Parallelism of semantic theories in analytic philosophy and theories of terminological planning.pdf Часто говорят о самодостаточности аналитической философии языка в том смысле, что она нацелена исключительно на решение вопросов функционирования знаковых систем с точки зрения их логических и семантических аспектов. В этом случае проблемное поле аналитической философии предстает в качестве своеобразной теоретической игры, в рамках которой в большей степени ставятся и решаются умозрительные, нежели прагматические, вопросы. Однако так происходит далеко не всегда, поскольку значение различных семантических теорий в рамках аналитической философии имеет важные социальные и прагматические следствия, а сами эти теории часто выступают законодателями мод в отношении исследований в смежных предметных областях (основания математики, лингвистика, когнитивные науки, право и т.д.). Подобное влияние можно обнаружить и в области теорий терминологического планирования. Анализ влияния подобного рода позволит: во-первых, продемонстрировать универсальный, в том числе касающийся прагматических аспектов характер семантических теорий аналитической философии, их преимущества и ограничения на их применение; во-вторых, уточнить ряд проблем, которые возникают в процессе терминологического планирования как актуального направления междисциплинарных научных исследований; в-третьих, обозначить динамичность и нелинейность трансформаций, связанных с языковыми средствами, привлекаемыми для описания окружающего мира. Вопрос о влиянии носит достаточно широкий характер, поэтому основной вектор исследования будет направлен на параллелизм семантических аспектов аналитических концепций языка и теорий терминологического планирования. Одной из ключевых семантических проблем употребления языка была и остается проблема соотношения значения и смысла языковых выражений, которая, в свою очередь, является в одних случаях производным, а в других -предопределяющим фактором проблемы отношений языка и реальности. Эта проблема во многом возникла как следствие необходимости понимания характера определенности и терминологической однозначности языка науки. В свою очередь, терминологическое планирование возникло в качестве междисциплинарного направления как реакция на усиливающееся влияние научного знания на социальные процессы и потребность в управлении этим влиянием посредством стандартизации и экспликации терминологического аппарата научных знаний, выражающейся, в частности, в необходимости учета значений терминов различных наук в соответствующих словарях и базах знаний. Таким образом, проблема соотношения смысла и значения играет важную роль также и в теории терминологического планирования. Вектор развития семантических теорий аналитической философии можно обозначить как постепенную трансформацию концепций прескриптивного плана, прескриптивного в том смысле, что они были нацелены на установление того, каким является нормативный образ языка (к примеру, теория смыс-7 Ардашкин И.Б., Суровцев В.А. Параллелизм семантических теорий аналитической философии ла Г. Фреге, теория дескрипций Б. Рассела и т.п.), в концепции дескриптивного плана, дескриптивного в том смысле, что задача анализа языка состоит не в том, что необходимо задать условия его осмысленного употребления, а в том, чтобы описать, как работает действительный язык (к примеру, теория речевых актов Дж. Остина, теория языковых игр Л. Витгенштейна и т.п.). Аналогичный вектор развития можно выявить в трансформации теорий терминологического планирования: от прескриптивных концепций (общая теория терминологии Е. Вюстера, расширенная традиционная теория терминологии Х. Фельбера и др.) до дескриптиптиных концепций (теория дверей М.Т. Кабре, теория социокогнитивного терминоведения Р. Тиммерман и К. Кереманса и др.). Семантический параллелизм между теориями аналитической философии и теориями терминологического планирования, несомненно, есть. И этот параллелизм позволяет поставить ряд вопросов. Первый из них касается того, что теории терминологического планирования прескриптивного плана возникли и функционировали хронологически тогда, когда соответствующие теории в рамках аналитической философии стали критиковаться и пересматриваться. Прескриптивный образ теорий значения, предписывающих то, каким должен быть язык, чтобы правильно выражать предполагаемые смыслы, меняется на описание того, как функционирует действительный язык. Но в это же время теории терминологического планирования, явно зависимые от аналитической философии языка, ориентируются на прескриптивный образ семантических исследований, игнорируя тот поворот, который произошел в рамках самой аналитической философии языка. Теории терминологического планирования, учитывающие, прежде всего, не нормативный образ научной терминологии, но практику ее употребления типа теории дверей М.Т. Кабре или теории социокогнитивного терминоведения Р. Тиммерман и К. Кере-манса стали появляться значительно позже, только на рубеже ХХ и ХХ! вв., что представляется достаточно запоздалой реакцией на те трансформации в области семантических теорий аналитической философии, которые произошли на полвека раньше. В этом случае возникают резонные вопросы: насколько корректно проводить сравнение семантики в рамках аналитической философии и семантики в рамках терминологических теорий? На каком основании и с какой целью? Чем обусловлено данное сопоставление? Прежде чем приступить к анализу теорий, предварительно наметим основания для возможных ответов на эти вопросы. Семантические параллели между аналитической философией и терминологией уместны, поскольку рассматриваются схожие языковые феномены: слово, понятие, термин, значение, смысл, контекст, предложение и т.д. Все эти языковые феномены используются в указанных сферах, однако их применение имеет определенную специфику. В аналитической философии речь в основном идет о значении и смысле языковых фраз в качестве выражения объективных понятий, формирующих устойчивые типы дискурса, к примеру научных теорий. В терминологических же теориях рассматриваются способы употребления в разных контекстах термина, и это связывается не с фиксацией содержания понятия, но с требованием терминологической однозначности, которое предписывает в различных обстоятельствах закреплять за термином один и тот же смысл, что, с одной стороны, делает вторую область более узкой, но с другой сторо-8 Онтология, эпистемология, логика / Ontology, epistemology, logic ны, актуализирует социальные и коммуникативные контексты применения терминологии. Это не значит, что для аналитической философии такие контексты не актуальны. Терминологические системы в первую очередь ориентированы на выражение особенностей специализированного знания, но и в аналитической философии интерес исследователей не останавливается на искусственном закреплении самотождественного содержания выражаемых понятий, а распространяется и на естественный язык. То есть как для аналитической философии, так и для теорий терминологии актуальны общие тенденции проблематизации взаимодействия искусственных и естественных языков, специализированного и общего знания, чем, собственно, и обусловлен переход от прескриптивного подхода к анализу функционирования семантики к дескриптивному. При прескриптивном подходе социальные причины формирования семантических параметров сводятся к мнению экспертов, задающих определенные нормы употребления языковых выражений, которые должны воплощаться в различного рода дискурсах. При дескриптивном подходе следовать определенным идеалам сложнее, фактически невозможно, поскольку в таком случае семантические параметры не столько задаются, сколько фиксируются в процессе анализа контекстов применения понятий и терминов. Первой семантической концепцией прескриптивного плана в аналитической философии считается семантическая теория Г. Фреге. Но понять, почему данная концепция обретает прескриптивный характер без обращения к ее основаниям, сложно. Фактически Г. Фреге стремиться переформатировать статус логики, рассматривая ее не как отражение онтологических категорий, что было свойственно для логики традиционной, берущей начало с Аристотеля, но как то, что имеет собственные основания в исследовании условий определения истинности и ложности наших мыслей и, следовательно, способов их языкового выражения. Для чего это нужно и к чему это приводит? Во второй половине ХГХ в. начинает активно развиваться такая наука, как психология, которая претендовала на первенство в описании процессов познания и мышления. Психологизм как течение утверждал, что существует связь между человеческим мышлением и логикой, что логические структуры сводимы к психологическим структурам человеческого сознания. Тем самым психологизм порождал проблемы релятивизма в логике, поскольку сводил последнюю к моделям человеческого мышления. Г. Фреге категорически выступал против психологизма, но для этого необходимо было продемонстрировать особенность предмета логики, невозможность свести последний к психологическим структурам и человеческому мышлению. Поэтому он переориентирует предмет логики с субъективных мыслительных процессов на объективное знание и его языковое выражение, поскольку «знание как таковое имеет объективный характер, который не связан с индивидуальными психическими процессами, но зависит исключительно от содержания, которое является достоянием всех. Однако доступ к подобному содержанию также связан с тем, что объективно, что не зависит просто от индивидуального переживания. Таким универсальным посредником для Г. Фреге выступает язык. Знание всегда выражено в языке, который является его материальной оболочкой и без которого невозможна никакая коммуникация. Язык как со-9 Ардашкин И.Б., Суровцев В.А. Параллелизм семантических теорий аналитической философии вокупность произнесенных или написанных знаков является универсальным способом передачи объективного знания» [1. С. 120]. Ключевым фактором в антипсихологизме Г. Фреге является то, что он предполагает необходимость установления логических норм в отношении языка, главные из которых касаются истинности выраженной в языке объективной мысли. При этом истинность, хотя и рассматривается по аналогии с социальными феноменами, детерминирована тем, что в большей степени относится к объективным законам природы. В частности, он утверждает: «Эстетика соотносится с прекрасным, этика - с добром, а логика - с истиной. Конечно, истина является целью любой науки; но для логики истина важна и в другом отношении. Логика связана с истиной примерно так же, как физика-с тяготением или с теплотой. Открывать истины - задача любой науки; логика же предназначена для познания законов истинности. Слово „закон“ можно понимать в двух аспектах. Когда мы говорим о законах нравственности или законах определенного государства, мы имеем в виду правила, которым необходимо следовать, но с которыми происходящее в действительности не всегда согласуется. Законы же природы отражают общее в явлениях природы; следовательно, все, что происходит в природе, всегда соответствует этим законам. Именно в этом последнем смысле я и говорю о законах истинности... Чтобы исключить всякое неправильное понимание и воспрепятствовать стиранию границ между психологией и логикой, я буду считать задачей логики обнаружение законов истинности, а не законов мышления. В законах истинности раскрывается значение слова „истинный“» [2. С. 28]. Логика должна выявлять законы истинности знания в его языковом выражении, преодолевая индивидуальные особенности мышления как субъективного, психологического процесса. Однако для установления истинности необходимы определенность и точность используемого языка, а также демонстрация того, как это возможно. В связи с этим Г. Фреге разрабатывает трехэлементную семантическую концепцию (знак-значение-смысл), в которой учитывается и роль субъективного компонента отношения наименования, а именно представления. Введение такого элемента, как смысл, несет у Г. Фреге идеалистический замысел, связанный с поиском неизменной составляющей значения и оснований для преодоления логических ошибок. Идеалистический окрас, который придает теория смыслов, как объективных образований связан с тем, что естественный язык содержит много неточностей и неопределенностей. Логика у Г. Фреге нацелена на устранение недостатков естественного языка и требует специального языка, соответствующего нормативам логики (идеография). Как пишет, Л.А. Демина, «существенным недостатком естественного языка является то, что он не защищает мышление от логических ошибок. Во-первых, он изобилует неопределенностями. С одним и тем же знаком (именем) могут ассоциироваться совершенно различные смыслы. Одно и то же слово часто используется для обозначения то понятия, то объекта, что ведет к ошибкам эквивокации. Во-вторых, в естественном языке появляются необозначающие („пустые“) имена и определенные дескрипции, что ставит перед нами серьезные вопросы при анализе предложений» [3. С. 32]. Введение элемента смысла приводит к стабилизации значений языковых выражений, поскольку смысл, по Г. Фреге, близок по своей природе к плато-10 Онтология, эпистемология, логика / Ontology, epistemology, logic новским идеям и носит неизменный характер. В то же время в отношении наименования смысл позволяет избегать противоречий, расширяя выражение семантического многообразия различными лингвистическими средствами. Такая возможность в отношении значения появляется благодаря субъективному элементу, имеющему место в отношении наименования, - представлению, который связан с индивидуальными особенностями интерпретации смысла, поскольку «представление, как четвертый компонент, отвечает за включение в отношение наименования всего того, что не оказывает влияния на объективные аспекты референции, а зависит от индивидуальной психической жизни. Можно было бы также сказать, что в отличие от смысла и значения, определяющих необходимые черты выражений, представления суть все то, что для выражения является случайным» [4. С. 460]. Предполагаемая семантическая неизменность смысла не устраняет динамики значения в языке. Г. Фреге вводит принцип контекстуальности, который говорит о том, что единицей определения значения должно выступать не слово (понятие), а предложение. Это означает, что само по себе слово не выражает точное значение, оно обретает его только в контексте предложения. При установлении значения языкового выражения, как утверждает Г. Фреге, необходимо «строго отделять психологическое от логического, субъективное от объективного; о значении слова нужно спрашивать не в его обособленности, а в контексте предложения; не терять из виду различие между понятием и предметом» [5. С. 143]. Подобное нормативное отношение к пониманию значения языкового выражения указывает на то, что семантическая теория Г. Фреге имеет пре-скриптивный характер, поскольку в установленных нормах и правилах прописываются способы установления значения языковых выражений. Кроме того, благодаря элементу «смысл» в его семантической модели значения языковые выражения получают объективный, независимый от носителя языка статус, который хотя и может посредством сопутствующих представлений приобретать субъективный оттенок, тем не менее сохраняет стабильность. Прескриптивный характер свойствен и авторам других семантических теорий ранней аналитической философии, например Б. Расселу и раннему Л. Витгенштейну. Несмотря на существенные различия этих теорий между собой, а также по отношению к теории Г. Фреге, им свойственна интенция на то, что значение языкового выражения имеет предустановленный характер до всякого возможного их употребления. Развитие семантических теорий в рамках аналитической философии показало, что прескриптивный характер установления значения языкового выражения в большей степени является исследовательской установкой, пожеланием, нежели работающей нормой. Особенно ясно это проявилось в семантической теории позднего Л. Витгенштейна периода «Философских исследований». В этой работе Л. Витгенштейн, во-первых, приходит к тому, что не стоит ограничивать философский анализ языка построением семантических теорий, ориентированных на искусственные языки с точно определенной структурой. Во-вторых, следует обратиться к более широкому контексту функционирования языка в рамках социальной жизни, поскольку любой искусственный язык есть лишь фрагмент естественного языка и не учитывает многих особенностей способов употребления и функционирования 11 Ардашкин И.Б., Суровцев В.А. Параллелизм семантических теорий аналитической философии языковых выражении в естественном потоке социального взаимодействия. Он разрабатывает способ семантического анализа, основанный на понятии языковой игры, которая вписывает значение языкового выражения в рамки социального взаимодействия, когда способ установления языкового значения выражения зависит от социальной практики, от того, как оно употребляется в контексте того или иного социального взаимодействия. Объяснение значения языкового выражения с точки зрения социального взаимодействия приводит к необходимости изменения того, как должно определяться лингвистическое значение. Понятие языковой игры имеет здесь определяющий характер. «Появление данного понятия, - как пишет, например, Д.В. Котелевский, - таким образом, связано с разработкой новой теории значения, в рамках которой значение не может быть однозначно определено в некоей метаязыковой системе. Невозможность дать точное определение значению того или иного предложения в значительной мере задается, с точки зрения Витгенштейна, множественностью типов предложений» [6. С. 36]. В силу такого понимания способов функционирования языка Л. Витгенштейн утверждает, что значение слова (языкового выражения) определяется способом его употребления, где, в свою очередь, само употребление осуществляется согласно какому-либо правилу. Если правило не известно, то определить значение невозможно, правило определяет характер социального взаимодействия в рамках языковой коммуникации. Л. Витгенштейн утверждает: «202. Стало быть, „следование правилу“ - некая практика. Полагать же, что следуешь правилу, не значит следовать правилу. Выходит, правилу нельзя следовать лишь „приватно“; иначе думать, что следуешь правилу и следовать правилу, было бы одним и тем же. 203. Язык - это лабиринт путей. Ты подходишь с одной стороны и знаешь, где выход; подойдя же к тому самому месту с другой стороны, ты уже не знаешь выхода» [7. С. 163]. Витгенштейн подчеркивает, что значение слова (языкового выражения) не может быть предустановлено заранее, оно может быть определено только в процессе речевого взаимодействия. При этом никогда нельзя быть уверенным, что это значение определено однозначно, поскольку сам процесс коммуникации носит живой, публичный характер. Критерий «следование правилу» определяется не только и не столько объективными лингвистическими характеристиками, сколько социальными, коммуникативными и когнитивными особенностями, сопровождающими акт речевого взаимодействия. Значение языковых выражений при этом не столько предписывается, сколько устанавливается в самом процессе социальной коммуникации. Значение лингвистического выражения не есть нечто такое, что закрепляется за фактами языка заранее, до процесса коммуникации, оно устанавливается в процессе самой коммуникации и может существенно варьироваться в зависимости от сопутствующих обстоятельств. В качестве сопутствующих обстоятельств здесь могут выступать, например, соответствующие особенности психологической установки, когда возникает вопрос о взаимонепонимании. Непонимание в этом случае может свидетельствовать в пользу того, что значение языковых выражений, используемых в коммуникации, не было однозначно установлено коммуникантами заранее. Тогда с позиции прескриптивной установки в отношении значения языкового выражения данный вопрос говорит о невнимательности или недоброжелательной позиции респондентов, поскольку эти 12 Онтология, эпистемология, логика / Ontology, epistemology, logic значения им доступны, но они не обратили на них внимания. Однако с точки зрения дескриптивной установки, описывающей данное коммуникативное взаимодействие, это говорит лишь о недостаточном взаимодействии коммуникантов, которые не учитывают согласие в следовании правилу употребления определенных языковых выражений, порождающих его устойчивое значение здесь и сейчас. Нельзя сказать, что развитие семантических теорий в рамках аналитической философии имеет линейный одновекторный характер от прескрипти-визма к дескриптивизму. Развитие многовекторно и многофакторно. Однако можно утверждать, что теории дескриптивного плана, т.е. теории, учитывающие изменчивость языкового значения в рамках контекста употребления лингвистических выражений, занимают ныне столь же почетное место, как и прескриптивисткие теории. В этом отношении можно сказать, что семантические теории ранней аналитической философии проделали достаточно существенную эволюцию. И этот тренд интересен как раз в связи с общей тенденцией все более и более учитывать в теориях лингвистического значения социальные, когнитивные и коммуникативные факторы. Важно то, что подобные изменения, пусть и на полвека позже, прослеживаются в теориях терминологического планирования, что как раз позволяет говорить об общих тенденциях в развитии семантических подходов в рамках аналитической философии и теорий терминологии. Появление теорий терминологического планирования в начале 30-х гг. ХХ в. было обусловлено активизацией внедрения научно-технического словаря в социальные взаимодействия и связанную с этим существенную трансформацию уклада жизни. Изменение способов экономического развития с акцентом на научно-техническую (научно-технологическую) составляющую радикально сказалось на характере жизнедеятельности и требовало соответствующего языкового (терминологического) сопровождения. Появление новых технологий и связанных с ними явлений предполагало новые слова, понятия, термины с нужными значениями, которые нуждались в определении, либо необходимо было переопределить уже известные слова, понятия и термины. Соответственно, требовалось уточнение того, что такое термин, чем он отличается от обычного языкового выражения, как по существу, так и функционально. Процесс введения новых терминов и понятий, выраженных в языке, как раз и поставил вопрос о том, можно ли управлять подобным процессом. А вопрос об управлении именно связан с проблемой терминологического планирования. Ситуация здесь, очевидно, схожа с тем, что было проблемой в рамках ранних семантических теорий аналитической философии. Е. Вюстер, основоположник теорий терминологического планирования, например, считал, что вводимый термин, как и в прескриптивных семантических теориях аналитической философии, должен быть заранее определен, а его значение ограничено словарем, составленным в соответствии с предписанными правилами. Разница заключалась лишь в том, что логическая семантика рассматривалась у Г. Фреге в качестве инструмента установления истинности/ложности выражений стандартизированного языка, а теоретическая терминология рассматривалась Е. Вюстером как инструмент, позволяющий сохранить истин-ность/ложность выражений естественного языка, учитывающего значения 13 Ардашкин И.Б., Суровцев В.А. Параллелизм семантических теорий аналитической философии термина в зависимости от предметной области и языкового (культурного) контекста его употребления. Теории терминологического планирования, прежде всего, возникают как потребность стандартизации терминологии научно-специализированного знания при создании единого международного семантического пространства. И здесь важно подчеркнуть, что социальная потребность установления единых международных форм сосуществования различных государств привела к необходимости формирования единых нормативных международных оснований. А учитывая, что эти единые нормативные основания предполагали согласование общих норм, то это стало следствием решения вопроса о соотношении языковых значений нормативных оснований различных государств друг с другом и необходимости поиска стандартных значений, преодолевающих рамки культурно-языковых особенностей последних. Г. Питч, сравнив концепции основных терминологических школ (Венская, Русская (Советская), Пражская, Канадская, Немецкая и Скандинавская), обратил внимание в 1993 г., что все они имели схожие представления о терминологической теории, а основное их отличие состояло в том, что они реализовывались на разных языках и использовались в разных областях науки» [8]. Е. Вюстер, собственно, занимался формированием унифицированных словарей для международного сообщества, и теория терминологии выступает в качестве инструмента представления о том, как следует данные словари создавать. По мнению Д. Сагедер, Е. Вюстер опирается на идеи четырех человек, синтез которых и позволил ему сформировать сущность теории терминологии как науки: А. Шломанн из Германии, первый, кто рассмотрел систематический характер специальных терминов; швейцарский лингвист Фердинанд де Сос-сюр, первый, кто обратил внимание на систематичность природы языка; Э. Дрезен, из России, первый, кто подчеркнул важность стандартизации, и Дж.Э. Холмстром, английский исследователь, который сыграл важную роль в распространении терминологии в международном масштабе [9. Р. 124]. Специальный язык, систематичность природы языка, стандартизация и международное применение - ключевые источники терминологии как науки, интегрированные Е. Вюстером в общую концепцию терминологии (General Theory of Terminology). Вопрос, однако, заключается только в том, на основании чего указанные источники интегрировать и что должно послужить определяющим моментом для термина и его значения. Таким фактором выступил прескриптивный принцип формирования значения термина. Особенностью термина является выраженное им значение в специализированной области знания (первоначально - научной области знания). Е. Вюстер, как и Г. Фреге, полагает, что следует формировать терминологию согласно представлениям о том, как это лучше сделать. Унификация и стандартизация - это ключевые критерии терминологической деятельности. Однако здесь подобные параметры носят прескриптивный характер - характер намерения, социального заказа, под который необходимо формировать терминологические системы. В общей теории терминологии в качестве основания для унификации и стандартизации выступала норма: одно понятие или концепт со строго определенным содержанием соответствует одному термину. Функция такого содержания состоит в том, что оно передает специализированное значение со-14 Онтология, эпистемология, логика / Ontology, epistemology, logic ответствующей предметной научной области знаний посредством термина. По сути, терминология, по Е. Вюстеру, - это наука о понятиях и их содержаниях, а не о терминах, поскольку именно понятия (или концепты) формируют семантическое поле специализированных научных знаний. В определенном отношении функция содержания понятий или концептов в общей теории терминологии аналогична функции смысла в семантической концепции Г. Фреге, так как их общая задача - демонстрировать, что различие языковых выражений связано только с психологической окраской, но остается одной и той же независимо от контекста употребления. Это очень удобно постольку, поскольку один и тот же термин может употребляться в совершенно различных областях деятельности. Возьмем, например, термин «процесс». Значение этого термина не будет меняться. И не важно, имеется в виду мыслительный процесс, процесс течения болезни, финансовый процесс и т.д. Содержание понятия или концепт термина, обозначающего существенные признаки данного явления, должны оставаться самотождественными. Процесс - он и есть процесс, совокупность изменений определенного типа, вне зависимости, где такие изменения происходят. Закрепление общего содержания терминов служат унификации терминологии и ее будущего планирования. Ключевым здесь является то, что норма закрепляет содержание одного понятия, одного концепта. Именно она служит основанием строгости, точности и однозначности термина, без чего невозможно достигнуть унификации и стандартизации в целом при формировании словарей и справочников. Это также демонстрирует схожесть между прескриптивными семантическими теориями аналитической философии типа трехчленной семантики Г. Фреге и общей теорией терминологии Е. Вюстера. За исключением разве того, что у Г. Фреге самотождественность значения достигается с помощью указания на объективность смысла, его независимого онтологического статуса, тогда как у Е. Вюстера - за счет приоритета концепта над термином, его точности (мо-носемия), однозначности (отсутствие синонимии), приоритета письменных регистров, приоритета международных форм обозначений над национальнокультурными, приоритета ономасиологического подхода на семасиологическим [10]. Параметры унификации и стандартизации носят прескриптивный характер, под них выстраивается и подводится терминологическая деятельность, а семантическая составляющая терминологии носит ограниченный характер, хотя и задается не онтологическим статусом смысла языковых выражений, но социальными установками его понимания. Другое дело, насколько подобные предписания позволяют выразить семантическое многообразие языковых выражений национальных культур, а также насколько точность и определенность значений терминов как результат унификации и стандартизации действительно позволяют быть точными и определенными. В случае с терминологической деятельности, как в случае с семантическими теориями аналитической философии, такого рода прескрипции выглядят как особый способ «семантического обеднения» слов, понятий и терминов, что и выразилось в трансформации развития теорий терминологического планирования. Поэтому как и в случае с теорией Г. Фреге, так и связанными с ней теориями Б. Рассела и раннего Л. Витгенштейна, в отношении употребления терминов также предпринимаются попытки коррекции. Такие новшества предпринимал, например, Г. Фельбер совместно с Е. Вюстером, что привело 15 Ардашкин И.Б., Суровцев В.А. Параллелизм семантических теорий аналитической философии к созданию расширенной теории терминологии (Extended Traditional Theory of Terminology) [11]. В рамках этой теории пересматривается общая теория, поскольку допускается иерархия содержания понятий (или концептов) в отношении термина, управляемая синонимия, разговорный регистр, фразеология. Но это существенно никак не способствовало развитию терминологии в отношении темпов и масштабов социальных трансформаций под влиянием научно-технологических факторов. Очевидным становится то, что значение термина по схеме «Один „концепт“ - один „термин“» не соответствует характеру и содержанию терминологической деятельности не только в семантическом, но и в социальном, когнитивном и коммуникативном планах. Статус концепта как ключевого и определяющего начала для установления значения термина в терминологии оказался преувеличен. Появляются новые теории терминологии и терминологического планирования, пересматривающие механизм определения значения термина и статуса концепта. Таковыми, например, являются, теория дверей М.Т. Кабре (The Theory of Doors), теория социокогнитивного терминоведения Р. Тиммерман, К. Кереманса (Theory of Sociocognitive Terminology) [12, 13]. Эти теории наиболее показательны в отношении развития предложенной выше схемы развития того, как в семантических теориях изменяется представление об установлении значения языковых выражений или, в данном случае, терминов. Эти теории отказываются от прескриптивной установки в отношении значения, поскольку считается, что этот процесс носит дескриптивный характер. Значение не определяется изначально, а уточняется по ходу применения того или иного термина. Значением языкового выражения невозможно обладать изначально и, соответственно, употреблять его строго и однозначно, поскольку нельзя заранее предусмотреть контекст его применения. Эту модель демонстрирует, например, терминологическая теория дверей М.Т. Кабре. В рамках данной теории автор уточняет, что существует как минимум три основных фактора, влияющих на установление значения термина: знаниевый, лингвистический, коммуникативный. Собственно, это и есть те «типы дверей», которые могут «открыться» в процессе употребления термина и повлиять на его значение (отсюда и название теории). Поэтому помимо понятия «термин» М.Т. Кабре вводит понятие «терминологические единицы» (Terminological Units), с помощью которого она демонстрирует обозначенное выше множество факторов влияния на установление значения. Терминологические единицы включают в себя единицы знания (концепты), единицы языка (термины), единицы коммуникации (ситуации употребления термина), каждая из которых может существенно повлиять на семантический процесс. Образ дверей предполагает открытость и дополняемость семантического поля термина. Теория дверей М.Т. Кабре не предполагает критерия стандартизации для терминологической деятельности, так как дескриптивный характер последней не допускает планирования способов подобной обработки терминов. Можно лишь получить нужный терминологический результат в момент его употребления, но никак заранее. Это крайне напоминает ситуацию языковой игры в отношении механизма определения значения у слова (понятия) в модели функционирования языка у позднего Л. Витгенштейна. Подобная модель в отношении установления значения терминов есть в социокогнитивной теории терминологии Р. Тиммерман, К. Кереманса (Theory 16 Онтология, эпистемология, логика / Ontology, epistemology, logic of Sociocognitive Terminology). Здесь, правда, в отличие от М.Т. Кабре, обращается внимание не столько на коммуникативный аспект терминологической деятельности, сколько на познавательный, который естественно зависит от социального взаимодействия (отсюда и название теории - социокогнитивная). Социокогнитивный подход основывается на построении онтологий, под которыми авторы понимают информационные базы данных (базы знаний), включающие в себя соответствующее концептуально-категориальное пространство для построения терминов. Поскольку онтологии, по мнению Р. Тиммерман, К. Кереманса, формируются под влиянием социальных факторов, любая когнитивная деятельность реализуется как социально определяемая. Отсюда социальное и когнитивное представляются им наиболее значимыми векторами терминологической деятельности. Как и М.Т. Кабре, Р. Тиммерман совместно с К. Керемансом согласны с тем, что значение термина не может носит прескриптивный характер, так как может окончательно сформироваться только в соответствующей базе данных (онтологии) при непосредственном к ней обращении и в момент обращения. Поэтому семантический процесс в трактовке Р. Тиммерман, К. Кереманса дескриптивен. Но в отличие от М.Т. Кабре они не согласны с тем, что терминологическая деятельность не допускает стандартизации. Возможности информационных технологий при обработке баз данных и трансформации их к базам знаний (в чем и состоит ключевой аспект терминологической деятельности) позволяет это сделать. Демонстрация такой возможности заключается в том, что они вводят новое понятие «единица понимания» (Units of Understanding) как способ освоения онтологий (баз данных и баз знаний). Единицы понимания состоят из категорий и концептов, где категории - это концепты, которые имеют прототипы в различных базах данных и базах знаний, а концепты - это такие смысловые начала, которые таких прототипов не имеют. Поэтому на основании категорий (концептов-прототипов) реализация функции стандартизации вполне возможна. Это не отменяет дескриптивный характер определения значения у термина в базе данных и базе знаний, но облегчает возможность понимания значения одного и того же термина в нескольких базах знаний. В этом смысле категоризация по Р. Тиммерман, К. Керемансу сходна с механизмом следования правилу у позднего Л. Витгенштейна. Только у последнего для уточнения правила надо закончить языковую игру и перейти к другой, а в социокогнитив

Скачать электронную версию публикации