On the Creation of the National Identity of Russian Youth in the Digital Age.pdf Постановка проблемы Одной из важных проблем социально-политического и культурного развития российской государственности в начале XXI в. является формирование национально-гражданского самосознания молодежи в условиях кристаллизации новых вызовов современности. Указанная проблема носит многомерный характер и содержит в себе целый ряд взаимосвязанных социокультурных, гуманитарных и политических аспектов - от фактора возрастной психологической динамики до политического климата, в котором происходит социализация молодого поколения [1. С. 62]. Одной из таких проблемных ниш, оказывающих влияние на становление и трансформацию национально-гражданской идентичности молодых россиян, является «цифровой фактор» -радикальная трансформация коммуникативного ландшафта современности. В рамках данной статьи акцент сделан на эффектах и следствиях трансформации информационно-психологического пространства современной России, воздействии цифровых технологий не только на «социальную повседневность», но и на установки национально-гражданской идентичности молодых россиян. Предваряя анализ обозначенной проблематики, необходимо сделать две оговорки, которые представляются существенными. Во-первых, говоря о цифровых технологиях, их воздействии на социальное (и более узко - на политическое) сознание российской молодежи, следует все же акцентировать внимание не на самом общеизвестном факте трансформации коммуникативного пространства российского социума («интернетизации» общественно-политических отношений и процессов), а на культурно-психологических и отчасти макрополитических эффектах, порождаемых новой информационной реальностью. Во-вторых, важным моментом в понимании особенностей макрополитического сознания российской молодежи, ее политической самоидентификации является учет сегментарных и субпоколенческих размежеваний. Очевидно, что «российская молодежь» сегодня - это сложный социально-возрастной конгломерат, бинарным ядром которого выступают, с одной стороны, старшая и средняя возрастные группы, принадлежащие по большинству параметров к поколению «Y», а с другой - поколение 20-летних «цифровых аборигенов» - так называемое поколение «Z», все более выразительно проявляющее собственную социальную субъектность и отчетливо заметное на политическом ландшафте России [2. С. 195; 3. С. 294]. Таким образом, цель исследования состоит в выявлении специфики конструирования национально-государственной идентичности российской молодежи с учетом радикальных цифровых трансформаций, которые переживает современное российское общество. Степень научной разработанности проблемы Указанная проблема является многовекторной и занимает значительное место в системе приоритетов российской политической науки. Поэтому имеет смысл обозначить основные направления ее осмысления на современном этапе. Так, влияние полифонии цифровых факторов на гражданскую социализацию и самоидентификацию российской молодежи, различных ее возрастных групп отражено в исследованиях Е.В. Бродовской, А.Ю. Домбровской, А.В. Синякова, Р.В. Пырмы, Н.Л. Смакотиной и др. В фокусе внимания А.И. Щербинина находится проблема политической социализации молодежи в крупном (университетском) городе. Е.Б. Шестопал и А.В. Селезнёва рассматривают ценностные и поведенческие аспекты политической самоидентификации молодых россиян в условиях трансформаций политической системы современной России. В центре внимания Т.Н. Сам-соновой - вопрос конструирования гражданского самосознания молодых россиян, прежде всего в контексте структурно-функционального подхода. Ю.А. Зубок и В.И. Чупров, опираясь на традицию отечественной социологии, уделяют особое внимание «повседневности» и стилю жизни различных возрастных групп российской молодежи. В работах И.В. Самаркиной и А.Л. Зверева поставлен вопрос о специфике и формах участия молодых россиян в политическом процессе. Методология и методика исследования Анализируя современные политические исследования в области национально-гражданской идентичности российской молодежи, наиболее важные с теоретико-методологической точки зрения, можно выделить три основных направления научного поиска. Первое может быть определено как социализационное. Оно акцентирует внимание на институциональных и психологических особенностях политической социализации молодых россиян. Так, особого внимания заслуживают работы Т.Н. Самсоновой, Ю.А. Зубок, И.В. Самаркиной, А.Л. Зверева, А.И. Щербинина и др. [4-8]. Второе направление - широкий спектр политико-психологических трудов, в которых описываются основные содержательные компоненты национально-гражданского самосознания молодежи: символические репрезентации, темпоральные представления, политические ценности и стереотипы (работы И.В. Самаркиной, А.В. Селезнёвой, Н.Л. Смакотиной, и др.) [6-10]. Третье направление связано с осмыслением политического поведения и реализацией жизненных стратегий молодых россиян в условиях формирования контуров информационного общества, все более заметной «виртуализации» политических практик и отношений [11]. Таким образом, методологической основой данной работы выступает синтез исследований в области политической социализации и становления гражданского сознания молодежи, политико-психологических теорий национальной идентичности и современных концепций «цифрового общества», его влияния на паттерны политического поведения российской молодежи. Представляется, что указанные методологические основания открывают возможности для рассмотрения национально-гражданской идентичности как динамического макрополитического конструкта, тесно взаимосвязанного с информационно-психологическими изменениями, происходящими в российском обществе в начале третьего тысячелетия. Эмпирическая база исследования В основание данной статьи положены результаты прикладного политико-психологического исследования, проведенного в 2017-2018 гг. под руководством автора в Московском педагогическом государственном университете и Финансовом университете при Правительстве РФ. В рамках данного исследования методом фокусированного интервью были опрошены 214 молодых респондентов (возраст 16-29 лет) из 13 субъектов Российской Федерации. Указанное исследование, безусловно, не претендует на всеобъемлющий характер и социологическую репрезентативность в общероссийском масштабе, но позволяет диагностировать «болевые точки» формирования национально-гражданского самосознания молодых россиян [12]. Результаты исследования Важно отметить, что проблемы конструирования национально-гражданской идентичности российской молодежи в цифровую эпоху во многом характеризуются синтезной природой, являют собой сочетание проблем традиционных, наследуемых из 1990-2000-х гг., институциональных, связанных с функционированием институтов политической социализации сегодня, и новых, связанных с цифровизацией политической реальности. Первая проблема, которая четко прослеживается в ходе проведенных исследований, - слабость когнитивного и символического фундамента гражданской самоидентификации молодых россиян. История России в сознании молодых россиян в целом персонализирована и предстает как совокупность символов-персон и в меньшей степени символов-событий. Из символов-персон следует отметить сохраняющееся на протяжении последних 10 лет (начиная с исследований, проведенных кафедрой социологии и психологии политики МГУ им. М.В. Ломоносова в 2008-2010 гг.) «первенство» таких фигур, как Петр I и В.В. Путин, которые воспринимаются молодыми респондентами, скорее, позитивно. К «традиционным» символам-персонам российской истории, наиболее часто упоминаемым респондентами, относятся такие правители, как Иван Грозный, Екатерина Великая, И.В. Сталин, Александр Невский, Дмитрий Донской. При этом по-прежнему актуальной является проблема «привязанности» указанного символического пантеона преимущественно к политической сфере. Можно предположить, что фигуры российской истории, относящиеся к иным областям деятельности - науке, искусству, спорту, - занимают менее значимое место в политическом сознании молодых россиян. Симптоматично, что и исследование «Национально-государственная идентичность в современной России» (2017-2018), и более ранние исследования показывают факт «выпадения» из социальной памяти молодежи целых исторических эпох. Например, ХУ11 в. ассоциируется исключительно с событиями Смуты, ХУ1 в. воспринимается сквозь призму фигуры Ивана Грозного, а ХУ в. в представлении респондентов является символической и когнитивной лакуной. Очевидно, что восприятие истории в событийной и персона-листской оптике - ситуация, типичная для «остаточных знаний» в рамках официального исторического нарратива. Но вместе с тем можно предположить, что перед российской системой гуманитарного образования и культурной политики вырисовывается важная задача формирования целостного и сбалансированного образа прошлого, лишенного темпоральных «провалов», когда прерывается «нить времен». Вторая проблема конструирования национально-гражданской идентичности российской молодежи связана с аморфностью темпоральных рамок образа «нас» в сознании молодых россиян. В частности, речь идет о расплывчатости коллективного образа будущего, которая проявляется не только в депрессивных социальных настроениях, утилитарных стратегиях социального и политического поведения (живу «одним днем», поэтому «политикой не интересуюсь»). Представляется, что указанная ситуация таит в себе потенциальную опасность по двум причинам. Во-первых, отсутствие образа общенационального будущего усиливает чувство социально-политической деприва-ции (и, как следствие, массовые протестные настроения в молодежной среде) и параллельно снижает мотивацию позитивного политического участия. Во-вторых, отказ от рассмотрения «нас» как некой целостности в исторической перспективе неизбежно приводит к выстраиванию конструктов конфликтной идентичности. Отказ от проектирования будущего, стремление жить «здесь и сейчас» во многих случаях прямо предполагает негативную самоидентификацию - поиск всевозможных «чужих», чтобы оправдать смысл существования «нас» как макрополитического сообщества. Представляется, что обозначенные выше проблемы во многом связаны не только с последствиями кризиса российской национально-гражданской идентичности, наиболее острая фаза которого пришлась на 1990-е - начало 2000-х гг., но и с интенсивными процессами формирования принципиально нового информационного ландшафта российского общества: технологической цифровизацией и психологической «виртуализацией» социальной (а вместе с ней и политической) повседневности. В этих условиях среднестатистический молодой россиянин оказывается погруженным в пространство симулятивной политической реальности, представляющей собой «ускользающий мир» политических симулякров, переполненный эмоциями в ущерб ценностно-смысловым конструктам и лишенный устойчивости. Динамизм «виртуальной политики» (а в случае поколения «Z» можно говорить и о «виртуальной социализации» в целом) приводит к девальвации исторических оснований национально-гражданского самосознания, которые «теряются» в пространстве всевозможных симулякров. Среди указанных симулякров особое место занимают «виртуальные» архаические идентичности, получившие особое распространение в социальных сетях Рунета («мещера», «ингерманландцы» и т.д.). Отличительная черта многих таких «виртуальных идентичностей» - обращение к негативной самоидентификации, стремление противопоставить себя и собственную культурно-историческую «уникальность» общероссийскому политическому сознанию. На сегодняшний день указанные идентификационные конструкты, имеющие симулятивную природу, безусловно, не способны полномасштабно конкурировать с российской национально-государственной идентичностью. Тем не менее сам факт их появления и распространения в социальных сетях свидетельствует о том, что традиционные механизмы гражданско-политической социализации молодежи (семья, школа и массмедиа, функционирующие в «вертикальном» формате) все более уступают позиции стихийным формам конструирования политического самосознания. Однако, несмотря на расплывчатость и локальный характер таких идентификационных симулятивных конструктов, нельзя не отметить утрату государством «проективной» функции, фактическое отсутствие стратегических приоритетов в сфере молодежной политики. Третья проблема, характеризующая процессы формирования национально-гражданской идентичности молодежи, обусловлена фундаментальной спецификой социализации поколения «Z». Избыток информации и превалирование эмоционально-негативного контента в Интернете приводит к кристаллизации таких ментальных схем, как «клиповое» и «сериальное» политическое сознание, в основе которого лежит неготовность воспринимать сложные в когнитивном плане конструкты, стремление «упростить» смыслы и образы в структуре собственной «Мы-концепции», осознавать «нас» через призму конфликта со всевозможными «врагами». Одновременно, опираясь на исследования Т.Н. Самсоновой и А.И. Щербинина, мы фиксируем деструктивное влияние синергии таких факторов, как неспособность или нежелание элит проектировать образ будущего для молодежи, продуцировать новые смыслы; деградация институтов, прежде активно участвовавших в политической социализации личности, и связанное с ней ослабление влияния национального государства на этот процесс; во многом стихийный характер формирования политической картины мира у молодежи; рост значимости элемента самоконструирования в рамках формирования идентичности молодежи, в первую очередь - поколения «Z». Результатом их сочетания становятся, с одной стороны, обесценивание долговременной групповой (или культурной) памяти, а с другой - возникновение «символического вакуума» на месте образа будущего и утрата олигополии государства, партий, церкви и иных традиционных институтов на формирование соответствующего комплекса смыслов. Роль катализатора данного процесса играет все большее вытеснение в молодежной среде институциональной коммуникации сетевыми ее формами [8. С. 205-206, 213]. Параллельное развитие «клипового» восприятия и «кликового» поведения (стремление подменить реальную деятельность «кликом мышки» и действиями в виртуальном пространстве Интернета) может рассматриваться как серьезный культурно-психологический вызов для современной системы российского социогуманитарного образования. Очевидно, что конструирование гражданского самосознания у представителей поколения «Z», которое в скором времени, по мере старения поколения «Y», станет доминирующим сегментом российской молодежи, требует поиска новых технологических и педагогических форматов политической социализации. Указанный поиск не может быть ограничен компьютеризацией средней школы со всеми вытекающими последствиями (такими как визуализация образовательного процесса, распространение игровых и проектно-поисковых форматов обучения). По существу, речь идет о выстраивании целостной, устойчивой национально-гражданской идентичности, предполагающей в том числе позитивный образ будущего и конвенциональные формы реального, а не только виртуального политического участия. Выработка новых технологий формирования гражданской идентичности российской молодежи неизбежно будет проходить в условиях ценностно-смысловой фрагментации и психоэмоциональной нега-тивизации политической реальности. Выводы Важно отметить, что проблема конструирования национально-гражданской идентичности российской молодежи в цифровую эпоху носит многогранный характер и обусловлена своеобразным межпоколенческим синтезом «издержек социализации». Так, старшая когорта российской молодежи - представители поколения «Y» - очевидно, менее подвержена влиянию симулятивной реальности. Ее взросление пришлось на 1990-е - начало 2000-х гг. - время доминирования «телевизионного» формата политической социализации и масштабного кризиса российской национально-государственной идентичности. В свою очередь, «цифровые аборигены» (представители поколения «Z») в силу более молодого возраста уже не ощутили на себе наиболее негативные эффекты кризиса российской идентичности и распада советской модели образования. Однако именно эта возрастная когорта оказалась в эпицентре процессов формирования неустойчивой по своей природе «виртуальной» политической реальности, в которой традиционные инструменты гражданской социализации теряют эффективность, уступая место стихийным формам политического самосознания и самоидентификации.

Скачать электронную версию публикации