Moldavian Monasticism in 1944-1953: Inner Church Processes.pdf После освобождения Молдавии от фашистских оккупантов в августе 1944 г. в республике осталось в числе действующих 24 монастыря - 15 мужских и 9 женских. Четыре женских и все мужские монастыри были общежительными, оставшиеся женские монастыри - своекоштными (особножительными)1. В мужских монастырях подвизалось 416 монашествующих, в женских - 1 1072. При этом большинство их обитателей были трудоспособного возраста: мужчины моложе 60 лет составляли 76,5 %, а сестры моложе 55 лет - 68,2 %3. В рассматриваемый период монастыри по-прежнему пополнялись выходцами из мира. В 1944 г. в них поступило 50 чел., в 1945 г. - 86, в 1946 г. - 45, в 1947 г. - 99, в 1948 г. - 106, в 1950 г. - 15, 1953 г. - 224. На наш взгляд, высокие показатели 1947-1948 гг., когда в обители вступило 12 % от общего числа их насельников, были следствием захлестнувшего республику голода. Неповоротливость местного и центрального аппаратов власти, с опозданием приступивших к решению продовольственного снабжения населенных пунктов, вынуждала людей искать спасения от голодной смерти в монастырях. В последующие годы на сокращение количества желающих стать послушниками свое влияние оказали, по-видимому, такие факторы, как ликвидация безграмотности (завершена к 1950 г.), внедрение всеобщего начального образования (к концу 1948 г.) и создание условий для перехода к семилетней школе. При этом обучение было светским, свободным от религиозного влияния5. Сыграла свою роль и сплошная коллективизация в республике, благодаря который улучшилось благосостояние населения. Помимо этого, на рубеже 1940-1950-х гг. под давлением гражданских органов власти был установлен минимальный возраст (18 лет) для лиц, желавших уйти от мира в монастыри. Эти же факторы, очевидно, послужили причинами выхода некоторых насельников из обителей. Так, по имеющимся (неполным) данным, в 1946 г. из Курковского монастыря выбыли 2, из Речульского - 9 , из Кицканского - 11 чел.6 В течение 1947-1948 гг. монастыри оставили 48 послушников и 22 послушницы7. В 1951 г. из мужских монастырей выбыли 59 насельников, из них в родные села вернулись 45 человек. В том же году женские обители покинули 72 сестры, причем 48 из них вернулись к мирской жизни8. Как правило, из монастырей уходили молодые послушницы и послушники, которые возвращались к себе домой, обзаводились семьями и более к монашеской жизни не возвращались9. Отток молодежи из православных обителей приводил к постепенному «одряхлению» монашествующих. Например, в монастырях Молдавии в 1950 г. насельников до 18 лет насчитывалось 97, от 19 до 40 лет - 578, от 41 до 55 лет - 397, старше - 594 чел. В 1952 г. по каждой возрастной категории было соответственно 51, 526, 399 и 593 чел. Таким образом, к 1952 г. лишь около 40 % монашествующих пребывало в трудоспособном возрасте10. Такое положение негативно сказывалось на способности обителей к самообеспечению всем необходимым для существования11. В рассматриваемый период характерным явлением была текучесть руководящих кадров в монастырях. За 9 лет лишь в 5 обителях не менялись настоятели, а в остальных перемены происходили от 2 до 11 раз. Например, в Добрушском, Каприянском, Курковском и Гинкуловском мужских монастырях настоятелями за этот срок побывало от 5 до 11 человек. Меньше изменений в руководящем составе происходило в женских обителях. Среди них лишь в Каларашевском монастыре, одном из самых малолюдных и бедных среди женских обителей епархии, сменились 4 настоятельницы. На частую смену настоятелей, вероятно, оказывал свое воздействие их низкий образовательный уровень, не позволявший им адекватно управлять обителями. В нескольких случаях монастыри лишались своих руководителей из-за их ареста. В частности, такая участь постигла трех наместников монастырей: игумена Кицканско-го монастыря Авксентия (Мунтяну), протосингела Курковского монастыря Макария (Хомицкого) и иеромонаха Злотиевского монастыря Серафима (Дабижу)12. В ряде случаев епархиальный архиерей был вынужден снимать настоятелей за злоупотребления властью и различные иные нарушения. Например, настоятельница Кошеловского монастыря Аглая (Шербан) была отстранена от руководства обителью и лишена права ношения нагрудного креста, т.к., по утверждению епископа Нектария (Григорьева), «за время [ее. - В.С.] руководства ... монастырь разрушен, расхищен и все в стареции доведены до состояния голых и голодных»13. А в Каприянском монастыре двое его настоятелей были отстранены от должности из-за заражения сифилисом14. Похожая обстановка наблюдалась и в Гинкульском монастыре. Здесь, по воспоминаниям одного из монашествующих, «настоятель Павел Фрипту и другие главари монастыря постоянно пьянствовали, вели развратный образ жизни, обогащались на доходах, получаемых от хозяйства монастыря»15. Одной из наиболее существенных функций монашествующих в рассматриваемый период было проведение богослужений для прихожан и паломников. В 1945 г. в числе действовавших монастырских храмов числилась 51 церковь16. Фактически в каждом молдавском монастыре действовало от 1 до 3 церквей. Штат монастырских храмов, как правило, состоял из двух священников, одного диакона и трех псаломщиков17. В них, в зависимости от установившихся обычаев того или иного монастыря, богослужения совершались по-разному. Например, в Гиржавском монастыре церковные службы проводились по такому распорядку: в 3 часа - утреня, затем - акафист и литургия. Оканчивались они в 9 часов 30 минут. Трапеза совершалась в 12 часов. Вечерня начиналась в 17 часов18. Часть храмов в монастырях не действовала, что было связано с перипетиями прошедшей войны. Например, во время боевых действий в 1941 г. пострадала от пожара большая соборная церковь Св. Вознесения в Кицканском монастыре19. Из четырех храмов этого монастыря богослужения проводились фактически только в одном - Св. Успения20. Еще одним тяжелым наследием войны было отсутствие в монастырских церквах чтимых верующими реликвий и необходимой церковной утвари. Так, из того же Кицканского монастыря при отступлении фашистов ушла и часть монашествующих во главе с иеромонахом Венедиктом. Они увезли с собой в Георгиевский скит Калдарашанского монастыря (Румыния) украшенную золотом с бриллиантами икону Божьей Матери (оцененную советской комиссией в 1940 г. в 120 млн руб.), обшитые золотом и драгоценными камнями ризы к ней (стоимостью 50 млн руб.)21. Как известно, из Гербовецкого монастыря была вывезена знаменитая чудотворная икона Божьей Матери, из других монастырей оккупанты также забрали много церковных реликвий. Многие монастырские храмы в послевоенные годы выполняли и функции приходских церквей, поскольку часть священнослужителей-румын сбежала вместе с отступавшими фашистами, многие сельские церкви были приведены в негодность22. В числе монастырей, храмы которых были в то же время и приходскими, упоминаются Кондрицкий (одна из его двух церквей обслуживала 80 дворов села), Припиченский, Сербештский, Каприянский и другие23. Среди женских обителей такие же функции выполняли церкви Фрумос-ского и Сахарнянского монастырей. В первые послевоенные годы, вплоть до начала сплошной коллективизации в Молдавской ССР, уполномоченный Совета отмечал большую посещаемость церквей верующими всех возрастов и массовое отправление ими религиозных обрядов (крещений, венчаний, погребений, говений и пр.). Храмы городов и сел посещало почти все местное население, в том числе и интеллигенция. В воскресные дни и церковные праздники, как правило, в селах никакие работы не проводились. Например, летом и осенью 1949 г. во время храмовых праздников в Кицканский, Курковский, Цыганештский, Гыр-бовецкий монастыри, как и в другие, стекались от 2 до 5 тыс. чел. в каждый24. К 1 мая 1952 г. в 17 монастырях Кишиневско-Молдавской епархии насчитывалось 38 церквей25. К концу 1953 г., после закрытия Курковского и Гиржавского монастырей, в обителях епархии осталось в числе действовавших 33 храма. Посещаемость их верующими в это время была очень низкой. Уполномоченный сообщал, что в будние дни мирские молящиеся в храмах монастырей фактически отсутствовали (за исключением 2-3 лиц престарелого возраста), в выходные и дни религиозных праздников в каждый монастырь приходили в среднем от 15 до 30 чел. Исключение составляли двунадесятые церковные, храмовые праздники и, безусловно, Пасха, когда в монастырских храмах был наплыв по 100-200 верующих26. Низкая посещаемость монастырских храмов негативно отражалась на доходах обителей, получаемых от деятельности их церквей. Например, в Курковском монастыре церковные доходы складывались исключительно от продажи свечей и просфор (в 1950 г. их было продано на сумму 23 638 руб., в 1951 г. - на 19 916 руб.), т.к. приношения в виде денег, продуктов, скота, ковров и т. д. (что было раньше) отсутствовали27. Следует отметить, что приток богомольцев к церквам Ново-Ня-мецкого монастыря был значительно выше, чем в других обителях. Так, в будние дни здесь на службах присутствовали по 10-20 мирян, в воскресные и праздничные дни - до 100 чел. и более, а на Пасху или храмовые праздники приходило свыше 300 чел. Благодаря притоку верующих церковный доход монастыря в 1951 г. составил рекордную для молдавских монастырей сумму - 159 167 руб.28. Од -ной из причин значительного притока верующих в Кицканский монастырь было отсутствие приходских храмов в близлежащих селах - Кицканы и Копанка. Такая же ситуация наблюдалась в Гировском монастыре, т. к. в соседнем с ним селе Николаевка не было приходской церкви, и ее функции выполнял один из храмов этой обители29. Богослужения в монастырях Молдавской ССР проводились, как правило, на молдавском языке, поскольку подавляющее большинство их насельников были молдаванами. Однако определенная специфика сохранялась в женском Вознесенском монастыре с. Жабки, где около 40 монахинь были русскими, еще в 1916 г. переведенными в Бессарабию из Леснинского монастыря (Польша)30. Именно здесь в 1951 г. были отмечены случаи запрета настоятельницей использовать в ходе богослужений церковнославянский язык31. Эти действия игуменьи Пахомии (Даскал) вызвали протесты со стороны монашествующих: «За период тридцати четырех лет мы не слыхали чтение и пение русское, а теперь нам Всевышний даровал эту радость, но вдруг без никаких причин радость наша от нас отнимается. Хотя мы только один раз в неделю, в зимний период, и слышим, а летом все на работе, за церковь нет когда и вспомнить»32. Неприятно поражает позиция по этому вопросу епископа Нектария, русского по национальности. 12 июня 1951 г. он наложил на эту жалобу такую резолюцию: «Настоятельнице с собором разобрать все недоразумения... Если нужно, следует налагать на виновных наказания - вплоть до перемены послушания и удаления из хора»33. На протяжении всего рассматриваемого нами периода сохранялись весьма тесные взаимоотношения монашествующих и прихожан. Это объяснялось, на наш взгляд, с одной стороны - сохранявшейся глубокой религиозностью в среде сельского населения Молдавии, а с другой - родственными узами насельников монастырей34. Известен случай, когда в 1944 г. местные жители кормили 18 монахов Припиченского монастыря, пока те восстанавливали свою обитель, разрушенную оккупантами, т.к. по возвращении братии из тюрьмы г. Браила (Румыния) в монастыре «ничего не осталося»35. Однако в большинстве случаев миряне приходили к монашествующим за советами по семейным и хозяйственным вопросам36. До -вольно часто местные жители обращались к ним и за врачеванием своих болезней с помощью разрешительной молитвы. Именно такие специфические функции выполняли монахи Гиржавского, Киц-канского, Курковского и Сербештского монастырей37. Кроме благожелательного отношения к монашествующим со стороны местного населения, известны и случаи конфликтов. Как правило, подобные эксцессы, граничившие с уголовщиной, были вызваны вмешательством отдельных лиц советской администрации на местах во внутримонастырскую жизнь. Так, например, уполномоченный наркомата заготовок Колесников с женой и сыном в 1945 г. часто приезжали в Курковский монастырь с требованиями вина и продуктов38. Его сын, не подчиняясь церковным правилам, имел привычку с папиросой заходить в церковь39. Он же уже в Гировском монастыре пытался изнасиловать одну из монашек40. Как свидетельствуют многочисленные документы (жалобы монашествующих, рапорты духовных следователей, информационные сообщения П.Н. Роменского и др.), ровные отношения между настоятелем и братией (или сестричеством) обителей, соблюдение ими монастырских уставов были отнюдь не закономерными явлениями. Распространенными пороками насельников были пьянство и аморальное поведение. Довольно частыми были уклонение монашествующих от работ в обители и непослушание настоятелям в Припиченском, Кушелов-ском и др. монастырях41. Например, братия Кицканского монастыря, не довольная плохой пищей, не хотела работать, поэтому настоятель был вынужден лично выводить монахов на послушания и присутствовать при их выполнении (однако эти меры помогали плохо, осенью 1951 г. по недосмотру сгнило 10 тонн убранных яблок)42. В некоторых обителях духовные следователи устанавливали факты продажи в монастырских храмах свечей т. н. «базарного производства», т. е. изготовленных не на Епархиальном свечном заводе. Примеры таких случаев нам известны по Жабскому, Таборскому и Кицканскому монастырям43. Как отмечал сам епископ, нравы в монастырях епархии были грубые. Например, монахиня Жабского монастыря Марианна (Черника) во время вечерней молитвы в церкви перед самым алтарем побила слепую монашку только потому, что та нечаянно наступила на ее рясу44. Причины таких действий монашествующих крылись, видимо, в слишком тесной связи монастырей с миром и малообразованности насельников. Помимо этого, по выражению епископа Нектария, отсутствовали интеллигентные силы для перевоспитания, образования и установления нормальной жизни в монастырях. Для устранения отмеченных нарушений руководство епархии использовало такие меры, как наложение епитимий, запрещение монахиням носить мантии, нагрудные кресты, клобуки, удаление из одних обителей в другие или же вовсе исключение из монастырей45. Однако, по его признанию, это давало лишь временный эффект. Кардинального изменения обстановки в монастырях подобные меры дать не могли. В рассматриваемый период количество монастырей в Молдавии сократилось на 9 обителей, т. е. фактически на треть46. В шести случаях из девяти, как нами установлено, инициаторами закрытия монастырей выступали сами монашествующие - настоятели, а также братия или сестричество47. Среди причин ликвидации обителей фигурировали две главных - трудности их хозяйственной жизни и аморальное поведение насельников. Для примера приведем выдержку из письма епископа Нектария о причинах закрытия Гинкуловского монастыря: «...Я поручил сделать дополнительное обследование, каким было установлено следующее: монастырские строения, жилые и нежилые, в большом запустении. ...Пахотной земли в монастыре, кроме виноградника и огорода, имеется 15 га, но из-за малочисленности трудоспособной братии монастырь обработать эту землю полностью и рационально не может. ...На 15 августа с.г. монастырская касса не имеет в наличии ни 1 рубля, кроме долгов. ...Еще в 1947 г. настоятелем Гинкульского монастыря было возбуждено ходатайство о слиянии вверенного ему монастыря с Гербовецким мужским монастырем, и как причины такой просьбы указывались: 1) малочисленность насельников монастыря; 2) невозможность собственными силами обработать монастырскую землю, сад и виноградник; 3) отсутствие средств на восстановление жилых помещений монастыря, требующих неотложного ремонта; 4) моральное разложение братии монастыря, покидавшей самочинно монастырь, и полное неподчинение монастырскому уставу жизни. Пьянство и разврат некоторых членов монастырской братии стали неискоренимым злом и соблазном для верующих. ...Действительно, за период времени с 1949 по 1950 г. по разным причинам из Гинкульского монастыря убыло 20 человек и на сегодняшний день в м-ре остались 23 человека, из которых 11 человек - в возрасте свыше 50 лет. Также за период с 1945 по 1949 г. сменилось 7 человек-настоятелей, а с 1949 г. по настоящее время - 4 настоятеля»48. При этом необходимо отметить, что фактически монастыри полностью не ликвидировались, происходило слияние слабых в экономическом отношении обителей с более сильными. Так, во время закрытия Фрумосского монастыря монахини были переведены в Гировский49. Насельники самоупразднявшихся мужских обителей были объединены с братиями Добрушского, Гербовецкого, Кипри-янского, Курковского, Сурученского и других монастырей50. Церковь теряла лишь материальную составляющую - земельные владения и монастырские здания. Количество монашествующих в результате сокращения числа монастырей менялось незначительно. Например, осенью 1953 г. при закрытии Курковского монастыря из 53 насельников в другие обители перешли 40 человек51. Будучи включенными в советскую общественную систему, монастыри Молдавии значительно сократили число выполнявшихся ими социальных функций. В частности, если ранее они играли заметную роль в культурной жизни Бессарабии, обучая крестьянских детей в монастырских школах, поддерживая традиции иконописи в своих художественных мастерских и пр., то с восстановлением в республике советских институтов они, как и церковь в целом, оказались отделены от образовательной системы, стали чуждыми элементами для социалистического искусства. Последовательно проводимая советскими организациями линия по атеистическому воспитанию молодежи, ликвидация безграмотности среди взрослого населения и улучшение материального благосостояния жителей республики также сужали социальную опору церкви. Многочисленные нарушения монашествующими традиций и обетов, прежде всего со стороны руководителей обителей, отсутствие среди них ярких проповедников и подвижников православия также обусловили сравнительно небольшой приток желающих поступать на послушание в монастыри. Эти же факторы, как и отсутствие в обителях чтимых верующими святынь, негативно сказались на привлекательности местных обителей для паломников как из самой Молдавии, так и из других республик Советского Союза. Фактически в рассматриваемое время монастыри Молдавии продолжали выполнять лишь свои прямые функции: они были местом «спасения от мира» для искренне верующих, удовлетворяли религиозные потребности мирян (как в своих собственных церквах, так и в сельских приходах), служили исправительными учреждениями для лиц, совершивших церковные преступления.

Скачать электронную версию публикации