The national component of development projects in the works of Russian liberal populists (1870-1890).pdf Либеральное народничество, оформившеесякак самостоятельное течение в начале 1870-х гг.,было весьма неоднородным. Разброс мнений поважнейшим вопросам общественной жизни былзначительным. Это дало повод исследователямнародничества выделить в нем три устойчивыхнаправления. Н.К. Михайловский, С.Н. Кривенкопредставляли левое крыло, сохранявшее общиевзгляды с революционными народниками по рядупроблем. Центристские позиции занималС.Н. Южаков. Наиболее ярким представителемправого фланга был И.И. Каблиц [1. С. 25-26, 47-48, 120-121]. Н.К. Михайловский категорическиоппонировал утверждению славянофилов о суще-ствовании русской нации как общности, прожи-вающей на определенной территории и сплочен-ной единством языка, культуры и религии [2. Т. 3.Стб. 448]. Он ставил под сомнение интегрирую-щие возможности этих факторов на длительныеисторические периоды. Публицист, признавая на-личие особых национальных черт и характери-стик, подчеркивал, что большинство из них немогли оказывать определяющее воздействие наразвитие общества: «Легко указать чисто физиче-ские особенности нации - овал лица, цвет волос иглаз и т.п. - но зато они не имеют ровно никакогозначения в культурно-историческом смысле» [3.Т. 3. Стб. 880]. К подобным внешне заметным, новторостепенным признакам относятся фольклор,элементы народного быта [4. Т. 3. Стб. 823-824].Действительно важные «высшие духовныеособенности» (например, народный характер), поего мнению, трудно поддаются идентификации, иопределить закономерности их проявлений в ис-тории народов невозможно [3. Т. 3. Стб. 880].Кроме того, предлагаемая большинством апологе-тов национального единства комбинация черт,служащая идентификатором национальной при-надлежности и национальных отличий, весьма из-менчива. Например, религия, рассматриваемаяславянофилами в качестве одного из важнейшихэлементов русской идентичности, не являетсяконстантой. В истории находится множество при-меров перемены народами религии под воздейст-вием внешних или внутренних факторов. Резуль-татом военной или культурной экспансии частобыло насильственное или естественное распро-странение религии на множество национальныхгосударств, сохранявших свой суверенитет.Н.К. Михайловский указывал, что утверждениеславянофилов о «вселенском характере» право-славия, противоречит их же идее конфессиональ-ной уникальности России. В результате, по мне-нию публициста, «национальная окраска» спора-дически проявлялась в историческом развитиинародов, усиливая или ослабляя особенности по-литического устройства, культуры, но не влиялана направленность этого развития: «Но все эторазличия в степени, а не в типе общественных от-ношений» [3. Т. 3. Стб.880].Основной причиной отрицания Н.К. Михай-ловским возможности национального единствабыла социальная (сословная) дифференциацияобщества. Социалист был принципиально не со-гласен с предлагаемой славянофилами трактовкойрусской истории, в соответствии с которой в до-петровский период сформировалась социокуль-турная и религиозная общность - русский народ,включавшая все социальные группы, но расколо-тая в результате насильственной европеизации вXVIII в. По его мнению, разделение общества бы-ло изначальным, происшедшим еще в до-государственный период и на основе не культур-но-религиозных, а социальных факторов [2. Т. 3.Стб. 448].Социальные различия определили различия вусловиях и образе жизни представителей различ-ных сословий, закрепились в поведении, элемен-тах быта, фольклоре. Многие черты, рассматри-вавшиеся славянофилами как проявление русскогонационального характера, духа, Н.К. Михайлов-ский интерпретировал как следствие действияэкономических факторов. Например, в соломен-ных крышах крестьянских изб он видел не прояв-ление особой русской ментальности, а только ре-зультат отсталости и нищеты русских крестьян.Кроме того, они были характерны именно для кре-стьянских, но не для дворянских домов [4. Т. 3.Стб. 823-824]. Публицист не уделяет много вни-мания доказательству или иллюстрации зависимо-сти духовной культурной среды от социальнойдифференциации общества, считая подтверждени-ем тому существование двух автономных и враж-дебных миров, имеющих свои отличные духовныеи моральные ценности. Он солидарен с Л.Н. Тол-стым, который «... не признает этого единства рус-ских людей, или, по крайней мере, усматривает внем такие два крупных обособления, что считаетвозможным приравнивать их отношения к отно-шениям враждебных национальностей. Для него«общество» и «народ» стоят друг перед другом втаких, если так можно выразится, нравственныхпозах, как французы и немцы в тот момент, когдаони взаимно величают друг друга безмозглыми ипустоголовыми» [2. Т. 3. Стб. 448].Отрицая возможность национального единст-ва, Н.К. Михайловский допускал и даже настаивална консолидации по сословному (социальному)принципу. При этом доказывалось наличие у со-словий особых нравственных ценностей, культу-ры, менталитета. Принцип приоритета социальныхфакторов над духовными в локализации человече-ских сообществ выливается у публициста в ситуа-цию, когда последние реализуются не как условиянациональной, но как элементы (пусть и вторич-ные) сословной консолидации. То есть народникотказывался воспринимать данные факторы в ка-честве признаков нации, но в результате социаль-ной дифференциации они становились маркерамисословий.По мнению Н.К. Михайловского, сословнаяструктура носила универсальный, одинаковый дляРоссии и Европы характер. Дискутируя с Н.Я. Да-нилевским, публицист старался показать наличиеобщих черт у российского и европейского феода-лизма, сформировавших аналогичные сословныеструктуры. Так как особенности образа жизни ипорождаемые ими моральные нормы и культурапроизводны от сословной принадлежности, то со-циалист поставил под сомнение достоверностьпредлагаемой Н.Я. Данилевским теории о куль-турно-исторических типах. По его мнению, на-циональная принадлежность не индивидуализиро-вала, т.е. не определяла особенности человеческойличности, не влияла на его духовный облик. Наоснове национальности нельзя было индивидуали-зировать человека, как на основе пола, возраста,внешних данных. Более значимые и устойчивыесоциальные связи обеспечивали схожесть статуса,интересов представителей одинаковых сословий вРоссии и Европе [3. Т. 3. Стб. 879]. При признаниинациональных особенностей у представителейразличных социальных групп акцент делался наих близости [2. Т. 3. Стб. 449]. В идентификацииличности, Н.К.Михайловский настаивал на несо-стоятельности определения «русский», «француз»,а считал верным определять человека как «фран-цузского дворянина», «русского купца», при до-минирующей роли социальной принадлежности[5. Т. 4. Стб. 439].Еще менее значимыми национальные особенно-сти становятся с развитием капитализма, сближаю-щего интересы в рамках одинаковых социальныхгрупп, которые зачастую доминируют над нацио-нально--государственными интересами. Убедившисьв несостоятельности идеи национального единства инедееспособности обеспечивающих его факторов,публицист предложил отказаться от попыток опре-делять насущные и перспективные задачи обществана основе единства национальной идеи либо народ-ного духа. По его мнению, подобные туманные инеопределенные категории использовались полити-ческими силами для реализации интересов высшихслоев общества. Он предлагал перейти к оперирова-нию категорией «интересы», исходя из их несовпа-дения у различных социальных групп русского об-щества [4. Т. 3. Стб. 823].Кроме того, Н.К. Михайловский считал важ-ным определиться с соотношением понятий «на-ция» и «народ», «национальный» и «народный».Как уже отмечалось, нация у публициста - некультурно-историческая, а социальная общность.Он представлял нацию как совокупность «наро-да», т.е. представителей низших социальных сло-ев, прежде всего крестьянства, и «публики», т.е.дворянства, купечества, чиновников [6. Т. 2.Стб. 594]. Представители разных политическихтечений, по его мнению, часто намеренно смеши-вали понятия народный и национальный, чтобыпоказать якобы имевшуюся общность интересов врамках единой нации. Другой прием - апелляция кприоритету общенациональных интересов над на-родными.Социалиста возмущало, что для реализации«общенациональных» задач допускалась возмож-ность ухудшения условий жизни народа. Он на-стаивал на четком определении и разграниченииинтересов различных сословий и соглашался при-знавать общенациональными только те цели, вкоторых учтены интересы народа, т.е. крестьянст-ва. Пока же за национальные выдавались интере-сы дворянства и буржуазии [6. Т. 2. Стб. 597]. Приэтом Н.К.Михайловский не предлагал идею реали-зации общенациональных целей на базе учета ин-тересов всех социальных групп. В его интерпрета-ции национально то, что в интересах народа [4.Т. 3. Стб. 826]. Такая формула на практике озна-чала отказ от поиска общественного компромисса,так как сам публицист исходил из несовпадения, азачастую противоположности целей народа и пуб-лики [2. Т. 3. Стб. 448].В исторической литературе сложилась неодно-значная оценка роли Михайловского в народниче-ском движении. В работах 1970-1980-х гг. и в со-временной литературе наряду с трактовкой егоидей как прогрессивно-либеральных присутствуетточка зрения о сохранении во взглядах Михайлов-ского апологетики социалистического пути разви-тия России и связи с революционным подпольем[1. С. 30; 7. С. 254-255, 298-299]. Приведенныевыше взгляды публициста на национальную про-блематику позволяют обнаружить их близостьвоззрениям представителей радикального крыланародничества. Отрицание возможности нацио-нальной консолидации в силу классовой разоб-щенности общества и усиление тенденции к воз-растанию значимости социальной солидарностипо сравнению с этнической было для него безус-ловным. Не нация, а народ, то есть совокупностьэксплуатируемых классов, являлся для него объ-ектом защиты и одновременно субъектом истори-ческого развития. Что же касается отношения креволюционным методам, то публикация в под-цензурных журналах, безусловно, исключала воз-можность для Н.К. Михайловского прямо выска-зать свои взгляды на пути и способы решенияважнейших проблем России. Но, очевидно, чторешение национальных проблем он видел толькочерез ликвидацию социального неравенства и уг-нетения: «Другими словами, уничтожение пле-менной вражды и розни, дело национальное дос-тигается попутно, само собою, если вместо из-мышления специально национальных средств бу-дет обращено внимание на дело народное. Такимобразом, не пропадет даром ни одна капля крови,пролитая в прежнее время ради чисто политиче-ских целей, поскольку они были действительнонеобходимы, а существующая племенная враждарушится гораздо проще вернее и бескровно» [6.Т. 2. Стб. 598].Эволюция взглядов народников по националь-ному вопросу более заметна у С.Н. Южакова,Н.В. Шелгунова, И.И. Каблица. В их работах на-циональный дискурс формируется как самостоя-тельный, а не производный от социального. Этозаметно при рассмотрении их трактовки национа-лизма. С.Н. Южаков считал национализм порож-дением XIX в. и, в какой-то степени, его симво-лом. Покончив с религиозной враждой и нетерпи-мостью, человечество освободило место другимфобиям. Но публицист призывал не спешить сокончательной оценкой националистическойидеологии с точки зрения способствования про-грессу или препятствия ему. Он считал, что по-добные сложные и многоплановые процессы про-являют свое действие на протяжении целых эпох,и поэтому выводы предстояло сделать уже потом-кам. Сам народник видел проявлениями национа-лизма рост вражды и нетерпимости между наро-дами, но допускал существование иных точек зре-ния, трактующих национализм как проявлениепатриотизма и служащего гарантией сохранениянезависимости народов или допускающих воз-можность только национальных форм развитиякультуры и искусства [8. С.162]. Таким образом, ввосприятии С.Н. Южакова национализм носилисключительно негативный характер.По мнению Н.В. Шелгунова, чувство нацио-нального единства являлось таким же естествен-ным проявлением человеческой солидарности, какродственные чувства. «Идея сознательной нацио-нальности», являвшаяся продуктом XIX века, несодержала в себе изначально прогрессивной илиреакционной направленности, приобретая ее в за-висимости от целей политических сил его исполь-зовавших. Поэтому «идея национальности какпрогрессивная сила невозможна без тесной связи сдругой идеей, составляющей главную характери-стическую черту XIX века - гуманизмом» [9.С. 46-47]. Реализация последней в межнациональ-ных отношениях должна привести к отказу от на-ционального превосходства и признанию правдругих национальностей [10. С. 76]. Данная про-блема была чрезвычайно актуальна для многона-циональной России, чье успешное развитие пред-ставлялось невозможным без достижения равенст-ва национальностей. Поэтому националисты, про-тивившиеся этой цели, по словам Шелгунова,«тем самым накладывают руку на вольность иправа своего собственного народа» [11. С. 43].Если же идея национальности абсолютизиру-ется, то возникает агрессивный национализм, опи-равшийся на «национальное своекорыстие» и при-водящий к стремлению поработить другие нацио-нальности. Примером тому был всплеск француз-ского национализма в эпоху Наполеона I, имев-ший результатом появление имперской Франции,которая хотела «подавить весь мир и офранцузитьвсе национальности» [9. С. 46].Разнонаправленность проявлений национа-лизма Н.В. Шелгунов иллюстрировал на примереГермании. Появившаяся в начале XIX в. идеяединства немецкой нации изначально выражаланастроения патриотично настроенных немцев. Та-ким образом, национализм был способом мобили-зации немцев на отражение наполеоновской аг-рессии и обретение независимости, что, безуслов-но, придавало ему прогрессивный характер [12.С. 24-25]. Но уже тогда апологеты «патриотиче-ского национализма» Г. Гейне, Л. Берн испытыва-ли тревогу по поводу возможности использованиязадачи объединения Германии реакционными, ми-литаристскими силами, прежде всего прусскими.Теперь же, констатировал русский публицист, оп-равдались их худшие ожидания, и среди немецкойэлиты возобладал агрессивный национализм, по-буждающий немецкий народ к экспансии, воспи-тывающий в нем ненависть и презрение к славян-ским народам [12. С. 25-26].Следует отметить, что, как и другие народни-ки, Н.В. Шелгунов, одинаково негативно воспри-нимал идеи о превосходстве русского народа.Славянофильскую доктрину об избранности рус-ских как спасителей гибнущего мира он отрицал,впрочем, как и само предвидение скорого паденияевропейской цивилизации, считая его не соответ-ствующим историческим реалиям [13. Т. 1.Стб. 110-111].В условиях становления капитализма, когдамногие слои общества находились в неопределен-ном состоянии, когда перемены к лучшему былинеочевидны, росла тревога за будущее, равно каки ожидание ухудшения ситуации, набирали попу-лярность традиционализм, воспоминания о вели-ком прошлом нации. Эта ностальгия порождалаидеализированное восприятие истории на уровненародного сознания и использовалась германофи-лами и славянофилами как важный элемент на-ционального самосознания. Но национальная идеяне должна быть ориентирована в прошлое, тогдаона теряет свою прогрессивность. Подобные мыс-ли интеллектуалов, искавших национальный идеалв прошлом, часто использовались политиками,оправдывавшими свои агрессивные устремлениянациональными интересами и апеллировавшими кисторическому праву нации в своих претензиях наопределенные территории [14. С. 18-19].С тревогой наблюдая за набирающим силу на-ционализмом в Европе, Н. В. Шелгунов противо-поставлял данной негативной тенденции ситуа-цию в Северной Америке. По его мнению, с мо-мента обретения независимости, основатели Севе-ро-Американских Соединенных Штатов положилив основу государственной политики важнейшийпринцип, утверждавший невозможность созданиянациональной независимости и свободы без ува-жения свободы и независимости граждан [15. Т. 1.С. 145]. Результатом его реализации стало форми-рование гражданского общества, гарантировавше-го своим членам равные права, вне зависимости отнациональной принадлежности, которое Н.В. Шел-гунов рассматривал как северо-американскую на-цию, основанную на гражданской, а не этническойсолидарности. Этот феномен, по его мнению, взначительной степени объяснял динамичностьразвития САСШ и их успехи в политическом исоциально-экономическом развитии [15. Т. 1.С. 141-142].Антитезой национализму Н.В. Шелгунов ви-дел космополитизм, «враждебный самой идее на-родности» [16. С. 141-142]. Само появление ираспространение национализма являлось реакциейна охвативший Европу в XVIII в. «политическийкосмополитизм», под которым публицист понима-ет внешнюю экспансию и стремление к порабо-щению других народов. Результатом стало фор-мирование многонациональных империй. Вхо-дившие в них народы не были связаны общностьюкультуры, историческими традициями, а объеди-нялись исключительно силой. Поэтому правящаяэлита империй стремилась уничтожить народноеначало, подавляя «чужую» национальную культу-ру. Стремление же покоренных народов к незави-симости облекалось в идейную форму национа-лизма [16. С. 147-148]. В оценке Н.В. Шелгуно-вым национального движения присутствовалотрадиционное для социалистов противопоставле-ние двух его разновидностей. Но также заметны исущественные отличия. К борьбе народов за осво-бождение от национального гнета отношение бы-ло позитивным. При этом отсутствовало категори-ческое требование увязывать ее с социальным пе-реустройством общества. Национализм, тракто-вавшийся как «абсолютизация идеи национально-сти», т. е. превосходства одного народа над дру-гими, виделся предпосылкой межнациональнойвражды и агрессивных войн.Принципиально новый подход к данной про-блеме предложил И.И. Каблиц. Он попытался вы-яснить сущность национализма в России какидеологии и общественного движения. Свои рас-суждения публицист начал с обращения к устояв-шейся модели русской общественной мысли, вы-деляя в ней два направления, которые определялкак «русскую» и «европействующую» группы.Первая утверждала самобытность развития Рос-сии, вторая настаивала на необходимости подра-жания европейской модели. Русская группа дели-лась на три течения: во-первых, тех, кто именовалсебя националистами. Их народник считал плохи-ми защитниками национализма, потому, что они«проповедуют только национальный эгоизм в де-лах международных и бюрократический произволв делах внутренних», что абсолютно не соответст-вовало национальным интересам России [17. Т. 1.С. 239]. Во-вторых, это славянофилы, «стремя-щиеся главным образом к внешнему обрусениюнашего интеллигентно-культурного слоя», но вы-ступавшие против реализации в условиях РоссииXIX в. «истинно самобытных принципов земле-владения». Этим течениям противопоставлялисьнародники, «составляющие единственно прогрес-сивную группу в рядах русской партии» и тракто-вавшие российскую самобытность в соответствиис народными чаяниями.В «европействующей» группе выделялись вы-ходцы из земельной аристократии, видевшие сво-им идеалом Англию, с консервацией господствалендлордов в экономике и политике. Но болеевлиятельным, по мнению И.И. Каблица, было те-чение, опиравшееся на растущую финансовуюмощь русской «плутократии» и призывавшее кфорсированному внедрению западноевропейскогокапитализма. Оба варианта виделись публицистуразрушительными для «самобытных форм русскойобщественности: общины и артели». Прогрессив-ное течение у западников в трактовке И.И. Кабли-ца выглядело весьма неопределенным. Сюда отно-сились «прогрессисты всех оттенков (за исключе-нием народников)», доказывавшие необходимостьзаимствования тех или иных европейских инсти-тутов «согласно вкусу каждого из них» [17. Т. 1.С. 240]. Очевидно подцензурный характер книгине позволял использовать термины «социализм» и«социалистическое течение». Но учитывая, чтопрогрессистами в его классификации «самобыт-ников» являлись народники, под прогрессистами-западниками, вероятно, следовало понимать мар-ксистов. Публицист предлагал исходить из суще-ствования как в рядах самобытников, так и в рядахзападников ретроградов, консерваторов и про-грессистов. Поэтому И.И. Каблиц был против ут-рированного восприятия рассмотренных групп, кего сожалению, утвердившегося в российскойпублицистике, когда «самобытники» выступаликак носители консервативных идей, а «европейст-вующие» становились символами прогресса и раз-вития. Причиной тому устойчивая ассоциация «унаших прогрессистов» идей национализма свзглядами консерваторов и славянофилов. Дела-лось это осознанно. Таким образом, под нацио-нальными особенностями понимались архаичныечерты российской действительности, тормозившиеее развитие. Публицист видел здесь способ борь-бы с идеей самобытности, чтобы в представленииобщества связать идею реформ исключительно сподражанием Европе, а идею самобытного разви-тия «с консервативными и ретроградными по-ползновениями» [17. Т. 1. С. 239,241].Между тем, писал И. И. Каблиц, в России по-степенно окрепло сознание, что «мы не выродки вчеловечестве, что подобно остальным народам мыимеем свою физиологию, свои национальные чер-ты. Вместе с развитием сознания достоинства вличности развивалось и сознание национальногодостоинства». Поэтому, утверждал народник, про-грессисты, настаивающие на неспособности рус-ского общества обойтись без заимствований с За-пада противопоставляли реформы «окрепшемунациональному достоинству» [17. Т. 1. С. 241].Пытаясь выявить необходимое для оптимальногоразвития народов соотношение самобытного изаимствованного, И.И. Каблиц обратился к про-блеме взаимодействия национальной и общечело-веческой составляющих исторического прогресса.Он не отрицал наличия универсальных, общече-ловеческих ценностей, но стремление к общечело-веческой солидарности предлагал не восприни-мать как отказ от национальной индивидуально-сти, обезличивания народов. Человечество можетразвиваться только как сообщество отличных на-родов: «единство в разнообразии - вот истинноезнамя человеческой солидарности» [17. Т. 1.С. 247-248].Различия, существовавшие между народами,по его мнению, нельзя было сводить к внешним,расовым признакам, их следовало искать в умст-венных и нравственных характеристиках. Апелли-руя к работам европейских ученых, публицист на-стаивал на существовании особых национальныххарактеров, национальных мировоззрений. Приэтом он утверждал возможность доминированиякаких-либо черт в народном характере, делающихданный народ склонным к агрессии либо лишен-ным агрессивности. Подобная «специализация»неизбежно проявляется в исторической деятельно-сти народа и определяет роль «народов-хищников» и «мирных народов» [17. Т. 1. С. 255-256]. Различия в умственном и нравственном по-тенциале изначально присущи каждому народу, независят от уровня развития общества. По мнениюИ.И. Каблица, прогрессивная идея необходимостидостижения политического и правового равенствапредставителей разных национальностей и раз-личных рас трансформировалась в неверное пред-ставление о равенстве их духовного строя и умст-венных возможностей. Публицист делал акцент нена превосходстве наций, а на различии в их миро-восприятии, несовпадении системы ценностей,неизбежно приводящих к разнообразию форм ор-ганизации обществ [17. Т. 1. С. 261-262].Вероятно, оппонируя марксизму, И.И. Каблицотрицал исключительно экономическую детерми-нированность общественных форм. По его логике,если экономика влияет на характер народа, то ихарактер народа может определять тип экономики.Таким образом, разнообразие национальных чертреализуется в характере общественной организа-ции и «нет и не может быть никакой идеальнойобщественной формы, годной для всех народов»[17. Т. 1. С. 243]. Поэтому публицист считал общин-ное землевладение не архаической формой, не ре-зультатом экономической отсталости России, апроявлением ее самобытности, ее национальнойчертой. Народник выступал против восприятиясамобытности как уникальности, ведущей к само-ощущению избранности: «По нашему мнению,любовь к своему народу совершенно не обязываетпрезирать другие» [17. Т. 1. С. 269]. Он не воспри-нимал уничижительные или превосходные инто-нации в сравнении Европы и России. Поэтомуидеи о российском мессианстве, спасающем гиб-нущий мир и идущем на смену разлагающейсяЕвропе, И.И. Каблицем оцениваются как искаже-ние принципов национализма. Перспективы про-гресса России связывались с реализацией нацио-нальных общественных форм. Но и Европа неиз-бежно найдет свой вариант развития, основанныйна национальных чертах проживающих здесь на-родов [17. Т. 1. С. 262-263, 269]. Возможность ис-пользования исторического опыта других народовне исключалась, поскольку близость националь-ных характеров порождает сходство типов органи-зации общества, но «только подспорьем при оты-скании самобытного пути развития» [17. Т. 1.С. 244].По мнению И.И. Каблица, самобытность - ес-тественный результат развития народа. Несамо-бытное развитие реализуется всегда вопреки воленарода и «может быть осуществлено только путемнасилия» [17. Т. 1. С. 264]. Все народы стремятся кпоиску приемлемых и удобных форм обществен-ной организации, «приноровленных к их нацио-нальным особенностям». Таким образом, нацио-нализм в интерпретации И.И. Каблица - системаидей, основанных на присущих данному народуособенностях мировосприятия, нравственныхценностях, определявших в соответствии с ниминаправление развития общественных институтов.Реформаторы, стремившиеся к консолидации об-щества, для реализации своих целей обязаны бы-ли, по его убеждению, выстраивать свои проектыисходя из принципов национализма. Реформы, неносящие националистического характера, антина-родны, поскольку предполагают навязывание чу-ждых общественных форм и стандартов. Они смо-гут быть осуществлены только насильственнымпутем и их последствия будут исключительно не-гативны. «Национализм, следовательно, никакимобразом не может считаться врагом реформ; еготребования заключаются в том, чтобы прогрессобщественных форм был основан не на подража-нии Западу, а на саморазвитии наших народно-бытовых начал» - и консерваторы, выступавшиепротив любых реформ, и либералы, не видевшиеиных вариантов, кроме копирования западной мо-дели, в представлении народника, не могли бытьнационалистами [17. Т. 1. С. 263, 273].Национализм, в определенной степени, былдискредитирован в представлении прогрессивнойобщественности России в результате того, чтодолгое время был «объектом злоупотребления»ретроградов [17. Т. 1. С. 275]. Но отвергать его наэтом основании публицист считал неправильным.Следовало разоблачать консервативный национа-лизм, основанный на представлении о праве однихнаций порабощать другие. Тем самым будет реа-билитирован «истинный национализм, признаю-щий национальные черты каждого народа, кото-рые определяют самобытность его развития». Ос-новополагающим принципом его является утвер-ждение, что «всякая народность имеет право насуществование и развитие». Истинный национа-лизм предполагал необходимость выстраиваниямежнациональных отношений на основе сочета-ния «национального эгоизма» и «национальногоальтруизма». Руководствуясь первым принципом,нация защищает свои права от всякого рода нару-шений, под влиянием второго она не нарушаетправ других [17. Т. 1. С. 265-266].И.И. Каблиц указывает на ситуацию, когда на-ционализм становится объектом недобросовест-ных манипуляций. Он обвинил Э. Ренана в созна-тельном пренебрежении принципами национализ-ма в угоду политическим интересам. Французскийученый, стремясь доказать беспочвенность гер-манских претензий на Эльзас и Лотарингию, обра-тился к своей идее о невозможности возникнове-ния единства нации в результате этнического род-ства ее элементов. Поэтому для него не важен эт-нический состав спорных территорий. Существен-на лишь самоидентификация эльзасцев и лота-рингцев по отношению к германской и француз-ской нации. Э. Ренан напомнил немцам, что абсо-лютизация идеи обязательного объединения наро-да в рамках единого государства и апелляция кэтнической истории для оправдания своих претен-зий может обернуться против них [18. Т. 4. С. 266-267]. В условиях пробуждения у славян нацио-нальных чувств, это становится угрозой уже длягерманского государства. Французский ученыйполагал более разумным «уметь забыть многое» ине руководствоваться только «этнографическойполитикой» и, по мнению И.И. Каблица:«.Ренан, защищая права Франции на отторжен-ные провинции, в то же самое время готов допус-тить несомненность прав немцев на славянскиеземли» [17. Т. 1. С. 265].Русский публицист был убежден, что у славяннет необходимости прибегать к подобной системедвойных стандартов в национальном вопросе, всилу иных межнациональных отношений: «Прав-да, и славяне кое-где господствуют над другиминациональностями, но это по большей части мел-кие, разрозненные племена, не имеющие силыдать отпора культурному влиянию более много-численного славянского народонаселения. Дажепредположив, что мордва и зыряне, татары и са-моеды и т.д. станут тоже под знамя национализма,все-таки славянам гораздо выгоднее держатьсяэтого знамени, так как их выигрыш будет гораздобольше проигрыша» [17. Т. 1. С. 266].Подобные пассажи И.И. Каблица искажали эт-нополитическую ситуацию в России и ВосточнойЕвропе. Прежде всего, он сам совершал ошибку, вкоторой обвинял своих оппонентов, смешивая по-нятия нации и государства. Следовало различатькультурное влияние, оказываемое одним народомна другой, и национальную экспансию, проводи-мую государством. Вне пределов Российской им-перии славянские народы, действительно, находи-лись скорее в подчиненном, чем в господствую-щем положении и в политическом, и в культурно-языковом плане. Что же касается России, то здесь,кроме влияния русской культуры и русского наро-да на другие народы, следовало учитывать и про-водимую правительством русификаторскую поли-тику. Не вдаваясь в подробности, необходимоучесть, что она предполагала распространениерусского языка, элементов русской культуры. По-этому не следовало упрощать характер межнацио-нальных отношений в России, сводя их к отноше-ниям славянских и неславянских народов. Заявле-ние И.И. Каблица о составе неславянских народовРоссии, их малочисленности и несостоятельностикак субъектов исторического творчества, безус-ловно, не соответствовало действительности. Врядли неумышленно были забыты народы Кавказа,Средней Азии, Прибалтики, по собственному при-знанию публициста, обладавшие всеми признака-ми национальности. Да и само славянское единст-во выглядит сомнительным, достаточно вспом-нить противостояние польской и русской, поль-ской и малоросской, русской и малоросской иден-тичностей, описанное в этой же книге [19. Т. 2.С. 366-367]. В результате встает вопрос о кор-ректности объединения славян в некое этнокуль-турное единство, способное к консолидированно-му влиянию на окружающие народы. Не совсемпонятно, к какой этнической категории публицистотносил славян. В контексте анализируемого сю-жета славян можно рассматривать как нацию, по-скольку И.И. Каблиц проводит прямую аналогиюс немцами и французами. Подобные заявленияочень похожи на славянофильские, от чего народ-ник всегда старательно открещивался. В то жевремя констатация этнического единства славянне предполагала трансформацию его в единствогосударственное: «Говоря о необходимости дляславян руководствоваться принципом национа-лизма, мы не хотим этим сказать, что они должны,а тем менее обязаны составить одно государство.Принцип национализма, вопреки понятия о немнекоторых немцев и Ренана, не обязывает нациюсостоять в одном политическом целом» [17. Т. 1.С. 266].При всей своей неоднозначности, размышле-ния И.И. Каблица о национализме стали новациейне только в социалистической интеллектуальнойсреде, но и в русском национальном дискурсе. Онодним из первых предложил отойти от исключи-тельно негативной трактовки понятия национа-лизма как идеи национального превосходства. Вего представлении национализм мог быть средст-вом и способом консолидации всех слоев общест-ва, и оценка должна была даваться не способуединства, а целям, которые нация ставит передсобой.Констатируя развитие национализма, народ-ники стремились понять, каким образом данныйпроцесс отразится на многонациональной России.Прежде всего, стал очевидным их отказ от идеиобщеславянского объединения в какой-либо фор-ме. Изменилась и направленность критики славя-нофилов. Теперь акцент делался не на отрицанииславянской солидарности в условиях социальнойразрозненности славянских народов, а на нацио-нальных различиях между ними. Н.В. Шелгуновопровергал представление славянофилов о нали-чии у славян особых, присущих только им, изна-чально приобретенных национальных черт и ка-честв, долженствующих послужить обновляющимначалом для всех других народов. Он отстаивалидею, согласно которой каждый народ являлсяпродуктом исторического развития и на каждомисторическом этапе должен был адаптироваться кменяющимся условиям, изменяясь при этом и сам.Соответственно, национальные особенности немогли оставаться неизменными: «У каждого наро-да есть своеобразные особенности в характере,свои достоинства и недостатки, созданные преды-дущей историей, общественными учреждениями искладом общественной жизни» [20. С. 18].Публицист, признавая наличие национальныхтипов, полагал важным выделять их в точном со-ответствии с исторической эпохой, определявшейосновы народности на каждом отрезке времени:«Русский - это конгломерат всего пережитого,перечувствованного и заимствованного древнимславянином в длинный период его историческойжизни. Поэтому попытки славянофилов создатьидеал русского из присущих будто бы ему корен-ных славянских элементов есть не больше, какнаивное неведение условий интеллектуальногоразвития России. Такого русского нет и быть егоне может» [21. Т. 1. С. 240]. То есть русский уШелгунова уже не славянин с неизменными куль-турными и ментальными чертами, а представительнарода, проживающего в Российском государствев конце XIX в.Важнейшую роль в выстраивании перспективнациональных отношений в России народниками-реформаторами играло формирование новогопредставления о русской нации. Для С.Н. Южако-ва важно было разграничить категории «нация» и«национальность». Национальность в его интер-претации - «этнографическая единица», синони-мичная понятию «народность» [22. С. 104]. Нацияхарактеризовала общность иного порядка, соз-дающуюся множеством факторов (не только этни-ческих). Обосновывая свои взгляды, публицистобращался к идеям Э. Ренана и вслед за ним ут-верждал, что в ходе исторического развития чело-век формирует различные виды сообществ: этно-графическое единство создает народность, рели-гиозное - веру. Отечество возникает как реализа-ция государственного единства. Данные типыобъединений были характерны для ранних этаповстановления человечества. Нация «есть продуктновой европейской истории», и ее появление свя-зано с достижением определенного уровня зрело-сти человеческого общества. Предпосылкой по-добного единения могут выступать «этнографиче-ское родство, язык, религия и государственноеединство» [22. С. 103-104]. Но сами по себе ука-занные факторы не могут сформировать нацию.Необходимо, чтобы в ходе общего историческогоопыта возникло национальное сознание, в основекоторого стремление индивидов «быть вместе,жить и работать сообща». Именно это «моральноеоснование и добрая воля индивидов» делают ихнацией: «. общая история, общие успехи и общиепоражения, общая слава и общие страдания, об-щие труды на общую пользу вырабатывают этосознание, спаивающее обширные группы людей вединое национальное тело» [22. С. 104].С. Н. Южаков неоднократно подчеркивалпринципиальное отличие нации как «высшей соз-нательно-солидарной, самодеятельно-согласован-ной, моральной формы» от других «бессознатель-но-естественных и сознательно-принудительныхформ общежития» [22. С. 105]. Публицист не по-казывал, как возникает стремление к националь-ному единству, как осуществляется переход накачественно иную стадию сосуществования, чтоявляется критерием наличия или отсутствия на-ционального сознания. Следует учитывать, чтоЭ. Ренан постулировал формирование европей-ских наций в результате достижения высокогоуровня развития европейского общества [23. Т. 6.С. 101-102]. С.Н. Южаков, экстра

Скачать электронную версию публикации