Renewal of Transit Trade of Tea with the Chinese Province of Zinjiang in the Middle of the 20-sof the XX Century.pdf Одним из наименее изученных вопросоввнешнеэкономической деятельности СоветскойРоссии, а затем Советского Союза в центральноа-зиатском регионе в 20-30-х гг. ХХ в. являетсяпроблема становления и развития торговых связейс крупнейшей китайской провинцией - Синьцзян.В дореволюционный период царская Россия в тор-говле с Синьцзяном использовала самые разныеформы и методы. В частности, для того чтобысбалансировать товарооборот, применялись ре-экспорт и транзит через российскую территориюряда товаров. В числе этих товаров значительноеместо занимал чай. Следует отметить особое зна-чение этого продукта в провинции, где он «… за-менял суп и являлся одним из основных видов пи-тания» [1. Л. 122а]. Всестороннего освещения во-прос торговых операций с чаем в работах отечест-венных исследователей до настоящего времени неполучил. Между тем анализ выявленных источни-ков показывает, что контроль над поставками чаяна рынки Синьцзяна являлся значимым рычагомвлияния на экономику и политику провинции.Транзит чая через территорию советского госу-дарства мог способствовать процессу возврата ут-раченных после революции и Гражданской войныторгово-экономических и политических позицийРоссии в провинции.До начала Первой мировой войны Россия пол-ностью обеспечивала потребность Синьцзяна в чаекак за счет собственных поставок, так и за счеттранзита из внутреннего Китая (стоимость тран-зитного чая в 1913 г. составляла 700000 руб.) [2.Л. 23]. Импорт чая через российскую территориюбыл экономически выгоден синьцзянскому купе-честву, многие представители которого являлисьподданными Российского государства. Это объяс-нялось тем, что разница в его себестоимости всравнении с доставкой гужевым транспортом изюжных и центральных провинций по территорииКитая получалась достаточно значительной. Поданным источников, лишь на одном ящике чаяторговцы получали 21 рубль прибыли. Столь вы-сокая разница и прибыль обеспечивали им моно-полию на чайную торговлю [1. Л. 111]. В условияхвойны с 1914 г. торговля России с Синьцзяномстала постепенно сворачиваться и к 1919 г., с за-крытием русско-китайской границы, практическипрекратилась.Торговая составляющая провинции стала пе-реходить в руки иностранных фирм и китайскихкупцов, которые ранее по вышеназванным причи-нам не могли конкурировать с купцами - россий-скими подданными. Прежде всего, это коснулосьторговли мануфактурой, пушниной и чаем. Следу-ет отметить, что китайские купцы достаточно опе-ративно воспользовались сложившейся обстанов-кой и стали, несмотря на большие издержки, ак-тивнее завозить в Синьцзян чай с Востока, исполь-зуя по-прежнему за неимением другого гужевойтранспорт. В начале 1924 г. власти провинции по-пытались получить льготы в транзите чая, исполь-зуя для этой цели завершающую фазу советско-синьцзянских переговоров о заключении Времен-ного торгового соглашения. Однако особенно ак-тивно этот вопрос стал подниматься синьцзянскойстороной после подписания в мае 1924 г. договорамежду СССР и Китаем о восстановлении дипло-матических отношений. Предложения и ходатай-ства относительно возобновления транзита посту-пали советскому правительству от местных куп-цов регулярно. Дело в том, что, несмотря на высо-кие таможенные пошлины, сохранение монополиина торговлю чаем в руках исключительно китай-ских граждан и правом провоза его только из Ки-тая, чай ввозился в провинцию Кирвнешторгом вобмен на сырье путем незаконных манипуляций(например, чай направлялся под видом другоготовара, хотя пошлина за него бралась как за чай).Даже незначительные транзитные поставкичая в Синьцзян через СССР привели к падению нанего цен с 4 до 2 лан за кирпич, что «сильновстревожило торгующих чаем китайских купцов»[3. Л. 117]. В увеличении ввоза чая из Китая черезсвою территорию был заинтересован и СоветскийСоюз. Нехватка этого товара в Среднеазиатскихреспубликах активизировала такое негативное яв-ление, как контрабанда, и определяла зависимостьот поставок английского чая [3. Л. 319, 337]. В тоже время инициатива китайской стороны вызваланеоднозначную реакцию как со стороны советскихорганов власти, так и со стороны некоторых ки-тайских купцов - граждан СССР, занимавшихсяранее транзитными поставками в провинцию. Де-баты по данному вопросу, проходившие на разныхуровнях с января по май 1925 г., показали отсутст-вие у них общей позиции. Объяснялось это несо-вершенством законодательства, постоянно ме-няющейся торговой политикой Советского госу-дарства, отсутствием «декретирования в отноше-нии чьей-либо монополии» на «завоз чая из Ки-тая». Хотя фактически чаеторговля входила в пре-рогативу Чаеуправления и Центросоюза, они несправлялись с поставленной задачей из-за недос-татка финансирования и аналитического опыта усотрудников соответствующих структур, особеннов прогнозах перспектив [1. Л. 363].Советский Союз только начинал возвращатьутраченные позиции, находясь в постоянном по-иске эффективных форм и методов торгово-экономических отношений с Синьцзяном, учиты-вавших изменения, произошедшие в провинции загоды революции и Гражданской войны в СССР.На этом этапе в соответствующие органы властипоступали довольно противоречивые, а порой ивзаимоисключающие друг друга предложения.Основными участниками дискуссии были пред-ставители Российско-Восточной Торговой Пала-ты, Народных Комиссариатов по иностраннымделам и внешней торговле, Главного экономиче-ского управления, консул в Синьцзяне А.Е. Быст-ров, а также ряд заинтересованных торговых орга-низаций. В конечном счёте, большая часть из нихвысказалась за возобновление транзита чая. Со-хранявшиеся расхождения во мнениях относилиськ следующим вопросам: 1) насколько экономиче-ски целесообразно будет разрешение транзита чаяв целом; 2) кому предоставлять право транзита:только купцам - китайским подданным, гражда-нам СССР или акционерным обществам; 3) обяза-тельности коммерческой выгодности поставок чаяв Синьцзян и использование его для товарообменана местное сырье, как это практиковалось в пер-вой половине 20-х гг. ХХ в. советскими торговы-ми организациям. Также необходимо было про-считать не только экономические, но и политиче-ские последствия предпринимаемых шагов в пла-не дальнейшего сближения с властями провинции.Вопрос предоставления транзита чая черезтерриторию СССР купцам - подданным Китая исоздания акционерного общества поднял чугучак-ский купец, подданный СССР, К. Ботвин [4.Л. 191]. Он являлся противником предоставленияправа на транзит чая китайцам. Проанализировавсложившееся к середине 20-х гг. положение с чай-ной торговлей в Синьцзяне, К. Ботвин пришел квыводу о негативных последствиях для экономикиСССР передачи права транзита чая китайскимиподданным [1. Л. 362]. В докладной записке наимя консула СССР в Тарбагатае А.Е. Быстрова онписал: «…если китайцам будет разрешен транзит-ный ввоз чая в Синьцзян через Советский Союз,то западно-китайский чайный рынок будет длясоветских хозорганов потерян» [1. Л. 362]. В связис тем, что чай, особенно кирпичный, служил вСиньцзяне главным товарообменным продуктом(преимущественно среди кочевого населения), тошерсть и другое сырье советским хозорганампришлось бы, по мнению автора записки,«…получать от перекупщиков по более высокимценам, чем сейчас», в результате чего разрешениетранзита привело бы к повышению цен на некото-рые виды сырья, необходимые для советской про-мышленности [1. Л. 364]. В целях предотвращенияразвития подобного сценария К. Ботвин предлагалотказать китайским купцам в транзите. Далее онпредлагал разрешить этот вид деятельности ис-ключительно «русским торговым организациям» и«ему организовать в Чугучаке чайную торговлюпри участии Чаеуправления, взнос 60% оборотно-го капитала» [1. Л. 364].Консул СССР в Чугучаке поддержал купца,мотивировав свою позицию заинтересованностьюСССР в экспорте чая, который, по его мнению,являлся «…для нас при неоформленности и неус-тойчивости валютной системы в Западном Китае,одной из основных валют для наших заготовоксырья и кроме того и выгодной статьей сбыта» [3.Л. 52об]. Данная позиция была доведена до сведе-ния Наркома иностранных дел Г.В. Чичерина, азатем с его пометками отправлена на рассмотре-ние Замнаркомвнешторга М.И. Фрумкину и пред-ставителям других заинтересованных структур.Полученные ответы были неоднозначны. Выясни-лось, что советские торговые организации, вво-зившие чай в Синьцзян, действительно использо-вали его в порядке товарообмена на сырье, а не вкачестве коммерческого товара. Однако его по-ставки в рассматриваемый период были незначи-тельными: «…наше снабжение кирпичным чаемСиньцзяна … составляло не более 15% всей по-требности провинции» в этом продукте и не мо-жет радикальным образом повлиять на цены, насырье [1. Л. 372].Доказывалось, что при всех преимуществахтранзита чая через территорию СССР «до самогопоследнего времени мы были мало заинтересова-ны в самой торговле кирпичным чаем в ЗападномКитае» как товаром из-за небольшой коммерче-ской выгоды. По существующему в Синьцзянезакону монопольное право торговли чаем в про-винции предоставлялось только китайским под-данным при условии ввоза его с Востока. На вво-зимый через советскую территорию чай дуцзю-ном провинции были установлены высокие по-шлины. Кроме того, оговаривалось условие егореализации. Цена на рынках провинции должнабыла быть не ниже «цен на чай, идущий с Вос-тока» [1. Л. 364]. Установленные китайской сто-роной правила торговли ликвидировали все пре-имущества его транспортировки через террито-рию СССР. Рост коммерческого интереса в тор-говле чаем был бы возможен только в случаеотменены установленной пошлины. Учитываяэто обстоятельство, а также тот факт, что собст-венного кирпичного чая Советское государствопрактически не производило, приобретая его назолотую валюту в Китае, предлагалось в транзи-те этого продукта отказать.Подвергалось корректировке и заявление чу-гучакского купца о возможной потере СССР чай-ного рынка Синьцзяна. Однако большинство ор-ганизаций, высказавшихся по вопросам транзита,и организации акционерного общества занимали,как отмечалось выше, более гибкую позицию.Представители Главного экономического управле-ние ВСНХ СССР полагали, что в интересах упро-чения экономического положения в Синьцзяне, ко-торое неразрывно связано с поддержанием лояль-ных отношений как с местными властями, так и скупечеством, «возможно и допустить транзит в За-падный Китай кирпичного чая через территориюСССР … в 35000 пуд.» [1. Л. 372]. Фиксированныйконтингент (лимит) для транзита кирпичного чая,по их мнению, был нужен для того, чтобы не до-пустить осложнений «на заготовительной работенаших организаций в Синьцзяне» [1. Л. 372].Что касалось предложения об организациисмешанного общества с участием К. Ботвина, тоГЭУ ВСНХ СССР посчитало его нецелесообраз-ным. Предоставление монопольного права транзи-та одному лицу или обществу вызвало бы недо-вольство со стороны местных властей и купечест-ва и в результате не принесло бы СоветскомуСоюзу коммерческой выгоды. Кроме того, нару-шался бы принцип советской торговой политики.Ведущий сотрудник одного из наркоматов М. Ан-дреев выступал за разрешение транзита чая черезтерриторию СССР в Чугучак. В своей докладнойзаписке он писал, опираясь на дореволюционныйопыт торговли с Чугучаком, что «чай рассматри-вался нашими купцами только как выгодная ста-тья торговли» [1. Л. 369]. Далее Андреев задавалсявопросом: «…думаем ли мы действительно взятьна себя снабжение Чугучака чаем и насколько этоможет представлять коммерческий интерес длянас» [1. Л. 369]. С одной стороны, он подвергалсомнению финансовые возможности советскойчаепромышленности, которая из-за недостаткаденежных средств была не в состоянии вести ши-рокие заготовки чая даже для собственных нужд.«Поэтому, - писал Андреев, - едва ли мы можемговорить о солидном и нормальном транзите чаевв Чугучак» [1. Л. 369].«С другой стороны, - подчёркивал автор, -СССР не должен совершенно отказываться отмысли взять в свои руки транзит чаев в ЗападныйКитай и, в частности, в Чугучак» [1. Л. 369]. Нотак как в рассматриваемый период это сделатьбыло невозможно, то, исходя из экономическойцелесообразности, Андреев считал возможнымразрешить транзит китайского чая через террито-рию Советского Союза в Синьцзян. В политиче-ском плане для урегулирования этой проблемы онпредлагал «…не обострять наших отношений и сместными синьцзянскими властями и с местнымкитайским купечеством», а создавать условия длявзаимной заинтересованности и привлечения ихсимпатий к Советскому Союзу [1. Л. 367]. Дляэтого он предлагал учредить советско-китайскоеакционерное общество, пайщиками которого мог-ли стать китайские купцы, а при благоприятномразвитии событий и власти провинции в лице ме-стного даоиня или даже самого дуцзюна. Неглас-ное участие китайских сановников «в разного родапредприятиях» было обычным делом для провин-ции [1. Л. 369]. По мнению Андреева, совместноеакционерное общество было бы более выгоднымне только в экономическом, но и политическомплане, нежели подобное с участием только купцаК. Ботвина.Следует отметить, что вопрос о чае не стоялособняком, а являлся одной из форм реализациисоветских торговых интересов в Синьцзяне. По-этому его разрешение на основе взаимных интере-сов с китайской стороной дало бы возможностьпродвижения на рынки провинции других товарови изделий советской промышленности. В этомсмысле предложения М. Андреева были вполнелогичными и перспективными. При всей слабостиместного производства оно, хотя медленно, но на-бирало обороты, создавая вполне реальную угрозупотери для СССР рынков провинции по сбыту ря-да товаров [5. Л. 89]. В свою очередь, урегулиро-вание торговли чаем в Синьцзяне могло бы при-вести к росту доверия к СССР как торговомупартнеру и в дальнейшем способствовало сближе-нию именно с теми группами китайских купцов,которые непосредственно были связаны с Китаеми являлись держателями местного сырья.Свою точку зрения по вопросу о транзите кир-пичного чая в Синьцзян через территорию СССРвысказали и представители Российско-Восточнойторговой палаты (далее РВТП). В целом, присое-диняясь к мнению о необходимости разрешениятранзита кирпичного чая через советскую грани-цу, представители РВТП оспаривали количествочая, разрешенного для транзита. Детализируя вы-годы этого транзита для СССР, руководителиРВТП считали необходимым указать на особо по-зитивные экономические последствия: увеличениенагрузки сибирских железных дорог, выгоду ак-ционерных обществ «Транспорт», «Доброфлот»,«Совторгфлот» (по линии его дальневосточныхрейсов). Подчёркивалось и возможное получениеСоветским Союзом в порядке компенсации рядапреимуществ и льгот для хозорганов со сторонысиньцзянских властей, в том числе расширениеэкспорта. Кроме того, указывалось на повышениепрестижа СССР на рынках Западного Китая, рас-сматривались потери при отказе в транзите чая какодного из каналов получения валюты.Что касалось предложения ГЭУ ВСНХ СССРпо поводу возможности разрешения транзита неболее 35000 пудов, то представители РВТП счита-ли его ошибочным, «преуменьшением емкостизападно-китайского Ј_ oрынка в отношении чая и ус-тановлением контингента в 35000 пудов … можносвести на нет все предыдущие соображения» [1.Л. 122]. Конечно, этот вопрос требовал осторож-ного подхода, так как при избытке чая на рынкахСиньцзяна возникала угроза обратного его ввоза вСреднеазиатские республики контрабандным пу-тем, что могло «вредно отразиться на нашей внут-ренней чаеторговле» [1. Л. 122]. В то же время ус-тановление лимита негативно отразилась бы наработе тех советских организаций, которые могли,как предполагал в своей записке М. Андреев, при-нять участие в транзите чая наравне с китайскимикупцами. Поэтому представители РВТП предлага-ли отказаться от ограничения размера чая, выво-зимого в Синьцзян, до выяснения количества по-требляемого в провинции чая. Что касалось пред-ложения К. Ботвина о создании отдельных частныхфирм и о запрете транзита чая, то торговая палатапервое его предложение не поддержала. На второебыли приведены следующие контраргументы: во-первых, операции по закупке сырья в Чугучаке бы-ли незначительные, во-вторых, советские хозорга-ны работали на рынках Синьцзяна вне плана и самисоздавали друг другу конкуренцию, отсюда повы-шение цен, в-третьих, кирпичный чай, которымхозорганы оперировали как валютой, оплачивалсязолотом при импорте его из Китая.В итоге был сделан вывод о выгодности уста-новления свободы транзита китайского чая вСиньцзян через территорию СССР. Было приняторешение о создании «нормального или смешанно-го типа, но не по линии принятия предложенийотдельных частных фирм вроде сделанногогр. Ботвиным нашему консулу в Чугучаке» [1.Л. 122]. Центральный чайный совет также высту-пил за разрешение транзита и создание совместно-го с китайцами акционерного общества. Что каса-лось количества разрешаемого транзита, то былаподдержана идея представителей РВТП исходитьпри его определении из емкости Синьцзянскогорынка, а значит, от числа проживавшего в про-винции населения [3. Л. 83]. После ознакомленияговым организациям [3. Л. 118]. Таким образом, реа-нимировать транзит чая как один из рычагов влия-ния на укрепление своих торгово-экономических иполитических позиций в синьцзянской провинции врассматриваемый период не удалось. Дискуссии поэтому вопросу как среди соответствующих структурв СССР, так и среди представителей китайской сто-роны продолжились впоследствии.

Скачать электронную версию публикации