On the history of V.A. Zhukovsky's German relations. Book Review: Nikonova, N.E. (2015) V.A. Zhukovskiy i nemetskiy.pdf Близящееся к завершению издание «Полного собрания сочинений и писем» В.А. Жуковского обозначило целый ряд новых актуальных проблем. В первую очередь это подготовка научной биогра-фии «Коломба русского романтизма». Существующие на сегодняшний день опыты от К.К. Зейдлица и Б.К. Зайцева до И.М. Семенко и В.В. Афанасьева не отражают накопленного объема документов и свидетельств о жизни В. А. Жуковского, его творческих и личных связях. Только учет возможно более полного контекста позволит воссоздать с должной степенью подробности и объективности жизненный путь поэта, тесно связанный, в том числе и с немецким миром. Этот аспект биографии Жуковского, при всей его значимости, также является недостаточно изученной сферой. Как показывают работы Н.Е. Никоновой [1-4], с исчерпывающей полнотой учитывающие материал отечественных и зарубежных исследований о личных и художественных отношениях поэта с представителями немецкой культуры (А.Н. Веселовский, Е.В. Петухов, М.Г. Салупере, Р.Ю. Данилевский, В. Гаапе, Д. Шлегель, Д. Герхардт, X. Эйхштедт, Н.Б. Ре-морова, О.Б. Лебедева, А.С. Янушкевич, В. Буш, А.Л. Зорин и мн. др.), здесь остается еще огромное количество биографических лакун, неучтенного материала, художественного, эпистолярного, документального, пробелов концептуального характера, например в плане немецкого культурного контекста поздней прозы писателя. Наконец, даже сфера, ставшая предметом пристального изучения томской школы жуковсковедения в 1970-1980-е гг., - круг чтения, библиотека поэта, обнаруживает по сей день большие резервы для изучения как репрезентант культурного кругозора и связей Жуковского с за -рубежным миром. Трех указанных аспектов было бы уже достаточно, чтобы счесть монографию Н.Е. Никоновой [5] не просто актуальной, но открывающей существенно новые перспективы в изучении «феномена Жуковского», хотя работа, конечно, не исчерпывается проблемами научной биографии, компаративных связей или круга чтения. Ценность исследования в значительной степени определяет методология, в центре которой неизменно находится документ, новое свидетельство о творческом и жизненном пути первого русского романтика. Подборки впервые найденных или привлеченных к научному анализу свидетельств чрезвычайно репрезентативны и имеют широчайшую архивную географию - Москва (РГАЛИ), Санкт-Петербург (РНБ, ИР ЛИ, ГРМ), Веймар, Гейдельберг, Дюссельдорф, Мюнхен, Марбах. Выявленные художественные тексты, адресованные Жуковскому, немецкие автопереводы, публикации в германских периодических изданиях, материалы эпистолярия, дневниковые записи не просто вводятся в научный оборот (в частности, помещенная в приложении переписка поэта с художниками-назарейцами [5. С. 453475]), но становятся предметом культурно-исторического комментария и литературоведческого осмысления в плане идейно-эстетического контекста, отечественного и зарубежного, жанровых форм и поэтики. В результате читатель открывает целые «миры» - мир поэтических посланий М. Асмуса к Жуковскому и переводов немецких романсов, мир переписки К. Зейдлица и русского романтика (часть 1), мир его веймарского общения, швейцарский мир в преломлении переписки с М.М. Вильдермет, мир связей с немецкими художниками-романтиками (часть 2), мир творческих контактов позднего Жуковского с учеными, политическими деятелями, переводчиками и издателями Германии (часть 3), мир имагологических образов в его прозе и лирике 1840-х - начала 1850-х гг. (часть 4), мир немецкой духовно-назидательной литературы, отразившийся в круге чтения, педагогических замыслах и жизнетворческих исканиях поэта (часть 5), мир немецких влияний в переводе «Одиссеи» и начала «Илиады» (часть 6). Каждый из новых документов педантично встраивается в соответствующий контекст биографии Жуковского, в панораму его творческих поисков, а также в общую перспективу как немецкой, так и российской культурной жизни. При всей насыщенности эмпирическим материалом монографии, на наш взгляд, удается уйти от описательного подхода. Комментаторское начало здесь является органическим переходом от факта к обобщению: новое письмо или найденная в книге Жуковского помета обнаруживают связь с кругом духовных поисков определенного момента, как в случае книги И.Г.Б. Дрезеке «Вера, любовь, надежда», соединившей для писателя интимный, мировоззренческий, художественный сюжет; они соотносятся с тенденциями в поэтике - с разработкой песенного жанра, родившегося из дерптских штудий, с новым поворотом темы рыцарства, с оригинальным осмыслением вертеровского сюжета, с взаимодействием литературы и живописи, отразившим опыт общения с немецкими художниками, с созданием «учительного» нарратива поздней прозы по моделям литературы немецкого благочестия. В совокупности система подобных проекций позволяет создать в книге очень плотную, насыщенную картину жизни и творчества Жуковского, составленную, казалось бы, из отдельных мазков, в манере пуантилизма. Системностью отличается и подход к проблеме «немецкого мира», чрезвычайно разнообразной и чреватой концептуальными противоречиями, связанными в первую очередь с дробностью и размытостью границ немецкого культурного пространства, где региональные варианты, в терминологии работы «локальные сверхтексты», существенно отличаются друг от друга. Так, в монографии большие блоки посвящены русским немцам из Дерпта, швейцарке М.М. Вильдермет, назарейцам, немецким художникам в Италии, что может вызвать закономерный вопрос о внутренней связи этих культурных сфер. Однако в работе предложена оригинальная концепция, позволяющая, как нам представляется, снять противоречия. Основной предмет книги - межкультурный диалог, реализующийся в общении многих творческих личностей, а не статичный образ Германии или немецкой культуры. Субъектами подобного трансфера как раз и выступают все герои монографии, как-либо осуществляющие перенос немецких по происхождению идей, культурных форм, жанров, образов. Это немецкий мир, увиденный через призму персонального общения с равноправием общающихся сторон. Н.Е. Никонова наглядно демонстрирует, что Жуковский в разные моменты обращается то к одной, то к другой стороне немецкой жизни, актуализируя важные для себя смыслы. «Немецкий мир» работы - это, конечно, субъективно-биографический мир самого Жуковского, складывающийся поэтапно. Очень убедительно автором демонстрируется логика подобного вхождения от первоначального заочного знакомства через переводимые тексты, поэтические и прозаические, к узнаванию немецкой культуры через посредничество дерптских друзей, а затем к непосредственному контакту в ходе заграничных путешествий и, наконец, вживанию в немецкую культуру в 1840-е - начале 1850-х гг. Но в работе мы можем увидеть и второй полюс диалога - представителей немецкого мира, оказывающихся под влиянием Жуковского. Этот пласт материала также обширен - поэтические послания М. Асмуса, статьи и письма К.А. Фаргнгагена фон Энзе, сочинения Ю. Кернера, опыты К. Грасгофа и др. За ним стоит образ Жуковского, оказывающийся органичной частью уже немецкой культуры. Обилие и разнообразие материала, биографических и поэтологи-ческих ракурсов книги провоцируют на подробное рассмотрение отдельных аспектов. Мы, однако, ограничимся лишь кратким перечнем моментов, отмеченных очевидной новизной. Так, в биографическом плане новый вид приобретает общение Жуковского с дерптскими друзьями, превращаясь в интенсивный взаимный диалог эстетического характера, связанный с усвоением идей и образов немецкого романтизма. Н.Е. Никоновой впервые системно представлены связи поэта с веймарским культурным кругом и с сообществом немецких художников, открывающие важные черты в творчестве и личности самого Жуковского, в эволюции его живописной эстетики и религиозно-нравственной проблематики. Книга восполняет существенную лакуну в осмыслении позднего периода жизни и творчества поэта: в ней с большой полнотой реконструированы культурно-биографические контексты литературных, педагогических, политико-публицистических проектов 1840-х - начала 1850-х гг. Среди них немецкий филориентализм и контакты с В. фон Шези, издательские, популяризаторские и переводческие предприятия К.А. Фарнгагена фон Энзе и Ю. Кернера, развернутый сюжет, связанный с И.М. фон Радовицем, чтением его книг, личным общением и двумя вариантами биографического очерка (русским и немецким), идеологически насыщенный диалог с Г. Гервегом, А.Ф. фон Шаком, и Э. Цедлиц-Трюцшлер, пиетистская среда в ее влиянии на литературно-воспитательные замыслы позднего Жуковского, роль К. Грас-гофа, Иоганна Саксонского и Э. Эйта в работе над переводом «Одиссеи» и проектом перевода «Илиады». Художественных открытий в книге не меньше: обозначены ключевые черты поэтики - с их немецким генезисом - песенного жанра в творчестве Жуковского, а также ответного влияния русского автора на поэтику посланий М. Асмуса; убедительно показано значение вертеровского сюжета в наследии писателя; раскрыта роль живописного начала в литературном творчестве романтика; выявлены установки авторской идеологически насыщенной имагологии в произведениях 1840-х гг. (образы России, Германии, Англии, Франции); в новом ракурсе проанализирована поэтика религиозно-этической прозы Жуковского и его эпических опытов в переводах Гомера. Фактически каждый из указанных моментов можно было бы развернуть в отдельную монографию, но в случае Н.Е. Никоновой новизна и оригинальность неизменно сочетаются с концентрированностью мысли. Монография написана на высочайшем профессиональном уровне, демонстрирует виртуозное владение материалом и умение находить новые архивные и печатные источники. Отдельно хотелось бы приветствовать ценное библиографическое пособие, список основных исследований о Жуковском на немецком языке, вошедшее в комплекс приложений и включившее 52 источника 1870-2013 гг. [5. С. 478-481]. Книга хорошо издана и сопровождена удобным аппаратом, в том числе именным указателем, позволяющим легко ориентироваться в обилии упоминаемых персонажей и авторов. Она способствует решению актуальных проблем целого комплекса литературоведческих дисциплин - истории русской литературы, истории русско-немецких культурных связей, исторической поэтики, литературного источниковедения - и является значительным научным событием.

Скачать электронную версию публикации