"In support of intellectual centre": polemic of The Sibirskiy Vestnik and The Grazhdanin on opening of I.pdf Важным источником для изучения истории общественного и культурногосознания Сибири являются материалы русской дореволюционной периодиче-ской печати. Одна из актуальных проблем становления и развития регио-нального сознания отразилась в полемике, развернувшейся в 1888 г. междустоличной газетой «Гражданин» и томской газетой «Сибирский вестник» поповоду открытия первого университета в Сибири.Изучение материалов этой дискуссии представляется чрезвычайно зна-чимым для характеристики состояния русской общественной мысли и жур-налистики 1880-1890-х гг. в силу того, что рамки обсуждения вопроса об ор-ганизации учебного заведения в городе Томске оказались развернутыми домасштаба общероссийских проблем: обсуждались пути общественно-политического развития страны и место в этом процессе сибирского региона,отношения «центра» и «провинции», концепция российского образования (налиберальной или демократической основе оно должно строиться) и т.д. На-конец, сама дискуссия 1888 г., ее содержание и формы ведения полемики,представляют научный интерес как звено процесса формирования региональ-ного сознания в общероссийском контексте, как материал для изучения типовгазетных изданий.Открытие первого сибирского университета было затруднено многочис-ленными препонами, связанными во многом с отношением к этому регионукак месту ссылки, не нуждающемуся, по логике царского правительства, всобственном высшем учебном заведении. Основанный еще в 1878 г., Импера-торский Томский университет начал свою работу только в 1888 г. Однако устоличных публицистов консервативного направления все еще оставалисьсомнения в правильности открытия университета в Сибири, о чем они не за-медлили заявить на страницах влиятельной газеты князя В.П. Мещерского«Гражданин». В защиту нового «очага просвещения» выступила сибирскаяпресса - газета «Сибирский вестник», в это время оставшаяся единственнымчастным изданием в Томске.Судьба томской периодики в 1888 г. складывалась драматически. Обе ча-стные газеты Томска, «Сибирская газета» и «Сибирский вестник», не имеливозможности в полной мере осветить такое выдающееся событие - открытиеИмператорского Томского университета. Редакция «Сибирской газеты» небыла приглашена на торжество, так как заслужила прочную репутацию«вредного», политически неблагонадежного издания. «Университетский но-мер», подготовленный «Сибирской газетой» (№ 55 от 22 июля 1888 г.) и сле-дующий за ним (№ 56 от 24 июля 1888 г.) - стали последними в истории из-дания, после этого газета была приостановлена на 8 месяцев, а затем оконча-тельно закрыта.«Сибирский вестник» в том же 1888 г. был приостановлен на 4 месяца (смая по сентябрь) и не имел возможности публиковать материалы об откры-тии и первом месяце работы университета. Однако уже в первом номере газе-ты, возобновившейся после приостановки, «Сибирский вестник» в фельетоне«Чем мы живы. В Томске» акцентировал внимание читателей на «событиигромадной важности - открытии Томского университета»: «Это событие -единственное во всей исторической жизни Сибири, ибо если бы даже откры-ли у нас еще десять высших школ, то они будут вторая, третья, четвертая ит.д., а не первый Сибирский университет» (СВ. 1888. № 51). Освещение жеторжества в столичной прессе, считал «Сибирский вестник», не отражаловсей его значимости. По сведениям томской газеты, «в петербургских газетахпоявился ряд корреспонденций об открытии университета и по поводу егооткрытия. Все они, по обыкновению, не только казенны, но, главное, писанылюдьми совершенно не знающими условий нашей местной жизни». Именно внезнании края, считали публицисты, заключалась главная проблема - «какредакциям петербургских газет знать дух нашего края, когда они даже незнают элементарной сибирской географии» (СВ. 1888. № 51).Обзор газет за 1888 г. показывает, что доля истины в заявлении «Сибир-ского вестника» была. Действительно, в ряде газетченность и тревогу по поводу процесса политизации и демократизации сту-денческой массы: «…профессор перестал быть авторитетом», столицы ока-зывают «крайне пагубное влияние на молодого человека», и если бы универ-ситеты находились в провинции, юноши гораздо реже попадали бы на «лож-ный путь, столь гибельный для нашей способной и развитой молодежи»(Гражданин. 1888. № 14, 49). Мысль о «перемещении наших университетов впровинцию» достаточно сильно занимала публицистов «Гражданина», и это,несомненно, сыграло свою роль во внимании, с которым отнеслась газета кновому провинциальному университету России.Об открытии Сибирского университета «Гражданин» впервые написал в№ 204 от 24 июля 1888 г.: в рубрике «Телеграммы» была дана информация особытии, а в «Дневнике», который вел в газете сам Мещерский, выразилосьотношение к новому учебному заведению. Если часть публицистов, как ужебыло отмечено, считали желательным развитие провинциальных университе-тов, то В.П. Мещерский писал: «Вчера для Сибири был знаменательныйдень: открытие томского университета… От "Гражданина" ждать приветст-вий этому событию вряд ли кто будет, ибо как прежде я говорил, так и теперья повторяю, что по добросовестному, а не обманному расчету нужд на всюРоссию достаточно двух-трех университетов, а что все остальные - это толь-ко поблажка духу века и вернейшее средство разводить людей с верхушкамивысшего образования, ни на какое практическое дело не годных, и ни на ка-кое научное дело не нужных» (Гражданин. 1888. № 204). Мещерский выра-жал уверенность в том, что его мнение разделяют тысячи людей, «но никтоне смеет его высказывать из страха газетных жидов и прогрессистов». Отно-сительно сибирского университета князь высказывал опасения, что здесь«начнется вначале царство жида и поляка, а потом разных азмов», при этомобнаружил неосведомленность относительно структуры сибирской админи-страции: Мещерский почему-то считал, что Томск, в отличие от Омска, «ос-тается 1 Tfв ведении одного вицесебя напоказ в неуместно-смешной роли проводников высшего образования»,совершенно лишнего в крае, где «население состоит еще из полудикарей инаходится под вечным притоком растлевающих ссыльных элементов». Кор-респондент прямо указывал, что, по его мнению, в Томске «не было надобно-сти воздвигать величественное здание, размерами превосходящее все другиерусские университеты», так как теперь здесь «получится уединенный уголок,где до времени, под знаменем науки будут процветать революционные идеии мечты о самостоятельной Сибири». Он не сомневался, что «в результатежалеть придется и погибающих юношей, и опошленный университет, и бес-полезно растраченные на него капиталы». Особенную тревогу вызывал у«Недавно бывшего в Сибири» возможный расцвет сепаратизма, который«выступит во всеоружии своей протестующей против централизма пропове-ди»: это «не может подлежать ни малейшему сомнению для того, кто знакомс духом и тенденциями сибирской прессы, кто наблюдал за неприязнью, скоторой туземцы относятся ко всему "российскому", точно они не дети тойже самой могучей матери» (Гражданин. 1888. № 209).Ответ на июльскую корреспонденцию «Гражданина» «Сибирский вест-ник» дал только после возобновления издания, в № 54 от 11 сентября 1888 г.По сути, именно эту публикацию можно считать началом полемики: до этого«Гражданин» высказывал свои соображения в режиме монолога. Томскийавтор в продолжающемся фельетоне «Чем мы живы» отмечал, что столичнаяпечать уделяет чрезвычайно мало внимания сибирским делам, а если же из-вестия о Сибири попадают на страницы крупных российских изданий, то онинередко оказываются неверно понятыми или ошибочными. В итоге «простаяместная жизнь» для столичных газет оказывается «труднее и недоступнее»,чем «смысл сложного политического и общественного интереса любой евро-пейской страны». Именно поэтому, считал фельетонист, корреспондент«Гражданина», присутствуя на торжественном открытии первого универси-тета в Сибири, вынес из этого события совершенно ложное впечатление отом, что «университет в Сибири будет орудием для достижения целей сибир-ского сепаратизма!!! [три восклицательных знака поставлены «Сибирскимвестником»]». «Сибирский вестник» подчеркивал, что «ни один разумныйчеловек в Сибири уже давно не верит в эту нелепую идею», более того - «такназываемый "сепаратизм" перестал быть даже литературной игрушкой, и онем у нас уже не только всерьез не говорят, но даже им и не шутят». С точкизрения фельетониста, в этом и заключалось основное различие в пониманииситуации: сибирские публицисты были уверены, что Томский университетстанет «могучим орудием для развития и укрепления вековой народной связиСибири с Россией путем научного единения, научных задач и стремлений», а«"вольный турист" "Гражданина"» высказывал свои «патриотические опасе-ния», для сибиряка «смешные и забавные» (СВ. 1888. № 54).В следующем номере «Сибирского вестника» (№ 59 от 23 сентября1888 г.) тема полемики с «Гражданином» была вынесена уже на первую по-лосу, в виде передовой статьи. Обосновывая это решение, газета отмечала,что «русская печать не удостоила вниманием громких тирад "Гражданина", итолько одни "Санкт-Петербургские ведомости" напечатали ему небольшуюреплику». Но сибирские публицисты, считала томская газета, не могут ос-таться в стороне: «Нам, живущим как раз подле новооткрытой Сциллы и Ха-рибды, невозможно молчать по поводу эксцентричной статьи "Гражданина",которая, как и всякое мнение, конечно, найдет сторонников». Перечисливосновные положения корреспонденции «Недавно бывшего в Сибири», «Си-бирский вестник» снабдил их подробными комментариями. Так, на замеча-ние «Гражданина» о жертвователях он писал: «Правда, Сибирь не Америка,но среди ее купечества попадаются личности энергические, с светлой голо-вой, и мы смеем думать, что имена Демидова, Сибирякова и покойного Ци-бульского совсем не подойдут под ту мерку, какую заготовил для них преду-предительный "Гражданин". Все трое принадлежат к людям далеко недю-жинным, которым нельзя ничуть отказать в предприимчивости; их капиталыбыли нажиты упорным трудом, а не с неба свалились. Все трое хорошо смог-ли оценить значение капитала, как могучего двигателя, но отчетливо такжесознавали, что капитал без науки мертв».Публицист «Сибирского вестника» высказал сомнение, что Томский уни-верситет «превосходит величиною все прочие», и более того - он был уверенв том, что со временем университет будет нуждаться в дальнейшем расшире-нии. Последовательно опровергнув утверждения «Гражданина» о том, чтоТомск - «деревушка», а сибиряки - «полудикари», «Сибирский вестник»снова акцентировал внимание читателей на вопросе о сепаратизме, еще разподчеркнув, что опасность его сильно преувеличена. Таким образом, заклю-чал публицист, «напрасно "Гражданин" строит постную физиономию пла-кальщицы на новом празднике русского просвещения», поскольку только«пылкая фантазия» столичного корреспондента поселила в университете«бессмысленное стадо революционеров и сепаратистов».Ответом «Гражданина» стала передовая статья «Восторги сибирскихпублицистов», опубликованная в № 270 от 28 сентября 1888 г. Материаломдля анализа в ней являются публикации возобновленного «Сибирского вест-ника», посвященные «новому рассаднику просвещения». Две фразы томскогоавтора особенно привлекли внимание столичной газеты: о том, что «22 июля1888 года исполнилась, наконец, заветная мечта сибирского обывателя, меч-та, занимавшая лучшие умы России (?) [курсив и восклицательный знак по-ставлены «Гражданином»] и Сибири еще с начала текущего столетия » и«Сибирь мало пережила подобных торжественных эпох в своей истории, идавно желанное открытие нашего университета тем более близко сердцумыслящего человека, что оно намечает для Сибири начало новой эры - эрысамостоятельного духовного развития (!!!) [три восклицательных знака по-ставлены «Гражданином»]». «Гражданин» прокомментировал их так: «Со-вершенно неожиданно и наивно сибирские публицисты сами дают гласноеподтверждение тому, что высказывалось уже "лучшими умами России" за-долго до наших дней, что польза русского государства, его прочность и цель-ность [курсив «Гражданина»] - требует предотвращения развития всякойместной обособленности, всяких замашек тех или иных окраин или областейиграть роль каких-то римских "провинций" относительно русской "метропо-лии"». Столичный публицист усмотрел во фразе о «самостоятельном духов-ном развитии» призрак сепаратизма, о чем свидетельствуют его следующиеразмышления: «А что если кавказские, польские, балтийские, бессарабские,крымские и иные публицисты начнут проповедовать о необходимости насту-пления эры "самостоятельного духовного развития" населения каждой изэтих местностей? Духовное развитие русских людей должно быть единооб-разное и однородное и являться самостоятельным [курсив «Гражданина»]относительно культурного развития немцев, англичан, французов, но не сво-их же соотечественников, обитающих в ином углу России. Теперь же как разнаходятся публицисты, которые более мечтают о насаждении в Сибири "са-мостоятельного культурного развития" по образцу быть может швейцарскогоили американского, и пуще всего боятся сходства и тождества этого развитияс московским!» (Гражданин. 1888. № 270).Значительное место посвятил «Гражданин» вопросам «экономии», свя-занной с открытием университета в Сибири, поскольку в нем предполагалосьготовить чиновников для всех сибирских ведомств и учреждений, до сих порвыписываемых из Европейской России. Столичная газета утверждала, что обэкономии в данном случае говорить не приходится, ведь «пройдет ни одиндесяток лет, пока казна истратит миллионы на опыт создания школы само-стоятельного духовного развития в Сибири, пока из природных сибиряковсформируются заурядные представители "самостоятельного духовного раз-вития", а в это время все придется посылать и назначать чиновников из Евро-пейской России».Даже сведения о составе первого студенческого набора, приведенные«Сибирским вестником», «Гражданин» истолковал как доказательство гря-дущего распространения сепаратизма среди российской молодежи. Столич-ная газета особо выделила фразу о том, что «значительное количество зачис-ленных в студенты семинаристов явилось в Томск из-за Урала», заметив приэтом: «Выходит, значит, что сибирский университет будет снабжать своимсамостоятельным духовным развитием совсем не коренных сибиряков, а мо-лодежь "из-за Урала", то есть из Европейской России! Странно, почему жеэто молодым людям Пермской, Казанской , Вятской и Оренбургской губер-ний не мечтать о своем самостоятельном [курсив «Гражданина»] духовномразвитии, а непременно воспринимать чуждое им самостоятельное сибирскоедуховное развитие?!» (Гражданин. 1888. № 270).Мысль о том, что самостоятельность Сибири не нужна и откровенновредна, повторялась в материале несколько раз, и тон публициста становилсявсе более агрессивным. «Гражданин» упрекал сибиряков в «дерзости», ут-верждая, что «в те времена, когда меньше говорили и кричали о "самобытно-сти", и люди науки в России, и университеты, и студенчество процветали унас гораздо более, нежели теперь, когда всякое захолустье начинает дерзкопретендовать на роль какой-то внутренней Болгарии по отношению к корен-ной России, ее создавшей, образовавшей, организовавшей и ей позволяющейтеперь великодушно подготовлять "самостоятельное", какое-то духовное раз-витие!» (Гражданин. 1888. № 270).«Сибирский вестник» в своих публикациях последовательно отстаивалправо Сибири на университетское образование. В передовой статье номера 71от 21 октября 1888 г. он ссылался на авторитет Петра Великого, который«впервые завел с великим Лейбницем речь об открытии провинциальныхуниверситетов; то же самое стремление определенно высказано было Алек-сандром I». Томский автор указывал на абсурдное желание «Гражданина»приравнять «открытие провинциального университета к отделению даннойпровинции от государства»: напротив, считал он, наличие высшего учебногозаведения «только больше скрепляло провинцию с центром, а та "научнаясамостоятельность", которую проявлял провинциальный университет, велалишь к лучшему, подробному изучению России, к ее славе». В пример при-водился Казанский университет, в котором был открыт восточный факультет,и «никому не приходило в голову, что с ним вместе возродится и "казанскоецарство" татар, но зато возродилось изучение богатой литературы Востока, ифакультет процветал потому, что он имел под собою почву, еще и теперь на-селенную татарами и иными народами тюркского племени». «Сибирскийвестник» утверждал, что он «не видит ничего дурного в том, если бы Кавказ,Крым и Бессарабия получили по университету, лишь бы только университе-ты эти честно служили на пользу местного края, России и науки: они толькопомогут более тесному слитию этих окраин с Россией».Выступил «Сибирский вестник» и против утверждения «Гражданина» отом, что студенты из-за Урала в новом университете подвергнутся «вредномувлиянию самостоятельного "сибирского духовного развития"». По этому по-воду томская газета напомнила читателям, что «в том же "Гражданине", годадва тому назад, князь Мещерский энергично ратовал за расселение факульте-тов существующих русских университетов по разным уездным [курсив «Си-бирского вестника»] городам, во избежание скопления молодежи в главныхуездах России». Изменение позиции столичной газеты получило следующуюоценку «Сибирского вестника»: «Как тогда "Гражданин" говорил нелепости,так и теперь он рассуждает сплеча, выдвигая вперед тот призрак сепаратизма,окончательно сгладить который в местной сибирской жизни призван именноуниверситет, как источник политического образования, политической логикии политического самосознания местного общества». Томский автор был уве-рен, что «единение местных студентов с уроженцами других местностей уп-рочит общий университетский дух, в смысле единства русского государства,несокрушимого извне и твердого внутри», а «не понимать это могут толькомыслители "Гражданина", все благополучие русского народа построяющиена народном невежестве».Автор передовой статьи указал также на противоречие, возникшее у пуб-лицистов «Гражданина», которые, с одной стороны, говорят о невостребо-ванности нового университета, с другой - протестуют против стремленияпоступить в него молодежи разных российских областей, настаивая на том,чтобы он «наполнялся только сибирского уроженцами». В отношении буду-щих чиновников, которые, по мысли сибиряков, должны были воспитыватьсяв местном университете, «Сибирский вестник» также не разделял опасений«Гражданина», считавшего, что это означает стремление «искоренить в Си-бири русскую власть и заменить ее своею, "сибирскою"». То есть «Сибир-ский вестник», как и «Гражданин», обратился к обсуждению общественнозначимых проблем: в дискуссии на первый план выдвинулись вопросы един-ства русского государства, сепаратизма, взаимоотношения центра и провин-ций, или метрополии и окраин, и т.д.Так как до Сибири столичные газеты доходили с большим опозданием,статья «Сибирского вестника» с ответом на сентябрьский номер «Граждани-на» вышла позже (21 октября 1888 г.), чем новый материал «Гражданина»,вновь обращающийся к теме Томского университета (№ 275 от 3 октября1888 г.). Статья «Гражданина» под названием «Праздные речи» (раздел«Странные вопросы») (Гражданин. 1888. № 275) была посвящена анализуобращения В.М. Флоринского, попечителя Западно-Сибирского учебногоокруга, к первым студентам нового университета - или, как пренебрежитель-но писал автор, «высших медицинских курсов в Томске, в здании, предназна-ченном для университета». Столичная газета высказывала мнение, что гово-рить было особо не о чем, ведь «все дело и вся будущность этого "рассадни-ка" еще покрыты мраком» и «совсем неизвестно, послужит ли он на пользуили во вред государству и какие из него будут выходить люди и ученые».Поэтому «Гражданин» с особым интересом изучил речь Флоринского, про-цитировав в статье объемные выдержки из нее и выделив курсивом отдель-ные места, привлекшие наибольшее внимание столичных журналистов.«Поздравляю вас, господа, первые студенты, а равно и всю университет-скую коллегию, с новою духовною жизнью. Всем вам, участникам этогоисторического акта (!) [курсив и восклицательный знак «Гражданина»], вы-пала завидная доля стать во главе такого события (?) [курсив и вопроси-тельный знак «Гражданина»], которое невольно связывает наши имена с ис-торией народившегося университета [курсив «Гражданина»]. Мы должныпомнить это, и должны постараться сделать себя достойными памяти по-томства (!) [курсив и восклицательный знак «Гражданина»]. Много разя участвовал и на главных праздниках наших университетов. Самым почет-ным гостем в этих случаях является старший по выпуску из бывших воспи-танников университетской семьи. И чем больше является таких корифеев (?)[курсив и вопросительный знак «Гражданина»], тем выше стоят оничеством: «Нет, не ради исторической роли может и должна учиться моло-дежь - а ради своей обязанности готовиться к тому, чтобы служить Государюсвоему, народу и ближнему! [курсив «Гражданина»]». Поскольку этого неговорится молодежи, то, считал «Гражданин», они считают свое обучение«историческим подвигом», и «немудрено, что многим, послушавшим такихречей, может показаться, что, для приобретения исторической [курсив «Гра-жданина»] славы гораздо лучше заниматься государственными переворота-ми?!..» (Гражданин. 1888. № 275).Впечатления от приветствия Флоринского легли и в основу очередной за-писи в «Дневнике» князя Мещерского, который он вел на страницах «Граж-данина» (№ 246 от 4 октября 1888 г.). Речь попечителя Западно-Сибирскогоучебного округа, признавался Мещерский, привела его в настроение «пас-мурно-насмешливое»: издатель «Гражданина» оценил ее как «болтовню»,вредную для высшей школы, поскольку она «отнимает у всякого учебногозаведения его характер строго дисциплинированной школы, где не мнениямиобменивается учитель и ученик, а где учитель учит, а ученик слушает и учит-ся». Но все-таки основной упрек князя в отношении приветственной речизаключался в том, что, по мнению Мещерского, «погрузившись в странноеразмышление о том, что потомство скажет про пятьдесят студентов, присут-ствующих на открытии томского университета», Флоринский «совсем забыл,что на нем лежал долг в ясных и точных словах указать молодежи ееобязанности: 1) относительно науки; 2) относительно поведения; 3) относи-тельно начальства, и затем поставить новый университет с духом смирения искромности и с чувством патриотизма с первого дня его существования вправдивые отношения ко всему государственному учебному строю, к мест-ному быту, к правительству и к церкви, чтобы получись впечатления верные,теплые и назидательные». Князь с возмущением писал о том, что «самымсильным местом в речи г. Флоринского явилась мысль, что эти первые сту-денты томской коллегии, в виде корифеев, должны быть достойны вниманияпотомства… Что это за фальшь… Что это за идеалы - внимание потомст-ва…» (Гражданин. 1888. № 246).Получив очередные номера газеты князя Мещерского и обнаружив в нейстатьи, резко критикующие сибирский университет в целом и попечителяЗападно-Сибирского округа в частности, Томск приготовил подробный ответна выпады столицы, опубликованный в № 77 от 4 ноября 1888 г. «Сибирскийвестник» снова подчеркнул, что он не обратил бы никакого внимания «на этизлостные нападки и подкапывание под новое, молодое учреждение, если быболее умная, толковая и правдивая печать дала своевременный отпор неле-пым инсинуациям, нашедшим себе гостеприимный приют на страницах"Гражданина"». Поскольку же этого отпора нет, то томская газета считала,что на ее прямой обязанности «лежит на первых же порах разоблачить недос-тойную клевету и умышленное искажение фактов в деле развития русскогопросвещения и русской культуры в далекой, мало еще кому ведомой окраи-не» (СВ. 1888. № 77). По мнению «Сибирского вестника», князь Мещерский«прямо и смело объявил себя противником нашего университета и восполь-зовался первыми дошедшими до него сведениями о деятельности новогоуниверситета, чтобы перетолковать эти сведения в пользу своего предубеж-дения, не справляясь с действительным положением дела и не церемонясь сфактами». Томские публицисты отмечали малочисленность источников ин-формации, существующих у Мещерского, - это статья собственно «Сибир-ского вестника» об открытии университета и текст речи, произнесенной Фло-ринским перед началом учебного года, однако этого хватило «Гражданину»,чтобы обрушиться на «Вестник» и на попечителя учебного округа «с целымарсеналом самых диких обвинений». Главным из них «Сибирский вестник»считал упрек в том, что попечителем «не было указано студентам на их обя-занности перед Государем и Россией». Чтобы опровергнуть это обвинение,томская газета опубликовала обширную выписку из речи Флоринского:«Как истинно русские люди, как будущие слуги отечества, они должнысохранить в себе и вынести в жизнь теплую любовь ко всему тому, что со-ставляет святыню русского народа, чем живет и славится наша великая рус-ская земля, что составляет наше драгоценное национальное достояние. Этиосновные русские начала выражаются: в православной христианской вере, вбезграничной преданности самодержавному монарху, в единстве, целостно-сти и нераздельности Русского государства и в уважении к историческимпреданиям, задачам и стремлениям русского народа [курсив «Сибирскоговестника»]».Этот и другой отрывки из речей Флоринского, считал «Сибирский вест-ник», «служат лучшим ответом на выходку князя Мещерского», и «толькобольной, расстроенный галлюцинациями ум» может интерпретировать по-другому слова попечителя. Томская газета напоминала читателям, что «ниодин русский университет не возбуждал таких предубеждений и противодей-ствий, какие выпали на долю первого университета в Сибири», и только «тасильная поддержка, которую, к счастью для Сибири, нашла неутомимая иубежденная в правоте защищаемого дела энергия В.М. Флоринского в выс-ших правительственных сферах, только полное доверие Государя Императо-ра к русским просветительным задачам на востоке создали здесь прочныйумственный центр, все дело которого еще впереди». Именно поэтому, указы-вал «Сибирский вестник», Флоринский счел необходимым напомнить сту-дентам об их «исторической ответственности за судьбу вновь созданногорассадника научного знания», ведь «враги Томского университета не спят ивсегда готовы искать в нем Ахиллесову пяту». Высоко оценивая деятельностьи достижения Флоринского, томская газета завершала свое выступление сло-вами: «Надо удивляться, что еще находятся люди, подобно В.М. Флоринско-му настолько сильные волею, настолько убежденные в правоте задуманногодела, что смело идут вперед к намеченной цели и не смущаются раздающим-ся вокруг карканьем злобных ворон и равнодушным молчанием более поря-дочной части общества» (СВ. 1888. № 77).Мысль о «равнодушном молчании» по отношению к сибирским пробле-мам была повторена «Сибирским вестником» более развернуто в передовойстатье «Отношение столичной печати к внутренним делам»: «"Большая" рус-ская печать совсем забыла, по-видимому, что есть на белом свете такая стра-на, которая именуется Сибирью. Целые месяцы проходят, и вы не встретите вглавных столичных газетах ни одной строчки, посвященной нашей окраине.Крупнейший факт последнего времени - открытие Томского университета,факт, имеющий, бесспорно, общегосударственное значение, вызвал лишьобычные "приличные случаю" приветствия и, затем, вся печать дает "Граж-данину" князя Мещерского полную свободу подкапываться под новое учреж-дение, едва отвоеванное во имя просветительных задач русского народа навостоке» (СВ. 1888. № 79). Этот отрывок подтверждает уже высказанное«Сибирским вестником» положение о том, что он сознает свою обязанностьвстать на защиту первого сибирского университета как единственный пред-ставитель частной томской периодики.Анализ газетной полемики, продолжавшейся в течение почти полугодамежду «Гражданином» и «Сибирским вестником», позволяет сделать некото-рые выводы.Открытие Императорского Томского университета, первого высшегоучебного заведения за Уралом, не стало предметом внимания центральнойроссийской прессы, что само по себе свидетельствовало об индифферентномхарактере отношения «центра» к «провинции». Исключением стала газета«Гражданин», «специализировавшаяся» на проблемах российского образова-ния. Позиция «Гражданина» носила консервативный, антидемократическийхарактер, подогреваемый страхом регионального «сепаратизма».«Сибирский вестник», отстаивая права Сибири на экономическое и обще-ственное развитие, опирался на идею государственной значимости этоговажного российского региона и связывал будущее Сибири с развитием про-свещения. Открытие Императорского Томского университета газета привет-ствовала как событие общероссийского значения, поскольку рассматривалапроцессы развития Сибири в диалектически сложном и органически целост-ном единстве с «центром».Полемика продемонстрировала высокий уровень культуры томской прес-сы, соответствующий городу, выбранному для основания первого за Ураломвысшего учебного заведения. Методы ведения газетной полемики со стороны«Гражданина» оценивались томской газетой в таких выражениях, как «про-извольно передергивая факты», «подыскивая невозможные догадки для ура

Скачать электронную версию публикации