Understanding as computation.pdf Проблема референции индексикалов является частью более широкой проблемы зависимости референции и смысла языковых выражений от усло-© О.А. Доманов, 2022 Доманов О.А. Понимание как вычисление вий и обстоятельств их употребления. Ольга Козырева в своей статье, проводя обзор основных подходов к решению проблемы, ориентируется именно на этот более широкий контекст. Это позволяет ей выйти на общую проблему определения и различения семантики и прагматики. Для решения проблемы референции она предлагает «включить в число семантических факторов» некоторые условия, традиционно считающиеся прагматическими (интенции, конвенции и пр.). Это предполагает переосмысление отношений между семантикой и прагматикой. К сожалению, в чем состоит это переосмысление, не вполне ясно. С одной стороны, автор в завершение статьи утверждает, что анализ становится прагматическим, «когда мы обратимся к реальной практике определения референции (успешной и неуспешной) реальными индивидами». С другой же стороны, в семантическом анализе мы принимаем во внимание «интенции совершающего высказывание и/или социальные конвенции». Различие здесь опирается на заимствованное у К. Ромден-Ромлук понятие идеального воспринимающего высказывание, который, по предположению, понимает высказывание «правильно», и тогда анализ его понимания относится к семантике. Реальный же воспринимающий может понять высказывание иначе - т.е. «неправильно», и тогда анализ его понимания относится к прагматике. Это различие идеального и реального понимания не кажется мне ясным. Структурно, в том и другом случае понимание происходит одинаково, и различие, в конечном итоге, опирается на различие контекстов - «правильного» и «неправильных». Первый из них это предполагаемый контекст интерпретации идеального воспринимающего, тогда как вторые -контексты возможных реальных воспринимающих. Однако если мы забудем об этом отличии идеального и реального контекстов, то весь остальной анализ смысла и референции выражений окажется совершенно одинаковым. Таким образом, семантический анализ отличается от прагматического лишь тем, что мы проводим его, выбирая определенный (идеальный или «правильный») контекст. Такой подход возможен, однако он не кажется мне полезным. Тем не менее само обращение автора к понятию коммуникации и попытка переосмысления отношений прагматики и семантики, напротив, представляются очень интересными. Попробуем в этой статье продлить ее анализ немного в другом направлении. Мы сталкиваемся здесь с реальной трудностью. Она состоит в том, что понимание само является действием. Если прагматика занимается использованием языка, то понимание и передача смысла также относятся к прагматике - просто потому, что являются разновидностью использования языка, а именно использования его в коммуникации. «Понимание смысла» -это лишь один из возможных актов, а понимание языкового выражения -один из способов использования этого выражения. Таким образом, семантическое исследование оказывается тесно переплетенным с прагматическим исследованием. Чтобы разобраться в их отношениях, воспользуемся тем, что можно назвать вычислительной метафорой в семантике. Согласно этому взгляду, понимание рассматривается как вычисление. При этом речь идет не о «формализации понимания», а о том, что само понимание является формальной вычислительной процедурой (ср.: [1. P. 222]). Язык вообще используется для передачи смысла (смысл языкового выражения - очень широкое и плохо определенное понятие; здесь мы ограничимся 288 Монологи, диалоги, дискуссии /Monologues, dialogues, discussions смыслом декларативных предложении, которые интуитивно описывают положения дел или ситуации). Поскольку прямой доступ к сознанию другого человека невозможен, и мы не можем просто вложить в другого то, что мы хотим сказать, эта передача происходит посредством вспомогательного инструмента, которым является язык. Для этого передаваемый смысл кодируется в виде текста, подчиняющегося определенным синтаксическим правилам. Этот текст затем передается другому и декодируется им, чтобы получить в результате передаваемый смысл (заметим, что Козырева также говорит о «своего рода „расшифровке“ „отложенного“ ранее высказывания»). Вычислительная метафора описывает этот процесс как создание программы, которая передается получателю и затем компилируется и исполняется им. Таким образом, понимание состоит из трех этапов: 1) предварительный этап парсинга или синтаксического разбора, 2) компиляции, 3) исполнения. На этапе компиляции формируется программа, которая затем может быть исполнена. При этом программа исполняется в определенном окружении (environment), и ее результат зависит от этого окружения (это не вполне точное утверждение, но мы сейчас опустим соответствующие детали). Таким образом, компиляция не просто переводит с естественного языка на язык, «понятный компьютеру», но и разделяет программу как процедуру вычисления и окружение, в котором это вычисление происходит. Язык, описывающий вычисление и результирующее положение дел, должен быть дан заранее (он, в этом смысле, «интуитивно понятен»). Зачастую в качестве него выбирают язык теории множеств, однако по некоторым причинам (см. об этом, например, [2]) для семантики более удобен язык теории типов [3]. Теория типов может служить языком как логики, так и программирования [4. P. 13 sqq.]. Тип задается объектами, которые могут быть к нему отнесены, в частности, правилами построения таких объектов. Простые типы интуитивно понятны, а сложные строятся из них по заранее определенным правилам. С точки зрения семантики смысл соответствует типу, и разбор сложного типа является редукцией к интуитивно понятному (к простым типам). Объекты (или термы) типов соответствуют значениям, вообще говоря, зависящим от окружения. Все это может быть также описано в терминах ситуаций и положений дел. Тогда тип ситуации описывает типы ее объектов и отношения между ними (т.е. смысл декларативного предложения), а конкретная ситуация является термом или значением и состоит из объектов, определяемых контекстом или окружением. В рамках парадигмы «пропозиция-как-тип, доказательство-как-программа» [5, 4] программа представляет собой процедуру построения объекта, тип которого задает спецификацию (цель) программы. Таким образом, в функциональных языках программирования, основанных на теории типов, программа представляет собой процедуру построения ситуации (т.е. смысла), а результат выполнения этой программы -саму эту ситуацию (т.е. значение или референцию). При этом многие понятия, известные из компьютерных наук, переносятся в область семантики, образуя основу вычислительной метафоры в семантике. Последняя конкретизирует связь семантики и коммуникации, на которую указывает Козырева, и позволяет, как я надеюсь, уточнить предлагаемый в статье подход. Действительно, скомпилированную программу, как мы видим, можно рассматривать как смысл текста, а окружение - как контекст, от которого зависят конкрет-289 Доманов О.А. Понимание как вычисление ные референции. Компиляция соответствует вычислению смысла или типов, заданных выражениями языка, исполнение же является вычислением значений, или объектов (термов), существование которых утверждается или выводится в тексте. Эти этапы не обязаны быть последовательными, мы можем двигаться от смысла к значениям (и к синтаксису) и обратно, уточняя и то, и другое. Но это не герменевтическое движение. Мы в самом начале имеем варианты синтаксиса и затем лишь проверяем каждый из них на возможность интерпретации, отбраковывая те, что не могут получить значения в данном окружении. Существенно, что при написании программы (создании текста) составитель может иметь в виду окружение, в котором она будет исполняться; и это окружение либо совпадает с окружением самого составителя, либо может существенно отличаться от него. «Семантически релевантным контекстом» служит тогда предполагаемый контекст (окружение) компиляции и исполнения программы. Разумеется, при этом возможны разночтения, когда предполагаемый при составлении контекст не совпадает с актуальным контекстом расшифровки. В случае письменного языка особенно ясно, что контекст формирования высказывания не обязан совпадать с контекстом его интерпретации. Уже Платона это заставляло с подозрением относиться к письму, в котором автор текста часто отсутствует и поэтому не несет ответственности за него. Однако с точки зрения семантического исследования вряд ли имеется принципиальное различие между предполагаемым контекстом и любым другим. Текст обладает определенной самостоятельностью, и вполне законно рассматривать его семантику в любом контексте. Например, составитель сообщения явным образом оперирует с контекстом и предполагает, каким образом оно будет дешифровано получателем. Соответственно, он может принимать это во внимание и добиваться нужного результата дешифровки. Так, например, возможен обман или передача одним и тем же текстом разных сообщений разным получателям. Что в таком случае служит «семантически релевантным контекстом»? Таким образом, семантика предполагает коммуникацию как передачу смысла и требует рассмотрения использования языковых выражений в различных контекстах. При этом вполне остается место и для прагматики. Ее можно понимать как исследование других способов использования, помимо понимания и передачи смысла, таких как воздействие на собеседника, запрос информации, решения своих психологических проблем и др. Тогда зависимость от контекста, несмотря на то, что она связана с использованием языка, будет относиться не к прагматике, а к семантике. В этом случае предложение Козыревой о включении в семантику некоторых понятий, традиционно понимаемых как прагматические, получает свое обоснование.

Скачать электронную версию публикации