Women in Russian Parliaments: Will Quantity Transform into Quality? A Case of the Legislative Assembly of Saint Petersbu.pdf Введение Концепция паритетной демократии, разработанная Советом Европы в конце 1980-х гг., предполагала, что необходимо стремиться к представительству мужчин и женщин в органах власти в пропорции 50 на 50 [1. С. 325326]. За прошедшие тридцать лет многое изменилось, но гендерный паритет в представительных органах государственной власти до сих пор не достигнут. Женщины по-прежнему остаются в меньшинстве в абсолютном большинстве парламентов мира. Этому вопросу посвящен массивный пласт литературы, в том числе отечественной (см., например: [2-5]). Априори полагается, что когда депутатов-женщин немного, то интересы женщин как группы представлены в политике недостаточно. При этом мало кто задается вопросом, а что реально происходит, когда доля женщин увеличивается, действительно ли политика и бюджет становятся проженскими и более социально ориентированными. В научной литературе достаточно полно изучены различные аспекты женского политического участия [6-8], представлен компаративный анализ со странами Европы (см., например: [9]). В то же время сам законотворческий процесс, особенно в региональных парламентах, с точки зрения активности депутатов-женщин пока мало изучен на эмпирическом уровне. Исключение составляют работы Н. Козловой [10]. Исследователи чаще всего ограничиваются анализом распределения руководящих должностей в парламентах между мужчинами и женщинами, каждый раз фиксируя разделение парламентских комиссий и комитетов на мужские и женские (подробнее см.: [3, 5, 7, 11, 12]), однако сам законотворческий процесс чаще всего остается за кадром. В связи с этим возникает необходимость заполнить теоретический пробел, связанный с пониманием того, выступают ли женщины-депутаты представителями интересов женщин как социальной группы, проявляют ли они активность в решении женских проблем. Также было бы весьма актуально провести компаративные исследования в сфере парламентской деятельности российских женщин-депутатов, например, по линии Север - Юг, или дотационных регионов - регионов-доноров. Официальная статистика свидетельствует, что доля женщин-депутатов в парламентах субъектов Российской Федерации варьирует от 5 до 50%, но как это сказывается на содержании и качестве законодательного процесса, с точки зрения отстаивания интересов женщин? Ответ на этот вопрос требует специальных исследований. В данной статье представлен только один кейс -деятельность женщин-депутатов Законодательного Собрания Санкт-Петербурга в 2016-2018 гг. В Шестом созыве регионального парламента, избранного в сентябре 2016 г., женщин стало 24% (12 человек). Это абсолютный максимум для всего постсоветского периода. Однако, как показало исследование, количество пока не перешло в качество в смысле представительства женщинами-депутатами интересов женской части населения города. Цель статьи - оценить, какова роль женщин-депутатов в решении женских проблем в Санкт-Петербурге, исходя из гипотезы, что высокая доля женщин в составе законодательного органа региона не приводит к качественному изменению законотворческого процесса, не повышает его социальную / 1 женскую ориентированность . Предметом эмпирического исследования выступила степень представительства интересов женщин как социальной группы в деятельности женщин-парламентариев Санкт-Петербурга. В качестве основного метода исследования был использован контент-анализ материалов, размещенных на официальном сайте Законодательного Собрания Санкт-Петербурга [13]. Материалы депутатской деятельности анализировались за период с сентября 2016 г. (выборы нового состава парламента) по ноябрь 2018 г. Теоретическую рамку исследования составили концепция «мужского господства» П. Бурдье [14] и вытекающий из нее феномен «выхода женщин за границы своего пола» или «добровольного согласия с господством», который заключается в том, что для сохранения себя в поле политики женщины выстраивают свой имидж не в соответствии со своей гендерной принадлежностью, а исходя из атрибутов доминирующей маскулинности [15. С. 7]. Другими словами, будучи объективно в меньшинстве, женщины должны отвечать представлениям большинства мужского мира политики. Именно поэтому они не склонны противостоять своему назначению в «женские» комиссии и комитеты, даже если себя чувствуют более компетентными в других областях. «Мужское господство» П. Бурдье раскрывает символическую природу мужского доминирования в культуре и политике, лишний раз доказывая, что необходимы качественные изменения в представлениях о ролях женщин в обществе, ее способностях как политического актора. В противном случае женщины-политики всегда будут испытывать кризис гендерной идентичности, поскольку традиционалистские гендерные нормы видят в женщине мать и хранительницу домашнего очага, а отнюдь не человека, определяющего пути дальнейшего развития страны (региона) (подробнее о традиционалистских нормах см.: [16]). В качестве еще одной теоретической линзы будет использована теория социального действия в трактовке М. Вебера, т.е. сделан акцент на действующем индивиде, а не на социальных институтах. Это позволит включить в анализ политических / законотворческих процессов конкретную личность депутата, имеющего определенные социально-демографические характеристики, ожидания, ценности, установки и стереотипы. Основные эмпирические данные получены с помощью контент-анализа, т.е. количественной методологии сбора данных. Статья делится на три части. В первой проводится анализ литературы по теме исследования, во второй представлены данные отечественной статистики по политическому представительству женщин, а также результаты эмпирического исследования законотворческой деятельности женщин-депутатов Законодательного Собрания Санкт-Петербурга в 2016-2018 гг. В третьей части подводятся итоги, делаются выводы и намечаются направления дальнейших исследований. Тема политической активности женщин давно является предметом общественных дискуссий и научных исследований. Еще в XVII в М. Эстелл, отстаивая право женщин на рациональное мышление и субъектность, задавала вопрос: «Поскольку Бог наделил женщин, как и мужчин, разумной душой, почему им возбраняется пользоваться ею?» (цит. по: [17. С. 20]). Однако признание женщины разумным существом, имеющим те же способности, что и у мужчин, не отвечало на вопрос о том, насколько сходны / различны интересы женщин и мужчин, в том числе в политике. Все феминистские теории и теоретики исходят из общего тезиса о том, что в условиях традиционного общества, где господствуют патриархатные представления, женщинам просто нет места в политике, соответственно, они объективно не могут быть реальными политическими акторами40. Феминистские исследователи полагают, что это выступает проявлением гендерного неравенства и нарушением прав человека, следовательно, с этим необходимо бороться в современном / демократическом / либеральном / правовом обществе. Первая волна женского движения, как известно, в качестве своей основной цели ставила обретение женщинами политических прав и свобод, в первую очередь избирательных (о первой волне русского феминизма см.: [18]). К началу XXI в. эта цель была полностью достигнута. В современном мире практически нет государств, где у женщин не было бы права голоса, но гендерное неравенство от этого отнюдь не исчезло. Как отмечает Н. Портякова в статье 2018 г., «.в 32 странах мира женщины не имеют права обратиться за получением паспорта без разрешения мужа. В Египте и еще 16 странах мира есть закон, который грозит супруге лишением финансовой поддержки мужа за выход из дома в одиночестве и без разрешения. В Мали все еще практикуется женское обрезание, а в Непале показатель смертности при родах составляет 1 к 24» [19]. Даже в странах с цифровой экономикой и устоявшимися демократическими институтами домашнее насилие не прекращается, сохраняется разрыв в доходах женщин и мужчин, и власть по-прежнему во многом остается «мужским клубом». Всемирный экономический форум в Давосе ежегодно публикует статистику по тендерному разрыву (см.: [20]). Программа развития ООН составляет рейтинг стран по индексу гендерного развития, в котором Россия в 2015 г. была на 49-м месте сразу после Бахрейна и Черногории (см.: [21]). Достижение гендерного равенства включено в качестве пятой цели в Цели устойчивого развития ООН [22]. Написано множество работ по различным стратегиям улучшения положения женщин и повышению их роли в обществе, например, о политике гендерного мейнстриминга или гендерной интеграции (см.: [2, 23, 24]). Тем не менее ситуация к лучшему меняется крайне медленно. Подводя итоги представленного выше обзора научной литературы, можно констатировать, что в ней убедительно показано существование гендерного разрыва в мире в целом и в российском обществе в частности; проведен анализ причин его возникновения и сохранения. Однако реальные способы сокращения этого разрыва исследованы недостаточно. Одним из них может стать законотворческая активность женщин-депутатов в области нормативного правового обеспечения политики гендерного равноправия. Находясь в статусе депутатов, женщины теоретически вполне могут выдвигать законопроекты в интересах женщин, способствуя тем самым улучшению их положения и сокращению ген-дерного неравенства, если не в стране в целом, то хотя бы в одном отдельно взятом регионе. Женщин-депутатов национального и региональных парламентов в России не очень много, но все-таки они есть. Используется ли ими эта возможность - вопрос, который исследуется в данной статье. Начнем с анализа женского представительства в законодательных органах государственной власти России на федеральном и региональном уровнях. На рис. 1 представлена динамика численности женщин-депутатов в нижней палате Федерального собрания Российской Федерации в 1993-2016 гг. Если в 1990-х гг. в Государственной Думе наблюдалось заметное падение количества женщин-депутатов до критических 7,6% в Думе Третьего созыва, но затем ситуация выровнялась. Сейчас доля женщин в нижней палате российского парламента составляет 15,8%, это на 2% больше, чем было в Думе Первого созыва, избранной в 1993 г. Тем не менее сколько-нибудь заметного продвижения в женском представительстве за 25 лет постсоветской истории не произошло. Седьмой созыв (2016-2021) Шестой созыв (2011-2016) Пятый созыв (2007-2011) 15,8 13,5 14 Четвертый созыв (2003-200 7) Третий созыв (1999-2003) Второй созыв (1995-1999) Первый созыв (1993-1995) 7,6 10,2 13,6 Рис. 1. Динамика доли женщин-депутатов в Государственной Думе Федерального собрания Российской Федерации (1993-2016 гг.), % На рис. 2 представлено групповое фото 2019 г. с сайта верхней палаты Федерального собрания Российской Федерации [25]. Рис. 2. Совет Федерации Федерального собрания (12 июня 2019 г.) Согласно данным государственной статистики в Совете Федерации на 01.01.2012 было 10 женщин из 173 сенаторов (5,8%) [26]. На 01.01.2018 женщин стало уже 30 из 170 членов Сената (17,8%) [27]. Однако о гендерном паритете в этом федеральном органе законодательной власти говорить тоже пока не приходится. Ситуация с женским представительством в региональных парламентах России весьма разнообразна41. В целом по стране женщины в 2012 г. составляли 12% корпуса депутатов. В 13% региональных законодательных органов женщин-депутатов было по 1-2 человека, при этом в парламенте Пензенской области женщин-депутатов не было совсем (рис. 3). Две трети парламентов (67%) имеют в свои составе менее 15% женщин, только в 7% регионов (в шести регионах - Еврейская автономная область; Архангельская Иркутская, Калужская области, Республика Тыва, Чукотский автономный округ) доля женщин составляла 25% и более депутатов (рис. 4). Рис. 4. Распределение региональных парламентов РФ по доле (%) в них депутатов-женщин, 2012 г. Рис. 3. Распределение региональных парламентов РФ по количеству (абс. ч.) в них депутатов-женщин, 2012 г. Причины низкого представительства женщин в законодательных органах Российской Федерации неоднократно были предметом научных исследований, в том числе автора статьи (подробный анализ см.: [28]). К наиболее распространенным относятся: - низкая политическая культура и низкая политическая активность женщин, отсутствие массовых женских политических организаций [8]; - раздробленность российского женского общественного движения (борьба феминистских (диссидентских) и традиционалистских (прогосудар-ственных) взглядов на решение проблем женщин), возникшая еще в советское время [29]; - господство в массовом сознании стереотипа «женщинам не место в политике» (см.: [30]), в силу этого женщины не голосуют за женщин на выборах; - незрелость институциональных и неинституциональных предпосылок вхождения женщин в политику [31]. В Законодательном Собрании Санкт-Петербурга ситуация несколько иная. В региональном парламенте Первого созыва (избран в 1994 г.) из 50 его членов была всего одна женщина-депутат - Н.Л. Евдокимова, в Законодательном Собрании Шестого созыва - уже 12 женщин-депутатов. Они составляют практически четверть всего парламента (24%). Доля женщин за период 1994-2016 гг. выросла на 22%. Следует специально подчеркнуть, что в нашей стране присутствие женщин-депутатов в парламенте совершенно не означает, что они будут бороться за преодоление гендерного неравенства и продвижение женщин на позиции принятия ключевых решений. Гендерные стереотипы и представления депутата-женщины определяют ее понимание того, в чем именно состоят женские интересы и какова роль женщины в обществе [32]. В качестве иллюстрации можно привести результаты, полученные Н. Козловой в ходе исследования женщин-парламентариев Северо-Кавказского федерального округа. Она пишет: «Деятельность большинства женщин-депутатов сосредоточена на работе в комитетах социального профиля -здравоохранения, образования, семьи, молодежной политики. Это объясняется самими избранницами природными свойствами женщин и их традиционной ролью как хранителей и трансляторов национальной культуры. Даже при незначительном росте количества женщин в парламентах СКФО произойдет усиление консервативного дискурса, направленного на поддержание гендерной асимметрии представительной системы. Представительство женских интересов будет вести к дальнейшему воспроизводству и тиражированию традиционных социальных ролей, не связанных с мейнстримом демократизации и модернизации общества» [10. С. 110]. Охарактеризуем подробнее состав женского депутатского корпуса Законодательного Собрания Санкт-Петербурга Шестого созыва, избранного в сентябре 2016 г. В табл. 1 представлены данные о всех 12 женщинах-депутатах. Две трети (67%) женщин являются членами партийной фракции Единой России. Это практически совпадает с общим распределением мест в региональном парламенте. Фракция «Единая Россия» имеет в нем 36 мандатов из 50 (72%). Таблица 1. Общая характеристика женщин-депутатов Законодательного Собрания Санкт-Петербурга Шестого созыва ФИО Партийная фракция Год рождения (лет) Образование / профессия Количество законодательных инициатив (2016-2018 гг.) Количество депутатских запросов Всего* Подписан Отозван / отклонен Дмитриева О.Г. Партия РОСТА 1958 (60) Экономист, д-р экон. наук 1 0 0 4 Егорова Л.И. Единая Россия 1966 (52) Спортсменка, канд. пед. наук 3 1 1 0 Иванова И.В. КПРФ 1961 (57) Товаровед, канд. техн. наук 5 2 0 2 Киселева Е.Ю. Единая Россия 1962 (56) Фармацевт 19 11 2 1 Мартемьяно-ва Ю.А. Единая Россия 1973 (45) Воспитатель дошкольного учреждения 4 2 0 0 Мельникова А.Р. Единая Россия 1969 (49) Актриса 14 3 2 0 Назарова Г.Н. Единая Россия 1986 (32) Управленец (ГМУ) 5 0 0 0 Рахова Е.А. Единая Россия 1960 (58) Экономист, юрист, управленец (ГМУ24) 18 7 2 0 Сергеева В.В. Единая Россия 1956 (62) Высшая школа МВД, юрист 4 0 0 0 Тихонова Н.Г. Справедливая Россия 1973 (45) Инженер-оптик, ГМУ24 15 6 1 4 Ходунова О.А. КПРФ, руководитель фракции 1955 (63) Горный инженер, политолог 2 0 1 2 Щербакова М.Д. Единая Россия 1955(63) Городское и жилищно-коммунальное хозяйство 7 3 0 5 Всего: для 12 депутатов-женщин 97 35 9 18 Справочно. Всего: для 38 депутатов-мужчин 415** 189 26 66 Примечание. ГМУ - Государственное и муниципальное управление; МВД - Министерство внутренних дел. * Как свидетельствуют данные таблицы, существует весьма заметный разброс в количестве выдвинутых женщинами инициатив: от 1 до 19 при модальном значении 4-5 (33%). У депутатов-мужчин различия заметно выше. Максимум составило значение в 134 инициативы за 2 года, минимум - 1. Модальное значение - 6 инициатив, его имеют 9 депутатов (24 %). ** Из расчета исключены законодательные инициативы Председателя Законодательного Собрания, носящие регламентный характер. В частности, о формировании органов регионального парламента, о награждении, об объявлении благодарности и т.п. Не учитывались такие инициативы и у других депутатов, например, об установлении перерыва в заседаниях Законодательного Собрания, об избрании счетной комиссии и др. В табл. 2 представлены некоторые социально-демографические характеристики женского депутатского корпуса. Они свидетельствуют, что петербургские женщины-депутаты - люди зрелого возраста с достаточным социальным опытом и высоким уровнем образования. Четверть из них имеют ученую степень. Некоторые, когда политика стала их профессиональной деятельностью, выбрали стратегию получения второго высшего образования. В то же время образование трети депутатов-женщин напрямую не связано с государственной политикой и законотворчеством. Таблица 2. Социально-демографические характеристики женщин-депутатов Законодательного Собрания Санкт-Петербурга Шестого созыва Параметр Значение Средний возраст в 2018 г. 53,5 года Доля лиц, имеющих высшее юридическое образование, % 16 Доля лиц, имеющих высшее экономическое образование, % 16 Доля лиц с образованием «Государственное и муниципальное управление», % 25 Доля лиц с ученой степенью, % 25 На рис. 5 показано, в каких комитетах и комиссиях Законодательного Собрания Санкт-Петербурга работают женщины-депутаты. Они составляют большинство (2 человека из 3) в Комиссии по экологической защите населения. Их ожидаемо много, хотя и меньше половины, в Комиссиях по социальной политике, образованию и здравоохранению. Женщин-депутатов меньше четверти в Комиссии по вопросам правопорядка и законности и в Комитете по законодательству. Всего одна женщина работает в Комиссии по устройству государственной власти, местному самоуправлению и административно-территориальному устройству. Женщин совсем нет в Комиссии по городскому хозяйству, градостроительству и имущественным вопросам, а также в Профильной комиссии по вопросам физической культуры и спорта. Последнее особенно странно, учитывая, что Л.И. Егорова - профессиональная спортсменка, имеет необходимое высшее образование и большой опыт законотворческой деятельности. Она избиралась депутатом парламента города три созыва подряд в 2007, 2011 и 2016 гг. Профильная комиссия по экологической защите населения Санкт-Петербурга Комиссияпо социальной политике и здравоохранению Комиссияпо образованию, культуре и науке Профильнаякомиссшиш деламветершюв 33% Профильная комиссия по туристской индустрии | 33% Комиссия по экологии и природополь зоб алию Комиссияпо промышленности, экономике и предпринимательству Бюджетно-финансовый комтет Комлте г по законо да те льству К ошгссияпо вопросам правопорядка и законности Профильная комиссия по вопросам физической культуры и спорта Комиссия по городскому хозяйству, градостроительству и имущественным вопросам Рис. 5. Доля женщин-депутатов в комитетах и комиссиях Законодательного Собрания Санкт-Петербурга Понятно, что общее число женщин-депутатов невелико, их только 12, и они не могут работать более чем в двух органах Законодательного Собрания [33]. Тем не менее они сосредоточены в традиционно женских зонах ответственности - образовании, здравоохранении, социальной помощи, а не распределены более или менее равномерно по всем комиссиям и комитетам. С этой точки зрения ситуация аналогична распределению, имеющемуся в парламентах Северного Кавказа. Это лишний раз доказывает распространенность гендерных стереотипов о том, чем должны заниматься женщины и мужчины в политике, при этом этнический и конфессиональный факторы особой роли не играют. Женщины отсутствуют в ключевой для жизни города Комиссии по городскому хозяйству, градостроительству и имущественным вопросам, хотя, как было показано выше, М.Д. Щербакова имеет профильное образование по этим вопросам. Женщины практически отстранены и от работы по совершенствованию системы государственной власти и местного самоуправления в Санкт-Петербурге, поскольку из 10 членов этой комиссии женщина только одна - Е.А. Рахова. В то же время высшее образование по государственному и муниципальному управлению имеют три женщины-депутата из двенадцати. ■ 30% ■ 30% 28% ^Н^НН 23% ^НШ^М 22% 10% 0% 0% Все вышеприведенные примеры свидетельствуют, что человеческий капитал женщин-депутатов в региональном парламенте в полной мере не используется. Далее рассмотрим основные результаты депутатской деятельности женщин за 2016-2018 гг. В табл. 3 они представлены в сравнении с результатами деятельности депутатов-мужчин. Таблица 3. Сравнение результатов депутатской деятельности женщин и мужчин за 2016-2018 гг. Параметр Значение для депутатов-женщин Значение для депутатов-мужчин Среднее количество депутатских запросов на 1 депутата 1,5 1,74 Среднее число законодательных инициатив на 1 депутата 8 10,9 Доля подписанных законопроектов из числа выдвинутых, % 36 45 Доля отклоненных или отозванных законопроектов, % 9 6 Как свидетельствуют данные табл. 3, активность мужчин-депутатов несколько выше, чем женщин, хотя и не на порядок. Следует отметить, что у мужчин лучше показатели по качеству депутатской деятельности: ниже процент отклоненных, отозванных или возвращенных на доработку законопроектов и выше процент уже подписанных и одобренных инициатив. Это объясняется опытом законотворческой деятельности и наличием профильного (юридического) образования. И того и другого у мужчин-парламентариев больше. Далее проанализируем содержательную сторону законотворческой деятельности женщин-депутатов петербургского парламента. Всего за 2016-2018 гг. женщинами было выдвинуто 65 законодательных инициатив, из них по социальным вопросам - 11 (17%). Депутатских запросов было сделано 18, из них напрямую затрагивают интересы женщин 2 (11%). Это позволяет сделать вывод, что, несмотря на участие в работе «женских», социально ориентированных структур Законодательного Собрания, социальные вопросы, по факту, не являются доминирующими в деятельности женщин-депутатов. Как показано в табл. 1, количество инициатив и запросов у каждого депутата свое, одни женщины более активны, другие менее. В «несоциальных» комиссиях могут работать более активные женщины, чем в «социальных». Не в последнюю очередь их активность может быть вызвана необходимостью конкурировать с депутатами-мужчинами. Все это может объяснить небольшую долю инициатив по социальным и женским вопросам. Однако с точки зрения последствий для политики и законотворческого процесса факт остается фактом: женщины-депутаты не используют в полной мере свои возможности для артикуляции интересов женщин и сокращения тендерного неравенства в Санкт-Петербурге. Для иллюстрации разницы «социальных / женских» (которых только 17%) и «несоциальных / неженских» законодательных инициатив женщин-парламентариев42 приведем несколько примеров (табл. 4). Таблица 4. «Социальные / женские» и «несоциальные / неженские» законодательные инициативы женщин-парламентариев Санкт-Петербурга «Социальная / женская» законодательная инициатива «Несоциальная / неженская» законодательная инициатива О внесении изменений в статью 1 Закона Санкт-Петербурга «О мерах по реализации статей 7 и 13 Федерального закона «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» и статьи 22 Федерального закона «Об образовании в Российской Федерации» О внесении изменений в пункт 1 статьи 6 Закона Санкт-Петербурга «О пенсионном обеспечении лиц, замещавших должности муниципальной службы в органах местного самоуправления в Санкт-Петербурге и муниципальных органах внутригородских муниципальных образований Санкт-Петербурга» О принятии заявления Законодательного Собрания Санкт-Петербурга «О недопущении повышения пенсионного возраста в Российской Федерации» О внесении изменения в Закон Санкт-Петербурга «О мерах по обеспечению имущественных прав граждан, являющихся владельцами гаражей на территории Санкт-Петербурга» Аналогично можно сопоставить депутатские запросы. Напомним, что «социальных / женских» запросов было 11% (табл. 5). Таблица 5. «Социальные / женские» и «несоциальные / неженские» депутатские запросы женщин-парламентариев Санкт-Петербурга «Социальный / женский» депутатский запрос «Несоциальный / неженский» депутатский запрос О развитии системы медицинского обеспечения учащихся образовательных учреждений СПб и финансировании дополнительных ставок врачей и медицинских сестер для учреждений, которые проводят обучение детей с особыми потребностями По вопросу правовой оценки деятельности должностных лиц администрации Центрального района СПб в части освещения деятельности депутата в средствах массовой информации и работы с обращениями граждан О реконструкции здания Родильного дома .№ 17 О нарушении прав и гарантий при осуществлении депутатской деятельности Можно выдвинуть несколько предположений, объясняющих сложившуюся ситуацию. 1. Будучи избранными по партийным спискам, женщины-депутаты должны следовать партийной программе, в которой интересы женщин и задачи по сокращению гендерного неравенства в обществе практически не представлены. 2. Женские проблемы и интересы не выделяются женщинами-депутатами в качестве самостоятельных и / или сводятся к проблемам семьи и детей. 3. Гендерные нормы и ценности женщин-депутатов по большей части носят традиционалистский характер, поэтому они не видят необходимости в преодолении гендерной асимметрии. 4. Чтобы удержаться в команде, женщины «подыгрывают» консервативным партийным лидерам-мужчинам, даже если их гендерные нормы и ценности носят эгалитарный характер. В рамках проведенного исследования у нас недостаточно эмпирического материала, чтобы верифицировать данные гипотезы. Для этого необходимо проведение глубоких (свободных) интервью с женщинами-депутатами и использование не количественной, а качественной методологии исследования. Тем не менее основную гипотезу можно считать подтвержденной. Увеличение числа женщин-депутатов в составе Законодательного Собрания Санкт-Петербурга по сравнению с предыдущими созывами не привело к повышению уровня представительства политических и социальных интересов женщин в законотворческом процессе. При этом человеческий капитал петербургских женщин-депутатов очень высок, но не используется в полной мере. Почему и как это изменить - вопросы для будущих исследований.

Скачать электронную версию публикации