Official-business discourse as prototext environment of everyday dialect text.pdf Современная лингвистика активно исследует структуру дискурсивнойдеятельности носителей языка. При этом исследователи преимущественноориентируются на некоторую социально-исторически обусловленную систе-му дискурсов, в основе которой - принцип институциональности.Повседневность как область социальной реальности на протяжении XX в.неоднократно становится объектом философской рефлексии (в работах пофилософии экзистенциализма М. Хайдеггера, феноменологической социоло-гии А. Щюца, социологии знания П.-Л. Бергера, структурного функциона-лизма Р.-К. Мертона и др.).Обращение к дискурсивным основам повседневности активно проявилосьв ряде западных направлений гуманитарного знания в 70-е гг. XX в. (см., на-пример, лингвистические исследования в русле конверсационного анализа:[1-2]), в первую очередь в связи с анализом структуры различных форм по-вседневного общения.В эти же годы в русской филологии формируется богатая традиция ис-следования разговорной речи (см. работы Т.Г. Винокур, В.Д. Девкина,Е.А. Земской, М.В. Китайгородской, Е.Н. Ширяева, Л.А. Капанадзе, Н.Н. Роза-новой, Е.В. Красильникова, О.А. Лаптевой, О.Б. Сиротининой и др.). При всейглобальности анализа русской разговорной речи специфика деятельности, по-рождающей данный тип речи, не получила целостного описания. Отдельныеспецифические характеристики повседневного (=бытового, =обиходного,=разговорного) дискурса нашли отражение в работах [3-8] и др.Исследование повседневной деятельности человека сквозь призму его ре-чевой деятельности активно разрабатывалось в социальной психологии ипсихолингвистике (см. работы Л.С. Выготского, И.Н. Горелова, К.Ф. Седова,Т.М. Дридзе, Н.И. Жинкина, А.А. Леонтьева и др.).Повседневный дискурс в рамках социолингвистического подходаВ.И. Карасик определяет как личностно-ориентированный, противопостав-ленный институциональным дискурсам [3], и это противопоставление явля-ется при анализе дискурса данного типа определяющим. Фактор институцио-нальности оказывает стабилизирующее воздействие на дискурсы (часто ус-ловия общения в рамках институциональных дискурсов оговариваются спе-циально в различных предписаниях, законах, инструкциях, руководствах ипод.). Повседневность же характеризуется принципиальной открытостьюграниц, и главным объединяющим свойством данной сферы общения являет-ся установка его участников на возможность не следовать никаким институ-циональным правилам и нормам. При этом нельзя говорить о том, что повсе-дневное общение не регулируется никакими нормами. В его рамках действу-ют стереотипные дискурсивные правила, основанные на практическом опытеучастников общения, отработанные в данном национально-культурном со-обществе и освоенные индуктивным способом. Важнейшей для пониманияспецифики данного дискурса является его характеристика как «наименееструктурированного из всех типов дискурсов» [6. С. 175]. Если институцио-нальные дискурсы образуют типы (дискурсные формации, по М. Фуко) наосновании зависимости от общественных институтов, то дискурсы повсе-дневности не могут быть сведены к определенным типам, выделенным наосновании комплекса параметров - каждый параметр предполагает особыйперечень дискурсивных группировок повседневности. Отсутствие прямойориентации на общественные институты определяет негомогенность ее дис-курсивной структуры. Границы аналитических сфер дискурс-анализа в пер-вую очередь определяются конкретными коммуникативными ситуациями(«коммуникативными событиями», по Т.А. ван Дейку [9]), каждая из которыхформирует собственный дискурс. Именно в связи с этим использование тер-мина «повседневный дискурс» в данной работе связано сзволяет обнаружить универсальный характер повседневного дискурса, де-монстрирующего все возможные неинституциональные принципы объе-динения участников дискурсной деятельности: «повседневный дискурс всвоей доминанте может быть интерперсональным и ситуативным, а также,как правило, ощутимо проявляется в дискурсных практиках субкультурногои институционального характера» [8. С. 27]. Рассматриваемую категориюМ.Л. Макаров интерпретирует как фактор формальности группы участниковобщения [6], согласно которому повседневный дискурс демонстрирует ми-нимальный уровень формальности в сравнении с институциональными.По характеру общности участников повседневный дискурс распадаетсяна множество неинституциональных дискурсов. Доминантой формированияобщностей в указанных типах дискурса, при отсутствии институциональныхустановок, могут становиться различные основания - интерперсональныелибо ситуативные [8. С. 27]. Интерперсональные основания связывают уча-стников дискурса независимо от ситуации общения и формируют относи-тельно стабильные общности, характеризующиеся проявленностью ролевойструктуры, отработанностью принципов общения (например, дискурс семей-ного общения, дискурс непрофессионального общения на работе и под.). Си-туативные основания лежат в основе формирования повседневных дискур-сов, объединяющих участников общения, оказавшихся в силу различных об-стоятельств в определенном месте в определенное время. Данное объедине-ние можно охарактеризовать как нестабильное, принципы общения в егорамках формируются ситуативно и в значительной степени определяютсяличностными качествами его участников (например, дискурс очереди в мага-зине или неоднократно упомянутый в литературе дискурс купе поезда).Доминантно интерперсональные дискурсы повседневности по принципамвнутренней организации имеют целый ряд точек пересечения с институциональ-ными дискурсами. Их объединяет наличие выраженной ролевой структурыФормулируя один из значимых признаков повседневного дискурса, отли-чающих его от дискурса институционального, М.Л. Макаров указывает на то,что в повседневном дискурсе «целей много, и они обычно имеют локальныйхарактер» [6. С. 175]. Локальные цели повседневного дискурса устанавлива-ются в рамках каждой конкретной коммуникативной ситуации («частное зна-ние проступает в режиме реального времени и порционно, информационно-прагматическая ценность этих порций высока, но в повседневной жизни онав стереотипных ситуациях погашается немедленным действием, в чем, собст-венно, и проявляется принцип забвения - «дискурсы, которые исчезают вме-сте с тем актом, в котором они были высказаны» (М. Фуко)» [7. С. 74]). Целиповседневного дискурса формируются в области акциональной (например,прокомментировать совместную бытовую деятельность), ментальной (на-пример, передать бытовую информацию) и эмоциональной (например, обсу-дить события частного или общественного характера) повседневной деятель-ности человека.Таким образом, локальность целей повседневных дискурсов является ихведущим отличительным признаком, определяющим их вариативность в со-циальном пространстве повседневности.3. Ценности повседневных дискурсовЦенности повседневных дискурсов, в соответствии с особенностями ихцелей, сложно поддаются целостному описанию. Представляется, что в рам-ках повседневных дискурсов можно выделить актуальные и потенциальныеценности, регулирующие дискурсную деятельность.Актуальной ценностью повседневных дискурсов является ценность внеин-ституционального единения, реализованная в процессе повседневного обще-ния. Кроме того, для его участников самостоятельной значимостью обладаетосознание своей личностной позиции в мини-группе. Косвенным подтвержде-нием этого является фактор инициирования общения: если в рамках институ-циональных дискурсов участники общения вступают в коммуникацию согласноправилам дискурсивнойдеятельности, но и в неограниченности тематики их речевого общения. Тема-тическая структура повседневного дискурса является принципиально от-крытой.При всем потенциальном многообразии тем повседневного дискурса ста-тус тематических субдискурсов представляется различным: круг тем, сфор-мированных в рамках собственных дискурсивных практик участников обще-ния, является базовым, а темы, содержательно воспринятые в вербальнойформе из «чужих» дискурсивных практик, включаются в тело повседневногодискурса на правах тематически инодискурсивных. Так, рассуждения о поли-тике, о деятельности официальных структур, а также о различных общест-венных событиях для большинства участников повседневного общения несвязаны с ретрансляцией собственного опыта, обсуждаемая информация вос-принята ими из различных источников (СМИ, художественная литература,рассказы очевидцев) вербально. В результате велика вероятность осознаннойили неосознанной ретрансляции «чужих» текстов при их обсуждении.Тематика речевого общения в рамках любого дискурса, при любом уров-не спонтанности ее коммуникативного вхождения вносит в дискурсную дея-тельность проявления ряда когнитивных установок, связанных с данной те-мой в данной социокультурной среде. Так, тема войны задает различныесмысловые акценты и формирует различный эмоциональный тон в зависимо-сти от типа участников дискурса, в рамках которого данная тема реализуется(представители различных поколений, разного уровня образования и под.).Таким образом, характер тематики речевого общения является одним иззначимых факторов дискурсообразования в повседневных дискурсах.5. Условия общения в повседневных дискурсахВ связи с ориентацией повседневного дискурса на «примат локальной ор-ганизации», «на процесс» [6. С. 175] условия общения в ряду категорий дис-курсообразования занимают по отношению к данному типу дискурса одну изведущих позиций.Категорию условий общения рассмотрим в виде субкатегорий (1) про-странства и (2) времени протекания дискурса, а также (3) психологическихусловий общения. Указанные субкатегории в комплексе демонстрируют со-вокупность «внешних» по отношению к участникам дискурса условий, кото-рые обеспечиваются особенностями хронотопа и психологической атмосфе-ры, сопровождающей общение и оказывающей влияние на процессы тексто-порождения.(1) Отсутствие локативной маркированности - один из признаков данногодискурса. При этом пространство повседневного дискурса может быть опре-делено как универсальное в том отношении, что наряду с локусами, ориенти-рованными на условия повседневного общения (дом, парк, детская площадкаи под.), в зону его распространения достаточно органично входят локусы,сформированные на институциональных основаниях (например, в ситуации«бытовые разговоры на рабочем месте»).(2) Временной режим протекания исследуемого типа дискурса также яв-ляется достаточно свободным - это время, свободное от институциональныхпроцедур, время личной свободы и бытовой самореализации его участников,ограниченное в основном их собственным волеизъявлением.Таким образом, каждый локально организованный повседневный дискурспротекает в собственных пространственно-временных границах - повседнев-ный дискурс как тип дискурса не характеризуется единством хронотопа.(3) Важной субкатегорией, характеризующей условия общения в повсе-дневном дискурсе, оказываются психологические условия общения. Атмо-сфера, в которой протекает общение, складывается из ряда факторов. Во-пер-вых, участники дискурса осознают свободу от институционально-ролевыхпринципов общения, в результате процесс текстопорождения контролируетсяне на основании институциональных правил и норм, а на основании в первуюочередь этических социальных установок. Во-вторых, в каждой конкретнойкоммуникативной ситуации повседневности значительное место занимаетучет участниками возрастных, гендерных, неофициально-статусных (сосед;лидер в данной микрогруппе; специалист в своем деле и под.) характеристиксобеседника, а также степень знакомства коммуникантов. Тип собеседника вусловиях отсутствия институциональных ролевых рамок актуализирует дляучастника повседневного дискурса общения определенный психологическийнастрой, связанный с презумпциями уважительности, снисходительности,поучительности и под., который в условиях институционального общенияпоглощается презумпцией официально-статусной ролевой структуры.6. Ролевая структура повседневных дискурсовПо мнению исследователей, повседневный дискурс характеризует «отно-сительно свободная мена коммуникативных ролей» [6. С. 175]. Если в рамкахинституциональных дискурсов типы позиций участников общения формиру-ются в пресуппозиции и статусное общение предлагает его участникам фик-сированную схему коммуникативных ролей [6. С. 175], то в повседневномобщении ролевая структура дискурса формируется на уровне каждой кон-кретной ситуации общения.Кроме того, если институциональная ролевая структура формируется во-круг требований социального института, то ролевая структура повседневныхдискурсов может формироваться вокруг различных прагматически ориенти-рованных параметров, значимых для протекания конкретного дискурса. Так,в дискурсах, стратегически ориентированных на сбор информации, проявля-ются роли вопрошающего и отвечающего (информирующего, обладающегознанием), в дискурсах, направленных на оценку действительности (например,современной системы образования), - роли «судей» и «защитников», в быто-вых обучающих дискурсах - роли «специалистов» и «учеников» и под.В организации ролевой структуры повседневных дискурсов активноеучастие принимает фактор, связанный с индивидуально-личностными свой-ствами субъектов общения (например, значимым оказывается наличие лидер-ских качеств у участника дискурса).В связи с тем, что контролирующая функция в повседневном дискурсе,определяемом как личностно-ориентированный [3], выполняется в первуюочередь самими участниками дискурса (в институциональных - социальныйконтроль), индивидуально-личностные свойства субъекта общения приобре-тают особую значимость: «…участники личностного дискурса выступают вовсей полноте своих качеств в отличие от участников институциональногодискурса, системообразующим признаком которого является статусная,представительская функция человека» [3. С. 203].Данный фактор оказывает значительное влияние на такие базовые кате-гории дискурсообразования, как цель дискурса (цель, которую ставит участ-ник при инициировании дискурса) и тематическая структура дискурса (тема-тическая компетенция участника дискурса).Таким образом, главным признаком ролевой структуры повседневныхдискурсов является свободная мена коммуникативных ролей, их ориентацияна прагматику общения, на индивидуально-личностные свойства участниковобщения.7. Дискурсивные стратегии повседневностиЛокальный характер целей повседневного дискурса определяет множест-венность стратегических решений их реализации.Понятие «стратегии повседневности», применяемое к типичной автор-ской интенции в повседневном дискурсе, в наибольшей степени соответству-ет характеристике содержания обыденного человеческого опыта общения. Помнению И.В. Силантьева, «применительно к повседневному дискурсу можноговорить о коммуникативной стратегии обыденного единения людей посред-ством разнообразных форм прямого обмена текущей информацией, фатиче-ских коммуникативных актов и др.» [8. С. 20], и в этом заключается страте-гическое единство повседневности, в рамках которого можно выделить - какболее частные - стратегии информирования, оценивания, принуждения и др.Коммуникативные стратегии повседневного дискурса относятся к соот-ветствующим интенциям институциональных дискурсов так же, как первич-ные речевые жанры в трактовке М.М. Бахтина к жанрам вторичным. Инсти-туциональные дискурсы в данном случае выступают по отношению к повсе-дневным в качестве среды, преломляющей первичные стратегические интен-ции в соответствии с институциональными правилами (ср.: «частное знание -это и полигон естественной реализации коммуникативных стратегий и так-тик, присутствующих уже в первичных речевых жанрах и транслируемых8. Жанровая структура повседневных дискурсовКоммуникативная стратегия «обыденного единения людей» [8. С. 20] вповседневном дискурсе, конкретизируясь в типичных авторских интенцияхинформирования, оценивания, принуждения и др., реализуется в системе ре-чевых жанров повседневности, «соответственно, мы можем говорить о такихжанрах повседневного дискурса, как вопрос и ответ, приветствие и проща-ние, просьба и приказ, поздравление, сожаление и соболезнование и т. д. Са-ми названия таких жанров суть не что иное, как базовые интенции, сопрово-ждающие высказывания в рамках данных жанровых групп» [8. С. 17-18]. Этижанры, согласно классификации М.М. Бахтина, определяются как первичныеречевые жанры.Утверждение о том, что жанровую структуру повседневного общения со-ставляют первичные речевые жанры (и - соответственно - жанры институ-циональных дискурсов формируются на основании их прообразов), просле-живается в целом ряде работ [7, 8; 12 и др.]. При этом данное утверждениеотносится только к жанровой структуре устных повседневных дискурсов.Письменные дискурсы повседневности (естественная письменная речь) реа-лизуются в жанровой системе, в основе формирования которой, кроме базо-вой интенции («функционально-целевой параметр» [13. С. 61]), лежит такойдоминантный признак, как «характер субстрата» [13. С. 61], определяющийвторичный характер текстовой типологии данных дискурсов (ср.: жанры«студенческое граффити», «маргинальные страницы тетрадей», «частная за-писка», рассмотренные в работе [13]).В связи с вышесказанным представляется необходимым еще раз вернуть-ся к мысли о том, что канал передачи информации при анализе материаловповседневного дискурса становится значимой дискурсообразующей катего-рией, в отличие от институционального общения, где категория «уст-ный/письменный канал передачи информации» включается в структуру кате-гории дискурсивно обусловленного жанра. Так, например, в политическомдискурсе реализуются жанр устногоальные и профессиональные жаргоны. М.Н. Кожина, Л.Р. Дускаева, В.А. Са-лимовский, определяя экстралингвистические признаки обиходно-разговор-ного стиля литературного языка, обозначают следующие условия его формиро-вания: «неофициальность и непринужденность общения; непосредственное уча-стие говорящих в разговоре; неподготовленность речи, ее автоматизм; преобла-дающая устная форма общения, и при этом обычно диалогическая (хотя возмо-жен и устный монолог). Наиболее обычная область такого общения - бытовая,обиходная» [14. С. 433]. Указанные экстралингвистические условия формирова-ния данного стиля определяют следующие его черты: «непринужденный и дажефамильярный характер речи (и отдельных языковых единиц), глубокая эллип-тичность, конкретизированный (а не понятийный) характер речи, прерывистостьи непоследовательность ее с логической точки зрения, эмоционально-оценочнаяинформативность и аффективность» [14. С. 433].Подобная характеристика, акцентирующая внимание на условиях форми-рования функционального стиля, может быть, безусловно, отнесена к текстамповседневного общения носителей не только литературного языка, но и дру-гих его форм. Таким образом, с точки зрения условий функционально-стилистического оформления текстов повседневное общение в социолингви-стическом аспекте не дифференцируется. В результате представленноеМ.Н. Кожиной, Л.Р. Дускаевой, В.А. Салимовским описание стилистическихпризнаков текстов обиходно-разговорного стиля литературного языка можноприменить к самым различным в социолингвистическом отношении дискур-сам повседневности (участниками которых могут быть носители не тольколитературного языка, но и городского просторечия и диалекта).Л.П. Крысин в своих работах неоднократно отмечает, что в настоящеевремя «члены одного и того же языкового сообщества, владея разными ком-муникативными подсистемами - языками, диалектами, стилями, - пользуют-ся то одной, то другой подсистемой в зависимости от социальных функцийобщения» [15. С. 468]. Так, например, лица, владеющие «диалектом и (в ре-зультате образования) литературным языком, редко используют эти формы водних и тех же ситуациях» [15. С. 470]. Следовательно, специфические язы-ковые разноуровневые маркеры диалекта и городского просторечия как формнационального языка приобретают статус стилистических ресурсов.Понимая функциональный стиль как функционально обусловленнуюформу речевого поведения, организованную по принципу речевой системно-сти (по М.Н. Кожиной), отметим, что, при некотором качественном отличиистилистических ресурсов обиходно-разговорного стиля литературного языкаот соответствующих языковых форм диалекта и городского просторечия за-кономерности функционирования указанных языковых средств в целом сов-падают. Более того, в современном обществе, где всеобщее среднее образо-вание является обязательным для всех его членов, владение литературнымязыком перестало быть свойством ограниченной (хотя и значительной пообъему) части социума, и практически все нелитературные формы нацио-нального языка подвергаются «нивелирующему воздействию литературногоязыка» [16. С. 103]. Таким образом, происходит активное сближение стили-стических форм повседневности как в плане их речевой системности, так и вплане стилистических ресурсов. Все это позволяет говорить о функциональ-но-стилистической общности текстов самых разнообразных повседневныхдискурсов.Подобный подход, актуализирующий функциональное сходство речевогооформления различных сфер бытового общения, можно обнаружить в иссле-дованиях, связанных с анализом специфики разговорной речи, понимаемойкак речь разговорного общения носителей национального языка (в том числеречь диалектная и просторечная, речь отдельных социальных групп обществаи т.д.). Так, Б.И. Осипов, Г.А. Боброва, Н.А. Имедадзе, Г.А. Кривозубова,М.П. Одинцова, А.А. Юнаковская понимают под разговорной речью «об-ширный стилистический пласт языкового материала, включающий часть ли-тературной и все нелитературные разновидности национального языка. Дру-гими словами, концептуально разговорная речь - понятие стилистическое, аонтологически включает в себя все, что бытует в непосредственном общении:разговорный стиль литературной речи, городское просторечие, сельское про-сторечие (которое в русском языке, на наш взгляд, еще только формируется),диалекты, социальные и профессиональные жаргоны» [17. С. 13].Таким образом, характеризуя стилистическое оформление повседневныхдискурсов, мы исходим из того, что дискурсы повседневного общения носи-телей различных форм национального языка в современном обществе демон-стрируют значительное сходство в стилистическом оформлении текстовойкомпоненты; функционально обусловленную форму речевого поведения по-вседневности можно обозначить как стиль повседневного общения, противо-поставленный стилям общения институционального, в функциональной сти-листике рассматриваемым как книжные стили литературного языка.С позиций дискурс-анализа функциональный стиль является носителем«специфицированного языкового образа знания» [7. С. 73] - в данном случаебытового знания. По мнению О.Г. Ревзиной, это «наглядно видно при срав-нении научного и повседневного дискурса: одни и те же реалии (например,относящиеся к болезням, погоде, торговле) именуются в этих дискурсах со-вершенно по-разному, тем самым и указывая участникам дискурсивного су-ществования способ речевого поведения в избираемых ими коммуникатив-ных ситуациях» [7. С. 73]. В целом функционально-стилистическое оформле-ние повседневных дискурсов может быть обозначено как стиль повседневно-го общения. Данная форма речевого поведения является для носителей языкасвоеобразной сигнальной средой, предписывающей определенную формудискурсивного поведения, свободную от институциональных рамок.10. Интертекстуальное взаимодействие в повседневных дискурсахДанная категория была выделена О.Г. Ревзиной в рамках анализа особен-ностей функционирования дискурсных формаций в свете теории М. Фуко [7].В качестве значимого аспекта дифференциации дискурсов О.Г. Ревзина от-мечает «степень проявления способности быть интертекстуальным доноромлибо восприемником интертекстуального вложения» [7. С. 66]. Подобнымобразом предлагает характеризовать типы дискурсов В.И. Карасик, но еслиО.Г. Ревзина сосредоточивает внимание на потенциальных возможностяхдискурсов, то В.И. Карасик обращает внимание на корпус специфическихпрецедентных текстов дискурса [3], каждый из которых представляет собой втрактовке О.Г. Ревзиной [7] интертекстуальный знак.Интертекстуальные знаки (интертекстуальные вложения) охватывают, поО.Г. Ревзиной, три области значения (коннотативного): (1) «индивидуальныйопыт существования человека (индивидуальные, или личностные интертек-сты)» [7. С. 17] (индивидуальный «цитатный фонд» памяти, по Б.М. Гаспаро-ву [18. С. 106]), (2) «известные интертексты» [7. С. 17] и (3) языковые интер-тексты, связанные с функциональными стилями. Последние «характеризуют-ся совместным появлением совокупности языковых характеристик, которыесоставляют языковой облик функциональных стилей как разновидностейдискурса» [7].Текстовая компонента повседневных дискурсов обладает свойством ак-тивного использования интертекстуальных знаков - как инодискурсивных,так и рожденных внутри данного дискурса.Локальность целей повседневного дискурса, некодифицированный харак-тер моделей общения, а также самоценность общения как такового порожда-ют особую потребность в ретрансляции речевых действий в рамках данногодискурса: «знание, связанное с «Я» как частным лицом, рассчитано на интер-текстуальное распространение (через цитирование, пересказ, представление вформе слухов, сплетен и пр.) прежде всего внутри того же повседневногодискурса» [7. С. 68]. Внутри дискурсов повседневности проявляют актив-ность все виды интертекстуальных знаков.Тексты, рожденные в дискурсах повседневности, характеризуемые «ми-нимумом речевых ограничений» [6. С. 175], легко допускают вторжение ино-дискурсивных формул и прецедентых текстов. Данное свойство отличает ихот дискурсов институциональных, содержание и текстовая структура кото-рых четко определены социальными установками. Таким образом, одна изпричин интердискурсивной активности повседневных дискурсов - отсутст-вие институциональных рамок в их текстовой организации.Другие причины связаны, во-первых, с тематической неограниченностьюповседневного общения и потребностью в использовании инодискурсивныхречевых моделей при обращении к тематике, в них закрепленной (в том чис-ле - при обращении к тематике, порождаемой социальными, профессиональ-ными дискурсивными практиками). Кроме того, интердискурсивная актив-ность повседневности определяется свойствами участников повседневныхдискурсов, где «принцип прореживания говорящих субъектов» (М. Фуко)нейтрализуется и участники дискурса получают возможность использоватьсвой опыт участия в различных дискурсивных практиках, реализуя его в томчисле и при порождении текста.Таким образом, повседневные дискурсы обладают высоким уровнем ин-тертекстуальной активности, что в первую очередь объясняется свободой отинституциональных рамок, обеспечивающей открытость границ проникнове-ния инотекстовых и инодискурсивных вложений.Подведем итоги.1. Повседневный дискурс, как особый тип деятельности, прежде всего,противопоставляется дискурсам институциональным. В рамках заявленныхкатегорий дискурсообразования его характеризуют неинституциональныепринципы объединения участников, локальность целей, ценности внеинсти-туционального единения и осознания своей личностной позиции в мини-группе, открытость тематической структуры, универсальность хронотопа,наличие свободных от институциональных рамок общения психологическихустановок участников дискурса, первичность коммуникативных стратегий ижанров речевого общения, функционально-стилистическое оформление ре-чевой компоненты в форме стиля повседневного общения, а также особаяинтертекстуальная активность.2. Специфика повседневного дискурса заключается в высоком уровне еговариативности, обеспечивающей негомогенность его структуры, представ-ленной конкретно-ситуативным многообразием отдельных повседневныхдискурсов.

Скачать электронную версию публикации