The Oirats: ethnocultural component of politonym and modern ethnohistorical community outline.pdf Накопившаяся за последние полтора века литература по истории и этногенезу ойратов сформировала блок не разрешенных к настоящему времени вопросов, связанных с проблемой происхождения и атрибуции этнонима ойрат. Это неоднократно отмечалось в работах И.Я. Златкина [1. С. 19], У.Э. Эрдниева [2], Н.В. Екеева [3, 4, 5], С.К. Хойта [6] и других исследователей. Подобная ситуация существует и в вопросе состава и времени образования ойрат-ского союза «дэрбэн ойрат» [1. С. 19-22]. Корень всех этих проблем, главным образом, кроется в отсутствии в источниках четких сведений о данных процессах, на что указывают современные специалисты [7. С. 8]. В зависимости от историко-культурного контекста именование ойратов различно: халха называют ойратов олё-тами (или ойратами [8]), тюрки - калмыками68, китайцы - вало (элют/олют [8]) [9. С. 701]. Ойраты являются одной из составляющих современной монгольской нации и приобрели в Новое время национальное и региональное своеобразие, что позволило сложиться целому направлению в науке - ойратологии [10. С. 52]. В данной статье рассмотрим некоторые ключевые аспекты «ойратской проблемы», проанализируем, как менялось значение и понимание термина ойрат и что под ним подразумевается сейчас. Для этого нам необходимо рассмотреть его истоки в научной литературе. Первые упоминания ойратов имеется в «Сборнике летописей» Рашид-ад-дина и «Тайной истории монголов»69. Персидский историк Рашид-аддин сообщал, что «юртом и местопребыванием этих ойратских племен было Восьмиречье [Секиз-Мурэн]... Из этого места вытекают реки, [потом] все вместе соединяются и становятся рекой, которую называют Кэм; последняя впадает в реку Ан-кара-мурэн» [11. С. 118]. Здесь же в комментарии говорится, что, скорее всего, автор под «Кэмом» понимает Енисей, следовательно, по его представлениям, Енисей впадает в Анкару [11. С. 118]. Мнение российских и советских историков о местонахождении «Восьмиречья» расходятся: одни, как в предыдущем случае, сопоставляют его с верховьями Енисея, другие - с Приангарьем, как, например, в «Истории МНР» [12. С. 21], третьи объединяют эти оба района в единую древнюю этническую территорию ойратов, включив в нее также лесные районы, межгорные долины и степи Саян [13. С. 330; 12. С. 21]. Картографируя ареалы расселения народов, упоминаемых Рашид-ад-дином, Б.З. Нанзатов разместил ойратов на территории современной Тувы, Северной Монголии (Прихубсугулье и Хинган) и (под вопросом) в Верхнем Приангарье [14. С. 410, 422]. Не подвергается сомнению мысль У.Э. Эрд-ниева [12. С. 22], высказанная им на основе анализа «Сборника летописей», что ойраты XIII - начала XIV в. - это крупное объединение нескольких племен, но каких племен, мы не знаем, поскольку текст перед началом перечисления «отраслей», на которые они «разветвлялись», у Рашид-ад-дина обрывается [11. С. 118]. Исходя из этого, мы должны понимать, что в то время ойрат - это, во-первых, наименование людей, проживающих в составе некоего политического образования, характер власти в котором нам пока остается неизвестным, а, во-вторых, название главенствующей группы в этом объединении [12. С. 22]. Сходные сведения об изменении значения слова чорос с политического термина (аристократические верхи) на этноним приводит Н.В. Екеев [3. С. 39]. В последующем второе название чоросов - джунга-ры - стало названием всего ханства. Несмотря на то, что версии происхождения самого этнонима ойрат хорошо известны, благодаря имеющимся обобщениям [5. С. 71-75; 1. С. 19-20], в целях нашего исследования необходимо указать их, используя в том числе материалы сайта www.hamagmongol.narod.ru, предлагающего нам новейшие версии этимологии этого этнонима [17]. Одно из первых мнений было высказано в начале XIX в. Н.Я. Бичуриным [15], А. Ремюза и И.Я. Шмидтом [1. С. 19]. Эта версия гласит, что слово «ойрат», имея в своей основе монгольское слово «ойр» - «близко», означает «близкий», «союзник». Напротив, Д. Банзаров утверждал, что это слово происходит не от ойр, а составлено из слов ой-арат, которые соответствуют оин ирген Рашид-ад-дина, т.е. «лесной народ». Другое предположение сделал лингвист Г. И. Рамстедт, который вывел этнонимы ойрат и огуз из общей формы «огизан» (либо «огиз») [16], следовательно, сам этноним не содержит какого-либо смыслового значения и не может быть переведен [1. С. 20]. Последнюю версию добавляет вышеупомянутый сайт. Она принадлежит современному калмыцкому лингвисту, профессору Н. Н. Убушаеву, считающему, что этноним ойрат имеет тотемное происхождение в значении «волк». Если ранняя история ойратов таит в себе ещё много загадок, то сведения о том, что ко времени образования Джунгарского ханства ойраты состояли из четырех племен (в последующем - этнических групп): чорос, дврввд, хошууд и торгууд (после ухода последних на Волгу их место заняли хойты) [18. С. 270], являются неоспоримым фактом. Но после гибели ханства, физического уничтожения почти миллиона его населения, переселения оставшихся ойратов на территорию современной Западной Монголии и их частичной аккультурации кого нам следует понимать под ойратами и насколько вообще применим данный этноним к современным потомкам средневековой этнополи-тической общности? Проанализируем основные направления, господствующие в научном и общественном дискурсах. С.К. Хойт включает в состав ойратов не только потомков средневекового этнополитического объединения, расселенных по всему земному шару, в том числе и в Западной Монголии, но и часть современных тюркоязычных этнических общностей70: дврввд (75403 чел.); баяд (56573 чел.); за-хчин (32845 чел.); урианхай (26654 чел.); ввлд (15520 чел.); торгууд (14176 чел.); хотон (11304 чел.); мянгад (6592 чел.); хошууд (183 чел.)71; хойд (5000 чел.); тува (5169 чел.) [6. С. 138-139]. Несмотря на известную высокую степень этнической идентичности и высокоразвитое этническое самосознание тува [20. С. 207-313] - группы тувинцев, проживающих в Цэнгэл сумоне Баян-Улгийского аймака, - они включены С. К. Хойтом в состав ой-ратов. Также он включает сюда современных алтайцев, которые на определённом историческом этапе своего развития идентифицировали себя ой-ратами, используя этот этноним в качестве самоназвания. По поводу тюркоязычных хотонов можно сказать, что после их переселения из Средней Азии на территорию современного сумона Тариа-лан Увс аймака ойратизация данной группы в большей мере проявляется в языке, основные компоненты духовной и материальной культуры практически не подвержены монголизации. В свою очередь, алтайский этнограф Н.В. Екеев включает в ойратскую «культурно-языковую общность» только следующие монголоязычные этнические общности: алтайские урянхайцы, мин-гаты (мянгад), ввлд (олеты), захчины, торгууд, баяд и дврввд [4. С. 92-93]. В последнее время становятся популярными исследования социальных философов, в той или иной мере посвященные этнической проблематике и этнокультурным процессам. В нашем контексте интересно мнение С. М. Белокуровой о том, что в настоящее время ойратского «этноса как такового не существует, а его представители пространственно слишком отдалены друг от друга» [21. С. 38]. Здесь мы видим пример не совсем корректного отношения к современным ойратским этническим группам как единому «этносу». Вместе с этим укажем тенденции, господствующие в китайской и японской историографи-ях Джунгарского ханства и, соответственно, ой-ратской проблематики. В Китае исторические построения протекают в ключе развиваемой концепции «да и тун» («Великое единение»), по которой джунгары считаются частью единой китайской нации. В ойратологии Японии также имеется своя особенность, которая сводится к именованию Джунгарии «хунтайджийство» («княжество»), в котором система государственности отсутствует, а не ханством (самостоятельным государством), что свойственно для российской и западной науки [22. С. 9]. Ойраты: этнокультурная составляющая политонима и контуры этноисторической общности Итак, современная этноисторическая общность ойратов состоит из западномонгольских этнических групп, меньше всего подверженных ассимиляции, хотя процессы нивелирования культурных отличий свойственны и для Западной Монголии. Несколько спорно в этом плане утверждение, сделанное ещё в середине 1980-х гг. о том, что у большинства мелких этнических групп этноним выработался только благодаря территориальному обособлению, а не культурным различиям [23. С. 66]. Но, как мы смогли убедиться сами, сегодня этнокультурные различия, в первую очередь в покрое и стиле традиционной одежды, культивируются посредством музейных экспозиций. В современной этнополитической практике алтайцев ойратские традиции прослеживаются наиболее ярко. По всей видимости, это связано с восприятием ими этнонима ойрот/ойрат в качестве этнополитического символа средневекового могущества: «О том времени, когда предки пережили государственность в составе Джунгарии, алтайцы говорят "ойрот-ой", тех правителей называют "ойрот-каан", народ "ойроттор", законы того времени "ойрот jан""» [24. С. 424]. С уничтожением в 1758 г. Джунгарского ханства [1. С. 279]. идея единого государства ойратов не исчезает. Возможно, что одна из причин этого в следующем. Последний хан Джунгарии Амурсана не был пленен цинскими войсками, а скрылся в России. После его смерти от оспы в Тобольске российские власти отказались выдавать тело цинским властям. Эти реальные исторические факты попадают на мифологизированную буддийскую почву Монголии, а оттуда на Алтай, где при взаимодействии с легендами об Ойрот-хане, считающемся в современной алтаистике собирательным образом джун-гарских ханов [24. С. 424], трансформируются в народные сказания о мессианском спасении алтайского народа. Общая историческая память о нахождении части населения Саяно-Алтая в составе или в непосредственной зависимости от Джунгарского ханства послужила источником возникновения в начале XX в. повсеместных идей о возрождении единого государства ойратов. Эт-нополитоним ойрат именно в этом значении был унаследован представителями национальной элиты народов Южной Сибири и становится этнообъ-единяющим для различных тюркоязычных групп горно-таёжных и степных областей российских районов Саяно-Алтая [25. С. 189]. В настоящее время в этнополитической среде алтайцев в связи с ревитализационным движением происходит установление контактов с представителями этнических групп Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая - потомками ойратов1. В самой Монголии существуют программа поддержки ойратской культуры и программа подготовки высококвалифицированных специалистов из среды ойратов, существуют теле- и радиопередачи, посвященные ойрат-скому культурному наследию. Но сам этноним в списке народов, населяющих Монголию, отсутствует, он не используется в государственном национально-политическом дискурсе, но встречается в устной речи и литературе. Подводя итог, можно сделать вывод, что этноним «ойрат» применим исключительно к средневековой общности, любые попытки объединить «на бумаге» все тюрко-монгольские этнические общности, предки которых находились в составе «дэрбэн ойрат», имеют конструктивистский характер и, следовательно, относиться к подобным проявлениям следует с осторожностью. К сегодняшнему дню этноним «ойрат» стал историографическим фактом, он активно используется в литературе, где порой совершенно не рассматривается его этимология и не оговариваются его конкретные носители. При именовании всех западно-монгольских этнических групп собирательным этнонимом ойрат мы должны обращать внимание, что в данном случае под этим подразумевается этноисторическая общность. Итак, мы наметили контуры понятия «ойрат-ские традиции», под которым мы понимаем различные аспекты этнокультурного наследия средневековой этнополитической общности ойратов, в той или иной степени встречаемые у современных тюрков и монголов Саяно-Алтая. Отдельное внимание было уделено попытке реконструкции политического объединения ойратов. Рассмотрению других аспектов будет посвящена наша дальнейшая работа.

Скачать электронную версию публикации