ETHNOCULTURAL PROCESSES ON THE TERRITORY OF KUZNETSKHOLLOW IN THE ADVANCED MIDDLE AGES. .pdf Развитое Средневековье (XI-XIV вв.) - это один из наиболее интересных и сложных периодов в истории многих коренных народов Западной и Южной Сибири. Именно в это время активно протекали разнообразные этнокультурные процессы, которые предопределили ход этногенеза, формирования антропологического облика аборигенов, их выбора места проживания и, как следствие, сложение традиционной культуры и самих этносов. На эти процессы совокупно оказывали воздействие как объективные, так и субъективные факторы, определявшие ход истории на различных территориях Северной и Центральной Азии, а также конкретную этнокультурную и социально-политическую ситуацию каждого региона на этих просторах Евразии. Одним из таких регионов является Кузнецкая котловина, которая располагается на северной периферии Саяно-Алтая в междуречье Оби и её правого притока Томи. В силу своих специфических географических характеристик Кузнецкая котловина, богатая биологическими и геологическими ресурсами и окруженная с запада, юга и востока горами Салаирского кряжа, Горной Шории и Кузнецкого Алатау, была в определенной степени автономной территорией вплоть до появления здесь в XVII в. пришлого населения. Вероятно, географический и политический факторы во многом определяли направления и ход этнокультурных процессов, которые динамично развивались на территории Кузнецкой котловины в эпоху развитого Средневековья. Последние и являются объектом настоящего исследования, а в качестве предметов его познания выступают исторические, палеоантропологические и археологические материалы.Основными источниками изучения этнокультурных процессов являются археологические и палеоантропологические материалы, так как средневековое население Кузнецкой котловины не имело письменности. Исторические сведения об их жизни сохранились лишь в арабских и китайских средневековых текстах. В частности, в первой книге «Собрания летописей» Рашид-ад-Дина повествуется о трёх племенах - урасут, теленгут и куштеми, проживавших в период развитого Средневековья в междуречье верховьев Енисея и Оби. При этом он дает их культурную характеристику: «.. .они хорошо знают монгольские лекарства и хорошо лечат монгольскими [способами]. Их также называют лесным племенем, потому что они обитают по лесам в пределах страны киргизов и кэм-кэмджиутов. Однако [существует] много различий между одним лесным племенем и другим...» [1. C. 112-123]. Этот письменный источник, даже если к нему относиться критически, позволяет предполагать, что на территории Кузнецкой котловины в развитом Средневековье проживали, как минимум, три крупных этноса, социально организованных на уровне племен, каждое из которых имело свой этноним, территорию, структуру, самосознание и традиционную культуру.Информация об археологических источниках развитого Средневековья Кузнецкой котловины в настоящее время обобщена на разных уровнях систематизации - артефакты (элементы-признаки), обряды, памятники, архео-лого-этнографические комплексы (АЭК), археологические культуры и историко-культурные общности [2]. В период развитого Средневековья на территории Кузнецкой котловины выделяют две археологические культуры - саратовскую и шандинскую, которые отражают специфические культурные традиции местного населения, являющегося составной частью басандайской историко-культурной общности [2. C. 110-126; 3. C. 91-94; 4. C. 25-27]. Саратовская археологическая культура (V-XIV вв.) в развитом Средневековье представлена одним АЭК погребенных по обряду кремации на стороне, который имел место и в раннем Средневековье на этой же территории [2. C. 81-96]. Шандинская археологическая культура (XI-XIV вв.) представлена двумя АЭК - погребенных по обряду ингумации с тушей или шкурой коня (XI-XIV вв.) и погребенных по обряду трупообожжения на месте захоронения с тушей или шкурой коня (XIII-XIV вв.). Они появляются на территории Кузнецкой котловины лишь в развитом Средневековье [2. C. 97-108]. Эти совокупности артефактов отражают факт сосуществования на территории Кузнецкой котловины в XI-XII вв. двух, а в XIII-XIV вв. уже трёх этнических общностей. Сразу же обращает на себя внимание, что количество выделяемых по археологическим источникам АЭК в XIII-XIV вв. совпадает с количеством этносов, проживавших на этих территориях в монгольский период истории, описанных Рашид-ад-Дином. Но при этом более высокая степень обобщения археологических источников на уровне археологических культур свидетельствует о наличии двух крупных этносов - местного, вероятно самодийскоязычного (саратовская культура), и пришлого, однозначно тюркоязычного (шандинская культура). Фиксация факта сосуществования двух археологических культур на территории Кузнецкой котловины позволяет выйти на такой уровень систематизации артефактов, как историко-культурная общность.Палеоантропологические источники по населению развитого Средневековья Кузнецкой котловины представлены исследованиями материалов погребальных памятников шандинской археологической культуры XI-XIV вв.-Новокамышенка, Камысла, Ур-Бедари-1, Усть-Канда-1 и Торопово-1 [2. C. 36-40]. Эти памятники являются составными частями АЭК погребенных по обряду ингумации с тушей или шкурой коня XI-XIV вв. и АЭК погребенных по обряду трупообожжения на месте захоронения с тушей или шкурой коня XIII-XIV вв. При этом основная часть материалов палеоантропологи-ческих коллекций из этих памятников соотносится с археологическими ис-точниками монгольского периода истории. Все исследователи, изучавшие материалы этих коллекций [5-9], отмечали, что они характеризуются наличием двух антропологических типов населения - местный мезокранный (с преобладанием европеоидных элементов) и пришлый брахикранный (с преобладанием монголоидных элементов), которые формируют еще не сложившийся метисный тип населения на территории Кузнецкой котловины. Сравнение вышеназванных палеоантропологических материалов с антропологическими материалами современных коренных жителей этого региона - шорцами и телеутами - подтвердило факт участия средневекового населения в этногенезе этих этносов [10-26]. Исследования по антропологии кумандин-цев, тубаларов, шорцев и телеутов, проживающих на северной периферии Саяно-Алтая позволили объединить эти этносы в один своеобразный район на просторах Западной Сибири, который характеризуется специфическими, генетически схожими краниологическими признаками. При этом был зафиксирован факт, что наибольшая генетическая близость фиксируется между двумя коренными этносами Кузнецкой котловины - шорцами и телеутами, которые, вероятно, имеют общие корни и долгое время совместно проживали на одной территории [14. C. 198-211, 215].Таким образом, все три предмета исследования указывают, что на территории Кузнецкой котловины в период развитого Средневековья проживало несколько (2-3) крупных племен, которые находились в состоянии активного взаимодействия между собой. В качестве социально-политических факторов воздействия на ход этнокультурных процессов можно предполагать, вхождение территории Кузнецкой котловины в государство кыргызов в XI-XII вв., а с начала XIII в. и по XIV в. включительно - в государство монголов, улус Джучи, восточный Дашт-и-Кыпчак Золотой Орды.Одним из наиболее ярких этнокультурных процессов развитого Средневековья на территории Кузнецкой котловины является факт миграции на эту территорию тюркоязычных кочевников. Этот процесс начался в XI в., когда на территориях Центральной и Средней Азии произошли важные политические события, имевшие большое значение в жизни племен кыпчакского объединения, обитавших на пути волны передвижения других кочевников и вследствие этого вынужденных включиться в ту цепь миграции [27. C. 178]. Именно в это время (XI-XII вв.) на территории Кузнецкой котловины фиксируется появление погребальных памятников тюркоязычных кочевников, а в последующее время (XIII-XIV вв.) их резкое увеличение, что напрямую связано с созданием империи монголов и включением этих земель в её состав. Миграция тюркоязычных кочевников на территорию Кузнецкой котловины и её вхождение в империю монголов, в свою очередь, стимулировали ряд других этнокультурных процессов.В XI-XII вв. наблюдается активизация процессов этно- и культурогенеза. При этом роль каждого участника этих процессов была индивидуальной и специфической, в силу сложившихся для него в конкретный момент субъективных и объективных обстоятельств. В это время на всей территории Кузнецкой котловины продолжает доминировать местное население (саратовская культура), но в Кузнецком Присалаирье появляются новые этнографические группы пришлого населения (шандинская культура), которые вступают в непосредственный контакт между собой. Это обстоятельство стимулирует два различных этнокультурных процесса. Первый процесс можно назвать внутри-этнической консолидацией, который наблюдается у местного населения. На это указывает единообразие традиционно-бытовой культуры, наблюдаемое в АЭК аборигенов, и её кардинальное отличие от традиционно-бытовой культуры АЭК мигрантов в XI-XII вв. [2. C. 97-108]. Вероятно, по причине миграции тюркоязычных кочевников аборигенное население для сохранения своего социального статуса и пространства, даже на уровне инстинкта самосохранения, стремилось укреплять свое единство, чтобы противостоять агрессии инородной этнокультурной среды. Можно не сомневаться, что у мигрантов в это же время имел место процесс этнической адаптации. Ведь мигрировавшие на новые территории тюркоязычные кочевники вынуждены были активно приспосабливаться к изменившейся природной и социально-культурной среде.Вторжение мигрантов не изменило границы проживания аборигенного этноса, но в то же время положило начало в их среде процессу этнической сепарации, когда между отдельными частями единой этнической общности стали возникать условные границы и на одну из частей этноса стало распространяться иноэтничное влияние. Аборигены по-прежнему проживали на всей территории Кузнецкой котловины, но при этом явным становится его концентрация в пределах трёх локальных регионов (Кузнецкое Присалаирье, среднее течение р. Томь и юг Кузнецкой котловины), которые постепенно приобретают свои специфические черты, что указывает на начало процесса этнической сепарации. Именно на территории Кузнецкого Присалаирья наблюдается факт совместного проживания аборигенной группы населения и мигрантов на всем протяжении развитого Средневековья, что, в конечном счете, обусловило начало процессов межэтнической интеграции и аккультурации, которые привели к появлению у них в дальнейшем общих элементов и признаков в материальной и духовной культуре.Процесс межэтнической интеграции по своему характеру был эволюционным и протекал естественно и постепенно, от военных стычек и конфликтов за территорию проживания до межэтнического и хозяйственно-культурного размежевания и создания единой этнокультурной общности. Можно предполагать, что сосуществование двух этносов, коренного и мигрировавшего, в северо-западных и западных землях Кузнецкой котловины, видимо, стало возможным не только по политическим (в монгольский период истории), но и по социально-экономическим причинам. Ведь хозяйственно-культурный тип аборигенов был комплексным и в значительной мере ориентирован на присваивающие формы хозяйства - охоту, рыболовство и собирательство, а мигранты были типичными кочевниками степей, занимающимися сезонным кочеванием. Это обстоятельство сохраняло за обоими этносами экономическую свободу и делало их равноправными партнерами в процессе межэтнической интеграции, задавая тон процессам этно- и культурогенеза.Последние процессы в межэтнических отношениях аборигенов и мигрантов начинались как взаимная этническая аккультурация и ассимиляция. Проживая на одной территории, два этноса не могли не общаться и не контактировать между собой, что рано или поздно должно было привести к восприятию отдельных элементов культуры друг у друга. Вероятно, это обстоятельство и привело к появлению в XIII-XIV вв. нового АЭК погребенных по обряду трупообожжения на месте захоронения с тушей или шкурой коня [2. C. 135]. Появление этого АЭК в местах совместного проживания аборигенного этноса и мигрантов отражает факт углубления процессов этнической интеграции и аккультурации между ними. На это указывает тот факт, что способ захоронения нового АЭК представляет собой комбинацию отдельных элементов, характерных для двух этнических общностей, проживающих в это же время на той же территории. Не исключено, что наблюдаемое явление отражает такой процесс, как этногенетическая миксация, который характеризуется смешением нескольких неродственных этносов или их частей, в результате чего возникает новый этнос. Появлению этого процесса способствовал широкий обмен культурными традициями между аборигенами и мигрантами, который имел место на протяжении двух предшествующих столетий в Кузнецком Присалаирье. По археологическим источникам это фиксируется на уровне появления одинаковых артефактов, захоронений и смешанных курганных могильников в АЭК аборигенов и мигрантов.Подводя итог, можно констатировать наличие многогранных по своему содержанию этнокультурных процессов на территории Кузнецкой котловины в развитом Средневековье, которые во многом предопределили ход истории этого региона в предмонгольское и монгольское время.

Скачать электронную версию публикации