Emil Lask's Philosophy of Right.pdf Введение Философско-правовые вопросы занимали особое место в исследованиях немецких университетских философов рубежа XIX-XX вв. Главным образом это было связано с возникновением науки о праве как самостоятельной дисциплины в XIX в. Основу философско-правовых дискуссий составляли вопросы методологии новой науки о праве, проблема соотношения эмпирической и философской составляющих в этой науке, вычленение, прояснение и конституирование в ней специфики философского содержания. В XIX в. под влиянием позитивной философии О. Конта складывается так называемая позитивная наука о праве - правовой позитивизм, видными представителями которого были Джон Остин (аналитический правовой позитивизм) и Карл Бергбом (континентальный правовой позитивизм). Правовой позитивизм стал преемником исторической школы права1. В правовом позитивизме сформировались два противоположно направленных течения: практическое (или практико-ориентированное) и теоретико-познавательное (или нормативное). Характерной особенностью практического подхода к праву является отождествление права с действующим законодательством. При таком подходе задачи науки о праве ограничиваются изучением позитивного, т.е. действующего в данный момент, права. Методология эмпирических наук переносится на науку о праве: эмпирический правовой материал необходимо систематизировать так же, как в естественных науках. Неокантианская философия права возникла как ответ на развитие практико-ориентированного правового позитивизма. Неокантианство противопоставило практическому подходу гносеологическую критику правового опыта, одной из вершин развития которой стала нормативистская школа правового позитивизма и работы ее основоположника Г. Кельзена27 28. Триумф этой концепции был, однако, подготовлен работами неокантианских философов Р. Штаммлера [1], Г. Еллинека [2], В. Виндельбанда [3], Г. Риккерта [4], Э. Ласка и других марбуржев и баденцев, посвятивших свои исследования философии права. Немецкая неокантианская традиция сильно повлияла на становление русской неокантианской философско-правовой традиции1. В своем исследовании я предпринимаю реконструкцию философско-правового учения, изложенного в докторской (габилитационной) диссертации неокантианского философа Э. Ласка «Философия права» (1905)29 30. Я попытаюсь определить место данной диссертации в философско-правовых дискуссиях рубежа веков как внутри неокантианства, так и за его пределами. Это позволит уточнить неокантианскую точку зрения в философии права, а также дополнить общую картину философско-правовых исследований того периода. Несмотря на то, что сочинение относится к ранним работам философа, оно обращает на себя внимание исследователей по сей день, о чем свидетельствуют регулярно появляющиеся за рубежом работы, например А. Болькена [15], A. Бушмана [16], Т.С. Ферраза [17], Ш. Нахтсхайма [18], Й. Зигерса [19], Ф. Ваплер [20] и др. В 2012 г. появился перевод «Философия права» на русский язык31 [21]. Социальный тип ценности Главная тема «Философии права» Ласка - отношение философии ценностей к позитивному праву. Ласк ставит вопрос о научной ценности философии права, сравнивает методологию философской науки о праве и методологию эмпирической науки о праве, а также противопоставляет свое критическое ценностное учение о праве эмпирической науке о праве (историческая школа и практико-ориентированный правовой позитивизм), с одной стороны, и метафизике права (теория естественного права) - с другой. Ласк согласен с тем, что успех эмпирических наук создал впечатление, что философско-методологический эмпиризм может быть единовластным методологическим учением в правовой науке [14. S. 278]. Вполне оправданы попытки правовых позитивистов по созданию «общей теории права» (например, Бергбома). Общая теория права призвана объединить право с иными культурными факторами (мораль, нравственность, экономика и др.) и выделить общие правовые черты и характеристики разных народов и времен. По мнению Ласка, тенденция на поиск абсолютных значений права верна, однако появляется риск, что философия права может стать «собранием блуждающих общих правовых понятий и учений о праве» [14. S. 279]. Высшие понятия «общей теории права» ошибочно выводятся через анализ эмпирического многообразия правовых проявлений, в то время как нужно привязать право к абсолютным (внеэмпирическим) ценностям, которые не выводятся путем обобщения эмпирического материала, но относительно которых можно доказать, что они существуют вечно и вневременно. С осторожностью Ласк предлагает относиться и к историзму, из которого вырос правовой позитивизм. С точки зрения неокантианского философа, нельзя путать ценностную и историческую индивидуальность. При наличии параллелизма структур и аналогии между ними их ни в коем случае нельзя отождествлять. «Тот, кто смешивает друг с другом индивидуальность ценности и историческую фактичность, тот не замечает, что их разделяет пропасть между смыслом и бытием» [13. S. 11]. Историческая фактичность - это не принцип явления абсолютной ценности, а лишь место ее проявления. Ласк отделяет свое учение и от теории естественного права. Теория естественного права долгое время была преобладающим философско-правовым учением в рамках трансцендентальной философии. Внутри трансцендентально-философских правовых учений можно выделить две тенденции: метафизическую (полностью умозрительную) и критическую (в кантовском смысле, т.е. занимающуюся границами и методами познания права). Теория естественного права, несомненно, так или иначе, влияла на все правовые учения: и на метафизику естественного права, и на критическую философию права. Главное отличие критической философии права, которой придерживается Ласк, от метафизической теории естественного права - это фокус на сохранении и утверждении различия ценности и действительности. Метафизика естественного права представляется всегда как платонизируемая теория двух миров, где происходит гипостазирование абсолютных идей - наделение абстракций самостоятельным существованием. «В отличии от каждой платони-зируемой теории двух миров, для критического учения о ценности эмпирическая действительность значима в качестве единственного вида реальности, но в то же время - и как место действия или субстрата надэмпирических ценностей, общепринятых значений» [13. S. 2-3]32. Критическое учение о ценности предполагает такую юридическую теорию, согласно которой существует лишь один мир и только один вид права: эмпирическая действительность права. Ласку наиболее близка позиция Риккерта, которая связана с поиском и идентификацией объективных значений культуры. Науки о культуре не должны заниматься поиском абсолютной значимости, анализируя значения культуры, а должны анализировать проявления значений культуры в эмпирической и временной фактичности. Ласк стремится доказать необходимость срединной ступени межу двумя крайностями. Он считает несостоятельными и теорию естественно права, как чрезмерно метафизическую, и практикоориентированный правовой позитивизм, как недостаточный для полноценного построения науки о праве. Имеющийся дуализм философского и эмпирического метода возникает из-за проведения границы между ценностью и эмпирическим субстратом ценности. С точки зрения Ласка, да и всего баденского неокантианства, философия права должна стать эмпирическим научно-правовым исследованием действительности права, в котором должна быть сглажена или совсем стерта эта граница. Философия права, как считает Ласк, - это учение о типе ценности [14. S. 281]. Ценность может выступать как индивидуальность, являясь уникальным содержанием действительности, или как общее для отдельных элементов действительности. Касательно правовой сферы противопоставление этих типов ценности самым ярким образом заметно в различии между кантовским индивидуализмом и философско-правовым гегельянством. У Канта ценность относится к отдельной личности, хотя она и имеет сверхиндивидуальную значимость, при этом исключается образование взаимосвязи между отдельными точками ценностей в регионе абсолютных ценностей. Гегель, напротив, по мнению Ласка, провозглашает возможность трансперсональных ценностей, а этический индивидуализм характеризует как общественно-философский атомизм, т.е. противопоставляет индивидуальному типу ценностей социальный. Философия права как учение о типе ценности входит в состав систематической науки о ценности. Тип отнесения к ценности выступает абсолютной целью всякого права, «правом права». В обращении к типу отнесения к ценности Ласк видит компромисс между двумя крайними философско-правовыми точками зрения: кантианской и гегельянской. По мнению Ласка, необходимо выделение специального «социального» типа ценности или типа отнесения к ценности. Этот тип отнесения к ценности связан с кантовской трактовкой человечества. «„Человечество“33, - пишет Ласк, - означает у Канта не конкретную общность людей, но их абстрактную ценность. Высоко ценить всех ближних не потому, что они являются членами человеческого сообщества, но потому что они его представители, - вот чего требует от нас кантианская этика» [14. S. 294]. Однако гегелевская философия права уже содержит идею личности как высшей цели права в составе общего. С точки зрения Ласка, между кантианским и гегельянским видами оценки существует не только совместимость, но и взаимная потребность в дополнении. Таким образом, задача философии права - интегрировать взгляды на абсолютное значение права. Шаг в этом направлении - это определение философии права как учения о типе ценности. Выделение специального «социального» типа ценности, по мнению Ласка, способно вернуть необходимую сложность и полноту философской трактовки права, утерянную вследствие некорректных обобщений других правовых школ. Структура донаучного правового образования понятий Проявление права как особого типа ценности мы наблюдаем в эмпирической действительности. Ласк считает, что методология эмпирической науки о праве входит в состав философии науки, а не философии права, но эта методология говорит о ценностном типе науки, а не права. Необходимо выработать методологию, которая будет характеризовать право как особый тип ценности. Ласк пытается показать, что эта методология, а именно «логика науки о праве», является, во-первых, частью философии права, во-вторых, наиболее разрабатываемой частью философии права. Методология науки о праве должна быть согласована с коперниканским переворотом Канта, согласно которому только категории создают условия для любого проявления действительности. Только благодаря категориям возможно образование понятий. Законы природы - результат естественно научного образования понятий, исторические и культурные феномены - результат культурологического образования понятий. Однако, считает вслед за Риккер-том Ласк, научному образованию понятий необходимо предшествует донаучный этап. Организуя научно материал, нельзя не заметить, что он уже каким-то образом сформирован. «Отграничение друг от друга типовых значений культуры, таких как экономика, право, язык и т.д., производится не только посредством науки» [14. S. 308-309]. Но преднаучное образование понятий обладает важным недостатком: в нем нет четкости и научной строгости. Науке приходится дорабатывать и понятийно оформлять материал. Таким образом, между ценностью и действительностью присутствует «мир полуфабрикатов» (Halbfabrikate) [14. S. 309], отсылающих к значениям культуры. Материал наук о культуре - это комплекс донаучно оформленного материала и данной действительности. В результате такой методологической установки мы получаем выход на саму действительность, а не на науку о действительности. Методология наук о праве занимается преобразованием уже подготовленного до науки материала в правовые понятия. Ласк утверждает, что особых разногласий по поводу отношения правового понятийного мира и донаучного субстрата нет. Но есть разногласия касательно научной и системной формы юриспруденции. Юриспруденция производит все сама для себя - свой собственный понятийный мир. И этого достаточно, чтобы справляться с практической задачей. Этот понятийный мир юриспруденции и требует методологического прояснения. Методологии придется всегда иметь в виду, что юриспруденция действует успешно в практической сфере. И нужно всегда соотносить логическое в праве и практическую работу права в жизни. Таким образом, Ласк разводит «логику права», или юридический формализм, и практическую эмпирическую науку о праве [14. S. 306-307]. Ласк видит будущее в юридическом формализме, но одновременно понимает, что эта теория требует серьезной доработки. Логике права предстоит методологически проанализировать, есть ли «общая часть» в науке о праве как единой целостности, и бороться с заблуждением, что через увеличение степени и масштаба построений можно перевести эмпирические исследования в философию. Логика права - это не рассмотрение права с метапозиции, с позиции «над», но это исключительно работа над методологией науки о праве. Заключение Диссертацию Ласка можно рассматривать как одну из ярких попыток преодоления противостояния философско-правовых учений в духе кантианства и гегельянства. Методологическая установка Ласка предполагала отказ от крайностей в трактовке ценности права, а именно - отказ и от кантовского понимания «социальной» ценности как конечной цели в завершении индивидуальной этической личности, и от гегелевского понимания «социальной» ценности как особого вида ценности, непроизводной от индивидуального. Философия права Ласка отражает в полной мере общенеокантианскую тенденцию адаптирования философских наук к развивающимся эмпирическим наукам. Наука о праве сквозь призму философии ценностей баденского неокантианства служит ответом на развивающиеся практико-ориентированные правовые теории позитивистского толка. Утверждение необходимости донаучного этапа познания станет одной из ключевых идей зрелой философии Ласка. Так, в «Логике философии и учении о категориях» Ласк построит систему, в основе которой будет лежать учение о едином предмете как результате взаимодействия двух элементов -формы и материала. Ласк будет доказывать, что действительность, с которой мы имеем дело в нашем познании, уже изначально оформлена. Таким образом, «Философию права» можно рассматривать, с одной стороны, как этап становления зрелой философии Ласка, в качестве «малой логики», с другой стороны, как самостоятельную методологическую работу ярко выраженной неокантианской направленности.

Скачать электронную версию публикации