Motivational triad as a complex categorical unit of metalanguage and text.pdf Мотивология как один из разделов лексикологии (в широком смысле этого слова) изучает явление мотивации слов в различных аспектах: методологическом, онтологическом, динамическом, сопоставительном, лексикографическом и др. [1]. Известно, что одним из показателей науки является возникновение новых терминов, отражающих те или иные новые явления, стороны, связи и т.д. уже существующих терминов-понятий. К рассмотрению такого термина -мотивационная триада - и приглашаются читатели настоящей статьи. Мотивационная триада включает три ведущих, ключевых термина моти-вологии: мотивированность слова, мотивационно связанные слова (МСС) и внутреннюю форму слова (ВФС), каждый из которых получил достаточно полную интерпретацию в мотивологии. Именно это позволило обнаружить органичную, неразрывную связь и обусловленность вышеназванных терминов, предоставив возможность объединить их в единое категориальное тер-минообозначение. Но прежде обратимся к каждому составляющему мотивационной триады. I. Мотивированнность слова. В мотивологии под мотивированностью слова понимается структурно-семантическое свойство слова, позволяющего осознать взаимообусловленность его значения (семемы) и звучания (лексемы) на основе соотносительности с языковой или неязыковой действительностью. Так, мотивированность слова осинник осознаётся за счет его соотнесённости с другими словами языка, представляющими роль его мотиваторов - лексических (РЯБина) и структурных (ельНИК, березНИК, кедровНИК). Нередко факт осознания мотивированности лексических единиц носителем языка отражают метатексты. Некоторые примеры: Ходила [за грибами], вот у меня сейчас мать-и-мачеха, подорожник лежит, потом тысячелистник, белый он, знаете же, он тыщу болезней сымает, кипятком зальёшь, постоит, пей от всех болезней. // Тысячелистник вон там травка растёт. Её ещё ранник зовут и порезная трава. На раны накладывают. // Он [указывает] называется парильник и ранник эта трава-то. Он ранний. Весной-то выходит -ранник называется [2. Т. 2. С. 156-157]. Карька - чёрный, карий конь. Сивка -сивый, такой как вроде серый. Чалка - так вроде и не рыжий срозова какой-то. Рыжка - рыжий конь [3. Т. 1. С. 198]. // Есть крестовки таки. Лисы, у ей полоса проходит по бугру, типа креста. Сама ценна чернобуорка, красива така шкурка у неё. Были лисы серебрянки, таки серебристы [Т. 2. С. 166]. В иерархии свойств слова мотивированнсть занимает ведущее место, предопределяя зависимость от неё таких свойств лексических единиц, как изоморфность, идиоматичность, метафоричность, образность, интенсивность, экспрессивность, оценочность, синонимичность, антонимичность (подробно см.: [1. С. 34-40]. С мотивированностью связаны все виды лингвокульторологических характеристик метафорических единиц: олицетворение, антропоморфизм, ар-тефактоморфизм, зооморфизм, фитоморфизм, фономорфизм, натуроморфизм мифоморфизм, локоморфизм [4. С. 12-14]. Разнообразны типы мотивированности слова, которые выделяются в зависимости: - от способа мотивировки: языкового (относительная мотивированность) или неязыкового (абсолютная мотивированность); - средства мотивировки (фонетическая, или звуковая: шум, гул, бом; морфологическая: подосиновик, земляной, красить; семантическая: лиса 'мех лисы'; морфо-семантическая: горицвет, горихвостка, толстосум); - признака мотивировки (лексическая: СНЕГирь, КОРОЛева, структурная: бруснИКА, керосИН, тумАН); - степени мотивировки (полная: МОР/ЯК, РЫЖ/ИК, частичная: СТЕКЛярус). 2. Мотивированность как свойство слова обладает такими особыми средствами выражения, как мотивационно связанные слова и внутренняя форма слова. Реализация МСС осуществляется в безграничном множестве текстов в рамках всех существующих форм языка и их стилевых разновидностей [1. С. 57-71; 120-148]: в литературном языке, городском просторечии, местных диалектах и т. д., в коммуникативной сфере языка, экспрессивной, эстетической, в художественной прозе и поэзии. Несколько примеров: Зимники - это проезжая дорога зимой, а летом на ней не проедешь, надо водой ехать, летней дорогой - это летник (Среднее Приобье). Буря мглою небо кроет, / Вихри снежные крутя; / То, как зверь она завоет, / То заплачет, как дитя, / То по кровле обветшалой / Вдруг соломой зашумит, / То, как путник запоздалый, /К нам в окошко застучит (А. Пушкин. «Зимний вечер»). Мотивационно связанные слова выполняют в текстах большое количество функций. В коммуникативной сфере языка насчитывается 16 функций (текстообразующая, системообразующая, метаязыковая, характеризующая, апеллятивная, ритмизации текста и др. [1. С. 147], в эстетической сфере языка - 6 функций (создания образности текста, звуковых и зримых образов, выражения ключевых слов, стержневых средств поэтического текста [1. С. 148]. К ним примыкают стилистические приёмы: - оживления внутренней формы слова (Вот знойный горит горицвет, / Осоки блистанье стальное Окуджава); - плеоназма (Еле солнечное солнце / Сновидением во сне / Входит в сумеречный сумрак, / Тонет в белой белизне. С. Кирсанов); - тавтологии (Но хоть криком кричи, Но хоть рыком рычи, / В моём теле ворочаются мечи. Е. Евтушенко); - градации (Подует ветер! Сосен тёмный ряд / Вдруг зашумит, / Застонет, занеможет. Н. Рубцов); - оксюморона (И сам он, римский иерарх, в своей / непогрешимости греховной. Ф. Тютчев); - антитезы (Надеждой не делись, / Оставь без лишней ноши, /Хорошей не кажись, / Останься нехорошей. В. Фёдоров); - обрамления, или кольца (В винном облаке луна. - Кто здесь? /Будь товарищем, красотка, пей! / А по городу весёлый слух: /Где-то двое потонули в вине. М. Цветаева); - анафоры (Зашумит ли клеверное поле, / Заскрипят ли сосны на ветру, / Я замру, прислушаюсь и вспомню, / Что и я когда-нибудь умру. Е. Евтушенко); - аллитерации (Ревёт ли зверь в лесу глухом, / Трубит ли рог, гремит ли гром, / На всякий звук / свой отклик в воздухе пустом /Родишь ты вдруг. А. Пушкин); - ассонанса (Я вольный ветер, я вечно вею, / Волную волны. Ласкаю ивы. / В ветвях вздыхаю, вздохнув, немею, /Лелею травы, лелею нивы. К. Бальмонт) и др. Кроме известных стилистических фигур, приведённых выше, мотиваци-онно связанные слова участвуют в реализации специфических мотивацион-ных фигур речи. В их числе приемы: - перевёрнутой мотивации, состоящий в инверсионном употреблении мотивированного и мотивируемого слова, что и создаёт новый образ, эстетический эффект (Семь холмов, как семь колоколов. /На семи колоколах -колокольни. М. Цветаева); - объединения мотивационных пар и цепочек, что образует одно словосочетание, синтезирующее целостное образное понятие. Продолжив выше процитированный отрезок стихотворения М. Цветаевой, получим: На семи колоколах - колокольни. / Всех счётом - сорок сороков. / Колокольное семихолмие! - яркий, красочный образ Москвы златоглавой; - наделения слова внутренней формой (Только вдумайся, вслушайся в имя Россия! / В нём и росы, и синь, /И сиянье, и сила... Ю. Друнина). Посредством этого приёма в процитированном стихотворении создаётся многогранный лирический образ Родины, наделённый утренними сверкающими росами (РОСсия -росы), синевой неба и синью озёр (РосСИя - синь), сияньем мерцающих звёзд (РосСИЯ - сиянье), и силой (РосСИя - сила). Мотивационно связанные слова представляют весь каркас словарного состава языка, оставляя за его пределами 1,5 % немотивированных слов, не охваченных мотивационной связью. Эти слова, как правило, иноязычного происхождения. Мотивационно связанные слова, которые в русском литературном языке составляют две трети его лексикона, в ряду других видов системных отношений языка - синонимических, антонимических, вариантных - также занимают ведущее место в силу значительно превосходящего числа мотивированных единиц по сравнению с вышеназванными. В процентном отношении это выглядит следующим образом: в отношения мотивации вступают 98 % лексических единиц, синонимии - 27 %, формального варьирования - 24 %, антонимии - 5 %, омонимии - 2,5 %, паронимии - 2,5 %. Подсчеты произведены на материале русского литературного языка по данным словарных источников. Таким образом, с учетом количественных данных и полифункциональности мотивационно связанных слов явление мотивации представляет ведущее лексическое явление русского языка. 3. Другое средство выражения мотивированности - внутренняя форма слова - нуждается в дополнительном пояснении, поскольку в отечественном, как и в зарубежном, языкознании это понятие имеет разные трактовки. Автор настоящей статьи, вслед за А.А. Потебнёй [5, 6, 7] и В.В. Виноградовым [8], предложившими концепцию ВФС с её синхронным подходом, семасиологическим аспектом анализа, с обусловленностью ВФС мотивированностью лексической единицы, начиная с первых работ [9. С. 3-17] и кончая последними [10. С. 136-140], предложил следующее определение ВФС: морфо-семанти-ческая структура слова, выражающая взаимообусловленность его звучания и значения. В разделе коллективной монографии [10. С. 6-14], где представлен комплексный подход к анализу сложной структуры ВФС, с её двойственным материально-идеальным двуединством, мотивационной формой и мотивацион-ным значением, введён один из компонентов ВФС, обозначенный как значимый сегмент (ЗС), формирующий как мотивационную форму, так и мотива-ционное значение ВФС, который достоин более полной функциональной характеристики в онтологическом аспекте. Роль ЗС раскрывается при рассмотрении ВФС в лингвокультурологическом аспекте. Важно и уместно обратить внимание на полифункциональность ВФС, которая не только служит средством выражения мотивированности, но и участвует в сфере языка как самостоятельный феномен, являясь одним из существенных компонентов речевой культуры и языковой картины мира. Последней посвящено много публикаций, поэтому в данной статье обращается внимание на ВФС как лингвокультурологическое звено речевой направленности. Как известно, в мотивологии существует типология мотивированности. Тот или иной тип мотивированности, выделяемый на основе определенного критерия, получает ту или иную характеристику - тип абсолютной или относительной мотивированности. Как отмечалось ранее, в зависимости от различных признаков мотивировки - способа, средства, вида, степени мотивированности - выделяются такие типы, как морфологический, семантический, морфо-семантический и лексический. Именно эти типы мотивированности выражаются за счёт значимых сегментов, формирующих мотивационную форму и мотивационное значение ВФС, выполняя тем самым онтологическую функцию. За счёт значимых сегментов выделяются типы ВФС: метафорическая (мо-тивационная форма (МФ): вдов/ушка; мотивационное значение (МЗ): птица вдова), неметафорическая (МФ: верти/шей/ка; МЗ: птица, вертит шеей), лексикализованная (МФ: василёк; МЗ: как-то связано с Василием), нелексикализованная (МФ: ГАЛ/КА; МЗ: птица, галдит), полная (МФ: бел/ка; МЗ: зверёк белым ), неполная (МФ: КОРОЛ/ева; МЗ: короля). Значимые сегменты в составе мотивационной формы и мотивационного значения ВФС служат средством выражения лингвокультурологических классов лексических единиц: - олицетворения: королёк лесная птица отряда воробьиных с яркой окраской темени. МФ: КОРОЛ/ЁК. МЗ: птица короля ; - антропоморфизма: пересмешка певчая птица, отличающаяся способностью подражать крику различных животных. МФ: пересмеш/ка. МЗ: птица, смех ; - мифоморфизма: чертополох сорное колючее растение семейства сложноцветных. МФ: ЧЕРТополОХ. МЗ: чёртов цветок; - фитоморфизма: дубонос певчая птичка семейства вьюрковых с массивным клювом. МФ: ДУБоНОС. МЗ: дуб носом; - натуроморфизма: солнцецвет травянистое растение, c ветвистыми листьями и ярко-жёлтыми цветками. МФ: солнце/цвет. МЗ: солнце ; - фономорфизма: кукушка лесная птица, не вьющая своего гнезда. МФ: КУКУ/шка. МЗ: птица, ку-ку; - артефактоморфизма: сабельник травянистое растение с перистыми листьями и белыми цветками. МФ: САБЕЛЬ/НИК. МЗ: саблю; - зооморфизма: воронец ядовитое травянистое растение с красными или чёрными ягодами. МФ: ВОРОН/ЕЦ. МЗ: растение ворон ; - локоморфизма: дубровник птица, обитающая в дубравах, поймах рек, зарослях кустарников'. МФ: дубров/НИК. МЗ: птица, дубравы'. Значимые сегменты ВФС активно проявляют себя при реализации ею различных функций: коммуникативной (связующей, структурирующей в её составе), системообразующей, мотивирующей, конативной; экспрессивно- эстетической (при выражении образных единиц, интенсивов, фигур речи, квазиремотивации, создании комического эффекта [1. С. 108-116; 4; 12. С. 125-132; 13. С. 13-17; 16. С. 170-177]; регулирующей и дифференцирующей [1. С. 94-95; 100-103; 14. С. 10-20]; гносеологической и типоло-гизирующей [1. С. 116-120; 15. С. 30-33; 17. С. 45-49]. Вышепредставленные составляющие мотивационной триады, рассмотренные в онтологическом и функциональном аспектах, сами по себе обладают многими характеристиками, свидетельствующими об их развитости. И тем не менее они взаимосвязаны, иерархически организованы, взаимообусловлены. Структура мотивационной триады состоит из трёх звеньев: первое звено, главный и независимый член триады - мотивированность слова. Два других звена - мотивационно связанные слова и внутренняя форма слова - зависимые члены триады, выполняющие роль средства выражения мотивированности слова. В этом их главное предназначение. Мотивационная триада в целом и каждый из её компонентов играют исключительно важную роль в структурной организации языка и его функционировании. Особая значимость каждого из её звеньев проявляется в следующем: а) мотивированность с её уникальным свойством служит связующим звеном трёх ипостасей: самосознания пользователя словом в двуединстве его звучания и значения; б) внутренняя форма слова материализует эти три ипостаси; в) мотивационно связанные слова реализуют системно-образующую функцию языка, обеспечивают целостность его словесного каркаса. Несмотря на развитость, многокомпонентность каждого из звеньев моти-вационной триады, она составляет единое целое, сохраняя возможность саморазвития.

Скачать электронную версию публикации