Economic development of Ural at the beginning of 20th century.pdf Модернизация промышленности Урала в тот период имела косметический характер из-за очень незначительных капиталовложений в период создания акционерных компаний и сохранения полнокровного вотчинного хозяйства, которое не имело ничего общего с классическим капитализмом.Вместо того чтобы в первую очередь разрешить это противоречие, изыскать средства для изменения организации топливно-рудного хозяйства и рабочей силы, являющихся -------на тот момент основными причинами низкогоуровня производства, акционерные компании встали на экстенсивный путьувеличения выпуска продукции за счёт усиленной эксплуатации топливныхи сырьевых ресурсов, ничего не сделав при этом для использования и другихвидов топлива, кроме дров, основным средством доставки которых был гужевой транспорт. Однако ограниченный доступ к древесному топливу, трудности его транспортировки традиционным видом транспорта привели к сдерживанию производства промышленной продукции. И особенно это проявилось в самом начале Первой мировой войны, когда в 1914 г. из уральскихгорных округов было призвано на фронт 43,7% вспомогательных рабочих, занятых на лесозаготовительных и транспортных работах. В 1915-1916 гг., по причине нехватки топлива и сырья, из 158 доменных печей были остановлены22, и 11 печей работали с неполной нагрузкой. В январе 1917 г. из 112 доменных печей стояли уже 55, а с недогрузкой работали 20 [1. С. 221-223].Имея такие данные, очень трудно согласиться с выводами отдельных авторов по вопросам развития уральской промышленности в начале XX в., заключающимися в том, что накануне и во время Первой мировой войны, в динамике развития Урала имелись как положительные, так и отрицательныечерты. Если согласиться с их усреднённой позицией, то тогда как быть с тем, что, несмотря на то, что со стороны организаторов промышленного производства предпринимались попытки повышения эффективности его работы, производство резко снижало темпы. Значит, что-то являлось существеннымтормозом. Очевидно, ими в тот момент не учитывалось главное - изменениевотчинного хозяйства в сторону капиталистических отношений и недостаточное финансирование производственного процесса.За годы Революции и Гражданской войны (1917-1922 гг.) промышленность Урала ещё больше разрушилась. Её валовая продукция составляла всего 15% от объёма 1913 г. Наиболее стремительно падало производство желеГорнозаводская промышленность Урала в 1914-1920-х гг.141за и стали, сократившись с 1913 по 1919 г. более чем в 10 раз, в том числе за 1919 г. - в два раза по сравнению с предыдущим годом. Резкий спад наблюдался и в выплавке чугуна - основе уральского горнозаводского производства: в 1919 г. на Урале выплавлялось 14% довоенного чугуна, в 1920-1921 гг. - всего 8% от уровня 1913 г. В 8-20 раз сократилось производствомартеновского металла, проката, кровельного железа, добыча железной руды, прекратилась выплавка меди. Грузооборот Пермской железной дорогиуменьшался - с 289 млн пуд. в 1913 г. до 92 млн пуд. в 1921 г. [2. С. 111-125].Большевики, пришедшие к власти после Октябрьской революции, предпринимали попытки исправить положение в промышленности в лучшуюсторону. Но эффективность этих усилий была очень низка. Во-первых, хозяйственной дезорганизации, господствовавшей на тот момент повсеместнона Урале, способствовали сами же рабочие. Получив свободу, они в первыеже месяцы после революции занялись захватом заводских земель и порубкойлесов, отменяя юридические нормы пользования ими и различными промыслами. Возможно, они поступали так потому, что революция не принесла желаемого облегчения, так как большевики в большей степени проводили в жизнь сиюминутные решения, зачастую не обоснованные ничем, а поэтомупоходившие в большей степени на хозяйственные эксперименты. Во-вторых, продовольственные трудности и невыплаты обесцененной зарплаты усиливали недовольство рабочих, что привело летом - осенью 1918 г. к открытымвыступлениям на Кусинском, Кушвинском, Невьянском, Рудянском, Саткинском, Шайтанском, Юговском заводах и свержению в августе 1918 г. советской власти в Ижевске и Воткинске.Гражданская война создала дополнительные трудности для ослабленнойуральской промышленности в виде разрыва экономических связей междутерриториями, дальнейшего разрушения транспорта и финансового кризиса.На эти проблемы тяжким грузом накладывались, с одной стороны, хронические болезни промышленности Урала, с другой - труднопреодолимые последствия многомесячного большевистского господства. Так, объём производства чугуна, стали, меди, добычи угля за 1918 г. упал, по сравнению с неблагоприятным 1917 г., в два-три раза. Более того, отказ от поддержки дефицитных предприятий при введении заниженных фиксированных расценокна промышленную продукцию и ураганном развитии инфляции реально означал закрытие предприятий и рост безработицы. Только за время существования ВОПУ и Уральского промышленного комитета было закрыто125 предприятий. Всего за период с середины 1918 до середины 1919 г. численность рабочих на уральских заводах снизилась на 40%, а их количествона металлургических предприятиях в среднем сократилось с 1074 до 395 человек. В результате к 15 сентября 1919 г. на металлургических заводах и рудниках трудилось около 90 тыс. рабочих - вдвое меньше, чем в 1916 г. [3.С. 76].В июне 1919 г., незадолго до возвращения большевиков, в сообщенииуправляющего Пермской губернии министру внутренних дел о ненормальных условиях существования уральских заводов из-за отсутствия топлива, сырья и расстройства транспорта отмечалось, что действовал на тот моментН.М. Щербин142лишь каждый пятый завод, количество неисправных паровозов составляло75%, производство железа и стали не превышало 9% от предвоенного уровня, чугуна - 14%. Наиболее ощутимым для населения было свёртываниепроизводства товаров массового потребления. По данным съезда представителей уральской промышленности, в мае 1919 г. производство спичек по сравнению с довоенными объёмами сократилось вдвое, а бумаги, масла и мыла - вчетверо [4. С. 60]. В результате Гражданской войны на Урале былоразрушено 70% предприятий, потери уральской промышленности, по неполным данным, оцениваются в 539 млн золотых рублей [5. T. I. C. 361].Таким образом, и антисоветский режим не справился с тенденцией снижения объёмов производства на Урале. Картина хозяйственной жизни там оставалась безрадостной. Восстановление советской власти летом 1919 г. не остановило падения промышленного производства на Урале. В конце 1919 г.там работало 14 доменных и 16 мартеновских печей, 49 прокатных станов, или треть действовавших в июле 1918 г., а через год в регионе функционировали лишь две домны и шесть станов. Что касается мартеновских печей, то и они были полностью остановлены [6. С. 358].Немалую роль в падении уровня промышленного производства игралразвал транспорта. Следствием этого была его архаизация, в результате чегогужевой транспорт вышел на одно из первых мест. Но разразившийся кризисв сельском хозяйстве вызвал нехватку лошадей, что крайне ограничило использование конной тяги при заготовке и подвозе топлива. В результате зимой 1919/20 г. была заготовлена приблизительно третья часть необходимоготоплива. В 1920 г., когда потребности промышленности и лесозаготовок в фураже были удовлетворены на треть, уральская металлургия получила всего половину нужного количества дров и древесного угля.Оказавшись в критической обстановке, большевики привлекли на помощь в решении хозяйственных вопросов Красную Армию. Так, на основании постановления Совета рабоче-крестьянской обороны от 15 января1920 г. на базе 3-й армии Восточного фронта была сформирована 1-я Революционная трудовая армия труда [7. Т. 7. С. 96-99], которая заготовила за январь - ноябрь 1920 г. 143,8 тыс. куб. саженей дров - в то время основноготоплива для промышленных предприятий и железнодорожного транспортаУрала [8. № 28-29. С. 19; № 6-7. С. 102].Нарком по военным и морским делам и председатель РВСР Л.Д. Троцкий выступил инициатором превращения 1-й Революционной армии труда в областной хозяйственный центр Урала. 23 марта 1920 г. в одной из своихстатей он писал: «После двух-трех недель совместной работы мы, членыСовтрударма, убедились, что представляем собой не что иное как уральскийобластной хозяйственный центр. И все мы единодушно признали существование такого центра необходимым». Далее подчеркивалось, что созданиеаналогичных центров в других регионах позволило бы лучше координировать работу местных органов власти. Эта идея получила полное одобрениена IX съезде РКП(б) 29 марта - 5 апреля 1920 г. [9. Т. 15. С. 336].Однако трудовая армия не могла стать решающей силой восстановленияхозяйственной жизни. В январе - сентябре 1920 г. её части заготовили лишьГорнозаводская промышленность Урала в 1914-1920-х гг.14315% необходимого топлива и 20% каменного угля. И поэтому преувеличивать экономическую эффективность трудовой армии нельзя. Она способнабыла лишь приостановить, но не преодолеть хозяйственный кризис, так как производительность труда военнослужащих, не обладающих соответствующей профессиональной квалификацией, была ниже, чем у гражданских рабочих. Однако несмотря на то, что расходы, связанные с содержаниемуправленческого аппарата воинских частей, увеличивали издержки производства, использование их в то же время в первую очередь компенсировалонедостатки управления, свойственные системе военного коммунизма, - бюрократизм, бесхозяйственность, уравниловку, обеспечивало возможностьдля постепенного перехода к мирным формам экономической жизни. Болеетого, с помощью трудовых частей можно было не только вести хозяйственное строительство, но и контролировать ситуацию в районах с пока еще не оформившейся гражданской властью, во многом заменяя эту власть.Тем самым трудовая армия на Урале, сыграла позитивную роль, хотя и не решила всех проблем. Да и не могла она в одночасье решить того, что накапливалось десятилетиями: и при царском правительстве, и после Октябрьской революции, и в период господства на Урале оппозиционных сил советской власти, и после Гражданской войны. Её заслуга, по моему мнению, в том, что в ситуации, когда прежняя система управления уже не существовала, а новая еще не функционировала должным образом, она служила стабилизирующим фактором, поддерживая транспортную инфраструктуру (нефтепроводы, железные дороги), обеспечивая хотя бы на минимальном уровнедеятельность предприятий, способствуя налаживанию работы гражданскихучреждений, осуществляя культурно-просветительные, пропагандистскиеакции, гарантируя порядок и спокойствие для лояльного к новой власти населения, смогла всё же предотвратить возможное сползание региона к хаосуи экономическому коллапсу.Большевики не прекращали поиска экономического инструмента управления, которым стала в 1921 г. «новая экономическая политика».В ходе новой реорганизации управления промышленностью вопросыобщего экономического регулирования перешли от ВСНХ к Совету труда и обороны (СТО) и его местным органам. На Урале представительством СТО стало областное экономическое совещание (Уралэкосо).Весной 1921 г. началась демобилизация из 1-й Трудовой армии, котораяокончательно была расформирована - вслед за её аналогами в других регионах - в начале 1922 г.Трудовые мобилизации, милитаризация труда осенью 1921 г. были упразднены. С ноября 1921 г. в уральской промышленности началась организация трестов, которых в 1922 г. было уже 17, в том числе шесть горнозаводских трестов, сменивших прежние «райметаллоправления». В мае 1922 г.был создан синдикат «Уралмет», объединивший снабженческо-сбытовуюдеятельность всей металлургической и горнодобывающей промышленностиУрала.Обращает на себя внимание попытка советской власти использовать специфику архаичной организации уральской горнозаводской системы. ОригиН.М. Щербин144нальным явлением была сдача в 1921-1922 гг. остановленных заводов коллективам рабочих, которые имели в горнозаводских поселках своё хозяйствои не меняли место жительства в поисках заработков. В сентябре 1922 г. съездпредставителей уральской крупной промышленности и транспорта вынужден был специально рассматривать вопрос о приписке лесных дач к горнозаводским трестам. В ноябре 1922 г. СТО принял постановление «О припискелесных дач к трестам Урала». Были созданы тресты-комбинаты, в которыевошли лесные угодья.Сложности оздоровления индустрии Урала были связаны с хроническойнехваткой ресурсов и застаревшими структурными слабостями уральскогогорнозаводского хозяйства, продолжавшего работать на древесном топливе.В момент учреждения Уральского металлургического синдиката в 1922 г. его уставный капитал был равен всего 6 млн довоенных золотых рублей, что в 18 раз меньше, чем накануне Первой мировой войны. В связи с разрушениемфинансов и стремительной инфляцией, за которой не поспевал печатныйстанок, задолженность государства промышленности Урала к 1 апреля1922 г. достигла 260 млрд руб. Выход из затруднительного положения в начале 1923 г. стал осуществляться за счёт консервации (вплоть до ликвидации) ряда металлургических предприятий. Эта мера обеспечивала концентрацию производства при максимальной экономии средств и дала ограниченный эффект роста промышленного производства.Архаичность и бесперспективность созданного в XVIII в. уральскогогорнозаводского хозяйства не означали, таким образом, его безжизненности.Система округов была возрождена в 20-е гг., и советской власти не оставалось ничего иного, как опираться на неё в качестве единственной надежнойи устойчивой организационной структуры до начала сталинской «революциисверху» [10. C. 170, 171].Начало нэпа отнюдь не ознаменовалось оздоровлением промышленнойситуации в регионе. Развал уральской индустрии в 1921 г. достиг своего завершения. С весны промышленное производство резко сократилось в связи с ожидаемым неурожаем, продовольственным и топливным кризисом. Летом1921 г. оно замерло: во второй половине июля - первой половине августа на Урале не действовали ни доменные, ни мартеновские печи, ни прокатныестаны. Подвоз древесного угля к предприятиям Екатеринбургского «райметаллоправления» сократился в августе 1921 г. до 0,4 % от январского показателя того же года, доставка дров - до 3,6 %; производство чугуна и прокатана Урале сократилось в 20-30 раз по сравнению с мартом 1921 г., сталь не вырабатывалась [11. С. 134-135].В одном из сообщений, поступивших августе 1921 г. в Башкирский обком РКП(б), сообщалось: «Четырёхмесячное неудовлетворение продовольствием всех производств БСНХ вызвало их остановку, даже лесные заготовки, причисленные к ударным работам, совершенно остановились и впереди, при такой постановке дела, перспективы неприглядные».Выход из катастрофической ситуации в промышленности был затяжными болезненным. Относительный подъём производства в 1922-1923 гг. был иллюзорным: стоимость продукции металлургии была в два раза выше, чем------Горнозаводская промышленность Урала в 1914-1920-х гг.145в 1920/21 хозяйственном году, но составляла лишь 26% от производства1914 г. Заводы Южного Урала с апреля 1922 г. вновь остановились из-за отсутствия топлива, продовольствия и рабочей силы; 8 тыс. потерявших месторабочих были обречены на голодную смерть. В Оренбургской губернии в конце 1922 г. работала лишь мелкая промышленность, которая, как сообщалось в закрытом письме губкома в ЦК РКП(б), «...в силу отсутствия покупательной способности полуголодных крестьян губернии и отсюда крайнегонедостатка оборотных средств влачит незавидное существование». На заседании Уральского бюро ЦК РКП(б) 11 декабря 1922 г. подчёркивалась необходимость разработать меры борьбы с чрезмерным браком на производстве, так как качество увеличившейся в объёмах продукции было крайне низким.В том же докладе отмечалось, что на Пермской железной дороге неисправные паровозы составляли 53%, вагоны - 30%.Таким образом, Октябрьская революция, успех которой в значительнойстепени был связан с надеждами населения на возможность радикальногоулучшения материальных условий существования, не принесла желаемогооблегчения. Сопровождавшие её хозяйственные эксперименты большевиковв сочетании с неуправляемыми и с экономической точки зрения наивнымидействиями самих рабочих лишь усугубили кризисную ситуацию в промышленности. Крах большевистских попыток остановить развал промышленности на фоне продовольственных трудностей и невыплаты обесцененной зарплаты усиливали недовольство рабочих, разразившееся летом-осенью1918 г. открытыми выступлениями против советской власти. Гражданскаявойна создала дополнительное напряжение для ослабленной уральской промышленности в виде разрыва экономических связей между территориями, дальнейшего разрушения транспорта, финансового кризиса.Начало нэпа отнюдь не ознаменовалось оздоровлением промышленнойситуации в регионе. Развал уральской индустрии в 1921 г. достиг своего завершения. Выход из катастрофической ситуации в промышленности был затяжным и болезненным. За несколько лет уральская промышленность была отброшена назад на полтора века. Её восстановление растянулось до второй половины 20-х гг. Лишь в 1926/27 хозяйственном году был достигнутобъём продукции 1913 г. Хроническую слабость уральской промышленности, усугубившую бедствия 1917-1922 гг., удалось преодолеть лишь в период сталинской индустриализации 30-х гг. [10. С. 16, 163].

Скачать электронную версию публикации