The idea of compromise in the Russian criminal process as a meaning of court activity of crime.pdf Актуальность идеи обусловлена необходимостью совершенствования теоретической и практической базы противодействия преступности в рамках комплекса мероприятий, составляющих содержание российского уголовного процесса. Борьба с преступностью является одним из приоритетов российской государственной политики и важнейшим условием построения современного гражданского общества. «Президент Российской Федерации В.В. Путин в своем очередном Послании к Федеральному Собранию Российской Федерации особо обратил внимание на декриминализацию ряда статей Уголовного кодекса Российской Федерации и перевод преступлений, не представляющих большой общественной опасности, в разряд административных правонарушений, тем самым обозначил актуальность государственных компромиссных решений для реализации и обеспечения конституционных гарантий прав и свобод граждан в уголовном судопроизводстве России»1. Полагаем, что важнейшим инструментом реализации поставленных в Послании Президентом Российской Федерации задач является совершенствование основополагающих идей и принципов уголовного (далее - УК 1 2 РФ)3 и уголовно-процессуального законодательства (далее - УПК РФ)4, в том числе модернизация содержания наблюдающихся сегодня отдельных бесконфликтных производств в российском уголовном процессе, в системе которого особое значение имеет разработка концептуальных оснований и технологических приемов реализации идеи использования процедуры компромисса, и рассмотрение ее как отдельной меры противодействия современной преступности [1]. При этом необходимо оговориться, что сама идея компромисса в российском законодательстве появилась сравнительно недавно. Потребность использования процедур компромисса возникла в период коренных изменений и преобразований российской государственности, которые пришлись на 90-е гг. прошлого века. В советский период подобная компромиссная форма противоречила государственной идеологии борьбы с преступностью, и только в начале 1990-х гг. появились альтернативные взгляды на проблему использования компромисса в практике борьбы с преступностью и соответствующие предложения [2, 3]. Для начала следует обратить внимание на четко прослеживающуюся тенденцию обращения законодателя к поиску новых механизмов борьбы с преступностью, в том числе с использованием положительного зарубежного опыта, где давно и уверенно используются особые компромиссные формы разрешения уголовного дела. В этой связи в действующем уголовно-процессуальном законодательстве России мы можем обнаружить всевозможные примирительные процедуры, договорные отношения (сделка с правосудием) и иные компромиссные формы создания законодателем благоприятных отношений для заинтересованных участников процесса, смысл которых заключается в оперативном решении всех задач и достижении единой цели, связанных с непосредственным разрешением уголовноправового конфликта (спора), обусловленного прежде всего совершенным преступлением. В данном случае речь пойдет о том, что в российском уголовно-процессуальном праве появились нормы, которые в отдельных случаях допускают компромисс между государственными органами, потерпевшим и лицом, совершившим уголовно-наказуемое деяние. Примерами подобных особых компромиссных процедур в действующем УПК РФ являются следующие процессуальные институты и формы: разрешение уголовных дел посредством сокращенного производства по уголовному делу в форме дознания, особых специальных (компромиссных) процедур в форме принятия судом окончательного решения по уголовному делу при согласии обвиняемого с предъявленным органами расследования обвинением, принятия судом окончательного решения по уголовному делу при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве (сделка с правосудием), производства по уголовному делу о назначении меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа при освобождении лица от уголовной ответственности, прекращения уголовного дела и уголовного преследования в отношении подозреваемого или обвиняемого связи с примирением сторон, прекращения уголовного преследования в отношении подозреваемого или обвиняемого в связи с деятельным раскаянием, прекращения уголовного преследования в отношении подозреваемого или обвиняемого по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности. Изложенные формы компромисса не исчерпывают себя. Они имеют место и при избрание некоторых мер пресечения (домашний арест, залог, запрет определенных действий и др.) и проведении отдельных следственных действий (допрос, очная ставка и др.) при определенных компромиссных обстоятельствах. Несмотря на существование в действующем УПК РФ различных институтов и форм компромисса, его понятие законодатель до сих по не определил. Как показывает анализ юридической литературы, определение понятия «компромисс» интерпретируется по-разному и активно используется в таких науках, как психология, конфликтология, философия, социология и др. Самое распространенное определение компромисса мы наблюдаем в гуманитарной научной литературе, где под ним понимается достигнутое на основе взаимовыгодных уступок соглашение, оформленное соответствующим образом. Само же понятие «соглашение» интерпретируется как договор с учетом изложения в нем всех правил и процедур [4. С. 19]. Далее стоит особо обратить внимание на явную и стремительную тенденцию законодателя по расширению и введению в действующий УПК РФ других компромиссных процедур, в частности декриминализации отдельных положений действующего УК РФ и перевода в разряд административных правонарушений, т.е. по своей природе идея государственного компромисса проявилась и в иной форме, в том числе связанный с предупреждением преступлений [5]. По мере своего интенсивного развития обозначенная выше компромиссная форма в виде декриминализации группы статей УК РФ и непосредственного воплощения в жизнь через призму уголовного процесса начинает применяться более широко, в том числе позволяет непосредственно решать основные задачи, связанные с борьбой с преступностью [6]. Указанные обстоятельства свидетельствуют о том, что на законодательном уровне государством сформулирована новая альтернативная идея борьбы с преступностью с непосредственным использованием процедур компромисса. В данном случае речь идет о быстром решении возникшего уголовно-правового конфликта между стороной обвинения (прокурор, потерпевший) и лицом, совершившим преступление, в результате чего государство освобождает виновное лицо от уголовной ответственности, а виновное лицо, в свою очередь, заглаживает причиненный вред и компенсирует все расходы. При этом подобные компромиссные формы в российском уголовном процессе необходимо соблюдать и при производстве проверочных действий в порядке, установленном ст. 144 УПК РФ [7]. Так, осуществляя проверку по сообщениям о преступлениях, орган дознания, дознаватель, следователь обязаны соблюдать требования Федерального закона от 03.07.2016 № 326-ФЗ в части внесения изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации, а также «в связи с принятием Федерального закона о внесении изменений в УК РФ и УПК РФ по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности»5, который непосредственно декриминализовал ряд составов преступлений. К ним прежде всего относится уклонение от уплаты алиментов по ст. 5.35.1 Кодекса об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ)6, причем законодателем была введена уголовная ответственность за неоднократное совершение подобного деяния, которая возникла в новой редакции ст. 157 УК РФ. Кроме этого, в категорию административных правонарушений переведены все хищения с ущербом до 2 500 руб.; в прежней редакции КоАП РФ считались административно наказуемыми хищения, причинившие ущерб до 1 000 руб. При этом законодатель дифференцирует ответственность в зависимости от размера ущерба: до 1 000 руб. и от 1 000 руб. до 2 500 руб. В случае же повторного совершения аналогичного хищения лицом, ранее подвергнутым административному наказанию, на сумму от 1 000 до 2 500 руб., оно привлекается к уголовной ответственности в соответствии с новой редакцией ст. 158.1 УК РФ на общих основаниях. Необходимо отметить, что 7 февраля 2017 г. Президент Российской Федерации В.В. Путин подписал еще один декриминализационный закон и вновь установил компромиссный порядок разрешения отдельных споров посредством уголовно-процессуальных процедур, в частности домашние побои, совершенные впервые, переведены из уголовных преступлений в административные правонарушения[5]. История повторяется. Аналогичные действия со стороны законодателя и похожие декриминализационные компромиссные законы принимались в Советской России, при этом они были положительно оценены и применялись правоприменителем в 20-е гг. прошлого столетия [8]. Ярким выражением альтернативных компромиссных процедур являются не только изменения в УК РФ, но и появившаяся совсем недавно ст. 25.1 действующего УПК РФ по отношению к преступлениям небольшой и средней тяжести, совершенным лицом впервые. Так, Федеральным законом от 03.07.2016 № 323-ФЗ7 законодатель установил возможность использования альтернативных компромиссных процедур в разрешении спора (конфликта) между заинтересованными участниками в следующем виде. В частности, «когда суд по своей инициативе либо по результатам рассмотрения ходатайства, которое подано следователем с согласия его руководителя или дознавателем с согласия прокурора, в порядке, указанном в Кодексе, в случаях, установленных ст. 76.2 УК РФ, имеет право прекратить уголовное дело либо уголовное преследование относительно лица, подозреваемого или же обвиняемого в совершении преступления как небольшой, так и средней тяжести, если данное лицо возместило ущерб либо иным способом загладило причиненный преступлением вред, и назначить указанному лицу меру уголовно-правового характера в форме судебного штрафа» [9]. Интерес законодателя к применению процедур компромисса свидетельствует о его востребованности в уголовном судопроизводстве России8 9 10. Прежде всего это связано с усилением и обеспечением принципа «состязательности сторон», продвижением идеи «параллельного расследования», а также обеспечением прав и свобод личности в российском уголовном процессе. Считаем необходимым отметить, что одним из главных достоинств применения альтернативных компромиссных процедур в разрешении уголовного дела при условии отсутствия особых отягчающих обстоятельств и только по преступлениям небольшой и средней тяжести является способность разрешить и ликвидировать возникшие проблемы между заинтересованными (конфликтующими) сторонами и создать благоприятную обстановку взаимности и понимания. Альтернативное компромиссное и бесконфликтное разрешение уголовного дела между заинтересованными сторонами в российском уголовном процессе характерно «в первую очередь состязательному, а также частично розыскному типу уголовного судопроизводства, выражая себя идеями и принципами диспозитивности. А сама диспозитивная форма в уголовном судопроизводстве выступает как либеральное, демократичное волеизъявление, реализовываемое ее участниками с определением уголовнопроцессуальных прав и обязанностей, влияющих на процедуру и итог реализации самой технологии деятельности в уголовном процессе. Располагая подобными средствами, а также силой диспозитивности, так называемый конфликт в уголовном процессе находит решение соответствующим уполномоченным лицом при прямом участии обеих сторон (и обвинения, и защиты), притом предоставляя равные права и обязанности» [10]. В отечественной уголовно-процессуальной практике процедуры компромисса продемонстрировали свою непосредственную эффективность в рамках комплекса мероприятий по предотвращению последствий преступлений, связанных с «захватами самолетов, захватами заложников, террористическими актами, незаконными лишениями свободы, похищениями людей, изнасилованиями, в урегулировании конфликтов, связанных с клеветой, возмещением материального ущерба, морального и физического вреда, с налоговыми и другими правонарушениями. Вместе с тем закрепление идей компромисса в российском уголовно-процессуальном законодательстве идет медленно» [11]. В современной следственно-судебной практике все чаще возникают проблемные ситуации, когда без возможностей и процедур компромисса не обойтись [12]. В частности, речь идет о тех следственных ситуациях, когда у правоохранительных органов нет, к примеру, достаточных доказательств для принятия окончательного решения по уголовному делу. Вместе с тем подозреваемый (обвиняемый) в совершении преступления, наоборот, может или проявляет желание и способность оказать содействие следствию в поиске и обнаружении доказательств или быть активным его участником в процессе доказывания по уголовному делу [13], в частности изобличает других участников преступления, возмещает причиненный преступлением вред (ущерб), но только в обмен на определенные гарантии, к которым можно причислить изменение квалификации преступления, исключение дополнительных или отдельных эпизодов преступления, освобождение лица от уголовной ответственности и (или) наказания, снижение или смягчение наказания, применение судебного штрафа и иные подобные формы, утраивающие подозреваемого или обвиняемого. И, как правило, правоприменитель, столкнувшись с такой проблемной ситуацией, в законе не урегулированной, идет на различные поступки, в том числе на незаконные действия, чтобы в любом случае раскрыть преступление и достигнуть определенного компромисса между заинтересованными (конфликтующими) сторонами по уголовному делу. По своей сути, речь идет о новой концепции борьбы с преступностью, в частности о разрешении уголовноправового спора (конфликта) путем использования процедур компромисса и удовлетворения требований сторон, чьи интересы были затронуты и нарушены совершенным преступлением. В этой связи необходимо отметить, что данная концепция широко используется во многих зарубежных странах под названием «компенсационно-примирительные процедуры» [14-18]. Таким образом, можно утверждать, что без использования альтернативных методов и приемов противодействия преступности, и в первую очередь использования процедур компромисса, уголовному судопроизводству России сегодня не под силу противостоять преступности, в особенности когда речь идет о разрешении преступлений, не вызывающих особой сложности, которые в целом, как показывает статистические данные, составляют основной массив всех совершенных преступлений [19]. Реализация базовых идей и постулатов уголовной и уголовнопроцессуальной политики требует сегодня создания перспективной концепции противодействия преступности с применением особых компромиссных процедур, которая противодействовала «бы смещению иерархии ценностей, охраняемых действующим законодательством, когда за приоритетное направление принимается стремление к подавлению во что бы то ни стало инициатора» спора или конфликта [20]. В то же время такого рода публичное признание серьезного потенциала и возможностей процедур компромисса не привело к существенному их продвижению и закреплению в иерархии средств доказывания и возможного разрешения уголовного дела. Ценность процедур и использования средств и методов компромисса общепризнана лишь тогда, когда заинтересованные стороны в уголовном судопроизводстве приходят к взаимному согласию, выбирая приемлемый для себя путь разрешения возникшего спора или конфликта. В основе компромисса лежит идея в форме «уступок и сближения», или, как ее еще называют, торг. Однако сами по себе частично используемые сегодня процедуры компромисса отделены от плоскости уголовного процесса и по-прежнему находятся в состоянии недопонимания со стороны правоприменителя. Современные подходы к разрешению проблемы легального использования процедур компромисса базируются на аксиоме безусловного приоритета только закрепленных уголовнопроцессуальной принципов и процедур [Там же]. Незыблемость подобной методологической установки существенно затрудняет реализацию закрепленных в гл. 2 УПК РФ важнейших принципов уголовного процесса, в частности демократических начал отправления правосудия: состязательности сторон, презумпции невиновности, осуществления правосудия только судом, охраны прав и свобод личности в уголовном судопроизводстве, а также создает преграды для концептуального обновления имеющейся теоретико-правовой основы эффективного использования процедур и результатов компромисса в раскрытии и разрешении уголовного дела [21]. Попытки вписать отдельные процедурные элементы идеи компромисса в плоскость уголовного процесса, и в первую очередь в процесс разрешения уголовного дела, при неизменности основных процедурных постулатов, в частности процесса доказывания, «неизбежно упираются в непреодолимые идеологические и теоретические препятствия, вследствие чего значительно затрудняется решение проблемы и на нормативно-практическом уровне» [21]. Тем не менее нормативная эволюция отдельных процедур и приемов компромисса оказала существенное воздействие на разрешение стоящих перед государством основных задач борьбы с преступность. Об этом свидетельствует «живая» статистика разрешенных уголовных дел посредством использования процедур компромисса11. Немалую роль в подобном подходе к использованию процедур компромисса в российском уголовном процессе играют гиперболизация его гуманистической миссии и противопоставление ее идее неотвратимости наказания. Данное обстоятельство влечет за собой неизбежную утрату реальных механизмов защиты человека и гражданина и оборачивается «слепотой и глухотой» уголовного процесса и, как следствие, ростом преступности, безнаказанностью преступников, ущемлением законных прав и интересов реальных людей. Защита прав и интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, а также обеспечение гарантий личности от незаконного и необоснованного обвинения настоятельно требуют от представителей юридической науки не просто продолжения дискуссии о действенности имеющихся уголовно-процессуальных ресурсов, но обоснованного комплекса теоретических, методологических, нормативных и практических предложений, направленных на принципиальное разрешение проблемы противодействия преступности путем использования процедур компромисса в российском уголовном процессе. Здесь необходимо оговориться, чтобы нас правильно поняли, что мы предлагаем не всегда прибегать к процедурам компромисса, а только лишь тогда, когда на то будут соответствующие причины (условия, основания, порядок), и прежде всего обеспечено и реализовано назначение российского уголовного процесса, предусмотренное ст. 6 УПК РФ. Все вышеизложенное свидетельствует в пользу чрезвычайной актуальности теоретико-методологической идеи и нормативно-практического воплощения нового подхода к обозначению и разрешению проблемы компромисса в уголовном процессе России и эффективному использованию процедур компромисса в процессе противодействия преступности - как концепции уголовно-процессуальной политики Российского государства. Подводя итоги, представляется важным отметить, что российское уголовное судопроизводство должно и далее гибко модернизироваться в рассмотренном направлении и вводить необходимые компромиссные процедуры разрешения отдельных проблемных ситуаций, а также совершенствоваться в части упрощения некоторых сложных форм производства по уголовным делам. При этом наиболее важным считаем ликвидацию огромного «бумаготворчества», что в перспективе, безусловно, предоставило бы возможность весьма стремительно и оперативно осуществлять реализацию уголовнопроцессуальной деятельности. И последнее. По своей сути являясь альтернативной формой, компромиссный подход в российском уголовном судопроизводстве предполагает преобразование всех норм и институтов соответствующих отраслей, а в перспективе - рождение новой уголовно-процессуальной формы разрешения уголовно-правового конфликта (спора) между заинтересованными сторонами, а также принятия окончательного решения по уголовному делу.

Скачать электронную версию публикации