The position of the Russian Orthodox Church during the Khrushchev's «thaw».pdf Обозначенное в названии статьи время являет-ся частью периода отечественной истории, устой-чиво определяемого как «хрущевская оттепель».Хрестоматийно его чертами считаются некотороеослабление тоталитарной власти, появление от-дельных элементов свободы слова, творчества,демократизации общественной жизни, немысли-мых ранее. На этом общем фоне либерализации,значение и масштабы которой нельзя преувеличи-вать, не вполне логично выглядит политика, кото-рая осуществлялась советским государством вуказанные годы в отношении религиозных орга-низаций. Она характеризовалась новым резкимнаступлением на религию, церковь и верующих,значительной активизацией антирелигиозной про-паганды. Размах и глубина этих гонений не могутсравниваться с ситуацией 1920-1930-х гг., но на-ступление на религию и церковь и в это время бы-ло весьма ощутимым, сопровождалось уменьше-нием и без того ограниченного правового про-странства, в котором могли действовать религиоз-ные организации в стране. Считается, что наибо-лее значительный урон понесла Русская право-славная церковь (РПЦ), хотя и другие конфессии,разрешенные советским государством, в этот пе-риод значительно пострадали. На самом деле, по-тери Русской православной церкви от «хрущев-ских гонений» выглядели наиболее значительны-ми еще и потому, что за период сталинской поли-тики либерализации в отношении церкви именноРПЦ удалось восстановиться больше других.В чем же конкретно выразилось ухудшениеположения РПЦ в конце 1950-х - начале 1960-х гг.и что явилось причиной этому? В высшем руково-дстве страны всегда были разногласия в том, как«решить религиозный вопрос» в СССР. Даже впериод осуществления сталинского курса на такназываемую либерализацию государственно -церковных отношений некоторые партийно-государственные функционеры, особенно регио-нального и местного уровня, считали, что госу-дарство чрезвычайно много сделало для религиоз-но-церковного возрождения. После смерти И. Ста-лина дискуссия по поводу выбора основныхсредств и путей «религиозной политики» средитех, кто за нее отвечал, значительно оживилась.Очевидным отражением неоднозначности такихподходов стал выход в 1954 г. сразу двух поста-новлений ЦК КПСС по атеистической пропаганде,которые, если и не противоречили друг другуполностью, то по крайней мере содержали смы-словые несоответствия [1. С. 69-65; 75-80]. Нотогда перейти к широкомасштабному наступле-нию на религиозные объединения не удалось, хотяуже с конца 1940-х гг. никакого институциональ-ного прироста у официально признанных церквейв СССР и так не было.Заметная активизация антирелигиозной борьбыначалась с 1958 г. Связано это было, на наш взгляд, снесколькими обстоятельствами. Одно из них выгля-дело несколько парадоксально: антицерковное на-ступление вполне укладывалось в русло десталини-зации, которую продолжал в этот период Н.С. Хру-щев, и исходило из его стремления хотя бы частичноотказаться от преемственности политики, проводи-мой И. В. Сталиным. Выбрана в данном случае былаего линия на стабилизацию государственно-цер-ковных отношений, осуществлявшаяся им с 1943 г.Почему именно в этом аспекте государственной по-литики решено было сделать существенную коррек-тировку? Во-первых, потому, что вопрос о положе-нии религии и церкви в стране к середине 1950-х гг.не находился в центре общественного интереса ибыл не особенно актуальным. Изменение курса вданной части не потрясло бы никаких устоев поли-тической системы и даже у сталинистов не могловызывать заметного отторжения. Кроме того, можнобыло говорить о возвращении к ленинскому пони-манию, как надо осуществлять политику в отноше-нии церкви и религии, что тогдашнее партийно-государственное руководство охотно делало [2.Л. 34].Другим, не менее важным, фактором, предо-пределившим очередное наступление на религи-озные объединения, явилась активная подготовкапартийных документов, определявших курс на«окончательное» построение коммунистическогообщества, включавших третью Программу КПСС,материалы к съезду партии, на котором планиро-валось ее одобрить и принять. До объявления дан-ного курса надо было провести определенную ра-боту по ликвидации хотя бы части тех институтов,которым в коммунистическом обществе в соответ-ствии с догматами марксизма-ленинизма места небыло. Полагалось, что с религией и церковьюуправиться будет легче, чем, скажем, с созданиемобщества полного изобилия или ликвидацией раз-личий между городом и деревней, умственным ифизическим трудом. Таким образом, в принятиитой или иной стратегии и тактики относительнорелигии и церкви не было, что называется, ничеголичного. Ни Сталин не был более религиозен, ко-гда в разгар войны принял решение о восстанов-лении церкви, ни Хрущев не был более атеисти-чен, когда в конце 1950-х гг. дал команду на анти-церковное наступление. Каждый из них руково-дствовался иными соображениями, и их политикав религиозном вопросе была вполне прагматична:первому надо было выиграть войну и сплотить дляэтого народ, а церковь могла помочь в этом, вто-рому - построить коммунизм, и церковь былапрепятствием для этого.Новый антицерковный поход начался с выходанескольких партийно-государственных докумен-тов, которые определяли ряд мер, направленныхна ограничение религиозно-церковной жизни встране. Сначала секретное (т.е. не опубликованноев печати и не ставшее достоянием общественно-сти) постановление секретариата ЦК КПСС «Озаписке отдела пропаганды и агитации ЦК КПССпо союзным республикам «О недостатках научно-атеистической пропаганды» от 4 октября 1958 го-да» обязывало партийные, комсомольские и обще-ственные организации развернуть пропагандист-ское наступление на «религиозные пережитки» [3.Л. 13-15]. Секретариат в своем постановлениикритически оценил состояние дел в стране с анти-религиозной работой, нашел ее запущенной, а внекоторых местах и отсутствующей. Одновремен-но и в противовес этому много акцентировал вни-мания на активизации религиозных объединений,которые якобы усилили миссионерскую деятель-ность, стали больше готовить кадров, получатьдоходов от продажи предметов культа, чаще ис-пользовать массовые богослужения, больше забо-титься об убранстве церквей. Попутно, дескать,священнослужители не забывали улучшать своематериальное положение, лицемерно используяпри этом патриотические чувства верующих. Особонегативно оценивалась в партийном документе ак-тивность так называемых сектантских групп, но,как видно из постановления, чрезмерно окрепнув-шая Русская православная церковь тоже вызывалараздражение властей. Поэтому те потребовали отсоответствующих государственных органов и уч-реждений осуществить мероприятия администра-тивного характера, направленные на ужесточениеусловий существования религиозных общин [3].16 октября 1958 г. Совет Министров СССРпринял постановления «О монастырях в СССР» и«О повышении налогов на доходы епархиальныхпредприятий и монастырей», а в ноябре 1958 г. по-становление «О мерах по прекращению паломни-чества к так называемым святым местам» [4]. Иназвания постановлений, и, главное, их содержаниесвидетельствовали о том, что начинается новыйэтап партийно-государственной политики в отно-шении религиозных организаций и что основной еецелью будет всемерное ослабление РПЦ.Для этого предусматривалось действовать вчетырех основных направлениях: 1) добиться зна-чительного сокращения числа действовавшихприходов и монастырей; 2) ослабить материально-финансовую базу церкви; 3) уменьшить количест-во действовавших духовных учебных заведений и,стало быть, уменьшить численность подготовлен-ных кадров духовенства; 4) усилить вмешательст-во в административно-управленческую деятель-ность церкви и тем самым добиться еще большегоконтроля над ней [5. С. 218-224]. Для реализациипоставленных целей на совещании уполномочен-ных Совета по делам РПЦ перед ними были по-ставлены следующие задачи: 1) разобраться в сетицерквей и наметить конкретные меры по их со-кращению; 2) продумать и осуществить мероприя-тия по ликвидации «затухающих» приходов иприписных церквей; 3) снять с учета давно не дей-ствовавшие церкви и быстрее занять их под куль-турные цели; 4) запретить обслуживание однимсвященником двух и более церквей; 5) добиватьсянедопущения к службе монахов в качестве свя-щеннослужителей; 6) принять меры к недопуще-нию приема в монастыри молодых людей;7) употребить все меры по ослаблению экономи-ческой базы церкви; 8) прекратить паломничествок «святым местам». Кроме того, предусматрива-лось сокращение епархий, уменьшение числа мо-настырей, духовных учебных заведений и т.д. [6.Л. 31-32]. Таким образом, между выходом в светупомянутых партийно-государственных постанов-лений и началом их энергичной реализации небыло никакой длительной паузы.С 1959 г. началось повсеместное и деятельноезакрытие церквей и молитвенных домов РПЦ идругих официально разрешенных в стране кон-фессий. С этого времени и без того явно недоста-точное количество действовавших церквей сталобыстро сокращаться. Для сравнения можно при-вести следующие цифры. До революции в распо-ряжении Русской православной церкви имелось77767 культовых зданий, в 1961 г. их число со-ставляло 13008, а в 1968 г. осталось 7420 [7. Л. 9-10]. Параллельно с закрытием церквей проходилаликвидация монастырей, которых и так по сравне-нию с дореволюционным периодом было немного.Часть из них была просто закрыта, в лучшем дляцеркви случае две-три обители сливались в однупри общем сокращении их насельников, а у уце-левших монастырей активно подрывали их эконо-мическую базу: уменьшались площади земель,которые принадлежали монастырям, в сотни разувеличивался налог на остававшуюся землю, за-прещалось нанимать людей для обработки мона-стырских угодий. От Патриархии потребовали недотировать монастыри, не принимать в них людеймоложе 30 лет. Монахам и монашкам категориче-ски запрещалось разъезжать по стране с цельюсбора средств. За период с 1960 по 1968 г. былозакрыто 28 монастырей из 40 имевшихся на1960 г., в том числе и Киевско-Печерская лавра,самый первый в истории русской христианскойцеркви монастырь, просуществовавший почти ты-сячу лет до этого [8. С. 18].Сложнее властям было выполнять постанов-ление ЦК КПСС от 28 ноября 1958 г. «О мерах попрекращению паломничества к так называемымсвятым местам», но и здесь у них были опреде-ленные успехи. На местах стали активно собиратьсведения о том, кто из верующих и духовенствапосетил или планирует отправиться в Киевско-Печерскую лавру, в Оптину пустынь, почитаемыеправославными местности под Москвой и в дру-гих регионах страны. С паломниками начали про-водиться интенсивные воспитательные мероприя-тия, включая санкции, их буквально снимали споездов и отправляли назад. В известных местахпаломничества вдруг начали проводить строи-тельные, восстановительные работы, и зона этихработ закрывалась для посещений. Поскольку, по-мимо общепризнанных в российском православии«святых мест», во многих местностях были и свои,локальные «святые» ключи, озера и др., то нача-лась работа по их ликвидации: путем распахива-ния, огораживания и т.д. [9. С. 168-169]. Как ужестало понятно, ослабление финансовой базы РПЦ,отдельных приходов и священнослужителей былоодной из целей начавшегося наступления на цер-ковь, но оно стало и средством ограничения иснижения до минимума религиозной активности встране. Наиболее существенным оказалось увели-чение налога на свечное производство, что нанес-ло тяжелый финансовый урон РПЦ, о чем наприеме у председателя Совета по делам РПЦГ. Карпова в феврале 1958 г. заявил ПатриархАлексий [10. Л. 26].Другим направлением борьбы с церковью сконца 1950-х гг. стала политика ограничения чис-ленности профессионального духовенства. Этобыло связано еще и с тем, что по традиции приходи храм РПЦ не могли функционировать, если уних не было священника. Нередко поэтому в товремя одним из поводов для снятия православнойобщины с регистрации было то, что в их храмедолгое время не проводились богослужения ввидуотсутствия в нем настоятеля. Помимо, ставшейуже стабильной практики снятия с регистрациисвященников или отказа в регистрации тем, ктонамеревался заниматься духовной деятельностью,власти стали работать на «перспективу», стремясьограничить возможности для получения специ-ального семинарского образования и, соответст-венно, последующего получения сана. Стали за-крывать семинарии и духовные академии, которыхтоже было немного в сравнении с досоветскимвременем - всего 8 по всей стране. Но даже такоеих количество раздражало власти. С 1959 г. онирешили довести численность образовательныхучреждений РПЦ до минимума. В справке, подго-товленной Советом по делам Русской православ-ной церкви при Совете Министров СССР, отмеча-лось, что духовные школы окрепли материально исодержательно, активно готовят кадровое попол-нение, что среди семинаристов есть представителирабочего класса, лица со средним и высшим обра-зованием и даже бывшие комсомольцы. В связи сэтим последовал ряд мер: сокращение набора вдуховные учебные учреждения, уменьшение се-минаристских стипендий, прекращение заочногообучения, запрет на прием в дузы лиц с высшимобразованием, тех, кто не служил в армии, и томуподобное. В 1960 г. были закрыты семинарии вКиеве, Ставрополе, Саратове, в 1964 г. пересталидействовать Минская и Волынская. К середине1960-х гг. действовали только 3 семинарии РПЦ,количество семинаристов сократилось в 44 раза[11. С. 111].Еще одним способом борьбы с религией ицерковью партия и советское государство считалиработу по предотвращению распространения исокращению религиозной обрядности. За годысоветской власти были апробированы разные ме-тоды ликвидации церковных праздников и обря-дов: запреты на некоторые из них, высмеивание ипрямое преследование людей, их совершавших,интенсивное внедрение так называемой советскойобрядности и др. Не забывали про такую работу ив рассматриваемый период, но именно тогда при-думали совершенно новый способ ограниченияобрядовой активности, ставший своеобразнымапофеозом бюрократического вмешательства вцерковную жизнь. В начале 1960-х гг. властипришли к выводу, что в деле совершения треб иобрядов священники преследуют не столько чисторелигиозные цели, сколько материально-корыстные. Дескать, священники понимали и под-считали, чем больше обрядов они совершат, тембольше денег положат не только в церковную кас-су, но и в собственный карман. Поэтому властинастояли на том, чтобы Патриархия перевела всехсвященников на «твердые оклады», т.е. чтобы по-лучаемая священником заработная плата былафиксированной и не зависела от количества вы-полненных им треб. Считалось, что такой мерой,во-первых, ударят по материальному достатку ду-ховенства, который находили слишком высоким,а, во-вторых, снизят их заинтересованность в со-вершении обрядов и таинств.Одновременно с конкретными мероприятиями,направленными на ограничение церквей и религи-озных организаций, государство вносило измене-ния в соответствующие законы и постановления,что было призвано сделать легитимным новое то-тальное наступление на религиозные объедине-ния. Во-первых, были отменены некоторые реше-ния правительства, принятые в годы войны и об-легчавшие тогда процедуру открытия церквей. От-менено было постановление СНК от 28.01. 1945 г.,в котором речь шла о «Положении об управленииРПЦ». Внесены были изменения в постановлениеСовета Министров от 3 декабря 1946 г. «О поряд-ке обложения налогами служителей религиозногокульта». Правительство сочло, что духовенство,особенно высшее, живет в непозволительной рос-коши. Во-вторых, было установлено, что во всецерковные учреждения беспрепятственно долж-ны допускаться должностные лица государствен-ных органов к периодическому осмотру имуще-ства и проверке расходно-приходной документа-ции. В-третьих, началась активная работа мест-ных властей по ограничению колокольного звона.Чтобы хоть как-то оправдать это, стали активнообсуждать идею о том, что в целях создания бла-гоприятной обстановки для отдыха населения ве-дется всеобщая борьба с разного рода шумами, азвон церковных колоколов - это один из видоввредного для здоровья людей шума [12. Л. 11, 14-15].В январе 1960 г. было принято очередное по-становление ЦК КПСС «О мерах по ликвидациинарушения духовенством советского законода-тельства о религиозных культах» [12. Л. 16]. По-мимо того, что постановление уже в своем назва-нии обозначило, кто является нарушителем законао религиозных культах, так в нем еще содержалсяряд практических указаний, как должно боротьсяи с нарушениями, и с нарушителями. В нем ука-зывалось на необходимость пресечь «незаконную»практику строительства молитвенных домов, при-обретения церквами автомобилей, дач, квартир идругого имущества; изжить благотворительнуюдеятельность церкви, практику религиозной про-поведи вне храма, сократить паломничество ипродолжить работу по сокращению религиознойсети. К этому времени начиная с 1958 г. уже былоснято с регистрации 1775 религиозных общин [12.Л. 17]. Обсуждая данное постановление, совет поделам РПЦ обратил внимание на то, что в церков-ных хорах на платной основе поет много неве-рующих, в том числе госслужащих. «Мы не мо-жем мириться, - негодовал В. Куроедов, - чтобынаши кадры, получившие образование за счет го-сударства, сотрудничали за «серебряники» с по-пами. С людьми, чуждыми нам по своей идеоло-гии» [12. Л. 20]. В постановлении ЦК КПСС «Омерах по ликвидации нарушения духовенствомсоветского законодательства о религиозных куль-тах» была проанализирована также деятельностьсоветов по делам РПЦ и по делам религиозныхкультов за 16 лет существования и дана им былане очень-то позитивная оценка. Было заявлено,что «главная ошибка Совета по делам православ-ной церкви заключалась в том, что он непоследо-вательно проводил линию партии и государства вотношении церкви и скатывался зачастую на по-зиции обслуживания церковных организаций. За-нимая защитнические позиции по отношению кцеркви, Совет вёл линию не на борьбу с наруше-ниями духовенством законодательства о культах, ана ограждение церковных интересов» [12. Л. 20].В 1961 г. (16 марта) Совет Министров СССРпринял постановление № 263 «Об усилении кон-троля за выполнением законодательства о куль-тах». Постановление предписывало провести пол-ный учет религиозных объединений, молитвенныхзданий и имущества, находившегося в пользова-нии церковных органов [13. Л. 9]. К проведениюучета привлекался широкий круг государственныхи общественных структур, начиная с ЦСУ и за-канчивая комсомольско-профсоюзным активом. Взону внимания «учетчиков» попадали все религи-озные объединения, как зарегистрированные, таки незарегистрированные, как разрешенных к су-ществованию конфессий, так и запрещенных. Тре-бовалось учесть все молитвенные помещения, какдействовавшие, так и закрытые, как официальнодействовавшие, так и подпольные, вплоть до вы-явления всех мест проведения богослужебных со-браний (квартиры, кладбища). В ходе учета скру-пулезно фиксировались все предметы, предназна-ченные для отправления культа (иконы, облаче-ния, покрывала, сосуды и др.), а также предметыобихода (люстры, ковры, мебель, хозяйственнаяутварь) [13. Л. 12]. В учетную карточку заноси-лись транспортные средства, строения, мастер-ские, жилые дома и автомобили, являвшиеся лич-ной собственностью служителей культа и другихлиц, находившихся в руководстве религиознымиобществами. Столь тщательный учет необходимбыл, во-первых, для того, чтобы можно было об-винить религиозные организации и духовенство вчрезмерном стремлении к материальному обога-щению, а, во-вторых, при ликвидации религиозно-го общества практически все его имущество дос-тавалось государству, так что тому был резонзнать, чем оно могло «поживиться».В апреле 1961 г. по инициативе Совета по де-лам РПЦ при Совете Министров СССР и под егодавлением Собором архиереев было принято но-вое «Положение об управлении Русской право-славной церкви», которое пришло на смену анало-гичному документу, утвержденному в 1945 г. Дан-ное «Положение.» означало еще одну победугосударства над церковью и было еще одним сви-детельством ее униженного состояния. Достаточ-но сказать, что этот важнейший церковный доку-мент, призванный регламентировать ее внутрен-нюю жизнь, устройство и управление, был прак-тически полностью разработан в недрах Совета поделам РПЦ. Не случайно Совет считал его приня-тие своей важнейшей заслугой [12. Л. 13]. Навя-зывание епископату такого решения являлось ча-стью государственного наступления на церковь,предпринятого партией и правительством в конце1950-х - начале 1960-х гг. Только теперь удар на-носился не извне, а изнутри, руками Патриарха,Синода и Архиерейского СобораОфициальная позиция светских властей, кото-рую представлял и озвучивал Совет, по поводунеобходимости отмены прежнего и принятия но-вого «Положения об управлении РПЦ» заключа-лась в том, что «Положение ...» 1945 г., принятобыло в достаточно специфических условиях и оп-ределенной спешке и потому, дескать, изначальнонекоторыми своими пунктами «явно» противоре-чило советскому законодательству о культах. Вкачестве примера такого несоответствия приводи-лось, что оно (Положение 1945 г.) предусматрива-ло возможность служителю культа единоличноуправлять делами религиозного общества и распо-ряжаться его средствами и имуществом, в то вре-мя как Декретом «Об отделении церкви от госу-дарства и школы от церкви» и другими советски-ми законами право решения всех вопросов внут-ренней жизни религиозной общины принадлежалосамим верующим. Власти доказывали, что новымдокументом об управлении РПЦ не только восста-навливалось советское законодательство о куль-тах, но и демократическая форма самоуправлениярелигиозного объединения, что якобы соответст-вовало общепринятой советской практике устрой-ства и управления общественных организаций [14.Л. 94]. Так, председатель Совета по делам РПЦВ. Куроедов заявил Патриарху и нескольким ми-трополитам, бывшим у него на встрече, что, дес-кать, сами верующие «справедливо» недовольнысложившимся положением с управлением религи-озной общиной», что «... в нашей подлинно демо-кратической стране, в которой управление госу-дарством осуществляет народ, сохранившаяся врелигиозных общинах диктатура власти одноголица недопустима» [13. Л. 13].«Положение.» 1961 г. лишало священниковруководства приходом, в частности, администра-тивной и финансово-экономической сторонамиего жизни. Внесенное изменение, не существенноеи не принципиально важное для постороннеговзгляда, на самом деле формировало новую ситуа-цию не только в первичном звене православнойцеркви - общине, но и в целом влияло на нее какна социальный институт. Отныне священнослужи-тели становились лицами, которых община мирян,в первую очередь в лице ее «двадцатки», нанималадля удовлетворения религиозных нужд, устанав-ливала оклад, как окажется впоследствии, доволь-но произвольно, могла отказать иному клирику вместе и т. д.Таким образом, подвергалась существенномуизменению вся система организации и управленияв РПЦ по линии: патриархия (Патриарх) - епархия(епископ) - приходская община (настоятель). По-скольку община выпадала из сферы руководстванастоятеля, то, соответственно, ослабевало влия-ние на нее со стороны епископа. Также значитель-но ослаблялась связь между мирянами и клирика-ми, поскольку последние исключались из обсуж-дения и участия в разрешении хозяйственно-административных дел прихода. Отныне священ-ник приходил в церковь, проводил службу и поокончании ее должен был отправляться домой.Приход же фактически оказывался под руково-дством гражданской власти, в первую очередь влице уполномоченного, поскольку тот не толькодавал разрешения на проведение собраний общи-ны, ремонта, покупку необходимых для церквивещей, но и непосредственно влиял на формиро-вание состава исполнительного органа общины,имел право на отводы тех или иных кандидатур[14. Л. 95].Власти не просто навязали новое положениеоб управлении приходом, но яростно взялись про-водить его в жизнь, в очередной раз продемонст-рировав бесцеремонное вмешательство во внут-ренние дела религиозных органов. Одновременнос формированием нового состава «двадцаток»,исполнительных органов осуществлялась, опятьпод контролем уполномоченных, передача руко-водства финансово-хозяйственной деятельностьюот настоятелей к исполнительным органам, составкоторых был полностью подотчетен местным вла-стям. Были составлены все документы на передачуимущества церкви, переоформлены штампы и пе-чати, денежные средства общин были переведеныиз сберкасс в государственные банки [15. Л. 110].Многочисленные архивные данные подтвержда-ют, что в члены церковных «двадцаток» уполно-моченные старались подбирать тех, кто хотя быбыл послушен и неинициативен. В руководителицерковных советов также проводились те, кто имбыл нужен.Итак, положение Русской православной церк-ви в СССР в конце 1950-х - начале 1960-х гг.вновь оказалось весьма сложным. Государствопредприняло против нее ряд мер, существенноограничив возможности ее жизнедеятельности.Произошло новое масштабное сокращение числаправославных храмов, монастырей, учебных заве-дений. Далеко от канонической традиции оказа-лась система организации и управления церковью.Проводилась активная антирелигиозная и анти-церковная пропаганда. В таких условиях РПЦ несмогла оказывать новому натиску властей сколь-ко-нибудь серьезного сопротивления. Ресурс еепротивостояния советскому государству был ужедавно исчерпан, а опыт приспособления к жизне-деятельности в советских условиях давно отлажен,тем более, что на сей раз не было физических ре-прессий против священства и верующих, не трога-ли ни руководство Патриархии, ни местный епи-скопат. Правда, Патриарх Алексий попытался оз-вучить Совету по делам РПЦ свое недоумение поповоду столь масштабных и разнообразных уда-ров по вверенной ему церкви, но эти вопросы ос-тались без ответа. Были проявления недовольстваполитикой, развернувшейся в 1950-1960-е гг., и всреде церковной общественности, но они не пере-росли в массовые.Надо отметить, что в рассматриваемый периоди рядовые верующие более активно реагировалина новую политику по отношению к церкви. Насей раз властям с большим трудом удавалось объ-яснять им, почему их храм закрывается, а общинараспускается. В большинстве случаев прихожанепытались хоть как-то противодействовать ликви-дации действовавших церквей: устраивали дежур-ство у намечавшихся к закрытию молитвенныхзданий, требовали объяснений и писали «беско-нечные» жалобы в разные инстанции, требуя най-ти управу на местные власти, которые, по их мне-нию, и были главными зачинщиками наступленияна церковь. Писем и заявлений было столько, чтов августе 1964 г. Совет по делам РПЦ при СоветеМинистров СССР был вынужден отреагировать наданную ситуацию. Им было принято постановле-ние «О работе по рассмотрению жалоб верую-щих». В нем отмечалось, что поток жалоб на неза-конное закрытие церквей и административноевмешательство во внутренние дела приходов, дис-криминацию верующих постоянно нарастал. Приэтом письма шли в высшие партийные и государ-ственные органы, другие центральные учрежде-ния, редакции газет и журналов [16. Л.171]. Советпо делам РПЦ был вынужден признать, что боль-шинство жалоб вполне справедливы, а дальше всюответственность переложил на уполномоченныхСовета и местные администрации. Причем ответ-ственность не за собственно незаконные закрытияхрамов, а за то, что пренебрежительно относятся кжалобам верующих, потому те и вынуждены былиобращаться выше. Было предложено внимательнеереагировать на обращения, находить подобающиеобъяснения, но не было ни одного намека на то,что надо бы вновь отрыть церкви [16]. И действи-тельно, несмотря на имевшееся недовольство ипредставителей духовенства, и мирян, ни одинправославный храм, закрытый в период с конца1950-х гг., так и не возобновил своей работы

Скачать электронную версию публикации