To the issue of qualification of joint participation in vandalism.pdf Действующее уголовное законодательство предусматривает в качестве квалифицирующего признака вандализма его совершение группой лиц (ч. 2 ст. 214 УК РФ). В связи с тем, что данный квалифицирующий признак влечет повышенную наказуемость по сравнению с основным составом вандализма, предусмотренного в ч. 1 ст. 214 УК РФ, необходимо дать уголовно-правовое понятие группового посягательства данного преступления. Представляется, что при этом следует исходить из законодательного определения преступления, совершенного группой лиц. В ч. 1 ст. 35 УК РФ под ним понимается совместное участие в совершении преступления двух и более исполнителей без предварительного сговора. Наряду с совершением преступления группой лиц разновидностью группового преступления является его совершение группой лиц, действующих по предварительному сговору (ч. 2 ст. 35 УК РФ). Независимо от того, действуют участники группового посягательства по предварительному сговору или без него, общим для таких посягательств является то, что они представляют собой соучастие в форме соисполнительства. Для данной формы соучастия характерно совместное совершение преступления двумя и более лицами, каждый из которых является субъектом соответствующего преступления (общим или специальным), а также полное или частичное выполнение объективной стороны конкретного состава преступления, прежде всего основной его части - деяния [1. С. 51-55]. В ч. 1 ст. 214 УК РФ объективная сторона вандализма определена как осквернение зданий или иных сооружений, порча имущества на общественном транспорте или в иных общественных местах. Исходя из законодательного определения вандализма, соисполнительство при его совершении группой лиц могут образовывать действия только тех соучастников, которые принимали непосредственное участие в осквернении зданий или иных сооружений, порче имущества на общественном транспорте или в иных общественных местах, либо использовали для этого лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу невменяемости, недостижения возраста уголовной ответственности или иных, предусмотренных законом обстоятельств. Соисполнители могут действовать «параллельно», когда каждый из них наносит удары, разрушая или повреждая имущество, наносит рисунки на здания или сооружения, оскверняя их. Действия соисполнителей могут быть последовательными - сначала один повреждает имущество, наносит оскверняющие надписи, а затем эти действия продолжает другой, возможно также техническое разделение - один повреждает имущество, а другой наносит оскверняющие надписи или рисунки. Общим для соисполнителей должно являться то, что совершенные ими действия полностью или частично входят в объективную сторону вандализма. Следует поддержать позицию тех судов, которые квалифицируют действия соучастников вандализма как совершенные группой лиц в тех случаях, когда соучастники полностью или частично выполняют действия, предусмотренные в ст. 214 УК РФ. Так, суд Ступинского судебного района Московской области обоснованно квалифицировал действия подсудимых Гниля-кова и Гасанова по ч. 2 ст. 214 УК РФ как вандализм, совершенный группой лиц при следующих обстоятельствах. Реализуя предварительную договоренность о порче имущества на общественном транспорте путем нанесения рисунков «граффити» на кузова вагонов электропоезда, подсудимые 26 марта 2016 г. прибыли на станцию Яганово Московской кольцевой железной дороги. Затем совместно и непосредственно своими действиями реализовали свой умысел [2]. Аналогичным образом осуществляется квалификация действий соисполнителей вандализма в решениях других судов [3], в том числе при совершении ими преступления в составе организованной группы, УК РФ [4]. В практике применения уголовного закона особую сложность представляет уголовно-правовая оценка действий тех соучастников преступления, которые во время и на месте совершения преступления оказывают содействие исполнителю преступления. Если указанных лиц признавать соисполнителями преступления (лицами, полностью или частично выполнившими объективную сторону конкретного состава преступления), то следует квалифицировать совершенное преступление как групповое. Если содействие этих лиц исполнителю не признавать полным или частичным выполнением объективной стороны конкретного состава преступления, то преступление следует квалифицировать как совершенное в соучастии с юридическим разделением ролей в смысле ст. 33 УК РФ. В теории уголовного права не раз обращалось внимание на складывающуюся в судебной практике тенденцию к расширительному толкованию такой формы соучастия, как соисполнительство, когда «соисполнителями реально признаются не только лица, совместно исполнившие деяние, описанное в диспозиции статьи Особенной части УК, но и лица, одно из которых на месте и во время совершения преступления согласно предварительной договоренности выполняло фактически пособнические действия, оказывая второму лицу существенную помощь в достижении преступного результата» [5. С. 210]. Комментируя положения Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 29 от 27.12.2002 г., Н.А. Лопашенко пришла к выводу, что некоторые его положения расходятся с положениями уголовного закона, содержат ограничительное толкование понятия устранения препятствий при пособничестве, которое не согласуется с редакцией ч. 5 ст. 33 УК РФ [6]. В частности, в п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» рекомендовано относить к соисполнителям хищения лиц, которые не изымают имущество, а оказывают непосредственное содействие исполнителю в совершении преступления: не проникают в жилище, но участвуют во взломе дверей, запоров, решеток, по заранее состоявшейся договоренности вывозят похищенное, подстраховывают других соучастников от возможного обнаружения совершаемого преступления [7. С. 3]. Проанализировав указанное положение Постановления Пленума Верховного Суда РФ, А.В. Бриллиантов и П.С. Яни оценили его как призыв к применению по аналогии нормы о соисполнительстве и нормы об ответственности за групповое хищение (в части квалификации действий подстраховывающего лица) [8. С. 35]. Применительно к теме нашего исследования заслуживает внимания уголовно-правовая оценка подстраховывания от возможного обнаружения совершаемого преступления. Причиной тому является практика расширительного толкования соисполнительства, которая сложилась и в отношении применения группового признака вандализма. Так, приговором Нефтекамского городского суда Республики Башкортостан Гайфуллин, Чулочников и Тлес-паев признаны виновными в совершении вандализма группой лиц при следующих обстоятельствах. 16 декабря 2010 г. указанные лица в ходе переписки через Интернет договорились о встрече для учинения по предложению Гайфуллина на стенах зданий и сооружений г. Нефтекамска различных надписей, в том числе нецензурного характера. На следующий день указанные лица с помощью баллончиков с аэрозольной краской черного цвета эти надписи нанесли, осквернив несколько зданий и сооружений города. При этом согласно предварительной договоренности, состоявшейся в ходе встречи до совершения преступления, Гайфуллин наносил текстовые надписи, а Чулочников и Тлеспаев оказывали ему помощь, наблюдая по сторонам с той целью, чтобы никто не мог помешать нанесению надписей и предупредить Гайфул-лина в случае появления посторонних лиц. Кроме того, Чулочников оказал содействие Гайфуллину, предоставив ему свой баллончик с аэрозольной краской для нанесения надписи на стене здания, когда у последнего закончился баллончик, которым он наносил соответствующие надписи. Суд квалифицировал действия указанных лиц по ч. 2 ст. 214 УК РФ как вандализм, совершенный группой лиц [9]. Полагаем, что такая квалификация вандализма, совершенного в соучастии, как группового преступления является ошибочной. Наша критика судебной практики по применению этого группового признака основывается на том, что законодатель, выделив отдельно участников группового преступления (соисполнителей) и соучастников с юридическим распределением ролей (ст. 33 УК РФ), дифференцировал их уголовную ответственность [10. С. 2729]. Критерии разграничения соисполнительства и пособничества сформулированы в ст. 33 УК РФ. Соисполнителя от иных соучастников, в том числе и пособника, отличает совершение действия или бездействия, соответствующего признаку объективной стороны, указанному в статье Особенной части УК РФ, либо непосредственно, либо посредством использования лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу указанных в законе обстоятельств. Роль пособника иная - способствовать совершению преступления, оказывать необходимую помощь лицу, которое собирается выполнить или выполняет объективную сторону конкретного преступления. Иными словами, поведение пособника лежит за пределами объективной стороны преступления, в котором он умышленно принимает участие совместно с другими лицами. Как следует из приговора Нефтекамского городского суда, между соучастниками изначально была достигнута договоренность о том, что текстовые надписи будет наносить Гайфуллин, а Чулочников и Тлеспаев, оказывая ему непосредственную помощь, будут наблюдать по сторонам, чтобы никто не мог помешать Гайфуллину в момент нанесения надписей и предупредят его в случае появления посторонних лиц. Чулочников и Тлеспаев утверждали, что они даже не знали, каково будет конкретное содержание написанного. Поэтому приведенный пример свидетельствует о том, что действия, образующие объективную сторону вандализма (осквернение зданий и сооружений), выполнены Гайфуллиным. Действия Чулочникова и Тлеспаева, несмотря на их нахождение на месте и во время совершения вандализма, оказались лишь пособничеством этому преступлению и должны квалифицироваться со ссылкой на ч. 5 ст. 33 УК РФ. Именно такой подход к уголовно-правовой оценке роли соучастников вандализма обоснован в приговоре Таганского районного суда г. Москвы Преступление было совершено при схожих обстоятельствах. Исполнителем акта вандализма было признано лицо, которое осквернило здание, расположенное по адресу: г. Москва, Котельническая набережная, д. 1/15, являющееся объектом культурного наследия, путем покраски звезды, венчающей шпиль указанного здания. Действия Подрезова были квалифицированы как пособничество вандализму, его участие в акте вандализма выразилось в том, что он провел исполнителя в указанное здание к шпилю, минуя охрану, после чего оставался на площадке, наблюдая за окружающей обстановкой, в целях оповещения исполнителя о возможной опасности. Таганский районный суд г. Москвы пришел к выводу, что Подрезов своими действиями способствовал совершению преступления исполнителем, и квалифицировал содеянное им со ссылкой на ч. 5 ст. 33 УК РФ. Кроме того, органами предварительного следствия действия Подрезова были квалифицированы по ч. 2 ст. 214 УК РФ как вандализм, совершенный группой лиц, но, расценив его действия как пособничество, суд исключил из обвинения признак совершения вандализма группой лиц, поскольку исполнителем являлось лишь одно лицо [11]. Квалифицируя вандализм, совершенный группой лиц (ч. 2. ст. 214 УК РФ), как соисполнительство, считаем допустимым в качестве участников группового посягательства рассматривать только тех соучастников, которые полностью или частично сами выполнили объективную сторону вандализма, прежде всего составляющие его действия - осквернение зданий или сооружений, порчу имущества на общественном транспорте или в иных общественных местах - или осуществили эти действия посредством использования лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу невменяемости, недостижения возраста уголовной ответственности или иных, предусмотренных законом обстоятельств. Если считать соисполнителями вандализма тех соучастников, кто во время и на месте совершения преступления оказывает содействие лицам, выполняющим действия, входящие в объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 214 УК РФ, то невозможно будет установить отличие между соисполнителями и лицами, действия которых уголовный закон отличает от исполнительства, придавая им иное уголовно-правовое значение, называя таких лиц организатором, подстрекателем или пособником (ст. 33 УК РФ).

Скачать электронную версию публикации