On the authenticity of the phonetic analysis in connection with the possible features of author's spelling (on the .pdf Постановка задачи Одним из первых этапов автоматизированного комплексного анализа русских поэтических текстов [1] является исследование фонетических характеристик стихотворных произведений. Фонетический анализ стиха включает исследование звуковых повторов и рифм (их типов), а также строфического строения стиха, составление словарей рифм и т.п. Очевидно, что при анализе фонетических характеристик встречающихся в стихотворении слов приходится опираться на орфографию текста. Однако при работе со стихотворными произведениями русских классиков XIX в. перед исследователем фонетических характеристик текста неизбежно встает проблема учета произошедших с того времени изменений орфографии, точнее, возможного влияния этих изменений на орфоэпию. Так, наиболее масштабная орфографическая реформа 1918 г. затронула и орфоэпические характеристики некоторых слов, поскольку в ее ходе, например, словоформы женского рода множественного числа онЬ, однЬ, однЬхъ, однЬмъ, однЬми заменялись на они, одни, одних, одним, одним, словоформа родительного падежа единственного числа ея (нея) - на её (неё) (обычно ее (нее)), окончания словоформ прилагательных среднего и женского рода множественного числа -1я, -ыя - на -ия, -ыя. При этом многие из форм, признанных устаревшими, довольно широко использовались в рифмах русских классиков (цитаты даны в современной орфографии с сохранением в рифмах старой орфоэпии): На крик испуганный ея // Ребят дворовая семья... (А.С. Пушкин); Ты не гонись за рифмой своенравной // И за поэзией - нелепости оне: // Я их сравню с княгиней Ярославной, // С зарею плачущей на каменной стене (К.К. Случевский). Изменения написания отдельных слов в соответствии с Правилами русской орфографии и пунктуации, утвержденными в 1956 г. Академией наук СССР, Министерством высшего образования СССР и Министерством просвещения РСФСР, в некоторых случаях также затронули их произношение. Более того, для творчества русских поэтов первой половины XIX в. весьма характерны отступления от орфографической нормы (действовавшей в то время) ради рифмы, причем такие отступления далеко не всегда учитываются даже в академических изданиях, что отмечено, например, в [2. С. 439]. Согласно общепринятой практике тексты даже в академических изданиях приводятся в соответствии с правилами русской орфографии, действующими в момент публикации. Правда, в случае, когда изменения орфографии затрагивают мужскую рифму, сохраняется, как было отмечено выше, старая орфография (в противном случае стихи вообще лишились бы этой рифмы), но заударная гласная в женской рифме сохраняется далеко не всегда, что приводит к превращению точной рифмы в приблизительную. Тем самым расчет соотношения точных и приблизительных рифм в стихах того или иного поэта, основанный на текстах современного издания, становится искаженным. Пожалуй, единственным исключением является Полное собрание сочинений М.В. Ломоносова, изданное Академией наук СССР. Как сказано в [3. С. 860-862], «Правилами, утвержденными в 1949 г. главным редактором настоящего издания, покойным академиком С.И. Вавиловым, было предусмотрено, что в томе, посвященном литературным произведениям Ломоносова, орфографическая передача текстов должна быть иная, чем в других томах этого издания, где печатаются тексты научные и деловые. Одна из особенностей поэтических текстов Ломоносова заключается в том, что, придавая исключительно важное значение их фонетической стороне, он отступал порою от обычных для него норм правописания. Делалось это, по-видимому, для того, чтобы в одних случаях усилить тот или иной звук (например: «гремя-щы», «шумящы», «лжы», «дерсский» вместо «гремящи», «шумящи», «лжи», «дерзкий»), а в других случаях придать тому или иному слову звучание, несколько отличное от того, которое Ломоносов считал нормальным, или, говоря его языком, от «чистого выговора» данного слова (например: «брозды», «скачют», «чють» вместо «бразды», «скачут», «чуть»)... Отмеченные выше и подобные им отступления от орфографических норм должны рассматриваться, таким образом, не как безразличные нам погрешности или «вольности» правописания, а как фонетические указания Ломоносова. Ввиду этого Главная редакция настоящего издания решила сохранить во всех текстах восьмого тома орфографию Ломоносова, передавая ее средствами современной нам графики, т.е. буквами действующего в настоящее время русского алфавита». Разумеется, проблема учета авторской орфографии отнюдь не сводится к вопросам фонетического анализа стиха: комплексный характер этой проблемы подробно обсуждается, например, в [2]. Чтобы продемонстрировать всю сложность и многоаспектность названной проблемы, мы рассмотрим лишь один частный, но весьма интересный случай: использование А. С. Пушкиным окончаний прилагательных мужского рода именительного (а для определений неодушевленных существительных -еще и винительного) падежа единственного числа -ый и -ой. В. Брюсов в «Записке о правописании в издании сочинений А.С. Пушкина [1919]» [4] пишет следующее: «"Пушкинское правописание" не совпадает ни с орфографией, принятой в его время, ни с позднейшей, установленной в середине века. Как один из ярких примеров "пушкинского правописания", можно указать на окончание прилагательных мужского рода в именительном падеже: Пушкин упорно писал это окончание "ой", а не "ый", т.е. "серебряной", "бронзовой" (а не "серебряный", "бронзовый", - беру эти примеры из середины стиха, а не из рифмы). Таким написанием объясняются весьма многие рифмы Пушкина. Именно, он совершенно свободно рифмовал прилагательные мужского рода в именительном падеже с прилагательными женского рода в иных падежах или с именем. Таковы, например, рифмы (выбранные из огромного числа подобных же): "затворник опальной - с отрадою печальной", "отшельник бессарабской - сказочкой арабской", "шалаш убогой - лесной дорогой", "сон глубокой - беглянки черноокой", "жар полдневной - с царевной", "конь ретивой - гривой", "остов гордой - мордой" и т.п. По той же причине Пушкин мог позволить себе рифмовать: "дальной - печальной", "Долгорукой - наукой" и т.п. При ином написании все эти рифмы исчезают или становятся неправильными, натянутыми, между тем Пушкин неправильных рифм всегда избегал. Пушкин настолько строго следовал своему написанию, что даже избегал рифмовать такие прилагательные мужского рода в именительном падеже со словами на "ы", что весьма обычно у современных поэтов, пишущих окончание на "ый". Только в виде исключения встречаются у Пушкина рифмы такого типа, например, "суровый - дубровы", и их очень немного. Несколько свободнее был в этом отношении Пушкин в причастиях, рифмуя, например, "оживленный - неизменны", вероятно, потому, что рассчитывал на сильное произношение двух "н", смягчавшее неточность рифмы. Во всяком случае, все эти особенности и оттенки пушкинской рифмы пропадают, если не сохранить его правописания. Без такой орфографии становится непонятно, почему Пушкин избегает рифм «ый - ы», и вообще получается неверное представление об отношении Пушкина к рифме: кажется, что он охотно позволяет себе неточные рифмы, тогда как в действительности дело обстоит совершенно наоборот». В работе [5] Г.О. Винокура, одного из членов научного коллектива, трудившегося над изданием Полного собрания сочинений А.С. Пушкина в 16 томах, изд. Академии наук СССР (1936-1949), были даны обоснования выбора правил орфографии, использованных в данном издании, в том числе и применительно к названному нами аспекту (подробные цитаты приведены нами в заключительной части статьи), однако приведенные в [5] аргументы не подкреплены количественными данными и носят, скорее, умозрительный характер. Мы же в нашем исследовании подкрепляем этот вывод авторитетного ученого количественными выкладками, опирающимися на статистический анализ прижизненных изданий Пушкина и материалы русских грамматик первой половины XIX в. Очевидно, что исследователь, выделяя одну из особенностей пушкинской рифмы, подчеркивает важность конкретного написания, потому как, повторим, «пропадают» «особенности и оттенки пушкинской рифмы». Именно этот аспект становится важным при автоматизированном анализе текста: не должна потеряться индивидуальная структура языка того или иного автора, поскольку, в противном случае анализ теряет смысл, превращаясь в механизированный подсчет тех или иных показателей произведения. Исследование темы Приведем сведения из грамматик русского языка соответствующего периода. Определенно, нельзя не упомянуть о грамматике, которая служила пособием в период обучения поэта в Царскосельском лицее. Это «Начальныя правила руской Грамматики. В пользу воспитанников университетскаго благо-роднаго пансиона» [6] - учебник, изданный в Москве в 1807 г. Ее автор -Н.Ф. Кошанский, профессор российской и латинской словесности Царскосельского лицея. Собственно, по поводу интересующих нас окончаний написано немного: «Въ мужескомъ кончатся на ый или ой, т...: добрый, честной, прежшй». И далее: «Прилагательныя на ый, и съ предыдущими буквами г, к, х, на Ш, перемЬняютъ окончашя свои на ой, когда употребляются въ про-стомъ слогЬ: сильный, строгШ, великШ, ветхШ; простЬе: сильной, строгой, великой, ветхой». В «Россшской грамматике, сочиненной Императорскою Россшскою Академiею» [7], изданной в Санкт-Петербурге в 1819 г., в главе III «О име-нахъ прилагательныхъ» даны следующие правила. «§ 88. Полныя имена прилагательныя въ мужескомъ родЬ кончаются на ый, или на ш, а въ ус"Ьченш на ъ, или на ь, наприм.: храбрый, храбръ; мудрый, мудръ; славный, славенъ; благш, благъ; великш, великъ ; синш, синъ; княжш, княжъ, и пр.». Как видим, дано только окончание на -ый/-ш. А далее идет § 89: «Во многихъ случаяхъ въ среднемъ и низком слогЬ, также въ разговорахъ имена прилагательныя, кончащ1яся на ый, гш, кш, хш, букву ы или i въ мужескомъ родЬ именитель-наго падежа перемЬняютъ на о, на пр.: храброй, умной, ветхой, великой, упругой и проч. Ибо не хорошо было бы сказать: древше Римляне бЬжавшимъ съ сражешя воинамъ отрубали большш, вместо большой палецъ у руки; или маленькш домикъ, мальчикъ вместо маленькой; ветхiй сарай вмЬсто ветхой и пр.» Обозначенное выше «не хорошо было бы сказать» отнесено именно к стилистической компоненте. Однако, как мы увидим из последующего анализа, в стихах Пушкина корреляция употребления окончаний -ой/-ый со стилем стихотворения практически отсутствует. В «Русской грамматике Александра Востокова, по начерташю его же сокращенной Грамматики полнЬе изложенной» [8], изданной в 1831 г. в Санкт-Петербурге, даны следующие окончания для прилагательных: -ый, -ш, -ой. В § 32 автор Грамматики, указывая, что «прилагательные имена употребляются при существительныхъ двояко: 1-е, непосредственно приложенныя, и въ такомъ случаЬ называются склоняемыми; 2-е, съ помощью глагола, и въ таком случай называются спрягаемыми», дает все три окончания для «склоняемых», т.е. полных форм прилагательных. В «Практической русской грамматике, ИЗДАННОЙ Николаемъ Гречемъ» (Второе издаше, исправленное. - САНКТПЕТЕРБУРГЪ, Въ типографш издатЬля. 1834)» [9], в § 104 (глава II), даны «придаточные корни, сообщающiе именамъ прилагательнымъ значеше части р"чи», в которых полные окончания в м.р. следующие: -ый (-ой), -ш Там же, в главе III, «СКЛОНЕН1Е ИМЕНЪ ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХЪ», в § 118, после таблицы «СКЛОНЕН1Е ИМЕНЪ ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХЪ ПОЛ- НАГО ОКОНЧАШЯ», идет «ПримЬчаше 30»: «Поставленное въ скобкахъ окончаше ой (въ именительномъ падеж" единственнаго числа мужескаго рода) употребляется тогда, когда удареше находится на послЪднемъ слог"; наприм"ръ: сухой, большой, восковой». И далее есть «§ 108, в котором дано следующее: «Имена прилагательныя притяжательныя родовыя и одно главное окончанiе: гй, ья, ге, и несколько уклоняющихся (иный, скгй, цкш), и составляются изъ имень существительных по следующей таблице». В упомянутой таблице даны только окончание -ш и соответствующие примеры, а также исключения с окончаниями -ый и -ой. В Грамматике Греча есть еще уточнение про окончания, в § 558, касающемся букв Ы, I и О: «Буквы ы и i смешиваются съ буквою о въ окончашяхъ имень прилагательныхъ: черный и черной, великш и великой, ветхш и ветхой. Въ семъ случае можно положить правиломъ следующее: въ словахъ сего рода, имеющихъ ударенiе на последнемъ слоге (§ 504 и 506), писать ой, (напримеръ: глухой, слепой, хромой, береговой, вестовой), a во всехъ прочихъ ый или ш; напримеръ: добрый, великш, ветхш, новый, Русскш, и т.п. Слово всякш можно писать всякой, хотя на последнемъ слогь и нетъ ударешя». Анализ процитированных источников показывает, что нет жестко регламентированных форм окончаний: в разных грамматиках совершенно разные правила, причем мы берем материал одного хронологического периода из Грамматик, относящихся к периоду творчества поэта. Грамматики, по-видимому, не опираются на строгие положения лингвистики, а пытаются подметить (далеко не всегда правильно) некие эмпирические закономерности употребления тех или иных словоформ. Несомненно, Грамматика русского языка, созданная М. В. Ломоносовым, дала почву для выработки стабильных языковых норм. На этот процесс существенно влияло творчество литературных деятелей соответствующих эпох, но именно в пушкинское время возникают современные нормы, и наш пример с заменой гласных в окончаниях подтверждает сей факт. Статистика, взятая нами из прижизненных изданий поэта, ясно показывает на сочетание в творчестве Пушкина закрепленных правил грамматики с живыми нормами языка, и все это очень органично. Историческая разница рассматриваемых окончаний выделена в статье [10]: «Такая вариантность обусловлена исторически: различие в написании окончаний именительного падежа единственного числа -ый и -ой в соответствии с отсутствием или наличием ударения на окончании (добрый, красивый, но молодой, простой) восходит к различиям между старославянской и древнерусской формами прилагательных (старославянские прилагательные имели, независимо от ударения, только окончания -ый /-ий, древнерусские -только окончания -ой/-ей, а современная норма появилась в результате смешения этих традиций)». К сожалению, использование «исправленных» текстов может приводить иногда к совершенно ошибочной аргументации. Так, в [11. С. 13-15] делается такое умозаключение: «. написание различных окончаний у тех же падежных форм -ий и -ой. самой тенденцией точной рифмы недвусмысленно подсказывает старомосковское произношение... Лишь ступил на двор широкий -Что ж? под елкою высокой, Видит, белочка при всех Золотой грызет орех. Месяц, месяц, мой дружок... Ты встаешь во тьме глубокой, Круглолицый, светлоокий...» Однако в первых изданиях обеих процитированных сказок у Пушкина рифмуемые существительные мужского рода имеют окончание -ой: «широкой» и «светлоокой». Наиболее авторитетные издания: Полное собрание сочинений А.С. Пушкина в 16 томах, изд. Академии наук СССР (1937-1949), а также Полное собрание сочинений А.С. Пушкина в 6 томах, изд. Academia (19361938) - изданы в орфографии, весьма приближенной к современной. Применительно к интересующей нас теме в [2. С. 439-440] сказано следующее (шрифт выделения особенностей передан в соответствии с цитируемой работой): «Отступления от орфографической нормы ради рифмы широко применялись поэтами во времена Пушкина, нередко и им самим. Но в этом отношении юбилейное издание не обнаруживает стремления точно передавать тексты поэта и подчиняет историческую традицию применения „зрительной" рифмы отчасти усмотрению редакторов, отчасти искусственным правилам. Эти правила совершенно снимают вопрос о зрительной рифме как закономерной основе в правописании стихов Пушкина. Они говорят: „В настоящем издании... сохраняются своеобразные грамматические окончания, не совпадающие с современными, например: бревны, селы, вместо современных: бревна, села; в шинеле, в шкале; дышет, слышет, вместо современных: дышит, слышит и т. д.." По этим правилам неударяемое окончание прилагательных -ой заменяется окончанием -ый, но после задненебных согласных, г, к, х, окончание -ой сохраняется (см. т. I, „От редакции", стр. XII). Последним положением устраняется широко практикуемое в рифмах Пушкина сопоставление прилагательных на -ой вм. -ый в именительном падеже единственного числа с прилагательными и существительными на -ой, в других формах. Так, в VI томе юбилейного издания имеем рифмы: страсти нежной - (век) мятежный (8), гений величавый - славой (12), сцене скучной - зритель равнодушный (12-13), в картине верной - воспитанник примерный (14), прихоти обильной - Лондон щепетильный (14) и т. п. Здесь и дальше в подобных случаях издания 1829 г. и 1837 г. имеют в прилагательных мужеского рода последовательно окончание -ой: (век) мятежной, гений величавой, зритель равнодушной и т. п., так что рифма делается очевидной. Замечу, между прочим, что окончание -ой после задненебных, в силу принятых условно правил, юбилейное издание нередко дает вопреки печатным текстам времени Пушкина. Ср., с одной стороны, в юбилейном издании, в VI томе: Лондонской (6), глубокой (8), легкой (18), долгой (26), сельской (27) и в изданиях 1829 г. и 1837 г.: Лондонский, глубокий, легкий, долгий, сельский. При этом принятое юбилейным изданием „правило" об окончаниях -гой, -кой, -хой в прилагательных тоже не выдерживается последовательно, так что получается весьма пестрая орфография. См., напр.: господский (31), Ленский (36, рядом с Ленской), широкий (43), узкий, французский (46). Здесь последние два слова составляют рифму, но рифма сохранилась бы и при окончаниях -кой; при этом в тексте не было бы противоречивой орфографии: в одной строчке оказались разные окончания однотипных прилагательных. Корсет носила очень узкий, И русской H как N французский Произносить умела в нос (46). Это орфографическое оформление текста довольно неожиданно, так как беловая рукопись дает во всех случаях окончание ой: узкой, русской, французской» (569-570). Крупнейший американский пушкинист Дж.Т. Шоу в своих фундаментальных трудах [12-14] опирался на Полное собрание сочинений А.С. Пушкина в 16 томах, изданное Академией наук СССР, что не могло не приводить к очевидным искажениям. В работе [15] поднимается проблема модернизации, осовременивания, литературных текстов. Прослеживая историю вопроса, М.И. Шапир подчеркивает, что «орфография его [Пушкина] прижизненных изданий была своего рода компромиссом между правописанием самого поэта, его издателя и корректора» [15. С. 252]. Но именно на авторскую орфографию необходимо ориентироваться, поскольку «модернизация орфографии помимо семантики затрагивает поэтику: в частности, замена окончания -ой на -ый приводит к резкому увеличению количества приблизительных рифм» [15. С. 261]). Выбор корпуса текстов Собственно, первый и самый главный вопрос, возникающий на начальном этапе разработки инструментов анализа текста, можно сформулировать следующим образом: какой именно текст мы собираемся анализировать? Абсолютно ясно, что при анализе, основанном даже на паре характеристик, конечный результат будет разным, если анализируемый текст подвергался хотя бы небольшой редакторской правке. Если говорить о пушкинских текстах, то применительно к ним существует масштабная вариативность редакторских правок. Разумеется, на первом месте по авторитетности источника стоят рукописи (а также корректуры с авторской правкой). Но, к сожалению, даже в нынешнюю цифровую эпоху вопрос о доступности рукописей исследователям остается открытым. Следующий по авторитетности источник - это прижизненные издания поэта. На данный момент оцифрованные прижизненные издания поэта доступны в «Пушкинском кабинете» на сайте Пушкинского Дома - Института русской литературы РАН [16]. Извлеченная нами статистика получена именно из этого источника. При разработке информационных технологий для анализа поэтического текста необходим подобный детальный предварительный анализ материала, поскольку инструментарий для анализа должен применяться только к выверенному материалу, иначе результат будет ошибочен и непригоден для дальнейших исследований. Рассматриваемый пример использования автором вариативных окончаний - один из наиболее показательных, поскольку при автоматизированном анализе текста анализируемый материал должен быть показан именно в том ключе, какой задан исследователем. Статистика вариантов и реализаций замен гласных Материал, извлеченный из указанного выше источника, можно разделить на несколько вариантов и реализаций замен гласных. Далее рассмотрим все варианты подробнее, перечислив произведения, в которых они встречаются, хотя, по сути, для статистики и выводов важнее год написания, нежели конкретные названия произведений. В случае, если имеет место более интересный вариант, чем просто замена гласных, будем делать развернутое представление и анализ. Важное замечание: мы говорим «одна» строка, «другая», «первая», «вторая» - но это не связано с порядковым местоположением строк. I. Замена -ый/-ой в обеих строках, рифма. Реализация этого варианта - в прилагательных м.р. ед.ч. Данный вариант замены встречается в следующих произведениях. 1) Гроб Анакреона, 1815 2) Городок, 1815 3) К П.у («Любезный именинник.»), 1815 4) Вода и вино («Люблю я в полдень воспаленной.»), 1815 5) Лицинию, 1815 Что касается данного стихотворения, надо отметить следующее. В издании «Российского музеума» за 1815 г. 4 примера замены внутри строки, 1 пример - рифма двух прилагательных м.р., 1 пример рифмы прилагательного м. р. и существительного ср. р. в. п. (глубокой - око). В издании «Стихотворения Александра Пушкина. В издании Собрания образцовых русских сочинений и переводов в стихах. СПб., 1816. Ч. 4» 3 замены внутри строки, причем в двух соседних строчках одна замена есть, другой нет (нещастный (на -ой в издании 1815 г.), но длинной), и 1 пример рифмы прилагательного м.р. и существительного ср.р. в.п., и нет замены в «развратный». В издании «Стихотворения Александра Пушкина. Санктпетербург. В типографии Департамента народного просвещения» 1826 г. нет ни одной подобной замены, все окончания на -ый, кроме того, в этом издании нет одной строчки, содержащей замены в издании 1815 г. («Пред кем возчувствовал в душе столь низкой страх»). В издании «Стихотворения Александра Пушкина. Первая часть. Санктпетербург. Печатано в типографии Департамента народного просвещения. 1829» тоже вообще нет подобных замен, и так же, как и в издании 1826 г., отсутствует указанная выше строчка, содержащая замену и присутствующая в издании 1815 г. 6) Гробница Анакреона («Все в таинственном молчаньи...»), 1818 Рифма из трех элементов, кроме двух прилагательных м.р., еще и существительное ж.р. в тв.п. (см. ниже). 7) К мечтателю («Ты в страсти горестной находишь наслажденье.»), 1818 В издании «Стихотворения Александра Пушкина. В типографии Департамента народного просвещения. 1826» и в издании «Стихотворения Александра Пушкина. Первая часть. Санктпетербург. Печатано в типографии Департамента народного просвещения. 1829»: незабвенный, но в издании «Сын отечества. 1818. Ч. 50. № LI»: незабвенной; рифмуется же во всех изданиях со словом омраченный. См. ниже рассуждения на тему замены. 8) Гречанке, 1822 Также цепочка, с двумя прилагательными м. р. и одним ж. р.: Греции священной - страдалец вдохновенной - образ незабвенной. Этот вариант мы видим в изданиях 1826 и 1829 гг, но в «Собрании новых Русских стихотворений, вышедших в свет с 1821 по 1823 год. СПб., 1824. Ч. 1» рифма не содержит окончания -ой в прилагательных м.р.: рифмуется священной - вдохновенный - незабвенны. 9) «Я пережил свои желанья.», 1823 2 примера. 10) Совет, 1823 11) Жених, 1823 В данном стихотворении замена и в рифме, и в середине строк: «И статной, и проворной, / Не вздорной, не зазорной». 12) Сцена из Фауста («Мне скучно, бес.»), 1823 Здесь рифма включает в себя цепочку: сон чудесной - шум древесной -груди ея прелестной - Творец небесной. Таким образом, реализация идет в прилагательных м.р. ед.ч., плюс рифма с прил. ж.р. ед.ч., что, по сути, отнесено к другому варианту, см. ниже вариант замены 2, в котором рифмуются прилагательные разных родов. 13) Романс («Под вечер, осенью ненастной.»), 1827 14) Чернь («Поэт по лире вдохновенной.»), 1828 Здесь 1 пример и еще цепочка из рифм, по типу «Из Фауста»: по лире вдохновенной - надменной - непосвященной , два прилагательных м.р. и одно ж.р. II. Замена -ый/-ой в одной из строк, рифма. Реализация. Одна строка содержит прилагательное м.р. ед.ч., с окончанием -ой. Вторая строка реализуется в пяти вариантах. Рассмотрим подробнее все варианты, с указанием названий произведений и количества примеров замен. а) прилагательное ж. р. ед. ч., относящееся к существительному ж. р. ед. ч. тв.п., р.п., в.п., д.п., п.п. либо самостоятельное (ex. милой (какой?)). 1) Кольна («Источник быстрой Каломоны...»), 1814 2) Воспоминания в Царском селе, 1815 3 примера. 3) К Г .у («Пускай угрюмый рифмотвор...»), 1815 4) Мечтатель («По небу крадется луна.»), 1815 5) Городок, 1815 4 примера. б) Вода и вино («Люблю я в полдень воспаленной.»), 1815 7) Послание к Г.у («Где ты, ленивец мой?..»), 1815 3 примера. 8) Пробуждение («Мечты, мечты.»), 1816 9) Друзьям, 1816 10) Послание Лиде («Тебе, наперсница Венеры.»), 1817 В этом стихотворении рифма покорной - придворной составляет часть цепочки притворной - уборной - покорной - придворной. Иначе: прилагательное ж.р. - существительное ж.р. - прилагательное м.р. - прилагательное ж.р. Естественно, прилагательные ж.р. согласуются с существительными ж.р. в тв.п., а существительное ж. р. стоит в п. п. (являясь обстоятельством места). 11) Торжество Вакха, 1817 12) К мечтателю («Ты в страсти горестной находишь наслажденье.»), 1818 В издании «Стихотворения Александра Пушкина. В типографии Департамента народного просвещения. 1826» и в издании «Стихотворения Александра Пушкина. Первая часть. Санктпетербург. Печатано в типографии Департамента народного просвещения. 1829»: исступленной, но в издании «Сын отечества. 1818. Ч. 50. № LI»: изступленный. 13) На возвращение Государя императора из Парижа в 1815 г. («Утихла брань племен в пределах отдаленных.»), 1818 14) Безверие, 1818 15) Русалка, 1819 2 примера. 16) Возрождение, 1819 17) Фонтану Бахчисарайского дворца, 1820 2 примера. 18) Виноград, 1820 19) Дочери Карагеоргия, 1820 20) «Я пережил свои желанья.», 1821 2 примера. 21) «Умолкну скоро я.»,1821 22) Гроб юноши, 1821 23) Наполеон, 1821 24) Алексееву, 1821 В издании «Полярной звезды. Карманная книжка на 1825 г. для любителей и любительниц русской словесности, изданная А. Бестужевым и К. Рылеевым. С.-Петербург. Печатано в Воен. Тип. Главн. Штаба Его Импер. Вел. VI+376 с.» «изступленный», рифмуется с «надменной», в изданиях 1826 и 1829 гг. - «исступленной». 25) К***ну, 1821 В издании «Стихотворения Александра Пушкина. Санктпетербург. В типографии Департамента народного просвещения. 1826» выстроена цепочка: волшебницы прекрасной - обожатель страстной - напрасной. В издании Стихотворения Александра Пушкина. Первая часть. Санктпетербург. Печатано в типографии Департамента народного просвещения. 1829» слово «напрасной» заменено словом «неправой», что, естественно, выключает строку из рифмы. 26) Ч***ву, 1821 В издании «Стихотворения Александра Пушкина. В типографии Департамента народного просвещения. 1826» и в издании «Стихотворения Александра Пушкина. Первая часть. Санктпетербург. Печатано в типографии Департамента народного просвещения. 1829» дана форма утомленной, а в издании «Сына отечества. 1821. Ч. 72. № XXXV» - утомленный. 27) Овидию, 1822 3 примера. Такая же ситуация и с изданиями стихотворения «Овидию»: «В типографии Департамента народного просвещения. 1826» и в издании «Стихотворения Александра Пушкина. Первая часть. Санктпетербург. Печатано в типографии Департамента народного просвещения. 1829» даны формы на -ый, рифмующиеся с прилагательными ж.р. на -ой, а в «Полярной Звезде. Карманная книжка для любительниц и любителей Русской словесности на 1823 г., изданная А. Бестужевым и К. Рылеевым. СПб. 1823» - на -ый: тяжелый - оробелой , ужасный - прекрасной , отдаленной - уединенный . 28) Гречанке, 1822 Также цепочка, но с двумя прилагательными м.р.: Греции священной -страдалец вдохновенной - образ незабвенной. И та же ситуация с изданиями. В издании «Полярной звезды на 1823 год. СПб., 1823» форма «вдохновенный», в изданиях 1826 и 1829 гг. - вдохновенной. Тем не менее рифмуется с прилагательным на -ой: священной - вдохновенный - незабвенный. 29) «Люблю ваш сумрак неизвестной.», 1822 30) Песнь о Вещем Олеге, 1822 31) Друзьям («Вчера был день разлуки шумной.»), 1822 32) «Свод неба мраком обложился.», 1822 33) Ночь, 1823 34) К Морфею («Морфей, до утра дай отраду.»), 1823 35) «Простишь ли мне ревнивые мечты.», 1823 2 примера. 36) «Торгуя совестью пред бледной нищетою.», 1824 (Подражания Корану) 2 примера. 37) «И путник усталый на бога роптал.», 1824 (Подражания Корану) 38) Сожженное письмо, 1825 39) Андрей Шенье, 1825 4 примера. 40) К*** («Я помню чудное мгновенье.»), 1825 Интересно, что далее в этом же стихотворении есть форма нежный, которая рифмуется с мятежный, а «нежной» рифмуется с безнадежной . 41) Соловей и Кукушка («В лесах, во мраке ночи праздной.»), 1825 42) 19 октября, 1825 3 примера. 43) П.А.О*** («Быть может, уж недолго мне.»), 1825. 44) Сцена из Фауста («Мне скучно, бес.»), 1825. Всего 4 примера, а также см. описанную выше цепочку рифмующихся слов, в которой скомпилированы два варианта рифмы. 45) Пророк, 1826 46) Зимняя дорога, 1826 47) К Яз*** («Яз***, кто тебе внушил.»), 1826 48) Отрывки из стихотворения «Фавн и пастушка», 1827 2 примера. 49) Чернь («Поэт по лире вдохновенной.»), 1828 Цепочка рифм, см. выше: два прилагательных м.р. и одно ж.р. 50) Отрывок из Конрада Валленрода («Сто лет минуло, как Тевтон.»), 1828 51) Цветок («Цветок засохший, безуханной.»), 1828 52) «Не пой, красавица, при мне.», 1828 53) Приметы («Я ехал к вам. Живые сны.»), 1829 54)К ***[Орлову], отсоветовавшему мне вступить в военную службу («О ты, который сочетал.»), 1829 55) Эпиграмма («Как сатирой безымянной.»), 1829 56) Олегов щит («Когда ко граду Константина.»), 1829 57) «Зима. Что делать нам в деревне? Я встречаю.», 1829 58) «Как сатирой безымянной.», 1829 59) В альбом («Что в имени тебе моем?..»), 1829 60) Зимний вечер («Буря мглою небо кроет.»), 1829 61) «Дар напрасной, дар случайной.», 1829 62) Приметы, 1829 63) «В часы забав иль праздной скуки.», 1830 64) К вельможе («От северных оков освобождая мир.»), 1830 2 примера - в издании «Стихотворения Александра Пушкина. Третья часть. Санктпетербург. Печатано в типографии Департамента народного просвещения. 1832», 3 примера в издании Славянин. 1830. Ч. 14. № X», где кругообразной рифмуется с праздной , в издании 1832 г. - кругообразный. 65) Поэту («Поэт! не дорожи любовию народной.»), 1830 66) Сонет, 1830 67)Новоселье, 1830 68) Ответ («Я вас узнал, о мой Оракул!..»), 1830 69) Гусар, 1835 70) Разговор книгопродавца с Поэтом, 1835 4 примера. 71) Элегия («Безумных лет угасшее веселье .»), 1835 72) На выздоровление Лукулла («Ты угасал, богач младой.»), 1835 73) Пир Петра Первого («Над Невою резво вьются.»), 1836 3 примера. б) прилагательное ср.р. усеченная форма окончания. 1) Старик (из Марота), 1814-1815 Рифма страстной - красно . Есть различия в тексте изданий, но это не касается данной рифмы, она идентична во всех рассмотренных изданиях, за исключением издания «Опыт русской анфологии, или Избранные эпиграммы, мадригалы, эпитафии, надписи, апологи и некоторые другие мелкие стихотворения. Собрано Михаилом Яковлевым. Издано Иваном Слёниным. Санктпетербург. В типографии Департам. Народн. Просв. 1828», где страстный. 2) Городок, 1815 Рифма милой - легкокрыло. 3) К Г .у («Пускай угрюмый рифмотвор .»), 1815 Рифма невозвратно - приятной. в) существительное ж.р. ед.ч. тв.п. 1) К Г.у («Пускай угрюмый рифмотвор.»), 1815 2) Мечтатель («По небу крадется луна.»), 1815 3) Дельвигу, 1817 4) к *** («Не спрашивай, зачем унылой думой.»), 1817 5) Безверие, 1818 6) Гробница Анакреона («Все в таинственном молчаньи.»), 1818 Рифма из трех элементов: могилой - унылой - милой, таким образом, рифмуются и прилагательное м.р. с существительным ж.р. ед.ч. в тв.п., и два прилагательных м.р. 7) Русалка, 1819 8) К***ну, 1821 9) Песнь о Вещем Олеге, 1822 10) «Земля недвижна; неба своды.», 1824 (Подражания Корану) 11) Совет, 1825 12) 19 октября, 1825 13) Стансы, 1827 14) Два ворона («Ворон к ворону летит.»), 1828 15) «Седой Свистов! Ты царствовал со славой. (Эпиграмма)», 1829 16) Из Гафиза («Не пленяйся бранной славой.»), 1829 17) Ответ анониму («О, кто бы ни был ты, чье ласковое пенье.»), 1830 18) Песни Западных Славян, Похоронная песня Иакинфа Маглановича, 1835 19) На выздоровление Лукулла («Ты угасал, богач младой.»), 1835 г) существительное ср.р. в.п. 1) Лицинию, 1815 Рифма глубокой - око д) наречие 1) Городок, 1815 Рифма благополучно - докучной. 2) Мечтатель («По небу крадется луна.»), 1815 Рифма смиренно - безценной. 2) Послание к Г.у («Где ты, ленивец мой?..»), 1815 2 примера: послушной - равнодушно, скучной -неразлучно. 3) Близ мест, где царствует Венеция златая, 1827 Рифма жестоко - одинокой. 4) Послание к В[еликопольскому], сочинителю сатиры на игроков («Так элегическую лиру.»), 1828 Рифма ужасной - прекрасно. III. Замена -ой/-ый в середине строки. 1) Андрее Шенье, 1825. 2 примера, восходящие к славянизмам: младый певец поник задумчивой главой., когда святый старик от плахи отрывал. IV. Замена -ый/-ой в середине строки. 1) К другу стихотворцу, 1814 4 примера. 2) Кольна, 1814 9 примеров. 3) «Вот зеркало мое, прими его, Киприда!..», 1814 4) К Н.Г.Лову («И ты, любезный друг, оставил.»), 1815 5) Воспоминания в Царском селе, 1815 2 примера в издании «Российский музеум. 1815. Ч. II. № 4». В издании «Собрания образцовых русских сочинений и переводов в стихах, изданное Обществом любителей отечественной словесности. Часть шестая. Санктпетербург, в медиц. типографии. 1817» оба примера на -ый. В издании «Собрания образцовых Русских сочинений и переводов в стихах, изданное Обществом любителей отечественной словесности. Издание второе, исправленное, умноженное и содержащее историю словесности древних и новых народов, правила словесности вообще и каждого рода красноречия и поэзии в особенности. Часть шестая. СПб. 1822» также оба примера на -ый: страшный, военный. 6) Батюшкову («В пещерах Геликона.»), 1815 7) Наполеон на Эльбе, 1815 7 примеров. 8) Городок, К*** («Прости мне, милой друг.») 1815 3 примера. 9) К Гу («Пускай угрюмый рифмотвор .»), 1815 4 примера. 10) Мечтатель, 1815 11) 6 примеров. 12) Послание к Г. («Где ты, ленивец мой?..»), 1815 3 примера. 14) Моя эпитафия («Здесь П-н погребен, он с музой молодою.»), 1815 15) К П.у («Любезный именинник.»), 1815 16) Певец, 1816 В издании «Стихотворения Александра Пушкина. В типографии Департамента народного просвещения. 1826» нет замены, которая есть в издании «Северный наблюдатель. 1817. Ч. 1. № 1» 1817 г.: звук унылой, но, наоборот, в издании 1817 г. слово тихий дано через i: тихш, а в издании 1826 г. - тихой. В издании «Денница, альманах на 1831 год, изданный М. Максимовичем. Москва. В типографии Августа Семена, при Импер. Мед.-Хирург. Академии. 1831» в этом стихотворении нет примеров на -ой. 17) Торжество Вакха, 1817 Здесь интересно то, что в издании «Стихотворения Александра Пушкина. Санктпетербург. В типографии Департамента народного просвещения. 1826» дан вариант рифмы: «И кубок, тяжкой, золотой,/ Подарок Вакха дорогой», а в издании «Стихотворения Александра Пушкина. Первая часть. Санктпетербург. Печатано в типографии Департамента народного просвещения. 1829» в таком виде: «И кубок, тяжко-золотой,/ Подарок Вакха дорогой». Очевидно, вариант издания 1826 г. относится к случаю замены окончания в середине строки, но в издании 1829 г. этого уже нет. Редакторская правка? Опечатка? Учитывая то, что у Пушкина сложносочиненные слова встречаются не так уж и часто, а в лирике просто редко, то предположим все-таки редакторскую правку. 18) К ней («Ельвина, милый друг! Приди, подай мне руку.»), 1817 19) Послание Лиде («Тебе, наперсница Венеры.»), 1817 21) К К. [Каверину], 1817 22) На возвращение Государя Императора из Парижа в 1815 г. («Утихла брань племен в пределах отдаленных...»), 1818 23) Безверие («О вы, которые с язвительным упреком.»), 1818 2 примера в издании «Трудов Общества любителей Российской словесности при Императорском Московском университете. 1817. Ч. 10. Кн. XVI», а в издании «Собрания Российских стихотворений. В пользу юношества, воспитываемого в Учебном Округе Императорского Виленского Университета. Вильно. Иждивением Фр. Морица. В Типографии Б. Неймана. 1827» - только один пример: болезненной, но страшный . 24) К мечтателю («Ты в страсти горестной находишь наслажденье.»), 1818 В издании «Сына отечества. 1818. Ч. 50. № LI»: неопытной. В издании «Стихотворения Александра Пушкина. В типографии Департамента народного просвещения. 1826» и в издании «Стихотворения Александра Пушкина. Первая часть. Санктпетербург. Печатано в типографии Департамента народного просвещения. 1829»: неопытный. 25) К прелестнице («К чему нескромным сим убором

Скачать электронную версию публикации