Political dimension of Russia's consulates in Outer China in the second half of the XIXth century - the early XXth century.pdf Становление консульской службы России посеверному и западному периметрам Цинской им-перии во второй половине XIX - начале ХХ в.находилось в неразрывной связи с процессом ос-воения Россией «жизненного пространства» вАзии, обретенного к середине XIX столетия. Ос-новными задачами России на Дальнем Востокебыли охрана status quo в региональной подсисте-ме посредством сдерживания экспансии великихдержав, активизировавших борьбу за раздел ми-ра, укрепление позиций в сферах собственныхинтересов в Китае и стимулирование торгово-экономических контактов с Поднебесной в ходеосвоения Приамурья и Приморья [1. С. 44-60].До начала ХХ в. консулы, наряду с Посланникомв Пекине, были единственными официальнымипредставителями России в Цинской империи ипринимали деятельное участие в решении всехвопросов, связанных с взаимоотношениями двухимперий и обеспечением национальной безопас-ности России от внешних угроз. Поскольку стра-тегический интерес для России представляли по-граничные регионы Китая за пределами Великойстены (Застенный Китай) - Синьцзян (Джунгарияи Кашгария), Внешняя Монголия, Маньчжурия, -именно в них императорские консульские учреж-дения были наиболее вовлечены в решение поли-тических вопросов.Большинство консульств России в ЗападномКитае и Северной Монголии было открыто во вто-рой половине XIX в., в соответствии с российско-китайскими договорами 1851-1881 гг., в ЗападнойМонголии и Северо-Восточном Китае - только вначале ХХ в., после поражения в Русско-японскойвойне [2. С. 288]. Для сохранения своих позиций вМаньчжурии и сдерживания возможных попытокпередела сфер влияния со стороны Японии цар-ское правительство в сжатые сроки создало здесьцелый ряд консульских учреждений. В 1908 г. от-крылись генеральные консульства в Харбине иМукдене, консульства в Цицикаре, Гирине и Да-ляне, вице-консульство в Куаньчэнцзы [3. Л. 3-4],в 1909 г. было образовано вице-консульство вХайларе, а в 1911 г. - в Айгуне [4. С. 69]. Форми-рование «пояса» представительств России в За-стенном Китае завершилось созданием в 1911 г.консульств в Кобдо и Шара-Сумэ и вице-консульства в Маймачэне в 1916 г. [5. Кн. 1.С. 125]. На момент официального прекращениядействия загранучреждений Российской империив ноябре 1917 г. консульская сеть в Китае былаодной из самых разветвленных в мире - только вСиньцзяне, Внешней Монголии и Маньчжуриинасчитывалось 17 представительств [6. С. 575-576].Статус российских консулов в Застенном Ки-тае характеризовался рядом специфических черт.Во-первых, они обладали правом экстерритори-альности и консульской юрисдикции. Во-вторых,консулы были наделены широчайшими полномо-чиями, по объему равными генерал-губерна-торским, и помимо выполнения традиционныхфункций - содействия развитию торговли и защи-ты интересов российских подданных, решали лю-бые задачи, проистекавшие из взаимодействияРоссии и Китая, в том числе дипломатическогопредставительства [7. С. 345] и политическойагентуры. Сбор сведений политического и военно-го характера был санкционирован высочайше [8.Т. 1. С. 638] и вошел в список консульских обя-занностей в конце XIX в. ввиду обострения конку-ренции великих держав на Дальнем Востоке. Осо-бо важными объектами наблюдения были дея-тельность Великобритании по закреплению на Ти-бете, проникновение Японии в Маньчжурию,Монголию и Синьцзян, ее манипулирование ки-тайским правительством с целью дискредитацииРоссии в глазах населения окраин Китая. С 1906 г.консульства оказывали всестороннее содействиеГенеральному штабу по изучению театра военныхдействий Русско-японской войны, путей сообще-ния, военно-статистическому описанию сопре-дельных с Россией дальневосточных территорий,проведению топографических мероприятий. Вэтот же период консулы во всех регионах Застен-ного Китая вели контрразведывательную деятель-ность по выявлению секретных агентов Японии.Консульские сведения имели преимущество надданными экспедиций Генштаба своей полнотой,регулярностью и точностью. В-третьих, на окраи-нах Китая была высока степень автономностиконсулов в принятии решений, поэтому уровеньвлияния России в регионах западнее и севернееВеликой стены, эффективность претворения вжизнь российской политики во многом зависелиот них. Свои действия консулы координировали спосланником в Пекине, но «особое положение»этих чиновников в столь удаленных и «сложных»регионах, глубокое знание ими местной ситуациилишали смысла механизм подробного инструкти-рования МИДом - о решениях консулов по кон-кретным вопросам посланник и Петербург нередкоузнавали по факту [7. С. 361]. В Застенный КитайМИД направлял самых опытных дипломатов, кото-рые служили в одном пункте в течение длительныхсроков. Например, консул в Урге Я.П. Шишмаревоставался на своей должности с 1862 по 1911 г., кон-сул в Кашгаре Н.Ф. Петровский - с 1883 по 1904 г.,консул в Кульдже В.М. Успенский - с 1885 по1896 г. и др. За время существования консульскихучреждений в Маньчжурии наиболее длительны-ми оказались сроки службы консула в МукденеС.А. Колоколова (1911-1917), в ЦицикареС.В. Афанасьева (1911-1917), в Харбине Н.Г. Поп-пе (1910-1913) [9. С. 78-140].Наряду с выполнением регулярных функцийпо поддержанию доброжелательных отношений сманьчжурской и туземной администрацией, защи-те российских подданных от притеснения местныхвластей консульства в Синьцзяне сыграли важнуюроль в разграничении с Китаем и создании режимапограничного контроля, участвовали в урегулиро-вании последствий мусульманского восстания1864-1878 гг., а также ограничении доступатретьих стран (Великобритании, Японии) в Запад-ный Китай и на Памир. Благодаря деятельномуучастию консулов в Синьцзяне, в том числеИ.И. Захарова, И.В. Падерина, Н.А. Борнемана,были решены вопросы проведения западного уча-стка границы между Россией и Китаем (Чугучак-ский протокол (1864), обозначивший большуючасть западной границы [6. С. 95-100], Барлык-ский протокол (1884), определивший границы ко-чевий российских казахов в Барлыке [6. С. 194-195], акт о передаче Цинам Барлыкских гор(1893)) [6. С. 18-19]. В 1894 г. граница на запад-ном участке была окончательно определена, атакже выработаны «Правила охранения порядкана границе» (1895 г.) [10. С. 56-60]. Совместно скомандованием Туркестанского военного округаконсульства составляли инструкции для регламен-тации пограничного контроля. Одновременно кон-сулы в Синьцзяне вели наблюдение за действиямицинских военных в зоне границы, разработкойими оборонных планов на случай войны с Россией[10. С. 90]. В последней четверти XIX в. консуль-ства в Кульдже, Чугучаке и Кашгаре сыграли за-метную роль в решении «Илийской проблемы»,регулируя переселение таранчей, дунган и казаховв российские пределы, предоставляли протекциювернувшимся в Китай из-за гнета маньчжурскихвластей мусульманам [11. С. 171-227]. Послесвержения цинской власти в Или (январь 1912 г.)и Кашгарии (весна 1912 г.) консулы А. Дьяков(Кульджа) и С. Соков (Кашгар) приняли меры дляпредотвращения анархии и радикализации пов-станцев, настояли на вводе в данные пункты рос-сийских отрядов. В дни революционных событийони обеспечили защиту не только соотечественни-кам, но и китайцам, укрывшимся от расправы вроссийских представительствах.Консульства являлись опорными пунктами входе ведения «большой игры» с Англией в Цен-тральной Азии. Поскольку первый британскийпредставитель появился в Синьцзяне только в1885 г. и лишь в одном пункте - Кашгаре, россий-ский консульский корпус занял прочные позициив Западном Китае. Генеральное консульство вКашгарии, особенно в период нахождения на по-сту Н. Петровского, внесло существенный вклад вукрепление репутации России в Синьцзяне и бло-кирование попыток Англии усилить свое влияниена Памире. Информационная работа консульства,совместно с Генштабом, не раз помогала разобла-чить планы Великобритании в «большой игре».Так, благодаря сведениям, собранным Н. Петров-ским, удалось предотвратить тайное продвижениеАнглии на юг Синьцзяна летом 1891 г. С 1906 г.консулы в Западном Китае занимались сбороминформации о действиях японцев в регионе со-вместно с тайными агентами Туркестанского во-енного округа, прикомандированными к консуль-ствам. Так, после сообщения консула в КашгареС. Колоколова в апреле 1906 г. о поступлении вКашгар военных грузов с японскими инструкто-рами посланник России в Пекине Дмитрий Поко-тилов заявил протест, и японцы были высланы изСиньцзяна [12. С. 50-52]. В предвоенном 1913 г.для сбора сведений о колониальной стратегииАнглии, усилившей антагонизм с Германией, Рос-сия учредила дополнительные должности военныхсекретарей при консульствах в Урумчи и Шара-Сумэ. В 1913-1914 гг. чиновники МИД в Синь-цзяне способствовали пресечению антирусскойагитации в мечетях агентов Турции.Российские консулы во Внешней Монголиисмогли не только завоевать безусловный автори-тет у местных маньчжурских и монгольских вла-стей, умело отстаивая государственные интересыРоссии, но и внести лепту в национальное осво-бождение монголов. До начала ХХ в. русские бы-ли единственными иностранцами в Монголии ипользовались здесь исключительными правами.Статус консула в Урге приравнивался к статусуамбаня - наместника императора (Во Внутреннеми Западном Китае консулы сообщались лишь сдаотаями) [13. Л. 421]. Авторитет консулов в Урге,а впоследствии в Западной Монголии, был на-столько неоспорим, что монгольская элита посто-янно обращалась к ним за консультациями по во-просам взаимоотношений с Китаем. Главной зада-чей консульств в Монголии было обеспечениенаиболее благоприятных условий для российско-монгольского экономического взаимодействия,вследствие чего они вели непрерывную борьбу сманьчжурскими наместниками в Ургинском, Уля-сутайском, Кобдосском округах, Урянхайскомкрае. Однако уже в конце 1880-х гг. консул в Ургеначал оказывать влияние на внутренние дела Мон-голии и на ее отношения с Пекином, в частности,предпринимать меры против китаизации страны.При содействии консулов в Урге, Улясутае и Ша-ра-Сумэ из Монголии было удалено несколькоманьчжурских наместников, потворствовавшихколонизации исконных монгольских территорий[13. Л. 309, 417]. С 1905 г. консульства привлека-лись к активной контрразведывательной работе вцелях выявления японских агентов и ограничениязасилья японцев в цинской администрации [14.Л. 71-75 об.; 15. Л. 9-11 об] в сотрудничестве сагентами Омского и Иркутского военных округов.Чиновники МИД с 1870-х гг. собирали сведения оТибете и экспансии Великобритании в «запретнойстране». В 1904-1905 гг. ургинский консул велпереговоры о тайной переправке в Россию Далай-ламы, покинувшего Лхасу и укрывшегося в столи-це Халхи [14. Л. 47, 61-66].Особые отношения, сложившиеся у консуловЯ.П. Шишмарева, В.Ф. Любы, А.Я. Миллера с ур-гинскими и кобдосскими амбанями, улясутайскимцзянцзюнем, духовным главой Монголии Джебц-зун-Дамба-хутухтой, многочисленными князьямии ламами, способствовали росту популярностипредставителей России в Монголии, вследствиечего именно с их содействием связали свои наде-жды лидеры национально-освободительного дви-жения, провозгласившие 1 декабря 1911 г. незави-симость. Представители МИД в Урге принималинепосредственное участие в переговорах прави-тельств Монголии, России и Китая о независимо-сти Внешней Монголии в 1911-1915 гг. и выра-ботке проекта монгольской автономии в составеКитая, обеспечении финансовой и техническойпомощи правительству Богдо-гэгэна. В этот жепериод консулы в Западной Монголии защищалигражданское население во время борьбы за Коб-досскую крепость и боевых действий между пов-станцами и правительственными силами Китая вАлтайском округе, а также предоставляли гумани-тарное содействие районам, охваченным конфлик-том. Российские консулы в Кобдо, Шара-Сумэ иУрге употребили все усилия для того, чтобы от-торжение Кобдосского округа от Китая в пользуМонголии и соглашение о сохранении status quo вАлтайском округе не нарушило существовавшегов регионе международного равновесия и одновре-менно способствовало укреплению позиций Рос-сии в Северо-Западной Монголии и Синьцзяне.Консульства в Урге и Западной Монголии занима-лись разрешением «урянхайского» вопроса, в ре-зультате чего Урянхайский край вошел в составРоссийской империи. Историческое Кяхтинскоесоглашение 1915 г., со стороны России подписан-ное генеральным консулом в Урге А.Я. Миллером,способствовало сохранению целостности Китая иудовлетворительных российско-китайских отно-шений, в то же время закрепило первый серьезныйшаг Халхи на пути к достижению независимости.За 9-летний период официального функциони-рования российских консульских учреждений вСеверо-Восточном Китае чиновники МИД в Хар-бине, Мукдене, Гирине, Куаньченцзы, Цицикаре,Нючжуане и других городах внесли существенныйвклад в политическое закрепление России в этойстратегически значимой для России зоне. Основ-ные политические задачи консульств в Маньчжу-рии сводились к поддержанию доброжелательныхотношений с цзянцзюнями и фуинями (граждан-скими губернаторами), министерствами провин-ций, управлениями по делам иностранцев (цзяошэши у цзюй) [16. Л. 4-5] на фоне стремительногоразвития российско-китайских экономических от-ношений в данном регионе 1900-1910-х гг., а так-же к наблюдению за деятельностью Японии с це-лью оперативного информирования МИД о воз-можной подготовке новой агрессии против Рос-сии, сбору сведений о колонизационных меро-приятиях китайской администрации, состояниивойск, о работе дипломатов, агентов и предпри-нимателей Европы и США в регионе. Важнейшейзадачей генерального консула в Харбине былосоздание благоприятных условий для развитияданного нового форпоста российского влияния вСеверной Маньчжурии. После Русско-японскойвойны многие сотрудники консульств в Северо-Восточном Китае являлись негласными военнымиагентами при Главном управлении Генеральногоштаба и штабах военных округов, в частности Ир-кутского, как правило, занимавшими должностивоенных секретарей при консульствах. В районахконцентрации интересов Англии и Японии быласоздана разветвленная агентурная сеть из китай-ских подданных, снабжавшая консулов всесто-ронними данными о взаимодействии китайскойадминистрации с иностранными державами и хо-зяйственных планов последних в зонах, гранича-щих с российской сферой влияния [17]. К началу1914 г. консул в Цицикаре Афанасьев и вице-консул в Янцзыфу Надаров возглавляли негласныевоенные агентурные организации, и их донесенияпо указанным вопросам высоко ценились Гене-ральным штабом [18]. В 1910-х гг. консульствамив Маньчжурии проводилась работа по выявлениюгерманских агентов, проникавших из ВнутреннегоКитая.С позиций анализа на уровне государств визучаемый период политическая деятельностьконсульской службы России в Застенном Китаевнесла существенный вклад в эффективную им-плементацию российской дальневосточной стра-тегии и обеспечение национальной безопасностина рубежах Северо-Восточной и ЦентральнойАзии. Данный институт зарекомендовал себя какэффективный инструмент разрешения проблем,возникавших в отношениях России с Китаемвнутри консульских округов и на границе. Консу-лам в Синьцзяне и Внешней Монголии в разныепериоды были делегированы полномочия по за-ключению официальных актов от имени царскогоправительства, в том числе по разграничению вВосточном Туркестане, формированию правилдвусторонней торговли и т.д., они были непре-менными участниками всех значимых переговоровпо совершенствованию режима двусторонних от-ношений. Анализируя деятельность российскихпредставительств с точки зрения обеспечения ре-гиональной безопасности, можно заметить, что, вопределенном смысле, консульские учрежденияРоссии вместе с Миссией в Пекине сыграли рольее гарантов, направляя усилия на предотвращениевнутриполитической нестабильности в Китае, чтопроявилось в участии консульств в постконфликт-ном урегулировании в Синьцзяне, защите мирногонаселения во всех трех регионах в периоды внут-риполитических неурядиц. Проект автономииВнешней Монголии, принятый на Кяхтинскойконференции 1915 г. усилиями генерального кон-сульства в Урге, также может быть расценен какмера предупреждения конфликта в регионе, таккак он предотвратил преждевременное образова-ние слабого монгольского государства, котороемогло бы стать поводом к военному столкновениюРоссии с Китаем. На уровне международной сис-темы необходимо учесть роль российских кон-сульств в поддержании «баланса сил» в рамкахборьбы держав за раздел сфер влияния. Завоевававторитет у местных властей и населения и в со-трудничестве с Генеральным штабом занимаясьактивной информационной работой, консульствасодействовали сдерживанию экспансии Англии иЯпонии в зонах специальных интересов России,т.е. поддержанию status quo в отношениях держав.Невзирая на большое количество техническихпроблем, связанных с многофункциональностью иширокими полномочиями, в изучаемый периодконсульский институт России в Застенном Китаеобеспечивал достойную защиту не только торго-во-экономических, но и политико-стратегическихинтересов империи, что, кроме укрепления «мно-гофакторного равновесия» в российско-китайскомвзаимодействии, позитивно сказывалось на со-стоянии региональной безопасности и поддержа-нии баланса в международной системе.

Скачать электронную версию публикации