On the problem of necessity to hold confidential information of adoption closed.pdf Конвенцией о правах ребенка провозглашено, что ребенку для полного и гармоничного развития его личности необходимо расти в семейном окружении, в атмосфере счастья, любви и понимания. Усыновление (удочерение) является приоритетной формой устройства детей, оставшихся без попечения родителей. Гарантия неразглашения тайны усыновления позволяет наиболее эффективно обеспечить защиту прав ребенка. В соответствии с Концепцией демографической политики Российской Федерации на период до 2025 г. реализуются различные проекты на федеральном и региональном уровнях по укреплению института семьи. Многочисленные мероприятия направлены на пропаганду семьи, материнства, устройства детей, оставшихся без попечения родителей, в семьи [1]. Прослеживается стремление к созданию положительного и даже привлекательного образа многодетной семьи, формированию позитивного информационного поля вокруг семейного устройства детей, оставшихся без попечения родителей. Этим же объясняется интерес и к усыновлению, и к сохранению тайны усыновления. Сохранять или не сохранять тайну усыновления? В последние годы этот вопрос стал не только актуальным, а даже дискуссионным. По мнению одних авторов, тайну усыновления необходимо сохранять. Так, например, Н.В. Летова [2] считает, что необходимо сохранить тайну усыновления, так как она способствует созданию подлинно родственных отношений между усыновителем и усыновленным, стабильности усыновления, облегчает воспитание ребенка. По мнению О.Ю. Юрченко [3], меры, предусмотренные российским законодательством и направленные на обеспечение неразглашения тайны усыновления без воли усыновителя, должны быть сохранены. Точка зрения А.Г. Григорьевой [4] состоит в том, что в России общество еще не готово к отмене норм, обеспечивающих тайну усыновления. Более того, М.А. Ботчаева [5] пишет не только о необходимости сохранения тайны усыновления, но и ужесточения наказания за ее разглашение. Другие авторы, например М.В. Антокольская [6], считают, что столь жесткая позиция действующего законодательства по поводу сохранения тайны усыновления в отношении самого ребенка представляется устаревшей. Ребенок, достигший совершеннолетия, должен иметь право получить доступ ко всем касающимся его сведениям, в том числе и к данным об усыновлении. В некоторых случаях это может оказаться необходимым, например, для диагностики наследственных заболеваний или предотвращения брака с близкими кровными родственниками, о родстве с которыми усыновленный и не подозревает. Близкой является позиция профессора В.П. Лебединской [7], предлагающей внести в Семейный кодекс РФ изменения о том, что тайна усыновления может быть раскрыта усыновленному ребенку, достигшему совершеннолетия, по его просьбе, так как усыновленные дети часто обращаются в органы опеки и попечительства, органы ЗАГСа и суды с вопросами об их биологических родителях, но в силу ст. 155 УК РФ не могут получить ответы. Возвращаясь к дискуссии о целесообразности сохранения тайны усыновления, обратимся к известной проблеме соотношения ст. 139 Семейного кодекса РФ «Тайна усыновления ребенка» и ст. 155 Уголовного кодекса РФ «Разглашение тайны усыновления (удочерения)». Конституционный Суд РФ в Постановлении по делу Г.Ф. Гущиной и Т.Г. Грубич от 16 июня 2015 г. отметил, что сохранение тайны усыновления является гарантией стабильности усыновления, защиты прав и интересов членов семьи, уважения их личной и семейной жизни, и, тем самым, защиты института семьи, по своему конституционно-правовому смыслу. Эти положения не препятствуют предоставлению по решению суда потомкам усыновленного после смерти усыновленного и усыновителей сведений об усыновлении в объеме, необходимом для реализации ими своих конституционных прав и законных интересов участников соответствующих правоотношений [8]. Конституционный Суд РФ подчеркнул важность и незыблемость тайны усыновления, ссылаясь на нарушение баланса конституционно защищаемых ценностей. Реакция на эту позицию Конституционного Суда неоднозначна. Так, Е.Е. Пирогова [9] по существу сомневается в справедливости такого баланса интересов. В Постановлении подчеркиваются незыблемость тайны усыновления, ее приоритетность даже в том случае, если усыновитель умер, а усыновленный и его потомки достигли совершеннолетия. Простое желание, духовная потребность человека выяснить свое настоящее происхождение в расчет не принимаются, поскольку, по мнению суда, «интерес потомков усыновленного в раскрытии этой тайны - не единственный подлежащий защите интерес, а его особая, преимущественная защита могла бы создать предпосылки для нарушения баланса прав и обязанностей всех участников сложной системы правоотношений, сопровождающих процедуру усыновления» [Там же. С. 16-18]. Несмотря на революционный характер для российского законодательства пункта, предусматривающего «Переход к системе открытого усыновления с отказом от тайны усыновления», объявленного в Национальной стратегии действий в интересах детей на 2012-2017 гг. (утвержденной Указом Президента РФ от 1 июня 2012 г. № 761) [10], считаю, что вопрос об отмене тайны усыновления является преждевременным. Отказ от охраны тайны усыновления может негативно сказаться на интересах усыновленных и усыновителей. Ведь крайне заинтересованными, играющими определяющую роль в сохранении тайны усыновления в первую очередь являются сами усыновители. Их волеизъявление, направленное именно на такую форму устройства детей, имеет решающее значение. Возможность усыновления ребенка - это именно субъективное право гражданина, а не обязанность, возложенная на него государством. Если усыновитель не желает скрывать, что их ребенок усыновлен, то изначально может выбрать другие формы устройства детей (опека, попечительство, приемная семья). Если потенциальные усыновители желают сохранить в тайне намерение взять на воспитание ребенка еще на стадии обращения в органы опеки и попечительства, у них должна быть правовая возможность требовать конфиденциальности сведений о себе и своем поступке. Указом Президента № 240 от 29 мая 2017 г. утверждена программа «Десятилетие детства 2018-2027 годы», плана мероприятий пока нет. Эта программа должна стать продолжением Национальной стратегии действий в интересах детей. Можно выразить надежду, что в разработке программы будет заложено более деликатное отношение к данному вопросу. Одной из первостепенных задач должно быть формирование российского менталитета по отношению к такой форме устройства детей, как усыновление, и к усыновлению с сохранением тайны усыновления. Отказ от тайны усыновления может привести к потере из общего числа усыновителей доли тех потенциальных усыновителей, для которых одним из основных условий является именно тайна усыновления. Потенциальные усыновители предпочитают для усыновления детей, оставшихся без попечения родителей в возрасте до 3 лет. Данные, полученные в январе 2015 г. Всероссийским центром изучения общественного мнения: 69% опрошенных считают, что лучше брать в семью ребенка младше 3 лет; 59% полагают, что ему не стоит рассказывать о факте усыновления [11]. Так, в усыновлении детей в возрасте до 1 года основная доля - 66,3%. При усыновлении же детей более старших возрастов эта доля существенно сокращается: в возрасте от 1 года до 3 лет - 24,6%; в возрасте от 3 до 7 лет - 22,4% [12]. Отказ от тайны усыновления может привести к потере из общего числа усыновителей долю тех потенциальных усыновителей, для которых одним из основных условий является именно тайна усыновления. Ежегодно обретают свою семью около 6,5 тыс. детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей [13]. Государство должно продолжать гарантировать усыновителю, что тайна появления усыновленного ребенка останется сохраненной до того момента, пока не будет принято решение ее раскрыть. В свою очередь для детей, оставшихся без попечения родителей, сохранение этой тайны дает полноценную возможность стать в семье такими же любимыми и желанными, как родные. Все изложенное позволяет сомневаться в обоснованности призыва, объявленного в Национальной стратегии к отказу от тайны усыновления. Опыт многолетнего применения этой приоритетной формы устройства детей в масштабах огромной многонациональной страны (СССР и Российской Федерации) подтверждает необходимость ее сохранения. Поэтому Национальная стратегия государства должна быть, по моему убеждению, в части отказа от тайны, прямо противоположной. Поскольку эти обстоятельства неразрывно связаны (ст. 155 УК РФ по существу является следствием нарушения тайны усыновления), то нельзя отменять и уголовную ответственность за разглашение тайны усыновления. Необходимость комплексного исследования в единстве норм ст. 139 СК РФ и ст. 155 УК РФ обусловлена потребностями практики. Целью государственной политики должно быть постепенное формирование общественного сознания граждан. Также важно учитывать не только экономические, нормативно-правовые факторы, но и социально-психологические аспекты, влияющие на мотивацию принятия решения об усыновлении. В условиях современной России необходимо комплексное регулирование тайны усыновления. Нормы разных отраслей должны работать в единстве, невозможно отказаться ни от нормы ст. 139 СК РФ, ни от ст. 155 УК РФ.

Скачать электронную версию публикации