The attitude of the residents of the Ural megapolis to migrants of different ethnicity from Central Asian countries: fac.pdf Отношение к иноэтничным мигрантам в силу масштабности внешних миграций является очень актуальной проблемой практически для всех стран планеты, отпускающих и принимающих мигрантов. Между толерантной и интолерантной позициями членов принимающего сообщества есть целый ряд позиций, характеризующих это отношение, сущность которых изучена недостаточно. Кроме того, в зависимости от ситуации и сферы взаимодействия членов мигрирующего и принимающего сообщества эти позиции меняются. По мнению авторов статьи, изучение обстоятельств, определяющих отношение принимающего сообщества к иноэтничным мигрантам, является актуальным направлением исследования. Анализ проблемы формирования отношения местного населения к внешним мигрантам связан прежде всего с изучением влияния социально-демографических характеристик принимающего сообщества на это отношение. Используя данные других исследователей, мы выяснили, что в научной литературе нет единой точки зрения по этому вопросу. К первой группе работ относятся те, в которых доказывается, что социально-демографические показатели являются определяющими для формирования отношения к иноэтничным мигрантам. Прежде всего коррелирующим признаком является пол респондентов. Так, в конце ХХ в. Г. Хернс и К. Кнудсен доказывали, что уровень толерантности выше среди женщин [1]. С. Ketkaew и Р. Naruetharadhol по исследованиям в Таиланде и сегодня утверждают, что существует значительная разница в отношении местных мужчин и женщин к проблемам, связанным с тем, что трудящиеся-мигранты являются носителями болезней, а также конкурируют с местным населением за работу [2]. И. Маркаки и С. Лонги считают, что женщины более оппозиционно настроены по отношению к мигрантам, чем мужчины [3]. С другой стороны, если говорить о пограничном контроле, то мужчины - большие изоляционисты. Женщины больше боятся интеграции нелегальных мигрантов, приезда мигрантов из бедных стран в Европу. Мужчины же больше чувствуют культурную угрозу. По данным К. Амуедо-Орантес и Т. Путтитанун, женщины больше обеспокоены социальной интеграцией и экономической ассимиляцией иммигрантов [4]. Российские авторы также отмечают важность этих характеристик. Так, В. И. Мукомель пишет о более выраженной толерантности женщин по сравнению с мужчинами [5. С. 36]. По мнению В.С. Хамидулина и К.Ю. Колесниченко, мигранты вызывают больше отрицательных эмоций у мужчин, чем у женщин [6]. Заметную роль в формировании отношения к приезжим играет и возраст членов принимающего сообщества. Так, еще в конце ХХ в. западные исследователи писали, что увеличение возраста отрицательно влияет на отношение к мигрантам [1, 7]. Кроме того, пожилые люди больше поддерживают исключение аутгрупп. Пожилые люди с низким образованием, которые не удовлетворены своим доходом, с большей вероятностью имеют негативное отношение к иммиграции [3]. По данным общеевропейского исследования 2017 г., молодые люди относятся более благожелательно к иммиграции, чем старшие респонденты [8. С. 18]. Данные ряда российских авторов, напротив, свидетельствуют о повышенной толерантности пожилых людей. Так, В.И. Мукомель пишет о более выраженной толерантности людей старшего возраста по сравнению с молодежью [5. С. 36]. Есть и другое мнение среди российских авторов. М.К. Горшков и Ф.Э. Шереги отмечают, что российской молодежи в меньшей степени присуща ксенофобия, чем представителям старшего поколения [9. С. 207]. И.М. Кузнецов также пишет, что тезис об особой националистичности российской молодежи не находит своего подтверждения [10. С. 58]. Вторая группа работ связана с неоднозначностью оценок влияния демографических характеристик принимающего сообщества на отношение к внешним мигрантам. Так, Л.М. Дробижева на примере данных западных авторов отмечает противоречивость действия социально-демографических характеристик [11. С. 11-12]. Ряд исследователей упоминают о неоднозначности влияния социально-демографических показателей на отношение к внешним мигрантам [12]. Кроме демографических характеристик в литературе отражены и другие факторы, воздействующие на отношение к приезжим. Многие авторы изучают влияние идентичности россиян на их отношение к внешним мигрантам [5, 11]. Они приходят к выводу, что существует тесная связь между общегражданской идентичностью россиян и их отношением к мигрантам. Исследуется и влияние межэтнических установок на отношение к приезжим [10, 11]. Зафиксировано наличие в российском обществе избирательного отношения к тем или иным этническим группам, определяемое мерой их интеграции в данное локальное сообщество. Есть работы о влиянии образования членов принимающего сообщества на отношение к мигрантам. По данным К. Амуедо-Орантес и Т. Путитанун, более образованные местные жители менее склонны выступать против как нелегальных, так и законных мигрантов [4]. В.А. Понизовский указывает, что социально-демографические факторы объясняют лишь 6% вариации аттитю-дов, при этом образование является самым сильным фактором [13. С. 264]. Важным направлением исследований в русле обозначенной проблематики является анализ сложной структуры аттитюда [14-16] и несоответствия атти-тюда и поведения [17-20]. Исследователи отмечают, что аттитюд предполагает позицию, отношение к чему-то [14. С. 23]. Аттитюд, или социальная фиксированная установка, обладает сложной структурой, содержит оценочный, когнитивный и собственно поведенческий (поведенческую готовность) аспекты [16. С. 37]. В мае 2016 г. авторами статьи по репрезентативной выборке был проведен анкетный опрос 485 жителей Екатеринбурга, более пяти лет проживающих в этом городе. Отбор респондентов производился в соответствии с квотной выборкой по полу, возрасту и районам проживания в Екатеринбурге. Авторов интересовало отношение к иноэтничным мигрантам из стран Центральной Азии (казахи, киргизы, таджики, узбеки, туркмены), так как это самая большая группа мигрантов в данном городе. Отношение к мигрантам измерялось с помощью различных шкал. Затем к эмпирическому материалу был применен факторный анализ. С точки зрения классического подхода аттитюд (социальная фиксированная установка) содержит оценочный, когнитивный и поведенческий аспекты. Следуя за одним из методических решений по изучению аттитюда, авторы рассматривают его как предрасположенность, приводящую к благожелательным или неблагожелательным реакциям, и это дает возможность представить аттитюд как фактор F, а реакции респондентов - как параметры, наблюдаемые переменные [19. С. 187]. Таким образом, аттитюд в данном исследовании рассматривается как многомерная латентная переменная, проявляющаяся через совокупность наблюдаемых признаков. Применение факторной модели аттитюда позволяет использовать индикаторы, отражающие все компоненты аттитюда: оценочный, когнитивный и поведенческий. Использование множества индикаторов аттитюда позволило нам избежать неудовлетворительной дискриминантной валидности для шкал, описанной Д.С. Григорьевым [21. С. 283]. Одной из шкал, измеряющих отношение жителей территории к иноэт-ничным мигрантам, была шкала социальной дистанции Эмори Богардуса. Мы рассчитывали этот индекс от 1 до 7 баллов. Соответственно, чем индекс, полученный как средняя взвешенная суммы всех выборов, ближе к 1, тем социальная дистанция между этническими группами короче (табл. 1). Таблица 1. Индекс социальной дистанции с этническими группами Ранг группы Этническая группа Индекс социальной дистанции 1 Казахи 4,49 2 Киргизы 5,14 3 Туркмены 5,17 4 Узбеки 5,18 5 Таджики 5,25 Подсчеты показывают, что жители Екатеринбурга ощущают социальную дистанцию по отношению к мигрантам из стран Центральной Азии как довольно длинную: применительно ко всем группам она составляет выше 4 баллов. Вместе с тем можно отметить, что этнические казахи социально более близкая группа жителям Екатеринбурга, чем мигранты из других стран. Группа этнических таджиков, напротив, - наиболее социально далекая. В нашем исследовании мы использовали измерение отношения екате-ринбуржцев к росту числа иноэтничных мигрантов через соответствующий вопрос. Анализируя полученные данные, можно отметить, что преобладает отрицательное отношение, так ответили 60,2% респондентов, не имеют четко выраженной позиции 30,9% и только 8,9% респондентов отметили, что относятся положительно к данному процессу. Более половины опрошенных жителей Екатеринбурга (56,3%) считают проблемой увеличение числа иноэтничных мигрантов в городе. Лишь четверть респондентов воспринимают этот процесс как «решение других проблем города» (24,3%). О том, что это устойчивое мнение, свидетельствует выявленная связь между отношением к росту числа мигрантов и оценкой этого процесса как проблемы для Екатеринбурга. Среди тех респондентов, кто отрицательно относится к росту числа мигрантов в Екатеринбурге, 76,0% считают это проблемой для города. Среди респондентов, которые не имеют четко выраженной позиции, так считают 28,7% опрошенных. Среди тех, кто положительно относится к росту мигрантов, только 18,6% считают это проблемой для Екатеринбурга. Соответственно, менее трети опрошенных екатерин-буржцев привыкли к присутствию большого числа мигрантов из стран Центральной Азии в городе (29,7%). Половина опрошенных привыкли лишь частично (49,3%), а пятая часть совершенно не могут к этому привыкнуть (19,2%). Эти данные подтверждают установку екатеринбуржцев на социальную дистанцированность от большинства этнических групп из стран Центральной Азии. При анализе влияния национальной и конфессиональной принадлежности, образования, а также социально-демографических характеристик на отношение к иноэтничным мигрантам было выявлено отсутствие статистических корреляций. С целью найти взаимосвязи между различными аспектами отношения жителей Екатеринбурга к иноэтничным мигрантам был проведен факторный анализ. Перечислим индикаторы, относящиеся к разным аспектам аттитюда, положенные в основу проведения факторного анализа. Когнитивный аспект: известность отрицательной или положительной информации о мигрантах; знание культурных особенностей мигрантов. Поведенческий аспект: готовность: 1) меняться под влиянием новых культурных норм мигрантов; 2) оказать мигрантам помощь; 3) контактировать с мигрантами в деловых отношениях как с партнерами или руководителями. Оценочный аспект: отношение к росту численности мигрантов; число предъявляемых требований к мигрантам; оценка: 1) степени привыкания к присутствию большого числа представителей Центральной Азии, 2) культуры поведения мигрантов, 3) числа факторов увеличения похожести мигрантов и местного населения; приемлемость: 1) брачных отношений с мигрантами, 2) личной дружбы с ними, 3) быть коллегами по работе с мигрантами, 4) быть жителями одного города с мигрантами, 5) быть согражданами одной страны с мигрантами из Центральной Азии. Таблица 2. Матрица факторных нагрузок1 Индикатор Фактор 1 2 3 1 Известность отрицательной или положительной информации о мигрантах 0,160 0,577 0,116 2 Отношение к росту численности мигрантов в городе 0,073 0,743 0,078 3 Готовность меняться под влиянием новых культурных норм мигрантов 0,031 0,567 0,047 4 Оценка степени привыкания к присутствию в городе большого числа представителей Центральной Азии 0,238 0,600 0,339 5 Оценка культуры поведения мигрантов 0,131 0,690 0,073 6 Приемлемость брачных отношений с мигрантами 0,743 0,051 -0,021 7 Приемлемость личной дружбы с мигрантами 0,871 0,116 0,208 8 Приемлемость соседства с мигрантами 0,909 0,141 0,182 9 Приемлемость быть коллегами по работе с мигрантами 0,903 0,166 0,200 10 Приемлемость быть жителями одного города с мигрантами 0,821 0,262 0,207 11 Приемлемость быть согражданами одной страны с мигрантами 0,770 0,220 0,170 12 Оценка числа факторов увеличения похожести мигрантов и местного населения 0,218 0,035 0,688 13 Число предъявляемых требований к мигрантам 0.012 -0,357 0,433 14 Знание культурных особенностей мигрантов 0,055 0,168 0,479 15 Готовность в деловых отношениях контактировать с мигрантами как с партнерами или руководителями 0,172 0,144 0,694 16 Готовность оказать мигрантам помощь (число видов помощи) 0,179 0,374 0,577 17 Отношение к получению мигрантами гражданства 0,240 0,565 0,154 В результате проведения факторного анализа, мы получили матрицу факторных нагрузок, которая позволила присвоить названия трем полученным латентным установкам (табл. 2). Фактор 1. Осознание приемлемости принадлежности к одной социальной общности с мигрантами. Высокие значения данного фактора предполагают широкую распространенность оценки приемлемости отношений с мигрантами как брачными партнерами, личными друзьями, коллегами по работе, жителями одного города, согражданами одной страны. Все параметры, относящиеся к данному фактору, относятся к оценочному аспекту атти-тюда. С точки зрения интерпретации можно предположить, что данный атти-тюд характерен как умозрительное рассуждение для респондентов, которые оценивают свои предполагаемые взаимодействия с мигрантами только как возможные, но в настоящий момент они не задумываются о характеристиках этой общности и не вступают с ее представителями в реальное взаимодействие. Фактор 2. Степень благожелательности к пребыванию мигрантов в городе. Высокие значения второго фактора предполагают известность жителям города в большей степени положительной, а не отрицательной информации о мигрантах, положительное отношение к увеличению мигрантов в городе, получению ими российского гражданства, готовность меняться под влиянием новых культурных норм, привыкание к большому числу мигрантов в городе, оценка поведения мигрантов как вполне культурного. Указанные параметры отражают как оценочный, так и когнитивный и поведенческий аспекты атти- 1 Выделение факторов производилось методом главных компонент, ротация - методом Varimax. тюда. В этом случае можно предположить, что аттитюд базируется на согласии с целесообразностью притока мигрантов в город, и поэтому появляется стремление увидеть в мигрантах и в их присутствии в городе положительные стороны, вместе с тем в этой установке проявляется определенная пассивность по отношению к взаимодействию с мигрантами, нет готовности к прямому взаимодействию. Фактор 3. Ориентация на оптимизацию взаимодействия местного населения и мигрантов. Высокие значения третьего фактора предполагают знание культурных особенностей мигрантов, готовность оказать им помощь, готовность в деловых отношениях контактировать с ними как с партнерами, выделение факторов нарастания похожести мигрантов и местного населения, а также установление большого числа требований к ним. Как и в случае второго фактора, параметры отражают как оценочный, так и когнитивный и поведенческий аспекты аттитюда. Данный аттитюд демонстрирует высокую требовательность к мигрантам, понимание обстоятельств, которые объективно могут способствовать нарастанию похожести коренных жителей и мигрантов, на основе знания культурных особенностей мигрантов; екатерин-буржцы готовы выстраивать с ними непосредственные деловые отношения. При поиске объяснений, что именно может влиять на наличие того или иного аттитюда, выяснилось, что выделенные латентные переменные статистически взаимосвязаны с культурно-национальными установками и реальными практиками в отношении мигрантов. Таблица 3. Коэффициенты корреляции у факторов и культурно-национальных и поведенческих установок Поведенческая установка Фактор 1. Оценка приемлемости принадлежности к одной социальной общности с мигрантами 2. Степень благожелательности к пребыванию мигрантов в городе 3. Ориентация на оптимизацию взаимодействия местного населения и мигрантов Интерес к русской литературе и истории 0,130 -0,368 0,323 Значимость собственной национальности -0,082 -0,446 0,037 Оценка определяющей роли русской культуры в обществе 0,049 -0,356 -0,048 Число используемых источников информации о мигрантах 0,108 -0,136 0,355 Неприязнь к некоторым национальностям -0,241 -0,406 -0,160 Широта контактов с мигрантами (число групп мигрантов, с которыми контактируют) 0,232 0,168 0,357 Указание на проблемы, связанные с мигрантами 0,063 -0,451 0,300 Из табл. 3 видно, что благожелательность к пребыванию мигрантов в городе снижается с усилением степени значимости собственной национальности, оценки определяющей роли русской культуры в обществе, интереса к собственной литературе и истории. Увеличение числа проблем, связанных с мигрантами, и наличие национальных групп, вызывающих психологическое отторжение, также снижает благожелательность. Ориентация на оптимизацию взаимодействия местного населения и мигрантов усиливается вместе с расширением реальной практики общения с мигрантами и получением информации о них из большого числа источников. В отличие от фактора благожелательности, данный фактор испытывает не отрицательное, а положительное воздействие числа осознаваемых проблем, связанных с мигрантами. Та же самая закономерность проявляется в позитивном, а не негативном влиянии на данную переменную интереса к русской литературе и истории. Таким образом, хорошее знание мигрантов и их проблем на основе реального общения стимулирует осознание способов достижения более благоприятной ситуации во взаимодействии местного населения и приезжих. Интерес к собственной культуре только усиливает процесс данного осознания. Что важно, этот аттитюд, единственный из трех, связан с наличием опыта реального взаимодействия с мигрантами в разных ситуациях, в отличие от двух других аттитюдов, основанных на умозрительной оценке возможного опыта взаимодействия с ними. Осознание приемлемости принадлежности к одной социальной общности с мигрантами представляет наиболее автономизированную латентную переменную, здесь зафиксированы наиболее слабые статистические связи с указанными в таблице установками. Индикаторы, относящиеся к первому фактору, представляют собой абстрактную оценку возможности взаимодействия с мигрантами в различных сферах. Поэтому крайне низкими оказались коэффициенты корреляции в первом столбце табл. 2, что говорит о более слабой связи данной многомерной переменной с культурно-национальными и поведенческими установками. В этом проявляется высокая автономизация данного признака по сравнению с двумя другими многомерными переменными. Отдельно нужно отметить, что на первую и третью латентные переменные оказывает влияние такой признак, как осознание принадлежности к определенным национально-политическим общностям. Так, жители города, ощущающие себя прежде всего гражданами России, проявили наименьшую развитость ориентации на осознание приемлемости принадлежности к одной социальной общности с мигрантами. Аттитюды анализируемой группы, по всей видимости, выполняют защитную функцию по отношению к жителям города, не имеющим гражданства. Ощущающие себя россиянами «потому, что родились здесь, как большинство соотечественников», продемонстрировали максимальную направленность на оптимизацию взаимодействия местного населения и мигрантов. Прежде всего это проявляется в готовности оказать разнообразную помощь мигрантам и в готовности контактировать с ними в деловых отношениях как с партнерами. Для этих респондентов идентификация связана в первую очередь с местом (страной) рождения, а не с принадлежностью к национальной группе или государству. Интересным результатом исследования стало то, что оно показало возможности факторного анализа в выявлении аттитюдов, демонстрирующих установку на взаимодействие с мигрантами. Можно говорить о существовании принципиально разных аттитюдов, представленных в виде трех латентных переменных и их взаимосвязи с культурно-национальными установками и реальными практиками в отношении мигрантов. На материалах нашего исследования выяснилось, что социально-демографические характеристики респондентов не влияют на их отношение к иноэтничным мигрантам. Более значимое влияние оказывают отношение жителей Екатеринбурга к собственной национальности и культуре и наличие опыта взаимодействия с мигрантами.

Скачать электронную версию публикации