Last frontier Western Batu's campaign and the Carpathian-Danube earth.pdf Выделяя летописный материал о татаро-монгольском нашествии на Русь в особую Повесть о нашествии Батыя - самостоятельное литературное произведение, возникшее в середине - второй половине XIII в., исследователи говорят о трех основных версиях памятника: 1) южная, представленная в Ипатьевской летописи (далее - Ил); 2) центральнорусская (владимиро-суздальская, возможно, опиравшаяся на рязанскую), содержащаяся в Лаврентьевской летописи (далее - Лл); 3) северная, которая сохранилась в Новгородской Первой летописи (далее - Н1л)г. Особый случай представляют Софийская Первая (далее - С1л) и Новгородская Четвертая (далее - Н4л), а также «зависимые от них летописи», которые, по мнению Г.М. Прохорова, содержат сводный рассказ, выборочно соединяющий первые три версии2. А.Н. Насонов отмечал, что рассказ о нашествии Батыя С1л составлен из трех источников: близкого к Лл, близкого к Н1л и южнорусского, близкого к Ил3. Специальный текстологический анализ показывает, что этот южнорусский источник в ряде случаев, несомненно, отличался от Ил (точнее говоря, от ее основных сохранившихся списков - Ипатьевского, Хлебниковского и Погодинского)4. Известия общерусских - московских и новгородских - летописей XV в. о событиях монголо-татарского нашествия на Русь восходят к важнейшему в истории русского летописания Новгородско-Софий-скому своду, в наиболее полном виде отразившемуся в С1л, второй подборке известий Новгородской Карамзинской летописи (далее -НК2) и Н4л. Впрочем, вопрос о происхождении Новгородско-Софийского свода остается дискуссионным: А.А. Шахматов и Я.С. Лурье относили его создание к 1448 г. или 1430 - 1440-м гг.5, А.Г. Бобров датирует его 1418 г. и отождествляет со Сводом митрополита Фотия6. Дополнительные аргументы в пользу существовании у С1л - НК2 - Н4л общего протографа - Новгородско-Софийского свода, доведенного до 1418 г., - приводит М.А. Шибаев7. Вслед за рассказом о завоевании татарами Галицко-Волынской Руси8 находим последние эпизоды южнорусской Повести о нашествии Батыя - сообщения о победе татар над венгерским королем Белой и его братом Коломаном в битве на реке Солоной (Шайо), бегстве венгров и погоне за ними татар до Дуная, где войска Батыя затем «стояша по победе три лета»9. После этой фразы составителем Ил сделана обширная вставка. Вставной текст начинается со слов: «Преже того ехалъ бе Данило князь ко королеви Оугры»10. Завершается вставка словами: «Данилъ же, затворивъ Холмъ, еха ко братоу си Василкови, поима с собою Коурила митрополита»11. Вставка включает известия о судьбе Даниила Романовича и черниговских князей, его главных соперников на юге Руси, и представляет собой, несомненно, отрывок из летописания Даниила Галиц-кого. Текст ее в Ипатьевском списке разделен на три части и помещен в разных годовых статьях - 6748, 6749 и 6751 (статья 6750 г. оставлена без текста). В Хлебниковском списке этот текст не имеет разделения, вместо заголовков годовых статей здесь употреблены словосочетания: «Потом же» и «В то же время»12. Первоначальный текст (без вставки) сохранился в летописях нов-городско-софийской группы, где вся «южнорусская» часть Повести о нашествии Батыя помещена под 6748 г.13 Сличение летописей показывает, что при изъятии вставного текста из Ил восстанавливается первоначальный текст сообщения, который читается ныне в летописях новгородско-софийской группы: Ил под 6748 (1240) годом ...и гнаша е Татаре до реке Доуная. Стояша по победе три лета. под 6751 (1243) годом А Татарове воеваша до Володавы и по озерамъ, много зла створше. С1л под 6748 (1240) годом ...татарове же гнашася по них до Дуная рекы. И стояша по победе 3 лета, и воеваша до Володавы, и по озеромъ, и възвратишася в землю свою, многа зла створиша крестияномъ. Таким образом, в первоначальном виде текст Повести о нашествии Батыя южнорусской версии заканчивался словами: «И стояша по победе 3 лета, и воеваша до Володавы, и по озеромъ, и възвратишася в землю свою, многа зла створиша крестияномъ». Примерно в таком же виде окончание повести читается в большинстве общерусских летописей второй половины XV - XVI в.14 Завершающая фраза повести о возвращении татар в землю свою, «многа зла створиша крестияномъ», по своей смысловой направленности и стилистике вполне соответствует ее начальным словам: «Придоша безбожнии Измалтяне, преже бивъшеся со князи Роуски-ми на Калкохъ...»15. Сообщениями о приходе «безбожных измаил-тян» на Русь и о возвращении «в землю свою» врагов христиан после учиненного погрома автор повести начинает и завершает свой печальный рассказ. Современные исследователи не обращают внимания на отмеченную нами особенность заключительной части текста Повести о нашествии Батыя в составе Ил. По общему мнению, текст повести завершается словами о стоянии татар на Дунае («стояша по победе три лета»)16. Возможно, свою роль сыграла невнимательность при сличении текстов Ил и летописей новгородско-софийской группы. Впрочем, даже проделавший такое сличение Г.М. Прохоров, верно указавший, что текст статьи 6748 г. С1л составлен из фрагментов текстов Ил, помещенных под 6746 и 6747 гг., заключительную фразу - «и воеваша до Володавы и по озером» - счел заимствованной из неизвестного источника17. Между тем еще в 1900 г. А.А. Шахматов прямо указывал, что фраза о «воевании» татар «до Володавы и по озерамъ» взята из окончания Повести о нашествии Батыя, которое в Ил отделено от основного текста позднейшей вставкой: «последняя фраза повести "а Татарове воеваше до Володавы и по озерамъ и воротишася много зла сотвориша христианомъ" (Ипат. и Хлебн.) отделена обширной вставкой, начинающеюся словами "стояша по победе три лета" и обнимающею (по Ипат. списку) события 1240 - 1243 гг.»18. Различия в текстах Ил и С1л в эпизоде «стояния» татар на Дунае и «воевания» до Володавы недавно пытался объяснить Е. И. Осад-чий. Поскольку Ипатьевский список переписывался с оригинала, где были перепутаны листы, в некоторых местах текста летописи возникла путаница. В результате фраза «и стояша по победе 3 лета, и воеваша до Володавы и по озеромъ» оказалась разорванной на две части: начало ее помещено в статье 1240 г., а окончание - в статье 1243 г. На «своем надлежащем месте», по мнению Осадчего, эта фраза читается в Хлебниковском списке и «тождественно» - в С1л и Московском летописном своде 1479 г.: «И стояша по победе 3 лета, и воеваша до Володавы и по озеромъ, и възвратишася в землю свою, многа зла створиша крестияномъ»19. Утверждения исследователя не соответствуют действительности. В Хлебниковском списке, так же как и в Ипатьевском, интересующая нас фраза разделена на две части. После слов «стояша по победе 3 лета» в Хлебниковском списке начинается текст вставки: «Преже того ехалъ бе Данило князь къ королеви въ Оугры»20; окончание фразы о татарах - «и татарове воеваша Доволодавы, и по озеро-мъ...» - читается здесь только после заключительных слов вставки: «и поима со собою митрополита Курила»21. Тексты Ипатьевского и Хлебниковского списков в указанных местах совпадают. Вместе с тем в Хлебниковском списке концовка фразы представлена в более полном виде, нежели в Ипатьевском списке, и соответствует тексту, читающемуся в С1л: Ипатьевский список А Татарове воеваша до Володавы и по озерамъ, много зла створше. Хлебниковский список И татарове воеваша Доволодавы, и по озеромъ, и воротишася, много зла сотвориша христианомъ. С1л и воеваша до Володавы, и по озеромъ, и възвратишася в землю свою, многа зла створиша крестияномъ. Из приведенного сопоставления следует, что в оригинале Ил -общем протографе Ипатьевского и Хлебниковского списков - концовка сообщения о победе войск Батыя над венграми выглядела иначе, чем в Ипатьевском списке: в упомянутом протографе читался текст, практически идентичный тексту С1л. Данное наблюдение подтверждает вывод о том, что первоначальный текст Повести о нашествии Батыя южнорусской версии в наиболее полном виде представлен в летописях новгородско-софийской группы. Ее заключительными эпизодами были известия о победе татар над венграми в битве на реке Солоной, преследовании венгерских войск до Дуная, трехлетнем стоянии здесь татар, разорении ими земель «до Володавы» и последовавшем затем возвращении «в землю свою». Последние два известия - о разорении земель до Володавы и уходе татар восвояси - в Ил оказались отделены от основного текста повести обширной позднейшей вставкой. Вопреки мнению А.А. Шахматова, текст вставки начинается словами: «Преже того ехалъ бе Данило князь ко королеви Оугры». Эта фраза читается только в Ил; между тем предлагаемая Шахматовым как начальная фраза «стояша по победе три лета» помимо Ил читается также в летописях новгородско-софийской группы и в позднейших общерусских сводах и, следовательно, восходит к первоначальному тексту Повести о нашествии Батыя. Текст вставки содержит сообщения о поездке Даниила Романовича в Венгрию и отказе короля Белы от союза с ним; о попытке Даниила вернуться на Русь и бегстве его в Венгрию и Польшу из-за страха перед татарами; о возвращении после ухода татар Даниила в Холм, а Михаила Всеволодовича и его сына Ростислава - в Киев и Чернигов; о своеволии галицких бояр, вышедших из повиновения Даниилу; о поездке Якова, стольника Даниила, в Понизье и его переговорах с Доброславом Судьичем; об аресте по приказу Даниила Доброслава Судьича и Григория Васильевича - незаконных правителей Понизья и «горной страны Перемышльской» (статья 6748 г. в Ипатьевском списке); о попытке Ростислава Михайловича вместе с болоховскими князьями захватить Бакоту, предотвращенной Кириллом, печатником Даниила; о разорении Даниилом Болоховской земли; о захвате Галича Ростиславом и изгнании его Даниилом; о походе Андрея, дворского Даниила, на Перемышль, захваченный Константином Рязанским, сторонником Ростислава Михайловича, бегстве Константина и расправе Андрея со слугами перемышльско-го епископа и певцом Митусой (статья 6749 г. в Ипатьевском списке); о преследовании татарами Ростислава Михайловича до Борка, его бегстве в Венгрию и женитьбе на дочери короля Белы; о направлении к Даниилу Батыем, вернувшимся из похода в Венгрию, двух богатырей - Манмана и Балая; об отъезде Даниила из Холма вместе с митрополитом Кириллом к князю Васильку (статья 6751 г. в Ипатьевском списке). После такой обширной вставки концовка Повести о нашествии Батыя утратила первоначальный смысл. Известия о «воевании» татарами земель «до Володавы и по озерамъ», а также пропущенное в Ипатьевском списке сообщение о возвращении татар «в землю свою», будучи помещенными в новом контексте известий Ил о посылке вернувшимся из Венгрии Батыем двух «богатырей» к Даниилу, приобрели новый смысл, весьма далекий от первоначального. Большинство историков полагают, что сообщение о разорении татарами земель «до Володавы и по озерамъ» является продолжением известия о посылке Батыем к Даниилу Манмана и Балая. Упомянутую здесь Володаву отождествляют с современным городом Вло-дава (Wiodawa, поветовый центр Люблинского воеводства Польши), на территории которого при впадении речки Влодавки в Западный Буг обнаружены следы древнерусского городища22. В итоге отмечается факт еще одного нападения татар на Волынь, состоявшегося в 1242 или 1243 г. и закончившегося разорением земель вокруг Холма и Люблина - до Влодавы23. В некоторых новейших работах даже сделаны уточнения недостающих в сообщении Ил деталей: указаны названия озер, по берегам которых воевали татары: «Весной 1242 г. татары опустошили земли "до [города] Во-лодавы и по озерам [Свитязь, Пулемецкое, Луки; на восток от города Влодавы] и вернулись, много зла совершив"»24. Между тем в Ил в статье 6748 (1240) г. встречаем упоминание еще одного населенного пункта со схожим названием - Водава. Здесь соединился со своим отцом Даниилом его сын Лев, вернувшийся из Венгрии: «Вышедшоу же Лвови изъ Оугоръ с бояры Галичкыми, и приеха во Водавоу ко отцю си, и радъ бысть емоу отець»25. Как соотносятся между собой летописные топонимы Водава и Володава? В литературе на этот счет нет единого мнения. Большинство исследователей считают, что Ил в статьях 6748 и 6751 гг. говорит о разных географических объектах: Водава - город в Галицком княжестве, а Володава - город в Волынском княжестве26, или Водава и Володава - два города в Галицкой земле27. Н.Ф. Котляр и Л.Е. Махновец высказали предположение, что упомянутые названия имеют отношение к одному объекту - городу Володава на Западной Волыни, близ Холма и Люблина (современный город Влодава в Польше)28. По-видимому, такого же мнения придерживался М.С. Грушевский, датировавший встречу Льва с Даниилом «в Володаве» второй половиной марта 1241 г., а татарское воева-ние «до Володавы» - весной 1242 г.29 В пользу локализации летописной Водавы близ Холма свидетельствует сообщение Ил, помещенное непосредственно перед известием о встрече Даниила со Львом. Накануне Даниил находился в Холме, где принимал своего союзника Ростислава Владимировича: «Ростислав же Володимеричь приде к Данилоу во Холмъ, одержалъ бо беаше Богъ от безбожных Татаръ»30. Поскольку другого населенного пункта с похожим названием в районе Холма в историческое время не известно31, приходится признать, что в известии о встрече Даниила со Львом в Водаве речь идет о древнерусском городе Во-лодава, располагавшемся на территории современной Влодавы. Употребление разных названий в известиях, относящихся к одному географическому объекту и хронологически разделенных событиями одного года, указывает, что сообщения о встрече Даниила и Льва в Водаве и воевании татар до Володавы происходят из различных источников, механически соединенных позднейшим сводчиком. Однако дело не только в этом. Возвращенное в свой первоначальный контекст и представленное в полном виде известие о стоянии татар на Дунае и воевании до Володавы, очевидно, подразумевает вовсе не нападение татар на Западную Волынь, а какие-то другие события, связанные с пребыванием завоевателей в Дунайском регионе. Поскольку о Володаве и прилегающих озерах составитель Повести о нашествии Батыя вспоминает в самом конце своего произведения, в связи с завершением великого Западного похода монголов, можно думать, что в данном случае речь идет о географическом объекте, ставшем последним рубежом на западе, достигнутым завоевателями. Употребляемое в Ил и позднейших общерусских летописях название Володава - скорее всего, гидроним, так как фигурирует в общем ряду с другими водными объектами - Дунаем и еще какими-то озерами, названия которых не приводятся. Возможно, под Володавой составитель Повести о нашествии Батыя имел в виду Влтаву, которая наряду с Дунаем считается одной из наиболее крупных и полноводных рек Центральной Европы. Протекающая по территории Чехии Влтава в своем верхнем и среднем течении действительно связана с большим количеством озер и других водоемов. Бассейны Влтавы и Дуная географически связаны между собой. Известно, что во время Западного похода монголо-татарские войска достигли чешских земель. В источниках сохранились сведения о военных действиях в районе Опавы, Градишева и Оломоуца32. Хронистами засвидетельствован также факт разорения татарами Моравии на глубину четырехдневного перехода33. Впрочем, некоторые известия о пребывании татар в Чехии носят характер легенд или являются позднейшими фальсификациями, как, например, содержащийся в так называемой Краледворской рукописи рассказ о победе над татарами в битве при Оломоуце чешского войска под предводительством Ярослава из Штернберка34. Название Влтава в различных европейских языках имеет несколько форм: чеш. Vltava, польск. Wetiawa, нем. Moldau, которые восходят к древневерхненемецкой форме *wilt ahwa («дикая вода»). В передаче русского летописца это название могло приобрести форму Волдава - чередование корневого -d и -t зафиксировано в средневековых западноевропейских источниках Fuldaha (Annales Fuldenses, 872) и Wlitaua (Chronica Boemorum, 1118)35. В летописях, сохранивших в своем составе Белорусско-Литовский свод 1446 г., концовка Повести о нашествии Батыя почти дословно совпадает с текстом С1л - НК2 - Н4л за исключением одного названия - вместо «до Володавы» здесь читается «до Молъдавы» (Никифоровская летопись) или «до Мольдавы» (Супрасльская летопись): «и гнаша я до рекы Дунаа и стояшя победе 3 лета, и воеваша до Молъдавы и по озером, и възвратишяся в свою землю»36. Еще один вариант южнорусской версии Повести о нашествии Батыя дошел до нас в составе Густынской летописи - памятника украинского летописания XVII в. В передаче этого источника в конце повести читается сообщение о пленении татарами Угорской земли до Молдавы и Дуная: «но преможены быша Угры, побегоша, а Татаре гнаша по нихъ и поплениша землю Угорскую даже до Молдавы и Дуная, за три лета пленяюще ю»37. Как установлено А.А. Шахматовым и другими исследователями, составителем Белорусско-литовского свода 1446 г. (Белорусской Первой летописи) сообщения о событиях монголо-татарского нашествия 1238-1240 гг. взяты из источников, близких к С1л и Н4л38. Напротив того, составитель Густынской летописи не был знаком с летописями новгородско-софийской группы и при описании событий Батыева нашествия опирался на известия южнорусского источника, близкого к Ил39. Не исключено, что у западнорусских и украинских летописцев XV - XVII вв. известие о воевании татар до Волдавы могло вызвать ассоциацию с названием реки Молдава (рум. Moldova) - правого притока Сирета. Река Молдава дала свое имя Молдавскому княжеству. В форме Молдовлахия (MoXSo^Xaxia) оно фиксируется в официальных документах болгарских царей, начиная с первой половины XIII в., и более широко - в источниках XIV-XV вв.40 В так называемой Славяно-Молдавской летописи 1359-1504 гг. сохранился легендарный рассказ об основании Молдавского государства венгерским королем Владиславом после «брани» «от та-таръ, от князя Неймета с своих кочевищъ, с рекы Прута и с рекы Молдавы». Тогда татары «преидоша чрезъ высокие горы и поперегъ земли Угорьскиа Ерделя, и приидоша на реку Морешь и ста ту»41. В этом рассказе, дошедшем в составе ряда сборников исторического содержания XVI-XVII вв., в том числе в нескольких списках Воскресенской и Никоновской летописей42, география похода татар на Венгрию локализуется между реками Молдавой и Марошем (венг. Maros, рум. Mure$) - левым притоком Тисы. Возможно, под влиянием этих сведений первоначальный вариант Волдава был заменен в последствие на Молдава. Приведенные данные дают основание предположить, что в первоначальном тексте южнорусской версии Повести о нашествии Батыя после известия о победе татар над венграми на реке Солоной и преследовании их до Дуная читалось сообщение о трехлетнем «стоянии» татар на Дунае и «воевании» до Волдавы: «И стояша по победе 3 лета, и воеваша до Волдавы и по озеромъ, и възвратишася в землю свою». При составлении ГВл, после того как в первоначальный текст повести была включена обширная вставка из жизнеописания Даниила Галицкого, известие о воевании татар до Молдавы оказалось после сообщения о посылке Батыем к Даниилу двух «богатырей» и отъезде Даниила из Холма к своему брату Василько в сопровождении митрополита Кирилла. В результате название далекой и, вероятно, не слишком известной на Волыни реки, до которой добрались монголы после победы над венграми, было принято за название расположенного неподалеку от Холма города Володавы, к востоку от которого также находились большие озера (Шацкие озера в междуречье Припяти и Западного Буга - в Любомльском и Шацком районах Волынской области). Если верны выводы о тождестве Новгородско-Софийского свода - общего протографа С1л, НК2 и Н4л - и Свода митрополита Фотия 1418 г., то при составлении последнего могла быть использована Ил в том виде, в каком она известна нам сегодня, поскольку ее древнейший сохранившийся список (Ипатьевский) датируется примерно этим же временем - концом 10 - началом 20-х гг. XV в. По данным Б.М. Клосса, при написании рукописи использована бумага с фи-лигранями шести видов (с несколькими вариантами), большинство из которых в разной мере соответствуют бумажным водяным знакам рукописей, датируемых временем между 1404 и 1419 гг.43 Пересмотр датировок Новгородско-Софийского свода и древнейшего списка Ил, в результате которого создание обоих произведений отнесено примерно к одному времени, вызвал к жизни гипотезу о влиянии Новгородско-Софийского свода на происхождение хронологии Ипатьевского списка. Оба памятника, таким образом, оказали влияние друг на друга в период их создания: из Ил (или близкого к ней южнорусского источника) составителем Новгородско-Софий-ского свода были заимствованы, в частности, известия об отношениях Руси с татарами (битва на Калке, нашествие Батыя), а хронология Новгородско-Софийского свода стала основой для разбивки на годовые статьи недатированных известий ГВл в Ипатьевском списке44. Наличие в С1л - НК2 - Н4л варианта Повести о нашествии Батыя без вставок из жизнеописания Даниила Галицкого заставляет думать, что ее текст взят не из ГВл, а из более раннего южнорусского источника, где указанных вставок еще не было. Кроме того, Володава как близкий к Холму населенный пункт была известна и в Северо-Восточной Руси. Она упоминается в первой редакции «Хождения на Флорентийский собор» неизвестного суздальца, побывавшего в Холме и Володаве на обратном пути из Италии в Москву: «На утрия же въ четверток в 28 того же месяца (28 июля 1440 г. - А.М.) выехахом ис Холму и ночевахом у пана у Онд-рюшка в Вугрушкех на реце на Бузе, 4 мили. А от Угровеска до Ганое 5 миль. От Ганое до Володавы 6 миль. От Володавы до Берестиа 3 мили»45.

Скачать электронную версию публикации