National identity specifics of Russian television.pdf Когда в нашей стране речь заходит о национальном телевидении, то име-ют в виду не «Первый» канал и не «Россию» как общенациональные теле-компании, а вещание на татарском языке или, допустим, национальную ве-щательную компанию «Саха» со штаб-квартирой в Якутске. Национальноетелевидение в России мыслится как региональное или республиканское теле-видение. Именно по этой причине у нас не в ходу определение «общенацио-нального канала», вместо которого используют понятия общесоюзного, об-щероссийского, общегосударственного, федерального и т.п. Использованиетаких неравнозначных заменителей или даже эвфемизмов продиктовано не-желанием задеть чувства представителей малых народов России или нацио-нальных меньшинств. Меньшинство - это группа, которую отличают отбольшинства языковые, этнические или культурные характеристики. «Этогруппа, которая обычно не только стремится поддержать свою идентичность,но и старается придать этой идентичности более сильное выражение» [1].Необходимость в определении собственной идентичности и идентично-сти другого у человека непосредственно вытекает из двух его важнейшихпотребностей - этнических (отнесение себя/другого к национальной/расо-вой/этнической группе) и идеологических (отнесение себя/другого к катего-рии людей, одинаковыми либо разными способами осваивающих действи-тельность) [2. C. 328]. Придать своей идентичности более сильное выражениев информационную эпоху можно скорее посредством медиаканалов. Поэтомувопрос о прессе национальных меньшинств является таким же ключевым во-просом национальной политики государства, как и вопрос территориальноститой или иной этничности. Другими словами, есть ли пространство, котороеэтнос может считать своим? Есть ли пресса, которая отражает национальныеинтересы данного народа? В российской, да и в советской империи эти во-просы всегда решались противоречиво и с многочисленными отступлениями.Это неудивительно, потому что в таком огромном мультинациональном имногоконфессиональном государстве всегда были конкурентные модели мо-дернизации. На окраинах Российской империи были Польша и Финляндия ссобственными национальными идеями, которые никак не вписывались в рос-сийский имперский характер и, в конце концов, выломились, состоявшиськак обособленные государственные проекты. А на других окраинах страныбыли тюркоязычные мусульманские ханства, у которых не было никаких ло-зунгов модернизации, но которые так же, как поляки и финны, противилисьассимиляции в «имперском котле», усиливая свою идентичность в нацио-нальной прессе. «Десятилетиями так сложилось, что в истории отечественнойжурналистики доминирующее место отводилось изданиям Петербурга и Мо-сквы и анализу творчества выступавших там публицистов. О провинциаль-ных газетах и журналах, тем более издававшихся в национальных регионахРоссии, либо говорилось вскользь, либо вовсе не упоминалось» [3. С. 54].Большевики вроде бы разрушали царскую «тюрьму народов». Они созда-ли государство, в конституции которого были закреплены принципы самооп-ределения и равноправия народов, федерализма и т.п. Но на деле было по-строено более унитарное, более централизованное и более жестко управляе-мое государство, чем предшествовавшая СССР Российская империя. В Со-ветском Союзе к региональной культуре часто относились как к чему-то от-сталому и реакционному. Причем «провинциальное» считалось противопо-ложным не только федеральному, но и универсальным ценностям Кодексастроителя коммунизма. В советском новоязе бытовало словечко «местниче-ство», означавшее отступление от линии партии на местах. Любой руководи-тель в регионе, обвиненный в местничестве, мог лишиться партийного биле-та, а в периоды обострения политической борьбы − и жизни. Модернизация внашей стране всегда рифмовалась с централизацией, а регионализация - сконтрреволюцией и фрондой.Регионы - это не данность и не исторический анахронизм, а постоянноменяющаяся социальная конструкция. Так же и региональные СМИ - побоч-ный продукт региональной политики, если таковая есть в государстве. В од-них условиях региональные медиа расцветают, в других - вытесняются цен-тральным ТВ и общесоюзными программами радио. В Советской России по-литическому руководству не хватало последовательности, оно шарахалось изодной крайности в другую. В 1920-е гг. процветала так называемая «украини-зация» и «белорусизация» школ, «языковое строительство» и выпуск газет наязыках малых народностей. Этот период называли «коренизацией», т.е. уве-личением доли национальных местных кадров в партийной и советской ад-министрации национальных окраин с целью укрепления большевистскойвласти на местах. Но уже в начале 1930-х гг. эти региональные процессы бы-ли свернуты в связи с началом «борьбы с буржуазным национализмом», входе которой основная часть местных «коренизаторов» подверглась репрес-сиям. В 1937-1938 гг. произошел возврат к имперской русификации.В 1950-е гг. при проведении телефикации страны коммунистическая пар-тия и советское правительство очень полагались на энтузиазм масс не местахМинске, но не создали их в Вильнюсе и Кишиневе. В Молдавии, заметим, небыло ясно определенного регионального канала. Передачи Кишиневскойстудии ТВ врезались в эфир второй всесоюзной программы. В 1979 г. вРСФСР на 1000 человек приходилось 277 телеприемников (близкая к сред-ним союзным показателям цифра), а в Молдавии - всего 85.Помимо культурного и информационного есть еще и социальное, эконо-мическое неравенство, которое не отменить никаким партийным циркуляром.Телевидение, как выяснилось, придает более сильное выражение не толькоэтнической идентичности, но и неравенству языков и народов. Представите-ли малых народов СССР не могли воспринимать ЦТ как свое родное телеви-дение по банальным причинам отсутствия в кадре этнически иных лиц. Вэфире ЦТ никогда вообще не было программ на иных языках, кроме русско-го. «На ЦТ никогда не было диктора-казаха, киргиза, туркмена, узбека, чук-чи - хотя бы одного! Только русские. Александра Буратаева была приглаше-на на российское ТВ уже в годы перестройки. И это считалось взвешеннойнациональной политикой» [5. С. 48]. На самом деле проводить национальнуюполитику в СССР очень мешало имперское сознание, которое отразилось и встроительстве Центрального телевидения. В республиках видели, сколькоЦентр тратит финансовых средств на сооружение Останкино и сколько денегдостается регионам с их малыми телестудиями.Но многие русские в Советском Союзе также были недовольны нацио-нальной и региональной политикой, считая, что коренное население компар-тия зажимает в угоду республикам и их князькам, которые кормятся за счетрусского населения, не давая чего-то взамен. Примечали неравенство в со-кращении телевизионного производства. В 1970-е гг. закрыли многие мест-ные студии (Рубцовск, Бийск, Нижневартовск), но не тронули ни одну на-циональную (Ижевск, Чебоксары, Йошкар-Ола). Почему жители Алма-Атымогли в 1980-е гг. смотреть четыре программы, две из которых были на ка-захском языке, а жители Барнаула или Омска видели в то же время толькодве программы, в одну из которых врезалась местная студия на два часа?Российская империя разрушалась с двух концов: посредством великодержав-ного шовинизма, который стремился превратить ее в русское унитарное го-сударство, и посредством национальных движений других народов, которыепытались этого не допустить. С тех же двух концов разрушалось Советскоегосударство, в котором национальным меньшинствам было мало того, чтоони имели, а русским националистам недостаточно того, что было у титуль-ной нации.Трудно было объяснить народу (а объяснить приверженцам националь-ной идеи, пожалуй, вообще невозможно), что общесоюзный ЦК, общесоюз-ная Академия, все эти общесоюзные институты и есть в основном россий-ские. Появление вторых − собственно российских − означало бы созданиедвух реальных центров сил, что чревато двоевластием и анархией. И что при-вело, в конце концов, к крушению Советского государства, когда эти парал-лельные институты все-таки появились. Одним из важнейших элементов аги-тации Бориса Ельцина и демократов являлось утверждение, что Россия экс-плуатируется союзным государством, что она неполноправна. Что у нее нетсобственного правительства и президента, своего телевидения. И эти лозунгипомогли демократам перехватить власть у деморализованных коммунистов.Потому что коммунисты могли в Вильнюсе отбивать телецентр у литовскихнационалистов, но в Москве отбивать его у своих русских уже не могли, по-тому что это было бы уже гражданской войной, страшная память о которой всознании людей еще жива.Поскольку советская идентичность на глазах распадалась, людям надобыло зацепиться за какую-то другую воображаемую общность. Таким сооб-ществом стали регионы, которые захотели вдруг сбросить тоталитарное иго идобиться равноправия. На время возобладали романтические или утопиче-ские настроения отрешения от старого советского мира и построения демо-кратического, либерального, рыночного строя жизни с новыми институтами,включая и альтернативное телевидение. В годы ельцинского правления былотстроен комплекс государственных телекомпаний ВГТРК. При этом макси-мально учитывались национальные интересы региональных территорий дажес очевидными перекосами. К примеру, в Кудымкаре (районный центр Перм-ского края) есть ГТРК «Коми-Пермяцкая», хотя численность населения вэтом городке достигает всего 31 тысячи человек. А в крупном промышлен-ном центре Сибири Новокузнецке с численностью населения 563 тысячи че-ловек никакой государственной телерадиокомпании нет!Нет государственной телекомпании и в Тольятти с населением 703 тыся-чи жителей. А в Туре (стойбище эвенков в Красноярском крае) с населением5 тысяч человек есть ГТРК «Хэглэн». Такие аудиторные диспропорции в го-сударственном телевещании могут быть объяснены только высокими задача-ми национальной политики в регионах. Поскольку эти задачи решаются набюджетные деньги, было бы правильно, если бы руководство ВГТРК нашлоспособ представления общественности своей политики в регионах. И объяс-нило, к примеру, какие информационные задачи в состоянии решить коряк-ская ГТРК «Палана» в одноименном поселке с населением в 3,5 тысячи чело-век, но не способен решить телеканал «Россия», который можно принимать втом же поселке. Не «кипятим» ли мы Тихий океан, сооружая мегаваттныепередатчики там, где на многие сотни километров больше живет медведей,чем людей?Как обстоят дела с национальным колоритом ТВ на местах, можно уви-деть на примере сибирских регионов. Национальный вопрос - тот оселок, накотором могла бы быть завязана желаемая уникальность каждого района. Натерритории Сибирского федерального округа проживают представители бо-лее 130 национальностей (русские, татары, украинцы, немцы, буряты, хака-сы, казахи, тувинцы, алтайцы и др.), включая 18 национальностей коренныхмалочисленных народов Севера и Сибири (эвенки, селькупы, кеты, нганаса-ны, долганы и др.). Однако иноязычные программы существуют только в по-ловине регионов из 12, входящих в Сибирский федеральный округ (в Респуб-ликах Алтай, Хакасия, Тыва, Бурятия, в Забайкальском крае и в Новосибир-ской области). «Национальные» телекомпании, как и подавляющее большин-ство других региональных телекомпаний, имеют небольшой объем собствен-ного производства программ (на 3−4 часа в эфирные сутки) и потому вынуж-дены идти на сетевое партнерство с одной из московских телесетей. Тяжелонаблюдать эфирное соседство информационной или познавательной про-граммы на бурятском или каком-либо ином языке с разнузданной развлека-тельной передачей ТНТ или СТС. Такое соседство только подчеркивает, какмы все-таки далеки друг от друга, какие цивилизационные пропасти лежатмежду нами.Имеющиеся в Сибири проблемы с иноязычным вещанием можно сумми-ровать в нескольких обобщающих тезисах:1. Мизерная доля вещания на «родном» языке в национальных республи-ках. Телевещание в Бурятии на национальном языке составляет, как свиде-тельствуют данные местного мониторинга, не более 30 % от эфирного време-ни [6]. В других республиках эта цифра еще меньше (приблизительно 15-20 %)1.2. Отсутствие системы подготовки журналистов из коренного населенияна местах (небольшая доля представителей национальных республик учитсяна русскоязычных факультетах и отделениях журналистики сибирских вузов,где в последние годы сокращается плановый набор).3. Отрицательная динамика языковой ситуации, когда многие жителиреспублик, особенно в крупных городах, утрачивают владение родным язы-ком, а соответственно, не способны воспринимать предоставляемую телеин-формацию не на русском языке.В сравнении с другими сибирскими регионами эфирная ситуация с би-лингва-вещанием выглядит чуть лучше в Бурятии. Аудитория этой республи-ки имеет возможность смотреть четыре «двуязычных» телеканала, которыепередают в эфир достаточно качественные программы на бурятском языке. Вдругих сибирских субъектах Федерации этнические интересы представленылишь эпизодически и очень скупо. Например, в Забайкальском крае, где про-живают 6,1 % бурят, на ГТРК «Чита» существует одна информационная про-грамма на бурятском языке «Сагай амисхал» («Пульс времени»). В Новоси-бирске на канале «РБК-Новосибирск» выходит тележурнал «Мир наций»,рассказывающий о взаимодействии городского сообщества с национально-культурными автономиями и организациями. В других сибирских областяхигнорируют иноязычный эфир, хотя запуск «национальных» проектов мог быпривлечь к местному телевидению новых благодарных зрителей. Скажем, вТомской области, где проживает около 20 тысяч татар, можно было бы соз-давать передачи на татарском языке2, в Омске - на казахском и украинском3,в Иркутске - на бурятском4.У нас много говорят об экономическом и инновационном развитии, нопочти не ведут речь о гуманитарной составляющей регионального развития.Надо отметить, что опыт создания не только отдельной программы, но цело-го многоязычного телеканала в Сибири имеется. Более 10 лет (с 1997 по1 В сравнении с другими регионами России это ничтожный процент. В Татарстане, Кабардино-Балкарии и некоторых других автономиях вещание на национальных языках ведется в прайм-тайм, ав некоторых случаях и круглосуточно.2 До конца 1990-х гг. программа на татарском языке выходила еженедельно на областном госу-дарственном радио Томска, после чего потеряла бюджетное финансирование и закрылась.3 В Омской области проживает 81, 6 тысячи казахов и 77,8 тысячи украинцев.4 В Иркутске в 2007 г. на телеканале «Аист» выходили новости на бурятском языке, но позднеезакрылись по тем же финансовым причинам.2008 г.) в Новосибирске существовал канал «Молодая культура Сибири»,который был ориентирован на представителей национальных меньшинств,проживающих в городе. Канал выпускал собственные передачи, ретрансли-ровал телеканалы Белоруссии, Армении, Азербайджана, Украины, Грузии.Вещание здесь шло на десяти языках, включая русский. Однако по причинамэкономического порядка канал не выдержал конкуренции и, не получая ни-какой поддержки государства, вынужден был прекратить свою культурно-просветительскую деятельность.«Вещательная политика любой национальной телеорганизации не можетбыть наполнена только национальными моментами, ибо всякая попытка вы-пячивания национальных особенностей с неизбежностью ведет к более илименее откровенному национализму. В то же время недооценка национально-го своеобразия… не способствует внутреннему обогащению национальнойкультуры… Подобное понимание диалектики национального и межнацио-нального на телеэкране требует от практиков ТВ постоянного поиска сбалан-сированного соотношения национальных и общечеловеческих ценностей всодержании и форме телепередач, во всех элементах вещательной политикимежнациональных каналов и региональных программ» [5. C. 49]. Действи-тельно, нелегко найти баланс между необходимым и достаточным в веща-тельной практике мультикультурализма. Тем более что национальная интел-лигенция всегда стремится придать своей идентичности более сильное выра-жение, рассматривая ТВ как строительную площадку нации. Это усилениеможет обернуться снижением толерантности в российском обществе и ужеприводит к росту националистических настроений. Надо принимать во вни-мание и то, что в постсоветской России доля русского и, шире, русскоязыч-ного населения (т.е. лиц разных национальностей, для которых русский языкявляется родным) увеличилась по сравнению с прежней конфигурацией ав-тономий. А большинство других наиболее крупных и развитых языков быв-шего Союза Советских Социалистических Республик оказались в основнойсвоей части вне Российской Федерации.Так же, как между большим и малым этносом всегда были и будут разли-чия культурного плана, между центральными и периферийными регионамибыло и будет культурное и информационное неравенство. Невозможно каж-дому областному центру дать по Большому театру. В какой-то мере это каса-ется и обладания вещательным телецентром. В сломе партийно-советскихустоев стали восстанавливать историческую справедливость и сооружать те-лецентры там, где советская власть этого не сделала по причинам экономиче-ским или ресурсным. Особенно активно этот процесс пошёл в национальныхреспубликах и областях, поскольку отсутствие собственного ТВ воспринима-лось там как дискриминация по национальному признаку. Но скоро выясни-лось, что поставить вышки с ретрансляторами - мало; надо обучить нацио-нальные кадры, приобрести титровальные машины и нанять переводчиковдля языкового дубляжа программ, увеличить производство контента для мно-гочасового эфира. И все это требует, как правило, куда больших финансовыхсредств, чем имеется у собственников и менеджеров телекомпании.Борьба за независимость в вещательной политике, как и в любой другойполитике, увлекательна лишь для победы в ней. А потом начинаются мукитой самой свободы, которую принято считать сладкой, но которая обременя-ет заботами куда большими, чем гнет Центра. Заботы эти связаны хотя бы стем, что ни одна территория Российской Федерации не имеет самодостаточ-ной информационно-коммуникационной инфраструктуры. Нет автономныхприемно-передающих систем телеканалов, нет своих информационных ис-точников, нет своей системы подготовки кадров для медиаотрасли и т.д. Акогда нет своих ресурсов, то представители территорий обращаются к Цен-тру, который должен вроде бы всё необходимое регионам предоставить.Рынок с его законами прибыльности оказался не меньшим врагом нацио-нальной идентичности, чем коммунистический Интернационал. При советскомрежиме в каждой автономной области поддерживалось книгоиздание на языкахмалых народов, даже если этнос насчитывал всего несколько тысяч человек. Впостсоветское время рыночная экономика начинает ориентироваться на показа-тели охвата, рейтинги и перестает интересоваться малыми тиражами на любыхязыках. Главная газета Элисты «Хальмг унн» («Калмыцкая правда») стала фак-тически двуязычной. Официальные материалы печатают по-калмыцки, а про-грамму телепередач, анекдоты, гороскопы, часть спортивных материалов и всюрекламу − по-русски [4. С. 49]. Таким же компромиссом между рынком и на-циональной идеей выглядит эфир национальной вещательной компании «Но-вый век Татарстан». Новости выходят на татарском языке, а вся реклама - наязыке межнационального общения - русском.Одной из причин конкурентного сосуществования двух языков в нацио-нальных автономиях является значительная часть русскоговорящих и рус-ских, которые категорически отказываются учить язык титульной нации1.Проведенный нами анализ телевизионного эфира на языках народов Россий-ской Федерации выявил большие диспропорции в билингва-вещании. Непло-хо обстоят дела с двуязычным вещанием только в двух самых больших рес-публиках: Татарстане и Башкортостане, где уже лет десять как созданы на-циональные вещательные компании. В других автономиях на языках титуль-ных наций выпускают очень мало программ. На дефицит иноязычия в теле-визионном пространстве субъектов Федерации влияют три фактора: бедностьтелекомпаний, недостаточная патриотичность республиканского руководстваи нехватка профессиональных национальных кадров.Из трех названных причин остановимся только на последней как наибо-лее латентной проблеме. То, что в большинстве республиканских вузов со-храняются группы национальной журналистики (Казань, Уфа, Ижевск,Якутск и др.), скрадывает остроту проблемы, а показатели набора в эти груп-пы мизерны. Например, в Удмуртском госуниверситете на факультете жур-налистики есть удмуртское отделение, но принимают на бюджетные местатам всего 6 человек. Те же крохи и в Чувашском государственном универси-тете, и в Башкирском государственном университете. Такие ничтожные циф-ры набора и выпуска специалистов не позволяют даже поддерживать простоевоспроизводство кадров в национальном сегменте медиаотрасли, не говоряуже о развитии творческого потенциала и прорывных проектов вроде нацио-нального канала культурно-просветительского характера.1 Мы имеем в виду отказ взрослых учить чужой язык. Дети учат чужой язык легко.Прожить можно только во взаимодействии с другими территориями, длячего нужна постоянная координация действий. Пока этой координацией за-нимался Центр, его руководство можно было критиковать по принципу «ка-ждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны». Когда Центр устранился откоординации региональных инициатив, то в области творческих индустрий икультурных политик развал наступил быстрее, чем в промышленном произ-водстве регионов. Вслед за исчезновением государственного надзора и отме-ной бюджетного финансирования часто исчезает и сам предмет забот. Надопомнить, что многие годы в стране существовала государственная состав-ляющая телевещания с присущими ей приоритетами: «создание передач офольклоре, быте, национальных традициях, программ для национальныхменьшинств на родном языке и т.д. Эту часть продукции местной студииследует считать бездоходной» [7. C. 4]. С развитием рыночных отношений врегионах эта часть продукции не стала доходной, но по-прежнему требуетфедеральной поддержки и финансового участия местного самоуправления.Регионализм и децентрализация не означают немедленного освобождениявещательных компаний от административного прессинга или партийнойпринудительности. Часто регионализм как политика оборачивается центра-лизмом, уменьшенным до местных масштабов. То есть областной или крае-вой центр насаждает свои взгляды на развитие медиапредприятий и культур-ных учреждений районов.Итак, если что-то и угрожает ныне «единству России», так это бремя цен-тральной власти, ведущей себя так, что региональные элиты вынуждены за-думываться об ином Центре. Основной проблемой регионализма является то,что никакой целенаправленной государственной региональной политики вРоссии нет. Нужны целенаправленные действия и по рекультивации забро-шенных пространств, и по сохранению малых языков, часть из которых стре-мительно умирает. Так же, как в своё время Центральное телевидение служи-ло русификации, телевидение регионов может сослужить службу националь-ной идентичности малых народов, если посчитает своей миссией производст-во программ на этих языках. Привлечение переводчиков и титрование ино-язычных программ увеличивают производственные затраты, но это должнабыть осознанно антирыночная, просветительская политика. Телевидение врегионах имеет шанс создать языковую картину мира и способствовать инте-грации разных этносов, но в то же время ТВ может стать инструментом ксе-нофобии. В свете поручения Президента РФ создать в ближайшее время об-щественное телевидение в стране приобретают особую актуальность разра-ботки моделей телевидения, транслирующего не только факты, мнения изнания, но и национальные образы мира. Необходимы междисциплинарныеисследования телевидения как культурной фабрики нации и мастерской на-циональной идентичности.

Скачать электронную версию публикации