутска предложил земляка духовный раввин И. Машевицкий (табл. 3). Старосты Духовного правления еврейской общины Иркутска (1879-1895) Т аблица 1 Период Старосты Основная деятельность 1879-1881 Перцель Яков Моисеевич Купец 2-й гильдии 1881 Лейбович Леонтий Осипович Купец 1-й гильдии 1881-1885 Домбровский Михаил Яковлевич Купец 1-й гильдии 1885-1888 Домбровский Гдалий Яковлевич Купец 1-й гильдии 1888-1891 Горфин Борис Леонтьевич Мещанин 1891-1895 Шейнис Михаил Меерович Купец 1-й гильдии, потомственный почетный гражданин Иркутска Составлено по: 21. С. 391; 23. С. 3. Ученые евреи Духовного правления еврейской общины Иркутска (1881-1887) Т аб лица 2 Период Ученые евреи Основная деятельность 1881-1882 Шмулевич Моисей Исаевич Купец 1883 Рябкин Евсей Иосифович Шойхет (резник) 1884-1887 Файнберг Исай Матвеевич Купец 1-й гильдии Составлено по: 21. С. 391; 23. С. 3. Духовные и казенные раввины Иркутска (1879-1921) Т аб лица 3 Период Духовные раввины Казенные раввины Основная деятельность 1879-1914 Машевицкий Ицхок Ноте Шойхет, раввин 1891-1898 Медведников Дон Хаимов Еврейский учитель 1898-1901 Хоммер Павел Маркович (Файвиш Мордухов) Агроном 1901-1921 Бейлин Соломон (Шолем) Хаимович Еврейский учитель Составлено по: 21. С. 391; 24. Л. 1-1 об. 134 Проблемы антропологии, этнологии и этнографии / Problems of anthropology, ethnology and ethnography Раввины Иркутска советского периода (1918-1960) Период Раввины Основная деятельность 1919-1930 Олевский Натан Израилевич (Нота Срульевич) Шойхет, моэль, раввин 1930-1932 Шапкайц Илья Григорьевич Иждивенец 1937-1939 Хает Лейзер Лейбович Резник 1946-1955 Резник Лейзер Хаимович Сторож в синагоге 1955-1957 Шпейзер Тевье Гершович 1957 Рубанович Израиль Абрамович 1958-1960 Т изенберг Израиль Гдальевич Золотошвей Военторга, Иркутск Составлено по: 25. С. 173; 26. Л. 6; 27. Л. 19, 76; 28. Л. 25, 47, 109; 29. Л. 31, 31 об., 34, 51, 52; 30. С. 380-381; 31. Л. 125; 32. Л. 13, 98. вич) Олевский. Он родился в местечке Словечно Волынской губернии в раввинской семье. Отец был шой-хетом и раввином, дед в течении 30 лет возглавлял раввинский суд в Овруче. После окончания иешивы «Рамайлес» в Вильне Н. Олевский прослужил некоторое время раввином в одной из виленских синагог. Свою карьеру в Сибири он начал в 1906 г. в качестве шойхета в небольшой еврейской общине с. Усть-Уда Иркутской губернии. В 1914 г. он переехал ближе к Иркутску, в с. Черемхово, а в 1919 г. - в Иркутск. Отметим, что при советской власти также проводился учет служителей культа. Их имена до начала 1960-х гг. можно установить, обратившись к документам Государственного архива Иркутской области (табл. 4). Еврейская община Иркутска в советское время по-прежнему оставалась крупной, имевшей раввинов, и стремилась в новых условиях соблюдать традиции. Однако уже отсутствовало деление на духовных и казенных раввинов. Выводы В связи с тем, что в первой половине XIX в. еврейское население Российской империи не знало русского языка, жило обособленно и имело практически средневековый религиозно-общинный уклад, российские власти с помощью ряда законов пытались ускорить интеграцию евреев в социум многонационального государства. Одной из таких попыток стал ряд положений и постановлений, обязывавших избирать на должность главы еврейской общины человека, отвечавшего светскому образовательному цензу. При помощи казенных раввинов государство получало возможность контролировать еврейские общины и «приводить их в соответствие» с установками имперской политики. Казенные раввины официально являлись главами общин, представляли их интересы перед органами власти, разъясняли государственные законы, вели учет еврейского населения и являлись переводчиками с идиша на русский и с русского языка на идиш. Однако навязанные властью раввины вызывали отторжение у еврейских общин, так как их образование было свет В 1919 г. Натан Олевский неофициально занял место духовного раввина Главной синагоги, прослужив в ней до 1930 г. После закрытия в Иркутске кошерной скотобойни в 1930 г. раввин Н. Олевский как служитель религиозного культа в бесправном статусе «лишенца» оказался без средств к существованию. Некоторое время спустя он вместе с семьей выехал к родственникам жены в Москву и поселился там без прописки. С 1944 г. более двадцати лет он прослужил раввином синагоги в Марьиной Роще [25]. Т аблица 4 ским, а сами они в глазах своих соплеменников выглядели еще одними представителями государственной власти. В связи с этим во второй половине XIX в. в Российской империи сложилась система «двойного раввината», при которой в каждой еврейской общине существовало по два раввина, один из которых был светским лидером, а второй - духовным. Некоторые общины в черте постоянной еврейской оседлости и большинство общин, находившихся за чертой, считавшие хаскалу - еврейское просвещение -благом для еврейского народа, стремились избрать на должность раввина людей образованных и выдающихся, которые могли своими знаниями и авторитетом принести благо евреям в делах просвещения и интеграции в российское общество. Не обошла система «двойного раввината» и Сибирь. Здесь, как и в западной и центральной частях Российской империи, в крупных еврейских общинах существовало два раввина. Поскольку духовные раввины были неофициальными и их регистрации власти не требовали, в настоящее время их выявление представляется во многих сибирских общинах затруднительным. В еврейской общине Иркутска, самой крупной в Сибири, в конце XIX - начале XX в. связь с органами власти и внутренние религиозные дела осуществляли люди с различными официальными статусами, прямо или косвенно попадавшие в данную систему «двойного раввината»: шесть старост духовных правлений, три ученых еврея, один духовный и три казенных раввина. Деятельность духовных и казенных раввинов была обусловлена особенностями взаимоотношений местных органов власти с еврейской общиной Иркутска. Примечания 1 Высшее еврейское религиозное учебное заведение, предназначенное для изучения Торы, Талмуда и других священных книг иудаизма и для подготовки ученых к званию раввина. 2 Внутриобщинный налог на кошерное мясо. 3 В начале XX в. казенного, официального раввина начали называть «общественным». 4 Начальная школа в традиционной еврейской ашкеназской системе образования. 5 Административно-религиозный служитель синагоги.

Скачать электронную версию публикации