Violation of rights and legal interests as a condition of emergence of the right for protection of participants of a voi.pdf Согласно абз. 2, 3 п. 2 ст. 166 Гражданского кодекса РФ (далее ГК РФ) оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия. В случаях, когда в соответствии с законом сделка оспаривается в интересах третьих лиц, она может быть признана недействительной, если нарушает права или охраняемые законом интересы таких третьих лиц. Введение условия оспаривания сделки в виде нарушения прав или охраняемых законом интересов явилось результатом крупномасштабного реформирования гражданского законодательства в 2013 г. Ранее, до внесения указанных изменений, для признания сделки недействительной, исходя из буквального смысла прежней редакции ст. 166 ГК РФ, необходимы и достаточны были лишь наличие доказанного основания недействительности как порока в ее структуре и относимость заявителя соответствующих требований к кругу управомоченных законом лиц. Подобная правовая регламентация, как отмечается в юридической литературе [1. С. 54], служила причиной распространенной порочной практики неограниченного оспаривания сделок лишь по формальным основаниям, что, безусловно, не шло на пользу отечественному товарообороту. Концепция совершенствования общих положений Гражданского кодекса РФ (далее Концепция совершенствования гражданского законодательства) содержала указания на меры, по мнению разработчиков, способные поставить точку в бесконтрольном аннулировании сделок. В общем виде данные меры нашли отражение и в Концепции развития гражданского законодательства, одобренной Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства 7 октября 2009 г. [2. С. 20]. Так, в п. 1.7 § 1 Раздела V Концепции совершенствования гражданского законодательства, посвященного общим положениям о недействительности сделок и их современном состоянии и оценке, со ссылками на п. 1 ст. 3, п. 1 ст. 11, пп. 4 п. 2 ст. 131 ГПК РФ, п. 1 ст. 4 АПК РФ, дается пояснение о том, что под лицом, управомоченным заявлять о недействительности сделки, следует понимать только того субъекта гражданского оборота, чьи права и охраняемые законом интересы нарушены вследствие совершения недействительной сделки. Наличие лишь формальных оснований для признания сделки недействительной не может приводить к признанию ее недействительной судом, если лицо, заявившее соответствующее требование, не доказало, в чем состоит нарушение его прав и законных интересов [3. С. 53]. Ниже, в п. 1.9 того же параграфа, отмечается, что заявление по существу преобразовательных исковых требований не может рассматриваться автономно от требования о применении последствий недействительности, поскольку именно в применении последних состоит основная цель признания сделки недействительной как способа судебной защиты гражданских прав [Там же. С. 54]. Продолжение указанные идеи получили в Пояснительной записке «К проекту Федерального закона "О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую ГК РФ, а также в отдельные законодательные акты РФ", где отмечается, что изменения, вносимые в ст. 166 ГК РФ в части установления факта реального нарушения оспариваемой сделкой прав и охраняемых законом интересов лиц, обращающихся за признанием такой сделки недействительной, преследуют цель «ограничения весьма многочисленных случаев безосновательного оспаривания сделок по формальным основаниям» [4]. Несмотря, на первый взгляд, на упрочнение договорных связей введенными правоположениями, очевидно появление ряда трудностей в их правильном и адекватном толковании и применении, о чем с очевидностью свидетельствует, в том числе, и судебная практика. Так, в ряде судебных решений содержатся формулировки, не находящие отражения в тексте ст. 166 ГК РФ. Как видно из анализа последней, законодатель в качестве условий признания оспоримой сделки недействительной рассматривает не что иное, как нарушение такой сделкой прав и охраняемых законом интересов. Судебные органы в обоснование своей позиции о признании сделки недействительной со ссылкой на ст. 166 ГК РФ используют, однако, помимо собственно термина «нарушение», выражения: - «заинтересованное в признании сделки недействительной лицо. права которого будут восстановлены в случае приведения сторон сделки в первоначальное положение» (Постановление Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 05.12.2016 № 12АП-12038/2016 по делу № А12-45512/2016); - «собственный правовой интерес (юридическая заинтересованность), достойный правовой защиты... признаваемый за участниками сделки, либо за лицами, чьи права или охраняемые законом интересы прямо нарушены оспариваемой сделкой, которые будут восстановлены в результате приведения сторон сделки в первоначальное фактическое положение (ст. 12 ГК РФ)» (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 13.10.2016 № 9АП-31550/2016 по делу № А40-3038/16, Постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 09.09.2016 № 02АП-7585/2016 по делу № А82-3353/2016, Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 02.02.2016 № 09АП-59450/2015-АК по делу № А40-128932/2015); - «обусловленность защиты законного имущественного интереса признанием сделки недействительной» (Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 18.08.2016 № Ф08-5440/2016 по делу № А32-38727/2015, Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 24.02.2016 № Ф08-10414/2015 по делу № А32-12472/2014); - «материально-правовой интерес в признании сделки недействительной» (Постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 20.07.2016 № 05АП-4130/2016 по делу № А51-28403/2015, Постановление Арбитражного суда Московского округа от 21.03.2016 № Ф05-2105/2016 по делу № А40-161397/2013); - «экономический интерес в отношении объекта и (или) участников сделки» (Постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 09.02.2016 № 02АП-10619/2015 по делу № А28-6808/2015). В этой связи закономерно встает вопрос о корректности судебной правоприменительной подмены терминов, о содержании используемого законодателем в рамках ст. 166 ГК РФ понятия «нарушение прав и охраняемых законом интересов» и последствиях его введения в рамках общего учения о недействительности сделок в отечественной цивилистической доктрине. Важно заметить, что речь в ст. 166 ГК РФ идет о двух различных элементах правового статуса участников гражданских правоотношений, объектах правовой защиты: о субъективных гражданских правах и охраняемых законом интересах (законных интересах)4. Субъективное гражданское право представляет собой ключевой элемент содержания определенного - относительного (предполагающего в качестве обязанного лица строго определенного субъекта или субъектов) или абсолютного (где обязанным не нарушать субъективное право выступает неопределенный круг лиц) - гражданского правоотношения; это принадлежащая упра-вомоченному в целях удовлетворения его интересов мера дозволенного поведения, обеспеченная юридическими обязанностями других лиц [5. С. 356]. С позиции общей теории права нарушение субъективного права - это создание препятствий в его осуществлении, правовая аномалия в динамике регулятивного правоотношения, влекущая возникновение новой - охранительной - правовой связи, в рамках которой управомоченное потерпевшее лицо защищает свои нарушенные права с использованием определенных правовых средств. Традиционно в теории права нарушение субъективного права выступает одним из последствий правонарушения - противоправного, виновного и вредоносного деяния. Именно в таком понимании нарушение субъективных прав рассматривается применительно к типичным гражданско-правовым охранительным обязательствам: из причинения вреда, неосновательного обогащения, неисполнения или ненадлежащего исполнения договорных обязанностей. Виновное, противоправное неисполнение обязанными субъектами возложенных на них нормативно-правовым актом или договором обязанностей в рамках правоотношений абсолютного или относительного типа в указанных случаях влечет нарушение субъективных прав в виде умаления имущественной сферы их обладателей. Охраняемый законом интерес (законный интерес) представляет собой опосредованную юридическими средствами и механизмами возможность, данную в равной степени каждому правоспособному субъекту отношений для осуществления законных способов удовлетворения своих потребностей, которая, однако, прямо не закреплена в субъективных правах [6. С. 108]. По верному утверждению А. В. Малько, законный интерес составляет простая правовая дозволенность, имеющая характер стремления, в которой отсутствует указание действовать строго зафиксированным в законе способом и требовать соответствующего поведения от других лиц и которая не обеспечена конкретной юридической обязанностью [7. С. 254]. Подобный подход к пониманию охраняемого законом интереса ставит под сомнение формулировку ст. 166 ГК РФ, содержащей указание на необходимость исключительно нарушения такого интереса как условия оспаривания сделки. С учетом изложенного о понятии и признаках законного интереса как стремления очевидна невозможность его нарушения. В этой связи более обоснованным является понимание нарушения применительно к интересам как «создания препятствий в их осуществлении и реализации», а не как виновного и противоправного деяния. Совершение оспоримой сделки, нарушающей субъективные права и охраняемые законом интересы ее участников (к которым, исходя из толкования ст. 166 ГК РФ, можно отнести ее стороны, иные лица, указанные в законе, и третьи лица), не является вопреки существующему в литературе мнению [8. С. 39] противоправным и виновным деянием - правонарушением, а лишь не соответствует требованиям закона с точки зрения необходимых условий действительности, не нарушая при этом императивных правовых предписаний. Совершение действительной сделки - по смыслу законодательного регулирования - не обязанность участников гражданского оборота, а их право, последствием ненадлежащей реализации которого выступает отрицание за такими, дефектными в части условий, сделками планируемых сторонами юридических последствий. Недействительность и неправомерность, по справедливому утверждению О.В. Гутникова, представляют собой две различные, лишь частично5 пересекающиеся характеристики юридических фактов [9. С. 63]. Оспоримую сделку, таким образом, нельзя квалифицировать в качестве виновного, противоправного деяния в связи с наличием в ее структуре дефекта, что при этом не исключает ее вредоносности, понимаемой, однако, не как причинение ею прямого имущественного вреда, а как создание правовой неопределенности, порожденной дефектом в структуре сделки, в динамике гражданских правоотношений (в связи с совершением такой сделки) и в принадлежности имущества тем или иным лицам (в связи с ее совершением и исполнением). Подобная трактовка нарушения связана с природой отношений из оспоримой сделки: до момента оспаривания такие правоотношения являются регулятивными и не могут в этой связи приводить к реальному нарушению прав и законных интересов. Обоснованию указанного - широкого - понимания нарушения прав и законных интересов участников оспоримой сделки служит разработанное экономикой права понятие недействительной сделки как акта товарообмена, не подлежащего правовой защите [10-14]. Такие сделки не способствуют повышению общественной эффективности - критерию оценки общественных явлений, введенному Вильфредо Парето, поскольку не имеют в качестве сторон рационально действующих и достаточно проинформированных, равноправных субъектов, а также наносят вред благосостоянию третьих лиц. С рассмотренных позиций закрепление модели недействительных сделок, ее оснований и правовых последствий отвечает целям ограждения участников гражданских правоотношений от дефектных юридических фактов, защиты их прав и охраняемых законом интересов. Сделка, не признанная недействительной, однако имеющая дефект в своем составе, нарушает права и законные интересы участников гражданского оборота самим своим существованием, внося неопределенность в динамику гражданских правоотношений, в принадлежность имущества конкретным лицам, тем самым создавая ситуацию нестабильности договорной практики сторон. Те лица, в порядок осуществления абсолютных или относительных прав и законных интересов которых такая оспоримая сделка вносит неопределенность, могут требовать ее аннулирования. Нарушение субъективных прав и охраняемых законом интересов в случае совершения и (или) исполнения оспоримой сделки в этой связи может рассматриваться в качестве возникающей в результате совершения и (или) исполнения такой сделки правовой неопределенности в динамике гражданских правоотношений и принадлежности имущества, негативно влияющей на имущественную сферу тех или иных субъектов гражданского оборота в форме создания для них препятствий в осуществлении их прав и законных интересов, преодолеть которые возможно лишь путем признания оспоримой сделки недействительной и (или) применения последствий ее недействительности. Доказанность такого негативного влияния выступает необходимым условием удовлетворения исковых требований таких лиц о признании сделки недействительной и (или) применении последствий ее недействительности. Подобное нарушение может быть как формальным, когда оно не привело к наступлению негативных последствий, так и материальным, когда такие последствия наступили. Нарушение субъективных прав может выражаться в совершении и совершении и (или) исполнении оспоримой сделки. Нарушение охраняемого законом интереса, как и нарушение прав, в ситуации оспоримости сделки состоит в создании правовой неопределенности в порядке его осуществления тем или иным участником гражданского оборота. В целом думается, что столь широкое определение объектов правовой защиты при совершении и (или) исполнении оспоримой сделки преследует цель максимально широко определить сферу возможного негативного влияния оспоримой сделки на участников гражданского оборота, тем самым всесторонне защитив их имущественную сферу. Возникновение в имущественной сфере хотя бы одного из субъектов гражданского права такой правовой неопределенности, порожденной совершением и (или) исполнением оспоримой сделки, иными словами - правовой аномалии, влечет формирование особой разновидности охранительного правоотношения - правоотношения по защите прав и охраняемых законом интересов таких субъектов. По аналогии с иными видами охранительных правоотношений нарушителем в таком правоотношении будут выступать обе стороны при заявлении соответствующих требований иными лицами или в интересах третьих лиц. В случае заявления соответствующих требований стороной сделки фигура нарушителя представлена контрагентом такой стороны по сделке. Нарушение прав и охраняемых законом интересов с учетом изложенного в рамках отечественной правовой традиции выступает не чем иным, как инструментом сдерживания бесконечного оспаривания сделок по формальному основанию наличия дефекта воли, волеизъявления, формы, содержания.

Скачать электронную версию публикации