Personification of animals: difficulties in translation.pdf Введение Олицетворения представляют интерес для исследования с точки зрения передачи рода существительных в переводе. Значительную часть олицетворяемых в литературе объектов составляют животные, и в различных культурах при олицетворении им приписываются разные роды. В русской и английской культурах олицетворения животных и птиц во многих случаях не совпадают. В английском языке такие животные, как черепаха, гусеница, лягушка, ящерица, олицетворяются в мужском образе (turtle, caterpillar, frog, lizzard); в русском же языке для их обозначения не существует слов мужского рода. Разумеется, иногда род существительных несет лишь грамматическое значение и при переводе может быть изменен без искажения смысла. Согласно В. С. Виноградову [1], род неодушевленных существительных относится к служебной информации и не подлежит переводу, а заменяется лингвистической информацией языка перевода. Род существительного приобретает значение при переводе тогда, когда он приобретает функции знаменательной информации, т.е. становится семантически значимым. Это как раз и происходит при метафорическом использовании рода неодушевленных существительных, при олицетворении. Несовпадение родов существительных представляет собой главную сложность для перевода олицетворений, так как в художественной литературе род приобретает важное значение и участвует в создании художественного образа [2]. Это в большой степени связано с его кон-нотативным значением - существительные мужского рода в основном приобретают дополнительное значение «силы» и «активности»; женский род, напротив, традиционно ассоциируется с мягкостью и пассивностью. Поэтому, изменяя при переводе род, переводчик рискует изменить и смысл, не передав эти компоненты значения. В данной статье рассматривается проблема перевода олицетворений животных на материале переводов олицетворений соловья и ласточки в различных художественных произведениях. Методология Материалом для исследования послужили прозаические и поэтические произведения англоязычных авторов и их переводы на русский язык. Интересующие нас элементы текста были выделены методом сплошной выборки. Далее был проведен сопоставительный анализ олицетворений в оригинальном тексте и в переводе, при котором учитывалось семантическое и стилистическое соответствие единиц перевода. Анализ включал определение переводческого приема, использованного в каждом конкретном случае, а также оценку степени адекватности выбранного в переводе эквивалента. Для того чтобы оценить, насколько удачно был применен тот или иной прием перевода, мы учитывали несколько факторов. Во-первых, оценивалась роль, которую играет род существительного в создании образа олицетворяемого объекта, чтобы предположить, насколько существенно изменится образ при изменении рода. Во-вторых, посредством контекстуального анализа мы оценивали, в какой степени выбранный в переводе эквивалент соответствует произведению стилистически. В-третьих, рассматривались культурные ассоциации, закрепленные за тем или иным образом, чтобы определить, уместна ли образная замена при переводе данного олицетворения. Результаты и их анализ Образ соловья представляет интерес для рассмотрения в рамках данной темы, поскольку в русском языке это слово мужского рода, в английском же «nightingale» традиционно олицетворяется в женском облике. Одно из произведений, в которых соловей является главным персонажем, - «Nightingale and the Rose» Оскара Уайльда. В этой сказке соловей жертвует своей жизнью во имя любви - поет прекрасную песню, пронзая себе грудь шипом розы. В переводах на русский языках [3, 4] название произведения звучит как «Соловей и роза», и соловей представлен в мужском образе. Уже в начальных строках идет указание на пол птицы: «From her nest in the holm-oak tree the Nightingale heard him, and she looked out through the leaves, and wondered» [3. Р. 39]. Его услышал Соловей, в своем гнезде на Дубе, и, удивленный, выглянул из листвы. Пер. М. Благовещенской [4. С. 240] Соловей, сидевший поблизости на столетнем дубу, наблюдал за юношей и слышал его слова. _Пер. И. Сахарова [5] Для обозначения женской особи соловья в русском языке можно использовать слова «соловьиха» или «соловушка». Второй вариант, конечно, стилистически более подходит произведению О. Уайльда. Возможно, переводчики предпочли создать мужской образ соловья, потому что он традиционен и символичен для русской культуры именно в таком варианте. Готовность птицы принести себя в жертву во имя любви является главной чертой этого персонажа. Разумеется, женское и мужское самопожертвование могут по-разному восприниматься читателями, но главная идея передана в переводе. Альтруизм и восприятие любви как чего-то сокровенного традиционно ассоциируются с женщинами. Такое действие во имя любви со стороны представителя мужского пола хотя и менее привычно, все же не вызовет у читателей резких противоречий. Мужской образ соловья в русском переводе может показаться неуместным или неверным тем, кто сначала прочитал сказку в оригинале и у кого уже сформировалось представление о соловушке, воплощающей женское сострадание и готовность пойти на все ради любви. Однако при изначальном прочтении перевода сказки мужской образ соловья кажется вполне уместным и не вызывает никакого удивления. Если учитывать один из главных критериев хорошего перевода -текст должен читаться легко и звучать естественно, можно сказать, что создание мужского образа соловья в переводе оправдано. Существует и еще один вариант передачи в русском переводе образа «nightingale» в женском роде. В русской литературе можно встретить слово филомела, которое также обозначает соловья. Судьбе этого слова в русской поэзии посвящены исследования Я.И. Гина [2]. Образ филомелы восходит к греческому мифу о Прокне и Филомеле, которые были превращены в соловья и ласточку; в мифе Филомела стала именно ласточкой. Связь слова «филомела» с соловьем основана на народной этимологии латинского языка - там слово означало «любовь к мелосу», и в средневековой поэзии филомела стала поэтическим символом соловья. В русскую поэзию этот символ пришел в конце XVIII в. и встречается в стихотворениях многих поэтов, например В. Жуковского, К. Батюшкова, А. Пушкина. Образ филомелы в русской поэзии несколько отличается от образа соловья. Являясь существительным женского рода, филомела действительно наделена большей женственностью и сочетается с такими эпитетами, как «нежная», «сладкая». Соловей же в большей степени ассоциировался с силой, что связано и с персонажем Соловья-разбойника в русском фольклоре. Филомела стала именно поэтическим символом, соловей же оставался стилистически нейтральным словом [2]. Такой вариант перевода слова «nightingale» находим в элегии П.Б. Шелли «Adonais: An Elegy on the Death of John Keats». Nightingale встречается в следующих строках элегии: «Thy spirit's sister, the lorn nightingale / Mourns not her mate with such melodious pain» [6]. В русских переводах эти строки выглядят так: Как, горестно стеная, Филомела - Не так скорбит, рыданьем тронув лес, Сестра тебе, любимого зовет Душа мелодий скорбных, Филомела _Пер. С. Сухарева [6]_Пер. В. Микушевича [7. С. 427] Если в прозаических произведениях филомела может не подходить стилистически, то при переводе поэзии это слово может выручить переводчика, так как оно не только соответствует женскому роду оригинального образа, но и идеально вписывается в поэтический контекст. Так, синонимическая замена может оказаться очень эффективным способом передачи олицетворяемого образа. Еще одним примером может послужить перевод стихотворения Дж. Китса «On receiving a curious shell» [8], где переводчик использует слово филомела, хотя в оригинальных строках нет никакого указания на женский образ птицы и слово nightingales вообще употреблено во множественном числе: There, oft would he bring from his soft sighing lute Wild strains to which, spell-bound, the nightingales listened_ И вторила лютня напевам души, Аккордам внимала в ночи Филомела _Пер. О. Кольцовой [8] Таким образом, в русских переводах либо создается мужской образ птицы и эквивалентом «nightingale» становится соловей, либо переводчики создают женский образ птицы и выбирают в качестве эквивалента слово филомела. Интерес для рассмотрения также представляет перевод олицетворения ласточки в произведении О. Уайльда «The Happy Prince» [9]. Более подробно перевод олицетворений из этой сказки рассмотрен в отдельной статье, в данной работе мы обратим внимание на перевод, выполненный П. Сергеевым и Г. Нуждиным. Одним из главных персонажей является Swallow - ласточка, в английской культуре олицетворяется в мужском образе. Ситуация осложнена тем, что вторым персонажем сказки является Reed - тростник, олицетворяемый женским образом. В сказке эти два персонажа четко представлены как противоположные по полу, поэтому в переводе целесообразно не изменять пол олицетворяемых объектов и передать образы героев как мужской и женский. Для сохранения мужского образа Swallow переводчики применили образную замену, в их переводе персонажем является Скворец. В русской культуре и скворец, и ласточка имеют ассоциации с весной, поэтому в данном случае образная замена не приводит к искажениям. В результате мы можем наблюдать, что выбор того или иного способа перевода зависит от конкретного случая. Переводчику необходимо решить, сохранять род существительного в переводе или же изменять пол персонажа. Затем следует решить, необходимо ли использовать какие-либо переводческие трансформации; в рассмотренных примерах была представлена синонимическая и образная замена. Выводы Рассмотрев переводы олицетворений соловья, мы можем сделать вывод о том, какие трудности возникают при переводе олицетворений животных. Основной проблемой представляется отсутствие в ПЯ эквивалента с соответствующим грамматическим родом. Отсюда возникает необходимость изменить образ с мужского на женский или наоборот. Как мы видим из примеров, такая замена может быть адекватна в некоторых случаях, однако иногда переводчику приходится вносить дополнительные изменения в характеристику и поведение персонажа, чтобы он соответствовал гендерным стереотипам принимающей культуры. В некоторых случаях переводчики используют синонимическую замену (в данном случае таким примером служит слово филомела), при этом сложность заключается в том, что синоним должен соответствовать оригинальному слову не только лексически, но и стилистически. При использовании образной замены необходимо обратить внимание на то, какие ассоциации закреплены за данным образом в культурах ИЯ и ПЯ. Таким образом, перевод олицетворений животных представляет немалую трудность для переводчика. Для выбора наиболее адекватного способа перевода необходимы тщательный анализ художественных образов, а также изобретательность переводчика.

Скачать электронную версию публикации