Criminal threats of 3D-printing (dark side of hi-tech).pdf Научно-технический прогресс последних десятилетий принес в реальную жизнь технологии, ранее описываемые лишь писателями-фантастами. При несомненных положительных результатах их внедрения в промышленность, медицину и другие области жизни общества нельзя не заметить, что одновременно они содержат в себе и новые опасные вызовы. Конечно, потенциальные и уже ставшие реальными угрозы кроются не в самом научно-техническом развитии, а в том, что его результаты могут использоваться в том числе и для совершения преступлений. В этой связи насущной необходимостью для органов уголовной юстиции всех стран, включая Россию, становится умение распознавать новые криминальные hi-tech угрозы, предупреждать их, а также правильно квалифицировать совершенные высокотехнологичные преступления. Помочь должна и наука уголовного права, представителям которой предстоят серьезные научные исследования в этом направлении. «SD-печать - это развивающаяся технология, которая преобразует информацию в физический предмет, как делает обычная компьютерная печать» [1. P. 471], но при этом в отличие, к примеру, от текста, напечатанного на плоском листе бумаги, получаемый в результате материальный предмет имеет три измерения. Технология трехмерной печати включает в себя: 1) компьютер; 2) цифровую модель желаемого объекта (CAD-файл); 3) компьютерную программу, которая позволяет осуществить печать; 4) SD-прин-тер; 5) материал, из которого SD-объект будет «напечатан» [2. P. 13-17]. Результат печати предстает в виде SD-объекта. Материалами для трехмерной печати могут служить, среди прочего, пластик, металл, дерево, керамика, молекулы и даже живые клетки. Возможность использовать несколько материалов одновременно и получать в результате разнообразные предметы материального мира, включая детали самолетов и автомобилей, предметы обихода, украшения, музейные экспонаты, продукты питания, лекарства, изделия медицинского назначения и даже микроорганизмы, человеческие органы и ткани, делает сферу применения этой технологии практически безграничной [3. P. 808-812]. Некоторые авторы сравнивают 3D-принтер с репликатором - техническим устройством из фантастической саги «Звездный путь», которое может создавать любые реальные предметы из воздуха [4. P. 507-508]. История реализации идей, положенных в основу современной 3D-печати, восходит к 1970-м гг., сам термин был впервые использован в 1996 г., но только в первой декаде века нынешнего он стал использоваться как общее название для различных видов послойной печати. C появлением в 2009 г. онлайн-сервиса Shapeways достижения технологии, в начале разрабатываемой преимущественно для промышленного производства, стали доступны и рядовым потребителям. Как справедливо отмечается в литературе, эта технология «создает мир, где человек может [сам] сделать все необходимое для жизни» [5. P. 524]. Для тех, кто не имеет 3D-принтера либо не обладает знаниями, необходимыми для создания цифровой модели желаемого объекта, в Интернете существует более десятка сервисов, предоставляющих разнообразные услуги по 3D-печати. Конечно, далеко не все возможности трехмерной печати уже реализовались, не в каждом доме и не на каждой кухне стоит 3D-принтер, да и «напечатать», к примеру, бургер - пока довольно дорогая затея [6]. Однако технология постоянно совершенствуется и все более распространяется в обществе. И именно Интернет делает ее доступной для неограниченно широкого круга лиц. При этом практика показывает, что использование 3D-печати не всегда вписывается в действующие правовые нормы и может направляться в том числе и на преступные цели. Уже есть примеры изготовления на 3D-принтере ключей от специального вида наручников и различных кодовых замков [7]. 3D-технологии также применяются преступниками для изготовления оборудования, «считывающего» пин-коды кредитных карт [8]. Распространение трехмерной печати создает проблемы для многих отраслей права [9. P. 564-592]. В зарубежной литературе выделяется три основных области, требующих уже сегодня выработки политики и принятия правовых решений, - защита интеллектуальной собственности [10], безопасность производимой продукции, включая «напечатанные» изделия медицинского назначения и лекарства [11, 12], оборот контролируемых предметов и веществ, прежде всего огнестрельного оружия [3. P. 830-840; 13]. Первым, кто в 2013 г. изготовил с помощью 3D-принтера готовый к использованию пластиковый пистолет, был студент-юрист из Техаса Коди Вилсон. Он дал ему название «Освободитель» и выложил в Интернет чертежи изделия, которые только за два дня были скачаны 100 тыс. раз. Вскоре по требованию Государственного департамента США чертежи были удалены, однако CAD-файл для пистолета остался доступным в сетях Bit-Torrent, а в Интернете стали появляться новые, улучшенные модели такого оружия [9. P. 576]. Так, в Японии был создан так называемый ZigZag gun, но в соответствии с законодательством о контроле оружия его создателя приговорили к двум годам тюремного заключения за незаконное изготовление нескольких единиц оружия и размещение чертежей в Интернете. Через несколько лет любитель оружия и энтузиаст 3Б-печати по прозвищу Derwood изготовил полуавтоматический пистолет, используя детали, напечатанные на 3D-принтере, и купленные в магазине металлические части [14]. Известны также случаи изготовления глушителей при помощи 3D-технологии. В США изготовление огнестрельного оружия для собственного использования не запрещено, и в этом смысле применение для этой цели 3D-печати закон не нарушает. В обязательном порядке лицензируется производство оружия, и его продажа или распространение без такой лицензии не разрешаются. Кроме того, наказывается оборот оружия, включая его изготовление, если после замены основных частей оружие нельзя обнаружить с помощью металлодетекторов или рентген-аппаратов, используемых для досмотра в аэропортах, либо если «невидимой» будет любая его основная часть [3. P. 831-832]. Одна из опасностей «напечатанных» оружия и его основных частей заключается как раз в невозможности обнаружения с помощью используемых при досмотре металлодетекторов, что ставит под угрозу жизни людей при авиаперелетах. Так, в августе 2016 г. при досмотре в аэропорту Reno-Tahoe (штат Невада) в ручной клади был найден изготовленный при помощи 3D-принтера револьвер, что стало возможным только благодаря его снаряжению боевыми патронами [15]. Вскоре после появления «напечатанного» огнестрельного оружия в Филадельфии (штат Пенсильвания) был принят и первый закон, запретивший «использование трехмерного принтера для изготовления любого огнестрельного оружия или любой детали либо части такого оружия, если только такое лицо не имеет лицензии на производство огнестрельного оружия в соответствии с федеральным законом» [16]. В 2016 г. в штате Калифорния законодательно закреплено требование наличия в пластиковом оружии металлической части, чтобы сделать невозможным бесконтрольный проход через металлодетектор. Кроме того, для изготовителей 3D и другого оружия, сделанного в домашних условиях, устанавливается обязанность получать в Департаменте юстиции серийный номер или другой знак идентификации такого оружия [17]. Годом ранее в австралийском штате Новый Южный Уэльс признано преступлением обладание цифровыми чертежами для изготовления огнестрельного оружия с помощью 3D-принтера [13. P. 2]. Еще одной областью применения 3D-печати, обладающей потенциалом для незаконной деятельности, является фармацевтика. По мнению британского химика Л. Кронина, в ближайшем будущем появится возможность «печатать» лекарства в домашних условиях, и пациенты будут обращаться в онлайн-аптеку не за готовым препаратом, а за его цифровой моделью и необходимыми для печати «химическими чернилами». Он не только предложил такие «чернила», но и вместе с коллегами показал осуществимость 3D-печати лекарственных средств [13. P. 14]. Широкая доступность 3D-печати лекарственных средств чревата рядом негативных последствий. Прежде всего, станет невозможным обеспечение контроля их качества и безопасности со стороны уполномоченных государственных органов, что может привести к причинению вреда здоровью и жизни людей при отсутствии ясности, кто же должен нести за это ответственность. Изготовление медикаментов таким способом приведет и к массовым нарушениям прав обладателей патентов на конкретные лекарственные средства и их торговые наименования. Наконец, эта технология может использоваться для изготовления запрещенных к обороту наркотических средств и других веществ, включая ранее неизвестные наркотики, а правоохранительные органы будут неспособны эффективно противодействовать такой практике [Ibid. P. 15-16]. Отметим также, что проблемы обеспечения контроля качества и безопасности для жизни и здоровья потребителей относятся не только к лекарственным препаратам, но и к изделиям медицинского назначения, в изготовлении которых применяется 3D-печать. Так, Управление по контролю качества пищевых продуктов и лекарственных препаратов США (FDA) уже предоставило разрешения на коммерческое использование более чем 80 таких изделий, включая слуховые аппараты, зубные коронки, тазобедренные суставы, лицевые импланты и брекеты [12. P. 179, 182]. Разрешения давались в рамках так называемого предпродажного представления, требующего от заявителя сравнения предлагаемого медицинского изделия с уже существующими на рынке и предоставления данных, что оно является таким же безопасным и эффективным, т.е., «по существу, эквивалентно законно продаваемому устройству» [Ibid. P. 187]. Эта процедура, однако, не применяется к медицинским изделиям «высокого риска», используемым для поддержания жизни пациента, или существенным для предотвращения ухудшения его здоровья, или потенциально способным привести к заболеванию или травме человека. Такие изделия требуют предпродажного одобрения FDA, даваемого после проведения необходимых исследований и получения научных доказательств, что они безопасны и эффективны. В 2017 г. FDA опубликовало Руководство для производителей медицинских изделий с использованием 3D-печати и своих сотрудников, содержащее рекомендации к проектированию, производству и тестированию таких изделий и данным, включаемым в предпродажное представление [18]. Документ, однако, не распространяется на медицинские изделия, при изготовлении которых использовались клетки, ткани и другие биологические материалы. Эта область применения 3D-технологий называется биопечатью и, по справедливому мнению авторов Руководства, требует отдельного регулирования [18. P. 2]. Биопечать пока не вышла из научных лабораторий и в значительной степени является делом будущего, однако ее регламентация нуждается в обсуждении уже сегодня. Соединение возможностей трехмерной печати с достижениями синтетической биологии, использующей методы генной инженерии и занимающейся созданием новых биологических объектов, а также «переделкой» уже существующих [11. P. 135-137], позволяет исследователям рассчитывать на получение «напечатанных» тканей и органов человека, различных микроорганизмов, ДНК и других биологических 3D-объектов, а также мечтать о воссоздании исчезнувших животных [Ibid. P. 138]. Подобные исследования являются одним из инновационных направлений современной науки. В разных странах «разработкой элементов, конструкций, компоновкой и - главное - биологической частью принтеров» занимается около 60 организаций, а деятельность еще около 40 объединена с ними [19. C. 8-9]. Развиваясь, биопечать может спасти десятки тысяч человеческих жизней, создавая, к примеру, органы человека, пригодные для трансплантации. Но при этом она способна оказаться вне рамок существующего контроля безопасности «напечатанных» продуктов, породить их «черный рынок» и еще целый ряд этических и правовых проблем. Не менее тревожной представляется и возможность биопечати с помощью загруженных из Интернета CAD-файлов патогенных микроорганизмов - готового биологического оружия для террористов [11. P. 141-146]. Нельзя забывать, что благодаря цифровой форме информации и Интернету биопечать может стать доступной не только для исследователей. В этой связи и с учетом иных возможных и непредсказуемых последствий (представим ситуацию, когда не существующий в природе, созданный в лаборатории микроорганизм покинет ее стены) заслуживают внимания предложения законодательно ограничить распространение биопринтеров, материалов для биопечати и цифровых «чертежей» 3D-биообъектов, сделав их доступными только для профессионалов - исследователей и врачей [Ibid. P. 172-174]. Беспокойство специалистов вызывают качество и безопасность не только «напечатанных» лекарств и изделий медицинского назначения, но и иных предметов и устройств. Имеющиеся в Интернете сервисы предоставляют различные услуги по 3D-печати - от бесплатного скачивания CAD-файлов для самостоятельной печати до готовых предметов, созданных на своих 3D-принтерах по файлам заказчиков. Если добавить к этому производителей 3D-принтеров, программистов, пишущих компьютерные программы, необходимые для их работы, и производителей материалов, используемых для печати, то найти ответ на вопрос, кто же должен нести ответственность перед потребителями за продукты трехмерной печати ненадлежащего качества и безопасности, становится весьма непросто. Нарушения прав обладателей интеллектуальной собственности также являются негативными последствиями применения 3D-печати. Так, авторское право защищает оригинальные авторские произведения, патенты предоставляют их обладателям «право исключить других из использования, продажи, предложений продажи и импорта [своих] изобретений» [9. P. 586], торговые марки (товарные знаки) служат средствами индивидуализации товаров. Под угрозой оказываются все категории защищаемых прав [10]. К примеру, по мнению западных исследователей, 3Б-технологии повлекут «кончину» интеллектуальной собственности компаний, которые продают произведенную уникальную продукцию, поскольку она легко может быть изготовлена с помощью 3-D принтера. 3Б-печать способна создать «контрафактный рынок физических объектов, в том же духе, что сейчас существует для фильмов, музыки и программного обеспечения» [10. P. 25; 20]. Использование 3D-технологий представляет серьезную угрозу и патентным правам, поскольку предоставляет неограниченные возможности для воспроизведения изобретений без разрешения правообладателя, а патентное право, в частности в США и Канаде [10. P. 19-25], не способно этому противодействовать. Более того, распространение в сети Интернет CAD-файлов запатентованных объектов и их дальнейшая печать ставят под угрозу само существование патентных прав. В этой связи зарубежные специалисты предлагают реформировать действующие законы в сфере интеллектуальной собственности с учетом развития 3D-технологии [10, 21]. Несмотря на обсуждение зарубежными авторами негативных последствий распространения 3D-технологии, предложения ее запрета практически не встречаются. Превалирующее в литературе мнение сформулировал Л. Осборн, отметив, что «опасения по поводу интеллектуальной собственности, пиратства или распространения оружия, пусть и законные, не должны сдерживать [саму] технологию» [9. P. 620]. По его мнению, правовая политика в отношении трехмерной печати должна исходить из ряда принципов, в частности поощрять развитие технологии и отдавать предпочтение гибким решениям в противоположность жестким регуляторам. В свою очередь, соответствующее законодательство «должно быть узкоспециализированным, ориентированным на конкретные проблемы, оставляя другие части отрасли свободными для роста» [Ibid. P. 609]. Уголовное право является примером законодательства, нацеленного на противодействие преступным проявлениям, порождаемым использованием 3D- печати. И хотя Россия пока не столкнулась с такими проблемами, анализ действующего законодательства показывает, что оно располагает рядом возможностей для их решения. Так, оборот оружия в нашей стране контролируется значительно строже, чем в США, и регламентируется Федеральным законом от 13 декабря 1996 г. № 150-ФЗ «Об оружии» [22]. Этот закон содержит положения, позволяющие контролировать огнестрельное оружие, изготовленное с помощью 3D-печати. Оно подпадает под широкое определение оружия как устройств и предметов, конструктивно предназначенных для поражения живой или иной цели, а также подачи сигналов, содержащееся в ст. 1 указанного федерального закона. Изготовление рассматривается в той же статье как составная часть производства оружия и в этом качестве включается в понятие его контролируемого оборота. Однако, по нашему мнению, для обеспечения единства практики нельзя исключать дополнения ст. 6 того же федерального закона («Ограничения, устанавливаемые на оборот гражданского и служебного оружия») прямым указанием на все разновидности «напечатанного» оружия. Уже известны случаи изготовления на ЗО-принтере холодного и метательного оружия [13. P. 11]6, также подпадающего под действие названного федерального закона. Соответственно, в целом не должно быть затруднений при привлечении к уголовной ответственности за преступления в сфере незаконного оборота оружия, если их предметом станет оружие «напечатанное» (ст.ст. 222, 223, 226, 2261 УК РФ). Как разъяснил Верховный Суд РФ, «в тех случаях, когда для решения вопроса о том, являются ли оружием... предметы, которые лицо незаконно носило, хранило, приобрело, изготовило, сбыло или похитило, требуются специальные познания, по делу необходимо проведение экспертизы» [23. П. 7]. Экспертиза также может назначаться для определения тактико-технических характеристик конкретных образцов оружия «при возникновении трудностей в решении вопроса об отнесении. к тому или иному виду» [Там же. П. 10]. Аналогичным образом следует подходить к уголовной ответственности за незаконный оборот созданных при помощи ЗБ-печати наркотических средств и психотропных веществ. Такие ЗВ-объекты можно рассматривать как аналоги наркотических средств и психотропных веществ, определение которых содержится в ст. 1 Федерального закона от 8 января 1998 г. № З-ФЗ «О наркотических средствах и психотропных веществах» [24]. В свою очередь, аналоги являются предметом преступлений, ответственность за которые установлена ст.ст. 228, 2281 и 2291 УК РФ. При необходимости для определения вида таких средств и веществ, их свойств и способа изготовления также может проводиться судебная экспертиза или использовано заключение специалиста [25. П. 2]. В УК РФ установлена ответственность и за преступления в сфере интеллектуальной собственности: авторских и смежных прав (ст. 146 УК РФ), изобретательских и патентных прав (ст. 147 УК РФ), прав на товарные знаки, знаки обслуживания, наименования места происхождения товара или сходных с ним обозначений для однородных товаров (ст. 180 УК РФ). К примеру, нарушение изобретательских или патентных прав, согласно ст. 147 УК РФ, может состоять в незаконном изготовлении изобретения, полезной модели или промышленного образца [26]. Иные правовые проблемы использования трехмерной печати, например установление уголовной ответственности за распространение CAD-файлов оружия и контролируемых веществ, запрет на торговлю созданными с помощью биопечати органами человека, ограничение свободной продажи принтеров и «чернил» для биопечати, расширение перечня охраняемых результатов интеллектуальной деятельности (ст. 1225 ГК РФ), могут быть решены после обсуждения специалистами по мере развития и распространения этой технологии в России.

Скачать электронную версию публикации