Cooperation between Central Asian States and the People's Republic of China in 2000-s.pdf К концу 2000-х гг. в региональной политикеКНР и государств Центральной Азии произошлизначительные изменения, которые оказали суще-ственное влияние на динамику двусторонних имногосторонних отношений. Оказалось, что ино-гда стороны не успевают отреагировать на быст-рые изменения геополитической ситуации. Крометого, собственно регион продолжает оставатьсядалеким от стабильности. На этом фоне Китайрасширяет региональное влияние за счет реализа-ции новых двусторонних и многосторонних про-ектов.Итак, попробуем выделить основные измене-ния, произошедшие в мировой и региональнойполитике к концу 2000-х гг., которые отразилисьна отношениях по линии КНР - ЦентральнаяАзия. В данном случае мы попытаемся обобщитьосновные направления исследований китайскихавторов, изучающих региональную политику Ки-тая в Центральной Азии.В задачи исследования не входит рассмотре-ние степени влияния того или иного события нарегиональную подсистему международных отно-шений, внимание сосредоточено лишь на аспектахдвустороннего взаимодействия.Главным фактором, который повлиял на ре-гиональное экономическое взаимодействие, сталмировой финансовый кризис. В основном он ска-зался на двусторонней торговле. При этом дляКНР и государств Центральной Азии появились иновые возможности (в частности, продолжилсяпоиск новых моделей, форм и сфер сотрудничест-ва). Параллельно государства искали собственныеварианты выхода из кризиса. Китайская экономи-ка при значительных вливаниях продемонстриро-вала возможности сохранения достаточно высокихтемпов экономического роста. Государства Цен-тральной Азии (кроме Узбекистана и частично -Туркменистана) пострадали значительно. Особен-но сильное воздействие кризис оказал на более«открытые экономики», в частности РеспубликиКазахстан (РК) [1. С. 55]. Казахстан долгое времяоставался лидером в регионе по многим макро-экономическим показателям, в частности, по тем-пам роста ВВП, которые в 2000-2007 гг. составля-ли более 10% [2], однако в 2008 г. упали до 3,2%.Прогнозы на 2009 г. были еще хуже - около 1%.За первые 9 месяцев 2009 г. внешняя торговля со-кратилась на 40,7% по сравнению с предыдущимгодом [2]. Пострадал и тесно связанный с РК то-варный рынок Синьцзян-Уйгурского автономногорайона (СУАР) КНР - его показатели по внешнейторговле также демонстрировали примерно анало-гичную картину (сокращение внешней торговлина 40,2%) [3]. Однако уже во второй половине го-да наметилось некоторое «оживление» общей эко-номической ситуации.Экономике Республики Узбекистан благодарявыбранной экономической модели развития уда-лось не только справиться с кризисом, но и выйтина новые показатели роста - так, за первую поло-вину 2009 г. было привлечено иностранных инве-стиций на сумму более 1,2 млрд долл. [4. C. 315].Рост ВВП в первом полугодии 2009 г. составил 8%[5], в итоге за год достигнув цифры в 8,1% [6. C. 1].Рост промышленного производства достиг 9%, длямашиностроения и металлообработки динамикасоставила 17,4% в химической и нефтехимическойотрасль - 11% [6. C. 3]. Инвестиции в основной ка-питал выросли на 24,8% [7. C. 71]. Общая сумматоварооборота составила 21,2 млрд долл. при не-большом сокращении импорта. Сократилось поло-жительное сальдо внешнеторгового баланса - с4,07 млрд до 2,33 млрд долл. [7. C. 3].Что касается экономики Республики Кыргыз-стан, то часть показателей имела тенденцию кросту, в то время как другая - к снижению. Сни-зились инвестиции в капитальное строительство,сократились объемы внешней торговли, однако на0,9% сократился ВВП. Как отмечают китайскиеспециалисты, за последние несколько лет это слу-чилось с Кыргызстаном впервые [8]. Правительст-во приняло неотложные меры, часть из которыхдала результат уже к концу 2009 г. Объем прямыхиностранных инвестиций (ПИИ) достиг 153 млндолл. (рост к предыдущему году - 30%), рост встроительной отрасли составил 30%, связи -15,7%, пассажирских перевозках - 7%. Однакопромышленность пострадала сильнее [4. C. 317].Существенное сокращение основных показа-телей продемонстрировала в 2009 г. и экономикаРеспублики Таджикистан. В промышленности бы-ло остановлено 16% производственных мощно-стей, из 800 предприятий остановилось 130. Про-изводство на оставшихся составляло 40-50% отимеющихся мощностей. Темпы роста ВВП снизи-лись на половину от 2008 г. Выросли внутренниецены на отдельные виды товаров, например, набензин - сразу на 61,6%, на газ - на 89,5%, наэлектричество - на 56,3%. Существенно снизилсяи товарооборот: по сравнению с прошлым годом -на 27,2%. Кроме того, сократились и доходы «от-ходников» - сразу же на 35%, что существенноотразилось на благосостоянии их семей, прожи-вающих в республике. При этом Таджикистан по-лучил помощи от иностранных государств и орга-низаций на сумму около 1,5 млрд. долл., что со-ставило около 32,6% ВВП [4. C. 317]. Кроме того,МВФ и Азиатский банк развития предоставилипомощи на сумму 30 и 40 млн долл. соответствен-но [4. C. 317-318].На Туркменистане влияние кризиса практиче-ски не сказалось. В основном это связано с неза-висимой финансовой политикой и стратегией эко-номического развития. Задача роста ВВП на уров-не 10,7% сохранилась. В основном это было дос-тигнуто за счет притока иностранных инвестиций,а также ускорения капитального строительства,роста экспорта нефти, газа и электроэнергии.Взаимодействие в период кризиса, как отмечаюткитайские специалисты, продолжало осуществлять-ся по формуле «взаимное доверие в политике, взаи-мопомощь в экономике, взаимодополняемость в ре-сурсной сфере» («чжэнчжи хусинь, цзинцзи хучжу,цзыюань хубу») [4. C. 317]. Китай на саммите ШОС вЕкатеринбурге летом 2009 г. озвучил размер помо-щи, которую он может предоставить для борьбы скризисом, - до 10 млрд долл. [9]. За несколько меся-цев до этого помощь была предоставлена в видекредита Казахстану (17 апреля 2009 г. во время ви-зита в КНР главы республики Н. Назарбаева) в объ-еме 10 млрд долл., из которых 5 млрд было на-правлено на нужды нефтегазового сектора рес-публики, а остальное - банку развития РеспубликиКазахстан [10]. Основная задача данного кредита -поддержание валютной системы. В самом начале2010 г. был подписан протокол с «ЭксимБанком»Китая об открытии кредитной линии странам-участницам ШОС.На фоне развития кризиса объем торговли КНРс государствами Центральной Азии в первой поло-вине 2009 г. сократился несущественно, составив10,4 млрд долл. [4. C. 318]. Китай оказался однимиз крупнейших торговых партнеров всех госу-дарств Центральной Азии, кроме Туркменистана.Китай - крупнейший торговый партнер Рес-публики Узбекистан. Объем торгово-экономи-ческого сотрудничества между Узбекистаном иКитаем в 2009 г. достиг рекордного показателя. Запервые 9 месяцев 2009 г. двусторонний товаро-оборот составил 1,45 млрд долл. (рост к предыду-щему году - 18,8%), а за год - 1,91 млрд долл.(рост - 19,8%) [11]. Продолжился рост и в 2010 г.Узбекистан является вторым в мире экспортеромхлопка-сырца, на него приходится 11% его миро-вого экспорта. Однако Китай является лишь вто-рым по величине импортером с объемом импортаоколо 30%. На территории Узбекистана действует107 предприятий с китайским капиталом (совме-стные предприятия), сумма вложений которыхсоставила 360 млн долл. [4. C. 316].В торговле с РК за первые 8 месяцев 2009 г. КНРзанимала 2-е место, после Италии (15,1%), став вто-рым экспортным рынком (13,6%), а также вторымимпортером (14,4%) после России (30,6%). Крометого, Китай стал крупнейшим инвестором Казахста-на, в общем объеме привлеченных инвестиций(23 млрд долл.) на Китай приходится 13 млрд, Рес-публику Корея - 5 млрд, Россию - 3 млрд, Францию- 2 млрд долл. В настоящее время на территории РКдействует около 1500 предприятий с китайским ка-питалом, более 70 казахстанских предприятий - натерритории КНР [4. C. 314].Что касается китайско-киргизского сотрудни-чества, КНР - это второй поставщик иностранныхинвестиций и второй импортер. Объем ПИИ в2009 г. возрос на 4,2%. Кыргызстан - третий вШОС торговый партнер КНР [4. C. 315]. Стороныразвивают сотрудничество в сферах связи, транс-порта, добычи полезных ископаемых, строитель-стве и т.д. КНР - первый торговый партнер Тад-жикистана по импорту. Объем двустороннего то-варооборота за первое полугодие 2009 г. составил474 млн долл. (рост к предыдущему году - 67,7%).Во втором полугодии существенно вырос импортКитая из республики [4. C. 315].Сотрудничество КНР с Туркменистаном восновном проявляется в нефтегазовой сфере (вдекабре 2009 г. запущена первая очередь газо-провода «Центральная Азия - Китай»), в другихсферах сотрудничество менее развито, в томчисле в сфере внешней торговли. С середины2009 г. основные макроэкономические показате-ли стран Центральной Азии начали демонстри-ровать тенденцию к росту. Остальные измене-ния в региональной системе международныхотношений были связаны с проблематикой, в ос-новном оставшейся от предыдущего периодавзаимодействия - конца 1990-х - начала 2000-х гг.Кроме того, следует оговориться, что частичноданные изменения затрагивали и другие регионылибо выходили за рамки собственно регионаЦентральной Азии.По-прежнему по периметру юго-западной гра-ницы КНР продолжает существовать целыйспектр проблем, в частности, связанный с ядернойпрограммой Ирана. Для Китая Иран является свя-зующим звеном между Центральной Азией иБлижним Востоком, кроме того, он оказываетвлияние на страны Центральной Азии. Не оста-навливаясь конкретно на сути проблемы, отметим,что Китай не устраивает новое появление в регио-не Талибана, однако одновременно не устраиваети присутствие США в непосредственной близостиот границ, которые в этом случае продолжаютреализацию стратегии «окружения Китая»(«чжаньлюэ фэнсо»). Нестабильность возрастаеткак при очередных «успехах» Ирана в осуществ-лении ядерной программы, так и при очередномдавлении на него со стороны стран Запада и ООН.Государства Центральной Азии представляютсяздесь как государства-транзитеры, через регионКитай может получить наземный доступ к регионуБлижнего Востока и его нефти. Кроме того, любаядестабилизация одномоментно скажется на обоихрегионах. Что касается Афганистана, то здесьтакже продолжают существовать проблемы и дляКНР, и всего региона. Во-первых, озвученная аме-риканским президентом 1 декабря 2009 г. страте-гия «Афганистан и Пакистан» пока может толькоусложнить региональную ситуацию. «Управляе-мый хаос», или «балканизация Афганистана» [12],не нужны ни Китаю, ни странам ЦентральнойАзии. Пакистан, являющийся давним партнеромПекина, сейчас выступает, скорее, как объект ре-гиональной политики и не намерен мириться стакой ролью. При известной экскалации конфлик-та в Афганистане талибы вновь могут появитьсяна южной границе КНР с китайским оружием вкачестве освободителей «Восточного Туркестана».Безусловно, российско-грузинский конфликтпроизошел в другом регионе (Кавказ), однако по-влиял и на ситуацию в Центральной Азии. Во-первых, в КНР началась полномасштабная пере-оценка роли России на постсоветском пространст-ве, а также всей внешней политики Путина -Медведева [13-15]. Конфликт назван возобновле-нием «Большой игры» РФ и США, которая после«революции роз» в Грузии временно перемести-лась на Кавказ [1. C. 52]. Китайские исследователиназывают его «самым значительным событием дляотношений России и США после холодной вой-ны» [1. C. 52]. Для Китая сам конфликт произошел«не вовремя» - КНР была глубоко погружена вОлимпийские игры в Пекине. Полномасштабныеисследования и подробный анализ конфликта иего влияния на КНР и региональную ситуациюпоявились лишь в конце 2008 и 2009 г. [16]. С од-ной стороны, КНР признавал территориальнуюцелостность и суверенитет Грузии в рамках «пятипринципов», неоднократно его подтверждая, в томчисле с режимом Саакашвили [17], с другой - немог пойти на открытую конфронтацию со страте-гическим партнером - Россией. Так, «Голос Аме-рики-мобайл» на китайском языке для китайскойже аудитории привел несколько позиций: «Неко-торые СМИ в своих докладах отмечают, что воо-руженный конфликт в Грузии привел в замеша-тельство США и Запад. Им стало сложно сформу-лировать долгосрочные стратегии в отношенииРоссии. сам конфликт создал новый очаг напря-женности в двусторонних отношениях» [18]. Ав-тор также делал вывод о том, что «из создавшейсяситуации Китай может «получить легкие выгоды»,если воспользуется возможностью «поймать нааркан Россию» и «повысить свое место в между-народных отношениях» [18]. Однако конфликтпривел в замешательство и сам Китай. Этот жеисточник приводит мнение профессора Дэнвер-ского университета Чжао Суйшэна, который ска-зал следующее: «Пока российские природные ре-сурсы представляют для Китая жизненную необ-ходимость». «отношения Китая с Россией следу-ет рассматривать в контексте отношений Китая сСША и ЕС (великими державами, «даго»)». Крометого, он отметил, что «хотя Китаю необходимоподдерживать с Россией хорошие отношения, Ки-тай не желает, чтобы Россия в этом регионе (Кав-каз. - Авт.) усиливала собственную мощь, и ондолжен выступить в качестве посредника междувеликими державами». Также он полагает, что Ки-тай столкнется с еще одной сложной проблемой, аименно - с признанием Россией территорий Абха-зии и Южной Осетии независимыми: « . у Китаявызывает опасение ситуация, если сепаратистыполучат признание извне. Именно потому, что вКитае существует проблема сепаратизма, у нас нетвозможности следовать за Россией по вопросупредоставления независимости» [18]. В итоге,анализируя ситуацию, профессор Чжао приходит квыводу о том, что «Россия может продолжить«цепляться» за Китай. Китай не может участво-вать в мирном урегулировании между Россией иЗападом, но может сыграть в рамках нахожденияхрупкого равновесия интересов сторон. И это бо-лее привлекательно для Китая» [18]. Еще одинавтор (представитель Гонконгского информаци-онного агентства Хэ Лянлян) считает, что Китайначал переосмысливать свое геополитическое по-ложение и в грузинском конфликте столкнулся сдилеммой, однако «при любом развитии событийвозможно поддерживать «активный нейтрали-тет»«. Кроме того, он отметил: «Если в события невовлечен Китай, то он даже может пойти на ус-тупки России и принять участие в восстановленииЮжной Осетии». Здесь же Хэ Лянлян приводитеще одну точку зрения: «Совершенно очевидно,что вопрос о независимости Южной Осетии и Аб-хазии не может оказать никакого влияния на тай-ваньский, тибетский и уйгурский вопросы, потомучто мировое сообщество не так относится к ним.На практике это не имеет никакого отношения кнезависимости Тайваня, Тибета или СУАР, так какв этом случае за их спиной стоит великая держава,в противном случае все их усилия обречены нанеудачу». Высшие руководители в Пекине доста-точно внимательно следили за развитием ситуа-ции в регионе, в основном использовали страте-гию, предложенную Дэн Сяопином, «до порыскрывать свои силы, держаться в тени» («таогуанянхуэй»). Соответственно, Китай не был вовлеченв конфликт, в котором не заинтересован [18].28 августа 2008 г. состоялся 8-й саммит ШОСв Душанбе (Таджикистан), который стал первыммеждународным форумом, на котором можно бы-ло обсудить уже итоги конфликта. За два дня доэтого Россия признала независимость ЮжнойОсетии и Абхазии. Лидеры Запада опасались на-чала новой «холодной войны», в которой Россияможет сблизиться с Китаем. Россия и сама ожида-ла поддержки своих действия участниками ШОС,однако этого не произошло - большинство госу-дарств ШОС не поддержало движение к сепара-тизму, самоопределению и нарушению территори-альной целостности и суверенитета.Что касается ситуации в Киргизии, то она на-столько быстро менялась, что ни китайское прави-тельство, ни другие центры силы не успевали реа-гировать. При этом не отреагировали и региональ-ные организации - ШОС и ОДКБ, что показываетих слабость в свете кризисных ситуаций в регио-не. Что-то подобное может произойти и простопри любой передаче власти в центральноазиатскихреспубликах. Соответственно, даже часть прогно-зов ведущих аналитиков, например исследовате-лей из Академии общественных наук КНР, оказа-лось несвоевременными, да и просто не сбылись.Появились достаточно взвешенные оценки «новойкиргизской революции» только по прошествииполугода. Прежде всего, революция была вызванавнутренними причинами, а также - слабостьювсех государственных структур, созданных в рес-публике, клановостью. Кроме того, страна ужеуспела «заболеть демократией» [1. C. 56]. Неста-бильность в государстве будет сохраняться ивпредь, так как при существовании любой госу-дарственной власти в ней будет сохраняться эле-мент нелегитимности (вариант президентскойреспублики либо смешанной). К варианту парла-ментской республики страна просто не готова.Апрельские события в Киргизии показывают так-же и слабость всех созданных механизмов (фор-мальных и неформальных) на пространстве Цен-тральной Азии, по-прежнему очень быстрым мо-жет быть откат от «демократии» к исламизму. Со-бытия в более крупной стране региона (Казахстанили Узбекистан) отразятся на безопасности всегорегиона и Китая, вплоть до превращения в «новыйАфганистан».Несмотря на то, что соглашение было подпи-сано в ноябре 2009 г., создание Таможенного сою-за России, Республики Казахстан и РеспубликиБеларусь не получило полноценного анализа состороны китайских исследователей, они ограни-чились информационными сообщениями с эле-ментами аналитики [19]. С точки зрения Китая,Таможенный союз (ТС) организован государства-ми-не членами ВТО, что снижает его значимость.Существенное влияние создание и деятельностьТС может оказать на двустороннюю торговлюКНР (СУАР) с Республикой Казахстан. Кроме то-го, Украина заявила о возможном вступлении вТС. Кыргызстан в настоящее время проводит ис-следование возможности вступления в ТС. По су-ти, это еще один вариант развития экономическо-го сотрудничества в рамках постсоветского про-странства при участии наиболее мощных эконо-мик стран СНГ. Частично проект - это еще и «от-рывание» более слабых стран Центральной Азииот «формирующегося интеграционного ядра», ко-торым КНР может предложить создание собст-венных региональных структур. Провал или «тор-можение» проекта приведет к большей заинтере-сованности в китайских проектах региональнойинтеграции - созданию зоны свободной торговли(ЗСТ).События в Урумчи 5 июля 2009 г. оказали ог-ромное влияние на все сферы развития СУАР - наимпорт и экспорт, международный туризм и насферу привлечения иностранных инвестиций. Ле-том 2009 г. произошло резкое сокращение количе-ства туристов, практически полностью прекрати-лись поступления и от связанных с туризмом от-раслей. При этом внешние инвесторы заняли вы-жидательную позицию. Единственная сфера, накоторой не сказалось «5 июля» - это вывоз капи-тала из СУАР. Так, в 2009 г. сумма инвестицийСУАР в государства Центральной Азии составила325 млн долл., продемонстрировав рост к преды-дущему году в 2,3 раза [4. C. 318]. Именно инве-стиционное сотрудничество может вывести госу-дарство и регион в новую фазу развития и сыгратьрешающую роль в ближайшей перспективе.В целом, следует констатировать, что возрослаактивность Китая в регионе. Наиболее активноКитай поддерживает несколько региональныхпроектов, которые можно назвать «новыми» на-правлениями взаимодействия КНР с государства-ми Центральной Азии, обозначившимися в «нуле-вых годах». Собственно, «новизна» заключается вполном или частичном пересмотре степени важ-ности каждого из данных направлений, преждевсего для китайской стороны, а также в новых ре-гиональных инициативах и проектах:- развитие собственной территории - Синь-цзян-Уйгурского автономного района на платфор-ме «транзитного моста», соединяющего Запад иВосток страны, и одновременно - крупного регио-нального центра (инфраструктурного, финансово-го и т.д.), «переднего края» сотрудничества вформате «СУАР КНР - государства ЦентральнойАзии» Так, в «документе № 32 (2007) «Некоторыепредложения Госсовета о стимулировании разви-тия экономики и общества в СУАР» встречаютсятакие формулировки: СУАР - это «основная точкаэкономического роста на Западе КНР», «сырьеваябаза», «хаб, открытый на Запад» и «стратегиче-ское прикрытие Китая на Северо-западе»; разви-тие инфраструктурного сотрудничества со стра-нами региона (в рамках большего круга - эконо-мического сотрудничества, меньшего - энергетикии транспортных коммуникаций); развитие гумани-тарного сотрудничества.Фактически данные направления находят от-ражение и в формате ШОС. Для КНР ШОС по-прежнему является единственным работоспособ-ным многосторонним механизмом, который послеразрешения пограничных проблем перешел в но-вую фазу своего существования («пятерка-ШОС»). Однако такой механизм все чаще оказы-вается недостаточным.Во-первых, одно из государств, являясь ча-стью региона Центральной Азии, не входит вШОС (Туркменистан). Это осложняет реализациюобщерегиональных проектов, а также обусловли-вает низкий уровень торгово-экономического со-трудничества. При этом китайская сторона хотелабы видеть Туркменистан в данной региональнойорганизации в перспективе [20. C. 196].Во-вторых, в рамках региона по-прежнемусуществует ряд нерешенных проблем, как общере-гиональных (трансграничная преступность, нар-котраффик и т.д.), так и двусторонних (например,недавно обострившиеся проблемы между Таджи-кистаном и Узбекистаном).В-третьих, часть государств-членов ШОС про-сто не в состоянии в полном объеме выполнятьвзятые на себя обязательства (например, отказ Уз-бекистана от участия в проекте «УниверситетШОС»).В-четвертых, организация так и не выработалаединого подхода к революционной смене власти вгосударствах региона. Имеется в виду Кыргыз-стан, в котором в среднем каждые семь лет властьменяется именно таким образом (несмотря наподписанные соглашения по «трем угрозам»).При наличии очевидных политических угрозсуществованию ШОС в ее нынешнем виде и появ-лении новых китайская сторона продолжает ак-тивно применять локальный вариант «мягкой си-лы». Кроме того, для реализации конкретных за-дач КНР снова приходится спускаться на уровеньдвустороннего сотрудничества либо заново конст-руировать многосторонние проекты (проект газо-провода «Центральная Азия - Китай»).

Скачать электронную версию публикации