The principles of the description of foreign-language inclusions in author dictionaries of different types.pdf В современной русской авторской лексикографии (АЛ) наблюдаются активные процессы, определяющие динамизм и многовекторность ее развития (см.: [1-3])2. Кроме прочего, это проявляется в умножении состава и типологическом многообразии языковых единиц, выбираемых для описания в авторских словарях. Такие единицы различаются и по своим структурным характеристикам, и по принадлежности к той или иной форме национального языка. Метод словарной интерпретации лексикона того или иного автора распространяется также на компоненты произведений, которые ранее по разным причинам оставались за пределами авторских словарей. К их числу можно отнести иноязычные вкрапления как особую разновидность единиц, встречающихся в текстах русских писателей, ученых, философов и т.п. Целесообразно сразу отграничить вопрос об иноязычных вкраплениях от вопроса о произведениях русских авторов, целиком написанных на иностранном языке (например, французские стихотворения Пушкина) или включающих большие завершенные фрагменты на чужом языке. Это отдельный аспект, которого в данной статье мы касаться не будем. Отметим только, что в отечественной АЛ ему уже уделяется внимание: опубликован «Идеографический словарь языка французских стихотворений Ф.И. Тютчева», составленный Б.В. Ореховым [4]; подготовлен к изданию первый том словаря «М.В. Ломоносов и культура Германии XVIII века» (Abendessen -Extrakt), создаваемого в рамках «Словаря языка М.В. Ломоносова» как авторского тезауруса толково-энциклопедического типа (см. сайт: lomonosov.iling.spb.ru); ср. также разрабатываемый М.Р. Очка-совой проект «Словаря галлицизмов в романе Л.Н. Толстого "Война и мир"» [5], основанный на понимании этого романа как художественного двуязычного произведения. Следует уточнить и содержание самого понятия «иноязычное вкрапление». Не углубляясь в историю его введения и последующей разработки (см., в частности: [6-11]), сошлемся на точку зрения Л.П. Крысина. В соответствии с ней под иноязычными вкраплениями понимаются «... слова и обороты, представляющие собой своеобразные клише, идиоматические выражения, обычно передаваемые графическими и фонетическими средствами языка-источника» [7. С. 133]. Однако фактический материал, который встречается во множестве текстов и может быть описан в авторских словарях, подводит к более широкому пониманию вкраплений. Во-первых, к ним можно отнести и другие разновидности слов, передаваемых буквами чужого алфавита, с одной стороны, скажем, общеупотребительные слова (к примеру, французские прилагательные цвета у Анненского), с другой - экзотизмы, которые, по словам Л.П. Крысина, «"чисто" иноязычны» [8. С. 59], как и вкрапления. Во-вторых, сюда могут быть отнесены отрывки на иностранном языке, цельнооформленные высказывания, в том числе цитатного характера, которые вводятся в русский текст с определенной художественной целью. Это, например, эпиграфы к стихотворениям в виде строки на чужом языке, двух строк, отдельных полных строф. Учитывая сказанное, мы будем исходить из широкой трактовки понятия «иноязычное вкрапление», используя в качестве синонимов сочетания «иноязычное включение», «иноязычный элемент». Обращение, в выбранном аспекте, к истории русской авторской лексикографии показывает, что в словарях раннего периода (18601910-е гг.) иноязычные вкрапления в текстах писателей не находили отражения. Приведем пример издания, в котором отсутствие подобных единиц, намеренное их исключение из словаря специально оговаривается. Это алфавитно-частотный словоуказатель к комедии Грибоедова «Горе от ума», вошедший в книгу В.Н. Куницкого «Язык и слог комедии "Горе от ума"» [12]. Во введении к книге отмечается, что текст комедии в издании И.Д. Гарусова (1875) «...делится (без ремарок, перечня действ. лиц и пр.) на 13246 слов (имеются в виду словоупотребления. - Л. Ш.), для выражения которых употреблено Грибоедовым 3370 слов. Из этого числа должно быть совершенно исключено 27 слов французских, вставленных в русский текст» [13. С. 179]. Второй период в истории АЛ (1920-1950-е гг.) обычно связывают с подготовкой и изданием «Словаря языка Пушкина» [14]. При различных достоинствах этого словаря недостатком его справедливо считается отсутствие в нем единиц в иноязычной графике. Об этом писали рецензенты издания, например Ю.С. Сорокин: «Вряд ли может быть вполне оправдано исключение иностранных слов, воспроизведенных средствами соответствующих иноязычных алфавитов, хотя те же иностранные слова, воспроизведенные средствами нашего алфавита, в Словарь включаются. За пределами пушкинского словаря оказываются при этом даже такие характерные случаи, как Madame, Monsieur dandy» [15. С. 130]. Добавим к сказанному, что авторы словарей языка комедии Грибоедова, относящихся к этому времени, также оставили без внимания иноязычный материал. Имеем в виду, например, «Словарь комедии "Горе от ума"», составленный Л.Д. Суражевским [16]. Следует, однако, отметить, что в данный период было несколько опытов, словарно отразивших вкрапления в языке выбранного автора. Первый из них - это «Словарь личных имен у Достоевского», созданный под руководством А.Л. Бема [17]. В список имен словаря вошли и антропонимы в иноязычной графике. Об этом словаре много написано (см., например, [18, 19]), поэтому мы коснемся второго, более интересного опыта - «Словаря к пьесам А.Н. Островского» [20], опубликованного в наше время, но созданного в 1940-е гг. Словарь Островского стал новым среди словарей языка писателя по разным параметрам, и прежде всего по своей толково-энциклопедической направленности (в него вошли слова, которые нуждались в реальном комментарии - историко-бытовом или исто-рико-театральном). Новизну словарю придавало и включение в него отдельным списком слов и выражений в иноязычной графике. Приведем несколько примеров, иллюстрирующих подачу такого материала: A la lettre (фр.) - буквально. Дура а la lettre mon cher, такое несчастье (26, I, 5). In mia mano alfin tu sei (ит.) - Ты всецело в моих руках. Слова из оперы «Норма» (1831 г.) Беллини (1801-1835) (5, IV, 10). Male (лат.) - худо, дурно (44, I, 4). Как видно, заголовки в словарных статьях - это и отдельное слово, и устойчивое выражение, и высказывание (в данном случае цитата). После заголовка следует указание на язык-источник, перевод и в отдельных случаях пример употребления. Завершают статью шифр пьесы, номер действия или акта и номер явления. Описание иноязычных включений проведено в словаре тщательно, хотя в предисловии принципы его никак не комментируются. Следующий период - это 1960-1980-е гг., как известно, достаточно плодотворные в развитии русской АЛ. В это время проблема отражения иноязычных вкраплений в словарях языка писателей начинает обсуждаться исследователями. Так, в проспекте «Словаря языка русской советской поэзии» [21] В.П. Григорьев затрагивает ее в разных разделах, рассматривая вкрапления как языковые единицы, равноправные с остальными компонентами авторского текста, а потому заслуживающие словарного описания. Анализируя, к примеру, вопрос о заголовках словарных статей, В. П. Григорьев пишет, что в качестве таковых могут выступать, наряду с традиционными, элементы иноязычных вкраплений в текст, независимо от их графического вида [21. С. 80]. При этом предусматривается двухчастный характер словника: «Во вторую часть словника входят слова, записанные средствами латинской графики, независимо от языковой принадлежности этих слов» [21. С. 156]. Напомним, что в этот период самые разные вопросы словарного описания художественного слова активно обсуждались на научных конференциях и совещаниях. Рассматривался и вопрос иноязычных вкраплений. Например, в материалах межвузовского симпозиума составителей «Словаря М. Горького» 1966 г. были представлены тезисы Н.А. Мещерского «Об отражении иноязычных элементов лексики и фразеологии в словаре языка писателя» [22]. Автор, в частности, отмечал: «. словарь к произведениям того или иного поэта или прозаика призван отразить все характерные черты его индивидуального стиля. Следовательно, такие словари не могут оставлять без внимания те иноязычные элементы, которые отмечаются в тексте художественных произведений и выполняют определенную эстетическую функцию. Имеющиеся пока в нашем распоряжении словари языка писателей в отношении отражения иноязычных элементов лексики и фразеологии явно неудовлетворительны. В "Словарь языка Пушкина" включены иноязычные элементы лексики, даваемые поэтом в русском написании, передаваемые же иностранными шрифтами слова и выражения в него не включаются. Чисто техническая проблема заключается в том, как и в какой форме должны включаться иноязычные элементы в словари писателей. Думается, что наиболее целесообразно печатать их в приложении, отдельно от основной части словаря, в алфавитном порядке» [22. С. 53]. Такого рода размышления и разработки почти не нашли тогда отражения в авторских словарях3. Одно из немногих исключений -это Алфавитно-частотный словоуказатель к Полному собранию сочинений В.И. Ленина, созданный в рамках проекта «Словаря языка В.И. Ленина» [24]. Во второй том словоуказателя вошло приложение, содержащее слова смешанного написания (один компонент -иностранное слово, другой - русское, например quasi-либеральный; ср. также иностранные слова с русским окончанием: modus'ом, Mit-telbauer'ам). Напомним, что названным проектом отечественная АЛ вышла за пределы собственно писательской, художественной лексикографии. Изменение отношения к рассматриваемому вопросу произошло в последние десятилетия, что хорошо видно по корпусу современных авторских словарей. Обращаясь к нему, обнаруживаем преодоление существовавшей практики, тенденцию к введению в словари иноязычных элементов. Это, полагаем, отражает стремление, с одной стороны, к словарному описанию разных, в идеале всех пластов авторского языка, с другой - к созданию полных по составу словарей писателей - не относительно полных, как это бывало раньше, а действительно полных. Следует признать, что включение в словарь таких единиц обогащает его сущностно и функционально. Лексикон автора (или группы авторов), отдельного произведения, ряда произведений предстает в словаре без изъятий, в единстве и взаимосвязанности всех его частей, воссоздающих языковую культуру автора, широкий спектр смыслов и коннотаций, стоящих за выбранными словами и выражениями. Вкрапления в графике языка-оригинала фиксируются в словарях одного произведения, всего творчества автора, отдельного пласта лексики и т.д.; читатель найдет их как в объяснительных словарях, так и в регистрирующих. См., например: толковый «Словарь языка комедии "Горе от ума"» [25], «Опыт конкорданса к роману в стихах А.С. Пушкина "Евгений Онегин"» [26], словоуказатель с чертами конкорданса «Словарь поэтического языка Марины Цветаевой» [27], серию частотных словарей языка поэтов пушкинской эпохи -А. Полежаева, Н. Огарева [28, 29], А. Дельвига, Н. Языкова [30, 31] и др., «Статистический словарь языка Достоевского» [32], книгу «Ономастика творчества А.С. Пушкина петербургского периода (1817-1820): Словарь» [33]и др. Во всех приведенных и подобных им словарях иноязычные вкрапления - это часть описываемого языкового материала. Они вводятся без специальных оговорок - необходимость их лексико-графирования воспринимается как самоочевидная. Вместе с тем сейчас формируется разновидность писательского словаря, предметом интерпретации которого являются именно иноязычные вкрапления в текстах отдельных авторов. В этой связи см. работу Е.А. Проценко «Иноязычная лексика в системе словарного описания языка Достоевского» [34]. В ней излагаются принципы составления словаря иноязычных вкраплений как части дифференциально-распределительного «Словаря языка Достоевского». Проектируемый словарь будет содержать описание множества встречающихся в текстах писателя единиц из семи иностранных языков: французского, немецкого, итальянского, немецкого, латинского, испанского и польского. Составители существующих словарей, как было сказано, обычно не комментируют включение в общий словарный массив иноязычных элементов. Разбирая словари с точки зрения места, которое занимают в их структуре вкрапления, можно увидеть, что последние вводятся, как правило, отдельным, завершающим корпус статей блоком (это перекликается с рассмотренным выше словарем A. Н. Островского, а также с тем, что писали в данной связи B.П. Григорьев и Н.А. Мещерский). Например, в частотном «Словаре языка А. А. Дельвига» [30] такие единицы идут вслед за словами на букву я, демонстрируя единство методики описания материала4: ясно (1,2,0:29,232,259), ясность (0,1,0:255), ясный (2,7,0:91,211), Guten Tag [«Добрый день!», нем.] (0,0,1:320), in-folio [«инфолио», формат книги, лат.] (0,1,0:230), NB [«нота бене», знак привлечения внимания к написанному, лат.] (0,0,1:217), P.S. [«постскриптум», приписка в конце письма, лат.] (0,1,2:216,292,294). Иноязычная часть словаря может не иметь специального, вводящего ее названия (как в приведенном примере), но нередко выступает под определенной рубрикой - «Иноязычные слова и выражения» (Словарь языка Цветаевой), «Иноязычные включения в тексте комедии» (Словарь языка комедии «Горе от ума»), «Варваризмы» (Словарь языка Полежаева), «Латинский алфавит» (Конкорданс к «Евгению Онегину»), «Имена, написанные латиницей» (Словарь ономастики Пушкина). Другой способ введения единиц в иной графике - включение их в общий русский словник. Этот способ использован в толковом «Словаре языка Есенина», составленном Г.И. Шипулиной [35], где, например, слово blef дано между словами блестки и блеянье. Вот как выглядят в Словаре соответствующие статьи: Блестки (1) - небольшие блестящие частицы чего-либо: перен.: А кругом роса жемчужная / Отливала блестки алые (4; 1913-15, 54). Blef (1) - варваризм: выдумка, ложь, рассчитанная на запугивание, введение в заблуждение: Нужно прямо сказать, открыто, / Что республика наша - blef (3; 1922-1923, 76). Блеянье (1) - характерный крик овцы или козы: Рев верблюдов сливался с блеяньем коз (3; 1921, 38). Такая подача, по-видимому, возможна, особенно если иноязычные элементы у автора редки, встречаются в графике и чужого, и родного языка (как, например, miss и мисс у Есенина). Однако кроме того, что об этом стоит специально сказать в предисловии, имеет смысл включить в словарь и общий список иноязычных вкраплений в виде приложения. Особенности представления иноязычных элементов в словарных статьях тоже обычно не комментируются, хотя очевидно, что такие элементы дифференцируются по разным признакам. Заметим, что название «Иноязычные слова и выражения» в общем соотносится с основными типами статей, разрабатываемых в упомянутых и других словарях. Это, с одной стороны, статьи к словам, с другой - к выражениям, фразам, состоящим из двух и более слов. Характер информации в статьях различный, зависит от типа словаря. Например, в конкордансах как регистрирующих словарях вкрапления в виде отдельных слов сопровождаются (подобно единицам в русской части) количественными показателями, иллюстративной строкой и шифром произведения; при этом даже целостные сочетания «разбираются» на части. Так, выражение et cetera в конкордансе к «Евгению Онегину» [26] описано пословно в двух статьях: CETERA, 2 И слез, и рифм, et cetera? Горшки, тазы, et cetera, . ET, 2 И слез, и рифм, et cetera? Горшки, тазы, et cetera, . .Г3.П.11 P7.XXXI.10 .Г3.П.11 P7.XXXI.10. Для сравнения укажем, что в Конкордансе к стихам А.С. Пушкина Томаса Шоу [36] иноязычный материал дан отдельно, до основного корпуса, в таблице 2 под названием «Строки, включающие слова латинским шрифтом». Этот материал оформлен следующим образом: Мой добрый Галич, vale! ............................С1.18.22 «Bravo! bravissimo! чудесно!» ......................С1.38.22 Пред ним roast-beef окровавленный ...............ЕО.1.16.9 Горшки, тазы et cetera,...................................ЕО.7.31.10 Мой Requiem меня тревожит. / А!..........................МС.2.55. Такой способ экспликации вкраплений в традиционном конкордансе кажется более предпочтительным. Другая разновидность авторских регистрирующих словарей -это частотные справочники. В них количественная характеристика вкраплений дается обычно без какой-либо дополнительной информации. Например, в «Статистическом словаре языка Достоевского» [32] зафиксировано, что слово bonjour встречается у писателя 6 раз (только в художественных текстах), Gott - 13 раз (12 в художественных текстах, 1 в письмах), «Daily News» - 6 раз (только в критике) и т.д. Но иногда в таких справочниках приводится русское соответствие слова или выражения и язык-источник (см. выше пример из «Словаря языка А. А. Дельвига»). В толковых словарях, в словарях с элементами толкования, в ономастических справочниках, как правило, указывается язык заимствования, даются перевод иноязычного вкрапления, контекст его употребления, название текста (или шифр текста, части текста), в котором оно встретилось; кроме этого, может приводиться дополнительная информация, например, о количестве употреблений вкрапления, его частеречной принадлежности. Показательны в этом смысле статьи к вкраплениям, представленные в толковом словаре комедии «Горе от ума» [25]: Ah! (2), межд. (франц.). А! [Графиня внучка:] Ah! grand'maman! Ну, кто так рано приезжает? Мы первые! (III,8). [Графиня внучка:] Ah! grand'maman, вот чудеса! Вот ново! Вы не слыхали здешних бед? Послушайте. Вот прелести! Вот мило. (III, 18). Cousin (1), (франц.). Двоюродный брат. [3-я княжна:] Какой эшарп cousin мне подарил! (III, 7). Il vous dira toute l'histoire. (франц.). Он расскажет вам всю историю. [Графиня внучка:] Время нет! Il vous dira toute l'histoire... Пойду, спрошу. (III, 18). Приведем и несколько статей из иноязычной части Словаря языка Цветаевой [27], отражающей заметную склонность поэта к включению иноязычных вставок в свои произведения (заметим, что такой параметр, как перевод, присутствует не во всех статьях, что определяется регистрирующим по преимуществу характером словаря): HERZ /нем./ Ты им: Herz, они: цыц! - К гл. 3. ICI - HAUT /Здесь - высота, фр./ - назв. цикла. MONEY /англ./ По-английскому-то money, // А по-нашему казна - ЧВ д. 1, явл. 4 RICORDO DI TIVOLI /Возвращение в Тиволи, ит./ - С583 /назв./6. Важно отметить, что все упоминавшиеся словари обнаруживают методическую согласованность в представлении иноязычных вкраплений. При этом описание их в объяснительных словарях, а также в отдельных регистрирующих включает специальные компоненты, связанные с иноязычной природой единиц (указание на язык заимствования и перевод). Рассмотренные словари объединяет также их монографический характер. Каждый из словарей представляет лексикон отдельного автора в совокупности двух частей - русской и иноязычной. По материалам словарей подобного рода видно, из каких языков выбраны вкрапления, какому типу вкраплений автор отдает предпочтение, какова их тематическая привязка (например, у Цветаевой выразительны немецкие вкрапления, связанные с темой еды: hammelbraten - жареная баранина, ruhrei - яичница-болтунья) и т.д., а при глубоком сопоставительном исследовании - каков характер связей русского и иноязычного массивов у писателя. Данные словарей корректируют и наши представления о возможной доле иноязычных вкраплений в языке того или иного автора. Вопреки ожиданиям у поэтов пушкинской поры вкрапления немногочисленны, у некоторых (Батюшкова, Баратынского) их практически нет. У Пушкина, как показывают данные называвшихся конкордансов, корпус таких единиц представительный, но не огромный (порядка 90 слов), и чаще всего они встречаются в «Евгении Онегине» и «Графе Нулине». Следует сказать, что в корпусе современных монографических авторских словарей есть и такие, в которые составители не вводят иноязычный материал (иногда наряду с другими пластами лексики -именами собственными, числительными в цифровой форме и т. п.). Так сделано, например, в четырехтомном толковом «Словаре языка А.Н. Островского» [37]. Это мотивируется необходимостью использования в описании иноязычных элементов отдельных приемов и способов лексикографирования. Как было показано, согласованность в одном словаре принципов описания русского и иноязычного лексических массивов вполне возможна (это демонстрирует и рассмотренный выше «Словарь к пьесам А.Н. Островского»). Вместе с тем нельзя отрицать целесообразность раздельного представления таких массивов, если лексикографы ставят перед собой задачу полного описания языка автора с большим творческим наследием и значительным объемом единиц, переданных средствами другой графики; ср. в связи с этим проект Словаря иноязычной лексики в произведениях Достоевского, упомянутый нами ранее. Вопрос об элементах в иноязычной графике встает и при составлении сводных словарей, создаваемых по произведениям группы авторов. Словари этого типа не только могут эксплицировать корпус иноязычных элементов у каждого из взятых для лексикографирова-ния писателя, поэта и такой совокупный корпус, но и позволяют увидеть сходства и различия авторов в выборе и использовании данного материала. Обратимся к многотомному «Словарю языка русской поэзии XX века» (СЯРП) [38], работа над которым ведется в Институте русского языка им. В.В. Виноградова РАН. В данном Словаре, жанрово определяемом как комментирующий конкорданс, описывается язык десяти поэтов, которые творили преимущественно в эпоху Серебряного века. Это И. Анненский, А. Ахматова, А. Блок, С. Есенин, М. Кузмин, О. Мандельштам, В. Маяковский, Б. Пастернак, В. Хлебников, М. Цветаева. В настоящее время опубликовано шесть томов СЯРП, ведется работа над седьмым и восьмым, последним, томами. В соответствии с концепцией Словаря в нем должны найти отражение все языковые единицы, встретившиеся в выбранных текстовых источниках. Элементы в иноязычной графике войдут, по планам составителей, в последний том Словаря. Уже проведена работа, связанная с отбором иноязычных вкраплений, систематизацией их по языкам заимствования, структурным типам, способам введения в текст, распределением по авторским идиостилям и т. д. [39, 40]. При этом учитывалось, что единицы подобного рода характеризуются в поэзии Серебряного века особой нагруженностью -выступают одним из маркеров типичной для нее установки на диалог культур, предельной открытости миру. В связи с этим хотелось бы подчеркнуть, что не первостепенный для АЛ в целом вопрос иноязычных вкраплений оказывается значимым при составлении словарей определенных периодов в истории русской литературы и культуры, как, например, Серебряного века. Массив единиц в иноязычной графике, сформированный на основе базы данных СЯРП, значителен. По нему ясно видим круг языков, входивших в компетенцию названных поэтов, круг известных и актуальных для современников культурных образов, заданную воспитанием, образованием и окружением культурную парадигму. Иноязычные вкрапления заимствуются из латинского, греческого, немецкого, французского, итальянского, польского и других языков. В качестве важных источников заимствования выступают христианский дискурс, произведения классической античной литературы (Ювенал, Вергилий, Гораций, Овидий), европейской - итальянской, французской, немецкой, английской литературы (список авторов здесь широкий - от Данте до Джойса), и это во многих случаях усиливает колорит «книжности» поэтического текста, подчеркивает его включенность в историко-литературный контекст. Источником пополнения лексикона поэтов становятся и интернациональный корпус афоризмов, и обиходная иностранная речь. Анализ всего корпуса иноязычных включений показывает, что его составляют единицы разного языкового статуса - слова, в том числе имена собственные, речевые клише, устойчивые сочетания, составные термины, афоризмы, цитаты в виде текстов разного, порой значительного, объема. Такие включения характеризуют словоупотребление одного автора, группы авторов, могут носить общепоэтический характер. К примеру, вполне ожидаемо у большинства поэтов отмечаются латинские вкрапления. В то же время итальянские характерны для Блока, Кузмина, французские для Маяковского, английские для Ахматовой, немецкие для Цветаевой и т. д. У Пастернака, кроме прочего, находим пример включения на старофранцузском языке: Honny soit qui mal y pense («Да будет стыдно тому, кто плохо об этом подумает»), а у Мандельштама - на польском: «POLACY!» («Поляки!»). Специфика и неоднородность материала вызвали необходимость дифференцированного подхода к его описанию в рамках СЯРП. Уточним, что в этом Словаре принят один тип словарной статьи, который может содержательно варьироваться, но заголовком всегда выступает одно слово. Разновидностями вкраплений подсказана возможность использования не только этого типа статьи, но и другого - с заголовком, включающим больше одного слова. В рамках второго типа можно выделить двухсловные, трехсловные и т. п. заголовки, вплоть до многословных заголовочных единиц, каждая из которых представляет собой цельный иноязычный фрагмент в составе русского поэтического текста. В собственно структуре словарной статьи СЯРП выделяются обязательные зоны: кроме заголовка, это иллюстративные контексты, шифры - и факультативные зоны: зона значения и зона комментариев к контекстам. Важно сказать, что в Словаре зона значения заполняется в определенных случаях - при словах, непонятных или малопонятных современному носителю языка (устаревших, областных, специальных и т. п.). В каком-то смысле иноязычные вкрапления могут быть уподоблены такой лексике: они требуют перевода-объяснения на русский язык, как и слова перечисленных классов требуют объяснения-«перевода» - с устаревшего на современный язык, с областного на литературный и т.д. Таким образом, иноязычной частью в Словаре заметно усиливается его объяснительный первоначально, факультативный компонент. Надо добавить к этому, что «зона значения» - условное название многофункциональной зоны словарной статьи. Кроме семантической, она может содержать и другую информацию, касающуюся графической, акцентологической, грамматической, стилистической и иной стороны слова, а также отсылки к другим статьям. Что касается зоны комментариев к контекстам, то в ней при необходимости даются разные сведения лингвистического и энциклопедического свойства; она может также дополняться «послепометами» (пометами к контекстам) разного содержания (например, Загл., Шутл., Цит. и др.). Такая структура словарной статьи применима в СЯРП и к иноязычным элементам, с учетом изменения статуса зоны значения - ее фактического перехода из факультативной в обязательную. В целом же статья на иноязычное вкрапление включает в себя: заголовочную единицу (однословную / двусловную, многословную); зону значения, в которой приводятся язык-источник, перевод на русский язык, указываются (если есть) особенности употребления заголовочной единицы (например, изменение ее по правилам русского языка); полноценный контекст, из которого можно увидеть, как взаимодействует вкрапление с лексическим окружением; при необходимости -комментарий, в том числе в виде пометы, и шифр, содержащий указание на автора, год написания произведения, том сочинений (если взят не однотомник) и страницу7. Уже подготовленные словарные статьи показывают, что по характеру информации об иноязычных вкраплениях СЯРП отличается от других словарей лингвопоэтиче-ской направленностью и во многих случаях большей детальностью описания. Приведем для иллюстрации образцы словарных статей с однословными заголовками (I), дву- и многословными заголовками, имеющими разный языковой статус (II), а также статей с примерами из разных авторов (III). Не ставя перед собой задачу интерпретации употребления вкраплений в каждом из контекстов, образующих словарные статьи, отметим, что в большинстве случаев вкрапления определенным образом выдвинуты в тексте. Они вступают в звуковые, в том числе рифменные, отношения с другими словами, выносятся в сильную позицию заглавия, подзаголовка, эпиграфа, поддерживают определенную эмоционально-экспрессивную тональность строк 2 и т.д. : BROT [нем. - хлеб] - А язык! // У нас: Brot, у них: прод, И язык не берет! Думал: сдох, смотришь: прет, - И мышьяк не берет! РП Цв925 (Ш,66) DAHIN [нем. - туда] Как на родине Миньоны С гетевским: «Dahin!», «Dahin!», Полыхали лампионы Субтропических долин. [Миньона, героиня романа Гёте «Годы учения Вильгельма Мейсте-ра», родилась в Италии. «Dahin!», «Dahin!» - рефрен песни Миньоны]. Цит. П936 (II,8) EGO [лат. - я] EGO Загл. Анн900-е (173.1) NO [англ. - нет] Схватились - / желудок, / пустой давно, / и верности тяжеловес. / Она [жена Тома] / решила отчетливо: / «№!», - / и глухо сказала: / «Yеs!» Шутл.-ирон. М925 (181) «KINDISCH» [нем. - «Детское»] (Из альбома «Kindisch» Т.Н. Гиппиус) Подзаг. АБ905 (II,12). Ср. также: A. M. D. [сокр.; лат. Ave Mater Dei - Славься, Матерь Божья] A. M. D. своею кровью Начертал он на щите. Пушкин [посв. поэту А.М. Добролюбову] Эпгрф. АБ903 (I,275). II. ENTRE NOUS [франц. - между нами] Говорят -/ я темой и-н-д-и-в-и-д-у-а-л-е-н ! / Entre nous. - / чтоб цензор не нацыкал. / Передам вам [Пушкину] - / говорят - / видали / даже / двух / влюбленных членов ВЦИКа. М924 (123) SOFT EMBALMER [англ. - нежный утешитель] И отбоя от музыки нет. А ведь сон - это тоже вещица, Soft embalmer, Синяя птица, Эльсинорских террас парапет. [слова из сонета Китса «To the Sleep» («К сну»)] Цит. Ахм940-60 (291.3) DEUS CONSERVAT OMNIA [лат. - Бог хранит все] Deus conservat omnia Девиз на гербе Фонтанного Дома Эпгрф. Ахм940-62 (273) NE LAISSEZ PAS TRAiNER MES LETTRES! [франц. - Не раскидывайте мои письма!] На пристани - цилиндр и мех, Хотелось бы: поэт, актриса. // Огромное дыханье ветра, Дыханье северных садов, - И горестный, огромный вздох: - Ne laissez pas trainer mes lettres! Цв917 (I,365.1). LA [итал. - ля (нота)] Мадригалы Вам не лгали, Вечность клятвы не суля, И блаженно замирали На высоком нежном la. Куз907 (39); Заочность: за оком Лежащая, вящая явь. // Заустно, заглазно Как некое долгое la Меж ртом и соблазном Версту расстояния для... Цв923 (11,216) NOTRE-DAME [франц. (Notre-Dame de Paris) - собор Парижской Богоматери; тж Notre Dame; тж употр. как склон. сущ.; см. тж НОТР-ДАМ] Notre Dame Загл. ОМ912 (83.2); Но чем внимательней, твердыня Notre Dame, Я изучал твои чудовищные ребра, -Тем чаще думал я: из тяжести недоброй И я когда-нибудь прекрасное создам... ib.; Другие здания / лежат, / как грязная кора, / в воспоминании / о Notre-Dame^. / Прошедшего / возвышенный корабль, / о время зацепившийся / и севший на мель. М925 (156); Кафедраль - / богомольнейший из монашьих / институтцев. / Брат «Notre-Dame^» / на площади, - / а около, / запружена народом, / «Площадь Конституции», / в простонародии - / «Площадь Сокола». [о Мексике] М925 (202). Обратим внимание на то, что в статьях к иноязычным вкраплениям предусмотрены отсылки к русской части СЯРП, если иноязычные единицы встречаются у поэтов и в кириллической графике. Например, в статье NOTRE-DAME дана отсылка к статье НОТР-ДАМ: НОТР-ДАМ [собор Парижской Богоматери] И - в капоре пурги тогдашней, Сквозь мглу распахивались нам Объятья Сухаревой башни Простертые, как Нотр-Дам. П924 (1,559). Представленный в статье материал свидетельствует о том, что в подходах к иноязычным вкраплениям как предмету описания в АЛ произошла определенная эволюция - переход от сознательного исключения вкраплений из авторских словарей до обязательного введения таких единиц в словари. Важность отражения иноязычного материала в словарях этого типа осознают составители и простых регистрирующих справочников, и сложных в исполнении объяснительных словарей. В основе этого - усиливающаяся в современной АЛ тенденция к описанию словарными средствами языка того или иного автора во всей его полноте, в совокупности всех и разных его составляющих.

Скачать электронную версию публикации